Он снова подался вперед, желая убедиться, что ему не померещилось. Да, это была она – невозможная, упрямая, неимоверно независимая леди Клодия Уитни! Неужели Господь наказывает его? Неужто он счел его грехи столь великими, что решил поставить на его пути эту женщину, чтобы мучить до бесконечности? Или это у Господа такие шутки?Он смотрел, как владелец гостиницы бросился приветствовать ее. Рассеянно убирая выбившуюся из прически прядь невероятно густых каштановых волос, собранных на затылке, она улыбнулась и указала на лакея. Владелец гостиницы заговорил. Она едва заметно пожала плечами и снова указала на лакея. Лакей отчаянно замахал обеими руками на хозяина гостиницы; его крики «Нет, нет!» были слышны даже Джулиану.В облаке темно-зеленого шелка Клодия грациозно опустилась на стул напротив нервничавшего лакея и, подавшись вперед, внимательно посмотрела на него. После нескольких минут оживленной беседы между лакеем и владельцем гостиницы последний торопливо удалился. Тут Клодия широко улыбнулась лакею, и Джулиан даже через всю комнату ощутил воздействие этой улыбки. Именно так она улыбнулась Филиппу, глядя на него через стол, на празднике семейства Кристиан.Он потряс головой, дернув воротник, который вдруг снова стал слишком тесным, и решил, что сейчас вряд ли в настроении выносить это. Особенно после того, как она совершенно ясно дала понять в замке Клер, что презирает его. Господи, когда он приехал во Францию, чтобы поразить свою сестру Юджинию неожиданным визитом, то понятия не имел, что эта женщина может оказаться там. Миновало восемнадцать месяцев после смерти Филиппа, и за это время Джулиан лишь изредка видел ее на балах, и то издалека, мельком. Он не стал бы пересекать Ла-Манш, если бы хоть на мгновение допустил, что она может оказаться здесь!Черт возьми! Сейчас она казалась еще прекраснее, чем две недели назад, когда они так неожиданно встретились.Тяжело вздохнув, Джулиан ущипнул себя за переносицу. Нет, просто невозможно выглядеть еще лучшее, чем в тот раз, когда она вдруг словно вышла из его снов, скользя босиком по зеленой лужайке, с двумя его племянницами, одетыми в средневековые костюмы. Сцена была настолько удивительной, что у него буквально перехватило дыхание. Сердце застучало словно барабан, ладони вспотели, и он застыл как истукан, совершенно завороженный, когда она появилась на террасе с фонтанами.Он улыбнулся ей – по крайней мере он думал, что улыбнулся. Ее серо-голубые глаза настороженно и оценивающе смотрели на него, и Джулиан неожиданно занервничал под этим насквозь пронизывающим взглядом. Пытаясь скрыть смущение, он торопливо нагнулся, чтобы поцеловать маленькую Жаннин.– Ты похожа на принцессу, милая моя, – заметил он.– Я рыцарь.– И я тоже, – пропищала Дьедра, показывая ему игрушечный меч.– А, понятно, – протянул Джулиан, бросив взгляд в сторону Клодии. – А вы...Малышки захихикали, и едва заметный намек на улыбку тронул губы Клодии.– Мерлин, конечно. Это сэр Ланселот, – сказала она, указывая на Жаннин, – а это сэр Гэвин.Дьедра внезапно ткнула его в лодыжку мечом, и обе малышки обратили к нему лица, словно ромашки к солнцу, в ожидании его реакции. Джулиан поморщился:– Расправляетесь с драконами, надо полагать. Клодия в этот момент улыбнулась, и Джулиан почувствовал, как его глупое сердце ухнуло в самые пятки.– Можно и так сказать, – ответила она смеясь, когда Дьедра снова ткнула его мечом, еще больнее.– Милая, я не дракон, – сообщил он племяннице, подавляя в себе желание выхватить деревянный меч из пухлых ручонок и сломать его о колено.– Во Франции как раз дракон, – возразила Клодия, и Жаннин, подражая сестре, тоже ткнула его мечом. Джулиан поспешно отступил от них, когда Клодия спросила:– Что привело вас в замок Клер? Если бы он сам это знал!– Можно сказать, ветер занес меня сюда, – ответил он, пожав плечами, и внезапно ощутил, как его завораживают переливы темно-золотистого и густо-коричневого оттенков в ее волосах.– Скорее всего ураган, – заметила Клодия. Ее губы как-то особенно чувственно произнесли эти слова, и желание прикоснуться к ней стало почти всепоглощающим... до тех пор, пока Дьедра не ткнула его в живот острием меча. – Значит, вы здесь проездом?Поморщившись, Джулиан солгал:– Да. – По правде говоря, у него не было ни малейшего понятия о том, что он делает во Франции, сколько собирается пробыть здесь и что будет дальше. Единственное, что он знал наверняка, – лондонский сезон закончился, а с ним и все торжества, отвлекавшие внимание.Она задумчиво склонила голову набок, и Джулиан, понимая, что слишком пристально смотрит на нее, улыбнулся племянницам, перехватив меч Жаннин, прежде чем та успела ткнуть его в ботинок.– А не показать ли мне рыцарям, как обращаться с мечом?Это предложение вызвало восторг сэра Ланселота и сэра Гэвина, но, к большому сожалению Джулиана, Клодия тут же решила покинуть их. Наказав девочкам не слишком нападать на дядю и последний раз скользнув по нему взглядом серо-голубых глаз, она резко повернулась и зашагала к замку. Джулиан смотрел ей вслед: тысячи вопросов рвались с его языка, желание нарастало, пока племянницы не потребовали его внимания.Сейчас, в Дьепе, Клодия болтала с лакеем за кружкой эля так, словно они старые друзья. Прекрасно. Она болтает с лакеем, но едва перемолвилась словом с ним за все те дни, что он был в замке.Хотя нельзя сказать, что он был недоволен этим. Напротив, рядом с ней он чувствовал себя неотесанным чурбаном; язык стал как деревянный, и не удавалось произнести ни слова не то что по-французски, но и по-английски! Он, Джулиан Дейн, мужчина, соблазнивший стольких женщин, что и сосчитать невозможно, вдруг начинал заикаться в ее присутствии как последний идиот.И когда же именно этот недуг сразил его?Клодия Уитни отнюдь не всегда так будоражила его воображение. Много лет назад он считал ее забавным ребенком, затем надоедливой мисс, а потом застенчивой молодой леди. Она практически выросла с его сестрами. Единственный ребенок влиятельного и всемогущего графа Редборна – ее мать умерла при родах, – Клодия познакомилась с Юджинией и Валери в привилегированной закрытой школе для девочек вскоре после смерти отца Джулиана, и все трое сразу подружились. Когда Джулиан решил, что образование сестер лучше продолжить дома под его руководством и с помощью множества наставников, Юджиния и Валери так тосковали по подруге, что Джулиан в конце концов написал письмо лорду Редборну, приглашая леди Клодию погостить у них месяц-другой. С тех пор девочки проводили вместе каждое лето, пока не выросли.Да, тогда он совершенно не терзался желанием, подумал Джулиан, заметив, что мужчина за соседним столиком смотрит на Клодию, как изголодавшийся пес на кусок мяса. Беднягу трудно было в этом винить – Клодия словно магнитом притягивала к себе мужчин. Она была поразительно хороша – чуть выше среднего роста, с великолепной стройной фигуркой. Жила по собственным правилам. Реши Клодия Уитни, что трава голубая, половина высшего света согласилась бы с ней. Она никогда не гналась за модой и при этом выглядела изящнее, чем первые щеголихи. Каким-то образом, пока он был занят собой, маленькая чертовка расцвела и превратилась в прекрасную, элегантную женщину.Последние несколько лет лорд Редборн, член Тайного совета, был ближайшим советником короля Вильгельма. Его дом на Беркли-стрит пользовался огромной популярностью в Лондоне во многом благодаря Клодии. Говорили, что приглашение на один из ее вечеров приравнивалось к приглашению в Карлтон-Хаус. Она была умна, обладала великолепным чувством юмора и не боялась наслаждаться жизнью. Несмотря на показную неприступность, Клодия имела доброе сердце и охотно пользовалась своим положением, собирая пожертвования на благие дела. Именно эта ее черта более всего нравилась Джулиану – нет, он, конечно, восхищался ее красотой, но еще больше – сочетанием красоты и самостоятельности.Как забавно, размышлял он, что еще два-три года назад он почти не замечал ее. Но на одном из балов словно увидел впервые. Он отчетливо помнил тот момент – Клодия в сером бархатном платье, расшитом крошечными блестками, сверкавшими так, что казалось она вся переливалась. Волосы искусно уложены и закреплены шпильками с драгоценными камнями, их блеск соперничал с сиянием ее глаз. Когда она вошла в зал под руку с отцом, все вокруг затаили дыхание. Эта великолепная, восхитительная молодая женщина с ясными серо-голубыми глазами могла пронзить саму душу мужчины, а прелестная фигура так и просилась в объятия.Тем вечером восхищение Клодией поселилось в сердце Джулиана и стало стремительно разрастаться.К сожалению, она поразила не только его, но и Филиппа.Странное чувство неудобства вновь овладело Джулианом, словно ему было тесно в собственной коже. И он в тысячный раз подумал, как бы сложились события, заметить он ее первым.Но Филипп сделал это раньше, и неписаный закон кодекса чести повес, выработанный за двадцать лет дружбы, требовал, чтобы Джулиан подавил в себе вспыхнувшее желание.Бог свидетель, он отчаянно пытался бороться с этим чувством – давил его, топил в виски и бесконечных пирушках, – но ничего не помогало, и он презирал себя за то, что держаться от нее на расстоянии было выше его сил. Даже после смерти Филиппа он испытывал чувство вины только за то, что не мог не думать о ней.Джулиан залпом осушил кружку. Вина терзала его долгие месяцы, и, когда он увидел Клодию у Юджинии, ему стало не по себе. А в последующие дни он пришел в отчаяние, поняв, что совершенно безразличен Клодии. Господи, да она предпочитала его обществу кого угодно, хоть овец, отправлялась на долгие прогулки в полном одиночестве, ела в своих покоях. Вынужденный терпеть ее холодность на протяжении нескольких дней, Джулиан с радостью принял приглашение Луи отправиться в Париж, где и пустился во все тяжкие, пока лягушатник не вмешался.При мысли о Луи Джулиан подумал, что виски было бы сейчас весьма кстати, и снова дернул невыносимо тугой воротник.Ему осточертело бороться с желанием обладать ею. Филиппа нет в живых уже больше года. Пусть даже он виноват в трагической смерти друга, но факт остается фактом – Филиппа больше нет. А может, нет никаких причин отказывать себе в том, чего просит сердце? Если Клодия может подружиться с каким-то там лакеем, раздраженно подумал он, глядя, как тот подносит к губам кружку с элем, то и с ним она может обращаться как с человеком, а не как с каким-то там негодяем. По правде говоря, он не мог припомнить случая, когда женщина обращалась с ним с таким презрением и высокомерием. Смешная девчонка – что она о себе возомнила?Джулиан поискал взглядом хозяина гостиницы и заказал еще одну кружку. Взглянув в сторону Клодии, он вздрогнул, ее ясные серо-голубые глаза смотрели прямо на него, принизывая насквозь.Невероятно!Как же это возможно, чтобы из всех дней, часов и мгновений, из всех городов и стран мира он появился именно здесь, в маленькой гостинице крошечной французской деревушки? Он ведь должен быть в Париже! Все нутро ее взбунтовалось. Чего только она не делала, чтобы никогда больше не встретиться с ним, а он тут как тут!А может, это просто плод ее воображения? Может, этот приятный джентльмен вовсе не он – ведь уже темнеет, да и столик его в углу. Она повернулась на стуле и, указывая на мужчину, спросила у слуги:– Герберт, кто это?Герберт, прищурившись, посмотрел на джентльмена и расплылся в улыбке:– Это граф Кеттеринг, мадам.Нет, право же! Клодия снова повернулась к виновнику своих волнений, и он грациозно приветствовал ее легким кивком. Ну хорошо, хорошо, сколько там осталось до отправления пакетбота? Три часа? Четыре? Она не собирается приглашать его за свой стол. Она опередит его, поручив Герберту передать джентльмену через хозяина гостиницы, что ему здесь не рады.– Герберт, – начала она и замолчала, прижав ладонь ко лбу и пытаясь построить связную фразу. Ничего не получалось, и она искоса снова взглянула на повесу как раз в тот момент, когда хозяин гостиницы ставил перед ним еще одну кружку эля. Уголок его рта тронула ленивая улыбка, и он поднял кружку, молча салютуя ей.Боже милостивый, нельзя быть таким красивым, подумала она, когда он неторопливо поднялся. Настоящий Адонис. Он был высок, на два-три дюйма выше шести футов.Вьющиеся черные волосы слишком длинны, почти до плеч, и очень красивы, особенно в нынешнем взлохмаченном состоянии, когда одна прядь падала на лоб. Угольно-черные глаза напоминали Клодии ворона, острые и сверкающие, словно нацеленные на добычу. Идеально ровный нор, совершенный профиль. Довершали картину высокие скулы и квадратный подбородок, слегка заросший щетиной. Он был широкоплеч, но больше всего ее поразили, когда Джулиан направился в ее сторону, непомерно длинные ноги, которые, казалось, состояли из одних мускулов, а плотно обтягивающие панталоны подчеркивали выпуклость между ними. О Боже... Клодия повернулась к Герберту и громко прошептала:– Герберт! А... помогите мне, пожалуйста.Слуга опешил:– Пардон?Она слышала отчетливый стук каблуков по деревянным доскам, когда он приближался к ним.– Не дайте ему сесть здесь, – с истерическими нотками в голосе прошептала она.До Герберта, казалось, что-то дошло, и лицо его просветлело.– А! – воскликнул он, закивал и выпрямился на стуле, когда Кеттеринг подошел к ним. Герберт буквально разразился тирадой по-французски, отчаянно жестикулируя, указывая то на Клодию, то на свою ногу. Кеттеринг сложил руки на груди и терпеливо слушал лакея, время от времени кивая. Непринужденная поза несколько скрашивала его внешний вид, шейный платок в пятнах, измятый сюртук, а заросший щетиной подбородок свидетельствовал о том, что он не брился как минимум дня два. Он выглядел так, словно побывал в какой-то переделке. Пока Клодия размышляла над этим, его взгляд остановился на ней, и одна бровь вопросительно приподнялась. Судя по всему, Герберт сейчас как раз рассказывал о произошедшем с ним несчастье – излагая, естественно, собственную версию событий, – и потом сделал жест, который можно было истолковать совершенно однозначно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39