– Да!– Стой там! Никому не стрелять, пока не убедитесь в цели!Хантер не ждал ответа Элиссы, он побежал между рядами кукурузы вслед за тенью, которая пыталась раствориться в ночи.Прежде чем Хантер добежал до конца огорода, он услышал лошадиный топот, быстро удалявшийся сквозь дождь и ветер.– Сукин сын! – прорычал Хантер.Заливаясь лаем, Виксен металась по мятым растениям.– О, заткнись! – зло крикнул Хантер. – Надо было раньше лаять.Сжавшись, Виксен умолкла.– Полковник, – окликнул Морган. – Ты в порядке?– Я в порядке, – ответил Хантер. – Скажи людям, чтобы они отложили оружие и принесли лопаты и фонари.Морган прорвался сквозь последние ряды кукурузы, всматриваясь.– Нас что, поджигают?– Нет, этот сукин сын добрался до сада, черт бы его побрал.– И что?– Соль, – коротко ответил Хантер.– Боже мой! – воскликнул Морган.Глаза Моргана полезли на лоб, когда он оглядел сад, покрытый белым налетом. Ругаясь, зажег фонарь, прихваченный с собой, и высоко поднял его.Белые, блестящие во тьме полосы тропинок и борозд разбегались во все стороны.Дождь усилился. Соль исчезала на глазах.– Быстрее сюда с лопатами! – крикнул он, и рабочие тотчас устремились к нему.– Хантер, – окликнула Элисса. – Где ты?– Иди в дом, – велел Хантер. – А то простудишься под ливнем.Но через несколько мгновений Элисса появилась на краю сада. Она перепрыгивала с борозды на борозду с грацией лани, и вот уже ворвалась в желтый круг света фонаря.– Черт побери, Сэсси!..Элисса не обратила внимания на протесты Хантера.– Ты уверен, что ты в порядке? – задыхаясь, спросила она. – Столько выстрелов.Спрашивая, Элисса внимательно оглядывала Хантера. В свете фонаря каждый мускул выделялся еще резче. Волосы на груди, черные, как ночь, при каждом вздохе вспыхивали искрами. Элисса перестала дышать. Никогда еще в ее представлении не соединялись понятия: мужчина и красота. Но при взгляде на Хантера она поняла, что вдохновило Микеланджело на создание Давида.Умный. Сильный. Красивый.Настоящий мужчина.Хантер.Восхищение во взгляде девушки заставило Хантера дышать быстрее. Он вдруг забеспокоился – полуголый, освещенный фонарем, скользкий от дождя… Если она так и будет на него пялиться, то смутит его перед всеми мужчинами.– Со мной все прекрасно, – холодно заявил Хантер.– Я слышала выстрелы, – проговорила Элисса. Хрипота в ее голосе заставила кровь Хантера забурлить, что было заметно по забившейся на шее жилке.– Он стрелял не в меня, – сказал Хантер.– А в кого же? Все остальные в порядке?Хантер не ответил. Он не хотел и вспоминать о холоде, сковавшем его, когда понял: незнакомец целится в Элиссу.– Хантер?– Все нормально.– В кого же он тогда стрелял? – не унималась Элисса.– В тебя, – грубо бросил Хантер. Элисса изумленно раскрыла глаза и судорожно втянула воздух.– Может, он принял ее за кого-то из рабочих? ѕ предположил Морган.Хантер бросил на Элиссу откровенный взгляд. Какая изящная, как молодая осинка. Светлые волосы трепетали на ветру, тело окутано шелками. Платье затянуто в талии, отчего еще заметнее женственные изгибы фигуры. Ветер поднимал подол юбки, открывая молочно-белые щиколотки.От дождя шелк покрылся темными пятнами, облепил грудь, соски откровенно торчали.– Стрелявший должен быть слепым, чтобы принять Сэсси за мужчину, – хрипло сказал Хантер.– Согласен, – почтительно из темноты произнес Сонни.– Подтверждаю, – присоединился еще один голос.– Я тоже, – еще один.– И я.– Ага.– Да уж, мужики.Рассвирепев, Хантер холодно оглядел всех этих самцов, сгрудившихся вокруг фонаря.– Перестаньте торчать тут с вытянутыми мокрыми физиономиями, – прорычал Хантер. – Микки, тащи ручную тележку, всем остальным – собирать соль. Быстро.Хор из голосов «да, сэр» и быстрые взмахи служили ответом.– Я оставлю тебе свой фонарь, – сказал Морган.Хантер кивнул.Мужчины разбрелись в темноте, и фонари, как экзотические цветы, расцвели по всему саду-огороду. Они, презиравшие любую работу, которую нельзя делать, не слезая с лошади, собирали грязь и соль лопатами без всяких стенаний.Они же не дураки – спорить с Хантером, когда у него такой взгляд.Даже Микки.С запозданием до Элиссы дошло, о чем говорил Хантер.– Соль? – спросила она. – Какая соль?– Соль, которую сукин сын насыпал во все борозды, – сердито пояснил Хантер.У Элиссы вырвался тихий стон, как будто ее ударили. Наконец она отвела взгляд от Хантера и посмотрела на землю.Неровные белые линии оплетали весь огород.– Соль? – прошептала она.Хантер кивнул. Потом поняв, что Элисса не разглядела его кивка, произнес:– Да. Соль.– Ты уверен?Дрожь в ее голосе подействовала на Хантера, точно удар ножом. Он посмотрел на пальцы левой руки – как бы он хотел ошибиться.Маленькие белые кристаллики подмигивали в свете фонаря. Он поднял руку и еще раз попробовал, чтобы снова убедиться.Соль.– Да, – сказал Хантер, – уверен.Все еще не веря, Элисса схватила его руку и поднесла к губам. Лизнула. Вкус соли.Соль.Элисса уронила руку Хантера и отвернулась от его понимающих глаз, не в силах справиться со своими чувствами. «Мой сад… Мое убежище. О Боже, кто может быть таким жестоким?»Невидящим взглядом Элисса смотрела в темноту, борясь со слезами. Хантеру она казалась сейчас девочкой. Мужественной девочкой, которая изо всех сил старалась не показаться слабой.В горле Элиссы стоял ком, влага застилала глаза.Шлепки грязи с солью раздавались со всех сторон, будто гигантские крысы грызли сад за пределами золотистых кругов фонарей.Мужчины работали, а погода портилась. Они не успеют собрать всю соль, слишком сильный дождь, и большая часть сада погибнет.– Сэсси? – окликнул немного погодя Хантер. – Ты как?Она не ответила.Хантеру хотелось обнять Элиссу, успокоить.Но он не мог. Ведь стоит прикоснуться к ней…Пальцы горели, точно опаленные пламенем, с каждым стуком сердца он все сильнее ощущал, как обжег ее язык его пальцы. Будто она повторяла это движение снова и снова.Хантер безумно хотел Элиссу, он едва стоял на ногах.«Мне нельзя даже смотреть на нее, – с горечью говорил он себе. – Шелка на ней исчезают под дождем так же быстро, как соль».Чем дольше Элисса стояла под дождем, тем сильнее платье облепляло тело.Соски, казалось, впитывали дождь, мокрая одежда четко обрисовывала их, и они гордо выпирали, точно под ласковыми губами Хантера.«Боже, Боже мой, – думал Хантер, разрываясь между раздражением и диким желанием. – Она может и архиепископа заставить рыдать».– Иди немедленно в дом, – приказал Хантер грубым голосом.Элисса повернула к нему бледное лицо. Печальная, незащищенная девочка.– Кто-то из Калпепперов? – спросила она дрожащим голосом.– Сэсси…– Да? – перебила она его.На этот раз у нее был голос такой же низкий, как у него.Хантер глубоко вздохнул и стал быстро соображать. Ему не хотелось сейчас заниматься догадками, кто тот негодяй. Ему не нравилось возникшее подозрение, но он был почти уверен: это Билл достал шестизарядный револьвер и прицелился в Элисеу.Но девушки слепы к любимым мужчинам – вот единственное объяснение, которое Хантер мог дать. Поэтому Элисса и проглядела коварство Билла.– Ну? – нетерпеливо проговорила Элисса.– Нет, – сказал Хантер, – не Калпеппер.– А почему ты так уверен?– Собаки.– Не понимаю.– Собаки не лаяли, – коротко ответил Хантер.– Может быть, ветер дул не с той стороны, и они не учуяли.– Виксен должна была учуять, ветер дул на нее.– И? – спросила Элисса.– Она даже носом не повела.– Я не могу… – голос Элиссы дрогнул.Хантер молчал. Ему не хотелось указывать пальцем на ее любовника. Если это сделает он, наверняка она станет отрицать.«Пусть сама догадается, – решил Хантер. – Вряд ли ей на это понадобится много времени».Дождь полил еще сильнее. Элисса с трудом проглотила слюну и снова заговорила.– Ты, должно быть… – грубо сказала она, откашлявшись, – ошибаешься.– А ты слышала, чтобы собаки лаяли?– Нет. Но, может, это кто-то из наших новых рабочих, может, кто-то работает на нас и на них.– Он ускакал на лошади.– Ну и что?Хантер посмотрел на Элиссу. Дождь лил и лил, на ней не осталось сухой нитки.– Морган! – завопил Хантер.– А!– Все рабочие на месте?– Все!– А откуда такая уверенность? – прошипела Элисса. – У него не было времени их сосчитать.– А ему и не надо.– Почему?– Потому что я велел никого не выпускать на дорогу. Он ложится в бараке последним и первым встает.– Но…– Никаких «но», – нетерпеливо перебил Хантер. – Возвращайся в дом. Ты одета не по погоде.– А ты?– Проклятие.Выйдя из себя, Хантер подхватил Элиссу, как ребенка, и поволок под дождем к дому. С каждым шагом она все сильнее доказывала – она вовсе не ребенок. Она ругалась, как могла ругаться только женщина, и когда он подошел к крыльцу, ему казалось, груди Элиссы отпечатались, как клеймо, на его обнаженной коже. Глава 13 Только что собранные овощи заполнили все – корзины, котлы, лари, ящики, ими уставлена вся кухня. Элисса и Пенни просто завалены дарами огорода.После восхода солнца день быстро прояснился и прогрелся, будто лето решило потеснить осень на один день. Залитая солнцем земля излучала тепло, отдавая его обратно голубым небесам.На кухне стало влажно от пара – женщины начали консервировать овощи задолго до зари.– Ну хоть огород спасли, – сказала Пенни.– И только потому, что Хантер не дал ему закончить свое черное дело, – сказала Элисса. – Морган нашел приготовленные мешки с солью.– Странно, что собаки не лаяли.Элисса промолчала. Ночью она не заснула ни на секунду, ее одолевали две мысли: кто мог совершить такую подлость по отношению к ней, и как прекрасно обнаженное по пояс тело Хантера.Пенни искоса посмотрела на Элиссу, удивляясь молчанию. Потом снова принялась изучать ярко-оранжевую кожицу тыквы. И хотя она держала в руке щетку, ничего ею не делала.Пенни тоже думала, кто это мог быть.– Может, кто-то из новых, – неуверенно предположила она. – Собаки уже знают их.– Хантер так не думает.– Правда? А почему?– Потому что Морган следит за ними.– А если он прозевал? – пожала плечами Пенни.На миг Элисса прикрыла глаза. Мысль, что, возможно, Билл погубил ее любимый сад, разъедала душу, как кислота.«Ну кто же еще. Кому нужно наказать меня? Кто уверен, что собаки не залают?»Ответ мог быть один – Билл. Ответ, с которым Элисса никак не могла согласиться.– Может, Морган и вправду ошибся? – сказала Элисса.Но голос звучал неубедительно, было ясно – она так не считает.– Или собаки не учуяли, – твердо сказала Пенни. – Ветер дул не оттуда, а злодей мог подойти с подветренной стороны.Элисса промолчала.– Да, возможно, – настаивала Пенни. – Они просто его не учуяли.– Виксен учуяла, но не залаяла.Тыква замерла в руках Пенни, она подняла темно-карие глаза на Элиссу, взгляд был сердитый, обвиняющий.– Ты думаешь, это Билл!– Разве я назвала имя Билла?– А тебе и не надо называть. Он единственный человек, кого знают собаки и кого не было на ранчо этой ночью.Элисса ничего не ответила.– Ты не должна! – Пенни повысила голос. – Он не такой подлый. Он не…Хлопнула дверь на кухне, впуская Хантера и прерывая речь Пенни-защитницы. Хантер тащил джутовые мешки с морковью, луком, картошкой и яблоками.– О чем спор? – поинтересовался Хантер мягким голосом.– Элисса намекает, что Билл навредил саду, – сказала Пенни. – Она ошибается. Он добрый и порядочный человек.Хантер не ответил.– Да, добрый и порядочный, – не унималась Пенни. На бледном лице ее зажглись красные пятна, как только она поняла, что никто с ней не согласился.– Я знаю его лучше всех, – сказала Пенни. – Он не мог сделать ничего подобного, поверьте.– Виски способно изменить человека, – сказал Хантер.– Нет, – упрямилась Пенни. – Билл не сделает зла, как бы ни напился.– Не принимай так близко к сердцу, – сказала Элисса. – Сад, конечно, был хороший, но мы и без него не умрем.Хантер вспомнил слезы в глазах Элиссы, устремленных на сад. Он понимал, сейчас она говорит так, чтобы утешить Пенни.Сад для нее – источник покоя и удовольствия, единственное место на всей земле.Мысль, что он не смог защитить это место, злила Хантера.«Но, – напомнил себе Хантер, – ее кровожадный любовник имеет преимущество, которого нет у меня. Он знает ферму и ее хозяйку намного лучше, чем я».Пенни посмотрела на Элиссу долгим напряженным взглядом. Потом прикусила нижнюю губу едва не до крови и пошла проверить стеклянные банки на металлической решетке, обдаваемые паром. Песок в маленьких часах уже весь пересыпался.– Дай-ка я, ты сейчас думаешь о другом и неважно себя чувствуешь, а решетка тяжелая, я не хочу, чтобы ты обожглась, – сказала Элисса.И прежде чем Пенни успела возразить, Элисса метнулась мимо нее с большими держалками в руках, толстыми и грязными. Они чудно выглядели на фоне светло-лилового шелкового платья.Хантер быстро оказался за спиной Элиссы и отнял держалки. Запах розмарина ударил в нос.Фиолетовый шарф из тончайшего шелка на голове Элиссы отгонял серебристо-золотистый оттенок волос. Гладкая алебастровая шея подчеркивалась цветом шарфа, завязанным сзади по-крестьянски.«Я бы запретил ей носить шелка и атлас на ранчо, – подумал Хантер раздраженно. – Для мужчины это сущий ад».– Я займусь банками, – сказал Хантер. Элисса оказалась зажата между жаром печи и мощным туловищем Хантера.– Нет, я могу…– Не дури, – перебил Хантер. – Куда поставить банки?– На стол. Спасибо.Хантер поднял решетки с банками и опустил на длинный поцарапанный деревянный стол. Запотевшее стекло высыхало мгновенно.Пенни и Элисса быстро заполнили банки зелеными стручками фасоли, добавили соль, воду и завинтили крышки. Обычно Элисса клала лук, чеснок и травы, но в этот раз консервирование происходило необычно.Сегодня они консервировали все, что могли, не важно, созрели овощи или нет.Если соль в саду растворится и доберется до корней растений, об урожае можно забыть. Овощи сгниют, если их быстро не собрать и не закатать в банки.Пока Элисса и Пенни возились с крышками, Хантер удивил обеих, взявшись спокойно чистить самую мелкую картошку. Картошку крупнее – в погреб, вместе с крупным луком, морковью, турнепсом и тому подобным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38