Какой-нибудь псих – вполне обычное дело.
– Не отличается от тех угроз, что ты получал сразу после того, как расправился с этой швалью в зале заседаний. Тебе последнее время не приходили подобные письма?
– Кажется, нет, во всяком случае, мне ничего о них не известно.
– Ладно, это, возможно, вздор. Но будь осторожнее, заметано? Кстати, один из тайных агентов полиции рассказывал приятелям, что повторил трюк Ханта, иными словами, хорошенько надрал кому-то задницу. И очень жалел, что на нем не было черной мантии. Это усилило бы впечатление. Так что, прошу прощения, что уже вошел в полицейский фольклор.
Случайно оглянувшись, Вирджиния заметила маленькую девочку, стоявшую на пороге с огромным игрушечным пианино в руках. Тяжелая штука! Как это она его удерживает да еще прижимает к груди? Красивая малышка, с чудесными густыми волосами цвета красного дерева, выбивавшимися из толстой французской косы – Привет! – весело воскликнула Джинни. – Ты Эмма Сантера?
– Да, мэм. Рамзи, маму снова рвет. Она не велела говорить тебе, но я волнуюсь. Ты не мог бы еще раз ей помочь?
– Конечно, Эмма. Сейчас все будет сделано. Джинни, придется позвонить Джиму Хевершему. Он многим мне обязан. Недаром Савич говори г, что нет ничего лучше, чем иметь в должниках врача.
– Это твой друг из ФБР?
– Да. Послушай, Джинни, не возражаешь, если я буду держать с тобой связь? Если случится что-то экстраординарное, пошли мне факс в Ирландию. Мы денька на два остановимся в Дромоленд-касл, это к северу от аэропорта Шеннон. Не помню название графства. Я позвоню сразу, как приедем.
– Договорились. Береги себя, Рамзи. До свидания.
Эмма, позаботься о маме и Рамзи, хорошо?
– Да, мэм.
Эмма проскользнула в комнату, встала рядом с Рамзи, терпеливо дожидаясь ухода Джинни.
Как только она скрылась из виду, Рамзи поднял трубку. Закончив говорить, он подхватил Эмму вместе с пианино.
– Твоей маме повезло. Не придется ехать в больницу. Сейчас к нам придет настоящий доктор!
* * *
Доктор Джеймс Хевершем, сорокадвухлетний дважды разведенный холостяк, каждую свободную минуту проводивший на парусной яхте, выпрямился и задумчиво потер подбородок давняя и неотвязная привычка.
– Мне нужно сделать анализы, – объявил он наконец.
– Нет! Ни в коем случае! Никаких больниц! Никаких анализов!
– Будь по-вашему, – вздохнул он. – Я считаю, что это пищевое отравление. Судя по тому, что вас целый день тошнило, почти весь яд выведен со рвотой, но некоторое количество все же всосалось в слизистую желудка и кишечника, поэтому вас время от времени начинает выворачивать. Я сделаю вам укол, чтобы устранить кишечные спазмы, и пропишу таблетки. Выспитесь, и, думаю, завтра к вечеру вы будете здоровы. Кроме того, ваш организм обезвожен. Пейте как можно больше жидкости сегодня и завтра. А теперь повернитесь и спустите брюки.
– Рамзи, пожалуйста, уведите Эмму.
Но Эмма стояла насмерть:
– Нет, мама, я тебе нужна. Я буду держать тебя за руку.
– И я вам тоже нужен. Стану держать вас за другую руку. Мы вас не покинем, Молли. Сегодня вы нуждаетесь в нас, как пустыня – в дожде.
– Это такая шутка, Рамзи? – осведомилась девочка.
– Ладно, только отвернитесь, чтобы не смущать пациентку, – велел доктор.
Они послушно уставились в телевизор с выключенным звуком, где показывали какой-то старый фильм.
Раздался короткий, быстро оборвавшийся крик и затем спокойный голос доктора Хевершема;
– А теперь эти две таблетки, миссис Сантера. Постарайтесь как можно больше спать. И пить. Но если рвота будет продолжаться, Рамзи, надо немедленно госпитализировать больную. Это приказ. Значит, дело не в пищевом отравлении, и болезнь может оказаться достаточно серьезной.
Молли покачала головой и уже собиралась запротестовать, но врач не допускающим возражений тоном произнес:
– Послушайте, юная леди, не забывайте, у вас дочь, которой вы еще долго будете нужны. Упрямьтесь сколько хотите, но по какому-нибудь другому поводу.
– Вы, разумеется, правы, – вздохнула Молли. – Спасибо.
– Пожалуйста.
Он было повернулся, чтобы уйти, но Молли, которую, видимо, разбирало любопытство, окликнула:
– Чем вы так уж обязаны Рамзи? Он утверждает, что вы его должник и лишь поэтому согласились прийти.
– Судья спас мне жизнь.
– Неужели?
– Когда моя первая жена набросилась на вторую, теперь уже тоже бывшую, вмешался Рамзи. Он отвлек Мелани и протанцевал с ней всю ночь.
– Понимаю. Должно быть, вам придется до конца дней своих расплачиваться, – рассмеялась Молли.
Врач с самым невозмутимым видом раскланялся. Ни к чему ей знать правду. Лучшее лекарство для этой исстрадавшейся женщины – смех и радость, и он счастлив, что развеселил ее.
– Я не жалуюсь. Выздоравливайте, миссис Сантера.
Глаза Молли сами собой закрывались.
Джим улыбнулся и пожал руку Рамзи.
– Я слышал, что вы тут ей плели, – притворно рассердился Рамзи. – Ну и враль! Вот уж не думал, что вы на такое способны! Ладно, считайте, что теперь я вам обязан по гроб жизни. Мы квиты.
– Ни за что! Приду по первому зову. Как вспомню эту чертовски ледяную воду, ужас берет. Если бы не вы, я никогда и никому бы уже не смог поставить диагноз.
Сказав это, он нагнулся и машинально пощупал лоб Эммы.
Та ойкнула и молниеносно отпрянула. Рамзи поспешно погладил ее по плечу.
– Солнышко, не бойся. Доктор Хевершем просто хотел убедиться, что ты здорова. Понимаешь, а вдруг мама заразилась сама и заразила тебя? Нужно все хорошенько проверить. На то Джим и доктор. Он и мой лоб сейчас потрогает, правда, Джим? Такая уж у него работа.
И тут врач все вспомнил. Та малышка, над которой издевался какой-то маньяк! Он виновато улыбнулся:
– Знаешь, по-моему, ты совершенно здорова. И лоб у тебя нормальный. И очень красивый. Поухаживаешь за мамой, хорошо?
– Да, сэр, – пролепетала Эмма, по-прежнему прижимаясь к Рамзи.
Он почувствовал, как ему в ладонь скользнула холодная ручка. Она умудрялась придерживать пианино свободной рукой! Он поскорее взял девочку на руки.
– Давай проводим доктора Хевершема, детка, хорошо? А потом принесем твоей маме воды.
– Ей не понравится все время бегать в туалет.
– Никому бы не понравилось, но что поделать, такова ее несчастная доля.
Глава 26
Молли мирно проспала ночь. И хотя взбунтовавшийся желудок пришел в норму, утром она все еще была очень слаба. Рамзи поджарил ей три тоста и намазал сверху толстым слоем клубничного джема, а затем вместе с Эммой уселся на кровать, бдительно следя за каждым кусочком, исчезавшим во рту Молли. Наконец она. рассмеялась и запросила пощады:
– С меня довольно! Целых два кусочка! А теперь душ, и я почувствую себя человеком! Рамзи, может, улетим сегодня?
– Нет, Молли, один день ничего не значит Доктор велел вам оставаться в постели. Примите таблетки и постарайтесь больше пить. Я принес вам минеральную воду в бутылках. Если будете послушной девочкой и все обойдется, так и быть, свожу вас в свой любимый мексиканский ресторанчик на Ломбард-стрит.
Молли застонала и схватилась за живот.
– Ладно, придется довольствоваться куриным бульоном.
У Молли еще хватило сил одеться и высушить волосы. Она едва добрела до свежезастланной постели с призывно откинутым одеялом.
– Клянусь, это белье выбирала женщина. Такое яркое, и рисунок оригинальный! Я права?
– Да, наверное, моя секретарша постаралась. Выпейте залпом весь стакан. Подремлите еще немного, а мы с Эммой погуляем. Отправимся к Клифф-хаус. Там замечательный пляж, весь город приходит купаться.
Посмотрим на тюленей, построим песочный замок и пошвыряем «летающую тарелку» собакам, которых привели туда изнывающие от жары владельцы. Домой вернемся грязные, но счастливые. И чтобы бутылка к тому времени опустела.
Они не пробыли на песочке и двадцати минут, как огромный, настоящий, словно паровоз, черный Лабрадор подбежал трусцой к Рамзи и потерся головой о его ногу.
– Если не хотите бросать ему тарелку, не стесняйтесь, скажите, чтобы убирался ко всем чертям, – окликнул женский голос.
Но Рамзи погладил пса и, дружески потрепав за уши, спросил:
– Ты как, старина, не против?
И, вытащив потрепанную, изжеванную желтую игрушку из старого рюкзака, в котором лежали еще сандвичи, картофельные чипсы и лимонад, швырнул ее ярдов на тридцать. Лабрадор, задрав хвост, помчался за поноской – Ну, теперь Бопа от вас не оттащишь, – покачала головой молодая женщина, подходя к Рамзи и Эмме.
Девочка не сводила глаз с собаки. Боп взвился в воздух, но поймать тарелку не удалось.
– Ничего, в следующий раз получится. Ему сначала необходимо усвоить ваш стиль броска. Предупредите, когда он вам надоест. Это ваша малышка?
Эмма мгновенно вцепилась в руку Рамзи и привалилась к его ноге.
– Да. Ее зовут Эмма.
– А я Бетти Конлин, – представилась женщина, протягивая руку, и, обменявшись рукопожатием с Рамзи, присела на корточки перед Эммой. – Привет! Сколько тебе лет, крошка?
Эмма долго мерила незнакомку оценивающим взглядом.
– Боп возвращается, – наконец выговорила она. – Моя мама дома и лежит в постели, потому что болеет.
Мы пришли сюда, чтобы поиграть, и еще.., мне надо попытаться кое о чем забыть. А мама тем временем отдохнет и поправится.
– Понимаю, – кивнула Бетти, поднимаясь.
Да и что тут скажешь? Девочка ясно дала понять, что Рамзи – человек несвободный.
– Лови, Боп! – крикнула Бетти.
Рамзи снова подкинул игрушку вверх. Теперь Боп не оплошал.
Он давно уже не был так счастлив. Что еще нужно человеку? Солнце, вода, пес, благодарно лизавший его пальцы, Эмма, старательно лепившая что-то из песка.
Океанская гладь в солнечных лучах дробилась на множество мелких голубых бриллиантов.
Волны с тихим шорохом накатывали на берег, и шум прибоя напоминал несмолкаемое шушуканье сердитых старушек. Не хватало лишь Молли. Жаль, конечно, но отсюда слишком далеко до туалета.
Взглянув на Эмму, Рамзи увидел, что та неприязненно уставилась на Бетти Конлин. Отныне посягательства женщин ему больше не грозят – Эмма сумеет его защитить. Но на сей раз ей придется немного потерпеть: без Бетти не будет и Бопа.
Боп снова метнулся к ним, делая вид, что не хочет отдавать тарелку. Рамзи пришлось вступить в шутливую борьбу. Наконец пес выронил игрушку и умчался. Рамзи бросил тарелку почти параллельно воде и, прикрыв глаза ладонью от солнца, стал наблюдать за собакой.
Тарелочка, подхваченная восходящим потоком воздуха, унеслась ярдов на пятьдесят.
Бетти что-то сказала, и Рамзи рассеянно кивнул. Боп, мокрый как мышь, торжествующе тащил в зубах игрушку и отряхивался, разбрызгивая во все стороны мириады капель.
– Посмотри, Эмма, какой смешной! – расхохотался Рамзи, оборачиваясь.
Девочка исчезла. Рамзи охватила паника.
– Эмма, – тупо пробормотал он. – Эмма. – И, услышав крик, метнулся вперед. Какой-то малыш дрался с сестренкой. – Эмма! – завопил он во все горло.
О Господи! Этого не может быть! Она где-то рядом!
Похитители не успели утащить ее далеко! Рамзи видел ее всего две минуты назад!
Солнце нещадно било в глаза, и Рамзи смахнул со лба капли пота. И тут заметил мужчину в длинном темно-коричневом пальто, почти бегущего по пляжу. Пальто в такой день? И оно как-то подозрительно топорщится…
Эмма! Он унес Эмму! Как только успел так быстро все проделать?
Рамзи ринулся следом. Он не стал кричать, чтобы не спугнуть негодяя, просто побил, кажется, мировой рекорд по бегу. Мужчина неожиданно споткнулся и едва не упал в воду. Над его плечом показалась голова Эммы.
– Рамзи! Рамзи! – завизжала девочка.
– Сейчас! – отозвался он.
Рамзи был уже в двух шагах от похитителя, когда тот оглянулся, понял, что все кончено, уронил Эмму и рванул к высокому бетонному волнолому. Рамзи бросился было в погоню, но, услышав плач, вернулся к Эмме.
Она неподвижно лежала на песке. Над ней встали две маленькие девочки с голубыми ведерками. К ним уже мчалась какая-то женщина. Рамзи осторожно отодвинул малышек и опустился на колени перед Эммой.
Она лежала, скорчившись, подтянув колени к подбородку. Волосы прилипли к мокрым от слез щекам.
– Эмма, родная, это я, Рамзи. Ты не ушиблась?
Девочка тихо застонала и непонимающе уставилась на него.
– Ты не ранена?
– Нет, то есть немного. Он закрыл мне шарфом лицо и ударил по голове.
Рамзи онемел от такой наглости. На людном пляже, средь бела дня! Неужели он ничего не боится?
Рамзи посмотрел в ту сторону, куда удрал преступник. Ни одного человека в пальто. Должно быть, успел его сбросить!
Он прижал Эмму к себе и поцеловал. Господи, он едва ее не потерял!
– Этот человек пытался украсть ее? – спросила женщина.
– Да. Вы не заметили, куда он делся, когда добежал до волнореза?
– Нет, я испугалась за девочку и больше ни на кого не обратила внимания.
– Все произошло в мгновение ока, – выпалила запыхавшаяся Бетти. Боп терся головой о ногу Рамзи, не выпуская из пасти игрушку. – Только что была, и вдруг… мне ужасно жаль, судья Хант.
Женщина молча схватила за руки своих малышек.
– Мы уходим, – велела она. Дети ныли и капризничали, но женщина решительно поволокла их прочь.
– Хотите, вызову полицию? – предложила Бетти.
– Нет, – отказался Рамзи, медленно поднимаясь с Эммой на руках. – Детка, прости меня, раззяву, прости, пожалуйста, – повторял он, целуя ее теплую макушку. – Бетти, я дарю Бопу тарелочку. И все наши сандвичи.
Позже полиция допросит отдыхающих, но сейчас важнее всего доставить Эмму домой. Девочка дрожала крупной дрожью, слезы катились градом. Он не выпустил ее, даже усаживаясь в старый «порше». Она с недетской силой сдавила его шею, но Рамзи было все равно.
Все еще держа Эмму, он прошел в кабинет и набрал номер Вирджинии Тролли. Услышав знакомый голос, Рамзи, заикаясь, пробормотал:
– Это Рамзи. Похититель снова пытался украсть Эмму, на пляже около Клифф-хаус. Я погнался за ним и чуть не схватил, но он бросил Эмму и скрылся. Я не мог продолжать погоню, потому что испугался за девочку. Па нем были длинное темно-коричневое пальто, потрепанные черно-белые кроссовки, коричневая вязаная шапочка и солнечные очки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43