Ему стоило большого труда не поддаться искушению. Почему, черт возьми, она так сильно его волнует?
– Я деловой человек, миссис Брэкстон! – проворчал Стивен.
– Вы говорите точно так же, как этот ваш надутый помощник, – сказала Белл, надкусывая печенье. – Вы не могли бы передать мне розетку с джемом?
Не зная, что делать, он подал ей джем.
– Гм, абрикосовый, – проговорила она. – До чего вкусный, пальчики оближешь! Придется спросить рецепт у вашего повара. Мэй, конечно, стряпает неплохо, но ваш повар все же лучше. – Она аккуратно облизала пальцы. – Ну так что, мы идем в книжный магазин?
– Разве я выразился недостаточно ясно? У меня много дел, миссис Брэкстон.
Белл пренебрежительно фыркнула:
– Неужели это так трудно – отдавать распоряжения капитанам кораблей, вести денежные расчеты?.. Словом, заниматься тем, чем вы там занимаетесь. К тому же прогулка пойдет вам на пользу.
Сидя напротив него, Белл походила на фею, и по ее глазам он видел, что она его поддразнивает. Как странно! Стивен не помнил, чтобы кто-нибудь когда-нибудь осмеливался над ним подтрунивать.
– Не думаю, что мои ноги смогут выдержать еще один день блуждания по городу.
– Идти не так уж далеко. И не говорите мне, что вы, такой крепкий, сильный мужчина, уступаете мне в выносливости!
Что было ответить на это? Получалось и в самом деле, что, несмотря на больную ногу, она могла пройти куда большее расстояние, чем он.
– Но ведь на дворе, поймите, ради Бога, зима, холод!
– Ничего подобного, – возразила Белл. – Сегодня ярко светит солнце, кажется, даже начинается оттепель. Но если вы такой слабый, да еще и мерзляк… – недоговорила она.
С сердитым восклицанием Стивен отодвинул стул, отшвырнул салфетку и сказал:
– Я вам покажу, какой я слабосильный, какой я мерзляк, миссис Брэкстон!
И сдержал свое обещание.
Значительную часть дня они провели в магазине «Старый угол», где встречались и обсуждали животрепещущие вопросы тех дней Ральф Уолдо Эмерсон и Генри Уодсуорт Лонгфелло. На другой день вечером они побывали в Бостонском музее. Под названием «музей» маскировался театр, где ставились пьесы, которые можно было бы назвать пошлыми. На третий день Белл неожиданно явилась прямо в контору и увела Стивена в так называемый газетный ряд, где коренные и приезжие бостонцы однажды перекрыли уличное движение в ожидании новостей о боксерском матче между Джоном Л. Салливеном и Джейком Килрейном. Однако где бы они ни бывали, Белл так и не удавалось оплатить свой долг. Каждый их поход неизменно заканчивался если не перебранкой, то не слишком приятным разговором. А ведь она изо всех сил старалась быть доброй!
В четверг Белл заманила его в парк, где постелила на пожухлую траву одеяло. Когда подошел слегка запыхавшийся Стивен и, расставив широко ноги и уперев руки в бока, встал возле нее, она сразу поняла, что он рассержен.
– В, своей записке вы написали, что случилось нечто чрезвычайное! – резко и отрывисто заговорил он. – Не вижу ничего похожего.
– А как еще мне удалось бы залучить вас на свой пикник? – спросила Белл, расправляя несуществующие складки на одеяле.
Стивен сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться, затем осмотрелся вокруг:
– Пикники в общественных парках запрещены.
– Но ведь рядом никого нет.
– Никого нет, потому что чертовски холодно!
– Никогда в жизни не встречала такого брюзгу! То мы, видите ли, слишком много гуляем, то день слишком холодный, а то, видите ли, актеры исполняют свои роли слишком громко… Все не так! Ну, скажите, Стиви, вы хоть когда-нибудь бываете довольны?
– Когда вы будете называть меня как следует? – пробурчал Стивен.
– Ну к лицу ли человеку, такому умному и интеллигентному, придираться ко всяким мелочам? – Едва выговорив этот упрек, Белл пожалела, что не сдержалась. Не то чтобы считала, что не права, просто обещала себе, что в этот день – именно в этот день – не скажет ничего обидного. Но вот прошло всего пять минут, как они встретились, а она уже нарушила свое обещание. Как ни странно, ее это взбесило: – Вы самый невыносимый человек, с каким я имела несчастье когда-либо сталкиваться!
– Ох и язык у вас! – отпарировал он, опускаясь на колени и запуская руку в корзину с едой. – С вами и святой не выдержит. – Вытащив что-то съедобное, Стивен спросил: – А это что такое?
Слегка выпятив губы, Белл взглянула на то, что он держал в руке.
– Пирог с кремом.
– И кто его сделал? Вы сами?
– Нет, Мэй.
– Хм.
– Что означает это «хм»?
Встретив ее взгляд, Стивен язвительно улыбнулся:
– Хм означает… хм.
Белл даже не знала, как реагировать на эту перемену. То он высказывает чуть ли не открытое презрение, то улыбается и как будто даже подтрунивает над ней.
– И долго вы будете рассиживаться? – неожиданно спросил он, плотнее запахивая пальто, вытягивая свои длинные ноги в ботинках и откидываясь спиной на твердый ствол ивы. – Уж если вы заманили меня на пикник, так угощайте.
Белл с радостным смехом принялась накладывать еду на тарелку, окаймленную бледно-желтыми и голубыми цветами.
– Похоже, хорошая фарфоровая посуда, – сказал он, принимая тарелку.
– Возможно, – отозвалась Белл, добавляя ему солидную порцию картофельного салата.
Покачав головой, Стивен взял куриную ножку.
Оба молча принялись есть. Привыкнув постоянно обмениваться колкостями, они просто не знали, что говорить друг другу.
Белл первая опустошила свою тарелку. Растянувшись на бурой траве, она смотрела в распахнувшееся над ней небо.
Стивен наблюдал за ней, сжимая в руке куриную ножку.
Через минуту-другую Белл скользнула по нему косым взглядом:
– Вы всегда едите и одновременно разглядываете кого-нибудь?
Стивен с лукавым видом прищурился:
– Только если есть на кого смотреть.
– Это что, комплимент? Чуть помедлив, он ответил:
– Не знаю.
Откинув голову назад, Белл буркнула:
– Очень типично для вас. – Через несколько секунд она показала на небо: – Бык.
– Что?
– Бык. Облако, похожее на быка. Стивен искоса посмотрел на небо:
– Облако как облако – дождевое.
– Как вы сказали?
– Дождевое.
Белл презрительно поморщилась:
– У вас полностью отсутствует воображение, Стиви.
– Мы уже обсуждали эту тему. Может быть, перейдем на другую территорию?
– Тогда найдите облако, похожее на что-нибудь.
– Вы говорите таким же тоном, как Адам.
– Спасибо.
– Но это отнюдь не комплимент.
– А я думаю, что комплимент. Адам – хороший человек!
– И это я уже слышал.
– Неужели вы опять ревнуете?
– Нет, не ревную.
– Вот и хорошо! Я же сказала вам, что мы просто друзья.
– А у него все друзья. Сожалею, что он ведет себя как мальчишка.
– Тогда не обращайтесь с ним, как с мальчишкой.
– Я обращаюсь с ним, как он того заслуживает.
– Откройте глаза, Стивен. Адам – взрослый мужчина, а не мальчик. Дайте ему возможность доказать это. Перестаньте на каждом шагу вмешиваться в его жизнь! Дайте ему шанс.
– У него были шансы, сотни шансов.
– И несомненно, всегда вы были уверены, что он в очередной раз опростоволосится.
– Я никогда ему этого не говорил.
– А в этом и не было необходимости. Даже для меня очевидно, что вы по этому поводу думаете, а я знаю вас всего несколько недель. – Белл приподнялась и села. – Ваше мнение для него – все, Стивен. Он убежден, что вы не можете сделать ничего плохого, а вот у него, как бы он ни старался, все получается не так. Помогите ему.
Они сидели рядом, почти касаясь друг друга, так, что их дыхание смешивалось.
Стивен посмотрел на ее губы:
– Сдается мне, что в помощи нуждаюсь прежде всего я.
Белл сделала резкий вдох.
Стивен придвинулся к ней еще ближе:
– А вы не хотите спросить, не собираюсь ли я вас поцеловать?
– Нет, – прошептала она, – это было бы слишком смело с моей стороны.
По его лицу промелькнула тень улыбки, и он нагнулся, чтобы поцеловать ее.
Белл обуревали противоречивые чувства, но тут она ясно поняла, что ждала этого – ждала его прикосновения. Пирог и цыпленок были всего-навсего предлогом. Сознание собственной слабости испугало Белл, но когда Стивен поцеловал ее в чувствительное местечко под ухом, этот подсознательный страх улетучился в зимнее небо.
– Стивен!.. – прошептала она.
Он бережно уложил Белл на одеяло, при этом плащ ее приоткрылся. В его глазах вновь залегло-то же темное отчаяние, что и несколько дней назад. И словно утопающий, цепляющийся за брошенный ему канат, Стивен схватил ее кисть и нащупал кончиками пальцев пульс. Затем его пальцы перебрались по руке до плеча. И он вновь поцеловал ее, на этот раз с отчаянной страстностью.
Белл глубоко вздохнула и вдруг почувствовала, как его язык бегло коснулся ее губ. Она с удивлением ощутила чувство какой-то особой интимной близости, ее охватило желание прижаться к нему как можно плотнее.
Стивен осторожно лег поверх нее. Даже под толстым сукном пальто она хорошо чувствовала, как напряжены его мышцы. Как бы угадывая ее мысли, Стивен расстегнул пальто и накрыл ее полами. От его тела исходило жаркое тепло, его сердце билось в унисон с ее сердцем, как если бы их сердца составляли одно целое. Он обхватил пальцами ее грудь. Наслаждение, которое она при этом испытала, исторгло из ее уст томный стон. Затем его язык сплелся с ее языком в ненасытной ласке.
– Белл!.. – шепнул Стивен и, наклонив голову, под бархатом платья нащупал губами ее сосок.
У нее перехватило дыхание.
– Стивен, – вновь зашептала она, – со мной происходит что-то странное, я сама не понимаю, что чувствую.
– Когда, моя любовь? – спросил Стивен, расшнуровывая ее платье.
Когда его язык начал ласкать ее сосок, Белл вскрикнула, и ее спина изогнулась.
– От твоих поцелуев меня охватывает такое чудесное чувство, какого я еще никогда не испытывала!.. – Глубоко вздохнув, Белл улыбнулась и запрокинула голову. – Но ведь меня еще никто никогда не целовал, – добавила она с застенчивой улыбкой.
Стивен замер, потом отодвинулся. В его глазах замешательство боролось с желанием. Белл сразу же поняла свою оплошность.
– Я хочу сказать, что никто не целовал меня так. Она откатилась в сторону, недовольная собой. Почему ее так задевает, что Стивен ее не удерживает?
– Ты никогда ничего не рассказывала о своем браке, – без обиняков сказал Стивен, приподнимаясь.
– Конечно же, говорила. Он был прекрасным человеком, – быстро ответила Белл, стремясь воспроизвести на своем лице приятное выражение, давным-давно отработанное ею в зеркале. – Он меня очень любил, – добавила она, поправляя платье. – Боготворил землю, по которой я ступала.
Она чувствовала, каким изучающим взглядом он на нее смотрит. Хоть бы отвернулся, пронеслось у нее в голове.
– Значит, ты была убита горем, когда он умер? Ее пальцы перестали шевелиться, и Белл посмотрела на него большими, как у испуганной лани, глазами. Убита горем?
И тут до нее как будто донеслись слова, произнесенные в далеком прошлом:
«Теперь ты – моя жена».
Ее сердце учащенно забилось. И как раз в этот момент вдали зазвонили колокола, заполняя все своим мелодичным перезвоном.
– О Боже! – воскликнула она, с трудом вставая на ноги. – Уже так поздно. Мне пора домой. – И, оставив корзину, одеяло, тарелки с едой, Белл, неуклюже прихрамывая, поспешила домой.
Стивен был слишком ошеломлен, чтобы последовать за ней. Просто смотрел вслед, даже не пытаясь разобраться в своих чувствах. Судя по их первому поцелую и по тому простодушному восторгу, который она проявила в этот день, он склонен был думать, что ее и в самом деле никто никогда не целовал. Но как это может быть? Ведь она была замужем! Этот, по-видимому, достоверный факт ни у кого не вызывает, сомнения. Ни у Луизы или Адама, ни у сплетников. И все же…
Немного погодя эта мысль уступила место другой. В конце концов, какое ему дело, была она замужем или нет? Он не должен был ни целовать ее, ни принимать участие в устроенном ею пикнике. Она не вписывается в тот образ жизни, который он вел годами. В тот образ жизни, которым мог бы гордиться его отец.
Внезапно перед ним предстал образ матери, такой, какой он ее помнил. Она ласково улыбалась, гладила его по щеке и с материнской нежностью заглядывала в лицо.
Ее глаза очень походили на глаза Белл – если не очертаниями и цветом, то постоянно сменявшимися в них чувствами.
В растерянности Стивен не знал, что и думать. Но неожиданно понял, что образ матери поблек в его памяти. И виной тому Белл. Странно, что воспоминания Адама так разительно отличаются от его собственных!
– К черту Адама, к черту Белл Брэкстон! – пробормотал Стивен себе под нос.
Посмотрев на одеяло с разбросанными по нему дорогими тарелками, он покачал головой. Только Белл Брэкстон может оставить такие вещи посреди парка. Он заулыбался, но тут же усилием воли, не раз подводившей его в последнее время, стер с лица улыбку. Белл Брэкстон не может иметь никакого отношения к той жизни, которую он хочет вести. Но где-то в уголке души затаилось неизбежное «но». С тех пор как он встретился с Белл, в его упорядоченной жизни появилось слишком много всяких «но». И это ему не нравилось.
Ворча, Стивен поднялся с земли. Черт бы побрал эту женщину! Черт бы побрал ее за то, что она заставила его потерять самообладание. И вдруг он задумался, что для него хуже: жизнь с Белл Брэкстон или без нее?..
Глава 14
На следующее же утро прибыло послание, написанное рукой Белл.
Стивен долго смотрел на приглашение, затем сердито скомкал его и швырнул в пылающий камин. Эта женщина, несомненно, сведет его с ума!
– Зачем она это делает? – прошептал Стивен, обращаясь к пляшущим языкам пламени. – Почему хочет видеться со мной каждый день, хотя постоянно оскорбляет меня и не испытывает ко мне никакой симпатии?..
Однако он вспомнил об их поцелуях, и эти мрачные мысли пропали сами собой. Да нет, конечно же, он ей нравится. Нравятся и его ласки, хотя он и не понимает, каким образом одна и та же женщина может решительно отвергать его, а затем мучительно жаждать его ласк? Эта мысль вернула Стивена к реальности: почему Белл все время преследует его? На этот вопрос он так и не нашел ответа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34