– Это тот род соперничества, который способен довести меня до сумасшествия. Мы оба полюбим его, как только ты узнаешь правила.Зарабет с улыбкой слушала его. Вдруг из темноты донесся крик ее отчима:– Вон он! Это тот викинг, который украл мою падчерицу! Убейте его! Убейте!– Очень глупый человек, – хладнокровно заметил Магнус. – Очень глупый.– Что ты будешь делать? – Зарабет оглянулась и увидела, что четверо людей Магнуса молча встали полукругом у него за спиной с саблями наголо. У троих были еще и боевые топоры. Ее поразили воинственные лица: холодное бесстрашие и жестокость были написаны на них. Магнус не вынул саблю из ножен, он терпеливо ждал, скрестив руки на груди.– Посмотрим, что задумал Олав. Не двигайся, Зарабет. Встань справа так, чтобы я видел тебя.Зарабет повиновалась. Шестеро человек с саблями бежали к ним, выкрикивая проклятия. Когда они приблизились, Магнус выступил вперед и поднял руки над головой.– Стой!Нападавшие застыли на месте от неожиданности. Олав последним выскочил из темноты и встал за спиной одного из своих людей.– Убейте его! Трусы! Убейте викинга!– Замолчи, Олав, или я вырежу твой поганый язык, – пригрозил Магнус. – Зарабет только пришла повидаться со мной. Это было глупо, но ничего не поделаешь. Теперь я веду девушку домой. Я не причинил ей вреда и надеюсь, что ты тоже не станешь ругать свою падчерицу. Скоро она будет моей женой, но даже от меня, своего мужа, Зарабет не услышит грубого слова. Обращайся с ней уважительно, иначе я заставлю тебя пожалеть о том, что ты родился на свет.Олав понимал, что его люди не осмелятся напасть на викинга. Они торговцы и моряки, а не воины. Они умеют сражаться, но станут делать это только в том случае, если дело коснется их личных интересов. К тому же шансов победить мало. Олав знал, что даже вшестером они не справятся с одним викингом. Вступить с ним в схватку – все равно что решиться на самоубийство. Олав утешил себя тем, что жестоко выпорет Зарабет дома. Он взглянул на падчерицу и улыбнулся. Казалось, Магнус прочитал его мысли.– Нет, Олав Гордый, ты не станешь делать то, о чем сейчас думаешь. Я благородный человек и отвечаю за свои слова. Так что верь мне. Ты не причинишь Зарабет вреда, иначе я убью тебя.Кровь вскипела в жилах у Олава, но он заставил себя спокойно сказать:– Пойдем, Зарабет. Ты и так доставила мне массу беспокойства, девочка.– Я знаю. Прости, Олав.– Что касается твоей идиотки сестры, то она упала на пол и стала вопить дурным голосом после твоего ухода. Мне это надоело. Так что поспеши домой и успокой девчонку, пока я не увез ее из города и не бросил в горах, как давно следовало бы сделать.Магнус видел: Зарабет побледнела и стиснула губы. Он предполагал, что девушка рассказала ему о своей сестре не все, но не понимал ненависти Олава к дочери.– Иди, дорогая, – сказал он и коснулся руки Зарабет. – Увидимся завтра утром на площади у колодца.– Хорошо, – ответила она и, подобрав юбки, последовала за отчимом. Глава 6 Олав смотрел на Зарабет, задумчиво поглаживая бороду. Слава Богу, он успокоился и снова владел ситуацией. Ему была приятна мысль о том, что теперь все зависит от его воли, что его слово станет главным. Викинг остался на своем торговом судне, а падчерица по-прежнему в доме, она покорна его воле, воле отчима. И все же это дело нельзя так оставить. Зарабет должна поплатиться за свое преступное легкомыслие.Олав наблюдал за ней при свете масляной лампы. Была глубокая ночь, когда они вернулись домой, и Зарабет уже знала, что ее сестры здесь нет. Он наслаждался страхом и растерянностью падчерицы.– Ты сделаешь так, как я скажу, Зарабет, – сказал наконец Олав.Девушка стояла перед отчимом, бесстрашно глядя ему в глаза.– Где Лотти? – в третий раз задала свой вопрос Зарабет, и голос ее дрогнул от отчаяния. – Что ты с ней сделал? Ты сказал, что малышка расстроилась, когда я ушла. Ты солгал мне! Где она, Олав? Что ты сделал с Лотти?– Я не скажу тебе этого… до тех пор, пока ты не пообещаешь мне, не поклянешься, что избавишь себя и меня от этого проклятого викинга навсегда.– Ты же хотел, чтобы я сама все решила. Где Лотти?– Да не волнуйся ты так, Зарабет, – отмахнулся Олав. – Твоя идиотка в безопасности, во всяком случае, на данный момент. Если хочешь снова увидеть ее, тебе придется выполнить мою просьбу.– Я хочу выйти замуж за Магнуса Харальдсона. Я уеду с ним в Норвегию и заберу с собой Лотти.– Нет, этому не бывать. Ты останешься здесь, в моем доме. Может быть, я сам женюсь на тебе, ведь ты мне не дочь. Никто, даже король Гутрум, не станет возражать против такого брака. Ха! Да у него у самого три наложницы, и поговаривают, что одна из них его племянница. Нет, он не станет возражать.При этих словах Зарабет передернуло от отвращения, и Олав потерял контроль над собой. Он вскочил с кресла и ударил падчерицу по лицу так, что она упала на пол. Олав стоял над ней, уперев руки в бока.– Я выбью из тебя спесь, Зарабет. Я не позволю тебе обращаться со мной, как с беззубым дядюшкой, как с презренным стариком, которого ты терпишь по необходимости до тех пор, пока не выйдешь замуж! С этим покончено, поняла? Отвечай, черт тебя побери, а не то я отправлю твою сестру на тот свет сегодня же ночью!– Я поняла.– Прекрасно! Я действительно согласился подождать три дня и дать тебе спокойно обдумать все. Я надеялся, что ты сама поймешь, какое это безумие – связываться с варваром, дикарем, викингом, который промышляет разбоем. Но ты сбежала из дома! Ты помчалась к нему на корабль, как последняя шлюха! Я не ожидал от тебя такого! Ты отдала ему свою девственность? Говори, успела раздвинуть ноги или нет? Впрочем, это не важно. Ты никогда не выйдешь за него замуж, и довольно говорить об этом.Зарабет постаралась собраться с мыслями, но судьба Лотти тревожила ее. Да и голова кружилась после удара. Она никак не могла сосредоточиться на Лотти! Скорее всего Олав спрятал ее у своего сына. Кровь заледенела в жилах Зарабет. Кейт и его жена Токи относились к девочке с презрением и всячески унижали ее. Страх мешал Зарабет думать.Да, она должна вернуться к Магнусу любым способом. Он поможет ей спасти Лотти. Он что-нибудь придумает.– Магнус… – прошептала Зарабет, но Олав услышал.– И думать о нем забудь, девочка. Я убью твою сестру, если ты снова побежишь к своему викингу. Я хочу, чтобы ты знала правду. Лотти не моя дочь! Твоя мать, моя бесценная жена Мара, оказалась шлюхой и прижила ее от любовника, с которым убежала, бросив тебя, своего единственного законнорожденного ребенка. А потом твоя мать, она сдохла как собака, оставив на моих руках свою дочь, оказавшуюся идиоткой…– Это не правда! Лотти была нормальной до тех пор, пока ты не ударил ее по голове в ту жуткую ночь! Девочка плакала и звала маму, а ты обрушил на бедняжку всю свою ярость. Она пролежала без сознания двое суток! Ты грязный ублюдок с протухшей мелкой душонкой и не заслуживаешь, чтобы…– …Лотти умрет, если ты не поступишь так, как я велю.– Жаль, у меня нет кинжала под рукой. Я бы убила тебя, – хладнокровно отозвалась Зарабет.– Тогда эта идиотка не дожила бы и до утра.Зарабет растерла виски. В голове до сих пор стоял звон. У нее не было сил сопротивляться, неуверенность и страх охватили ее.– Ты хочешь, чтобы я стала твоей женой?– Возможно. Но не теперь, а позже. Сейчас я хочу, чтобы ты осталась в моем доме. Когда ты успокоишься и забудешь викинга, я сделаю тебя своей наложницей. А потом, если пожелаю, женюсь на тебе.Зарабет была не в состоянии осмыслить весь этот кошмар. Она тряхнула головой, но боль в висках только усилилась, и одновременно усилились страх и отчаяние.Олав вдруг смягчился и присел на корточки рядом:– Послушай, девочка. Я не хочу причинять тебе вред. Не вынуждай меня делать это. Мне нравится, когда ты радуешься и весело улыбаешься. Я не хочу видеть слезы у тебя на глазах. Стань такой, какой была до встречи с викингом.Отчим снова нахмурился. Нет, он вовсе не хотел, чтобы Зарабет стала прежней, потому что тогда падчерица не замечала его, даже избегала общения с ним.Она лежала на полу и старалась не смотреть на Олава. Зарабет вдохнула аромат фиалок, вплетенных в тростниковый половик, прикрывающий земляной пол, и перевела взгляд с очага, в котором тлели угли, на кухонные полки, заставленные кастрюлями, кувшинами и деревянными бутылями с элем. Все вокруг давило на нее своей привычной обыденностью. Страх сковал сознание Зарабет, парализовал волю.Смутно вспоминалась жестокая бойня, которую устроили некогда в Дублине викинги и вожди мелких ирландских кланов. Даже жесточайшие битвы между королем Альфредом и королем Гутрумом, обескровившие почти каждую знакомую ей семью, казались теперь плодом фантазии. Та беспощадная вражда осталась далеко в прошлом.А теперь Зарабет вдруг опять столкнулась с настоящим злом, и не где-нибудь, а в доме, который считала родным. И Олав был олицетворением этой бессмысленной жестокости.Лотти! У бедной девочки нет никого на свете. Только Зарабет могла понять сестру, позаботиться о ней, защитить ее.Девушка почувствовала, что сейчас расплачется. Нет, надо держаться, слезы ей не помогут. Они свидетельствуют о слабости и беспомощности, а Зарабет еще не сдалась и не отказалась от борьбы.Олав снова заговорил, на этот раз откровенно льстиво и заискивающе:– Ну, Зарабет, скажи, что ты без сожаления распростишься со своим викингом. Скажи, что не хочешь выходить за него замуж. Объяви ему свое решение, и он уплывет к себе в Норвегию, а мы заживем дружно и счастливо, как прежде. Ведь это так просто, Зарабет! Обещай, что откажешь ему. Вы встретитесь завтра утром на площади, и ты скажешь, что не станешь его женой.– Нет, Олав. Я не скажу ему этого. Он мне нравится, и со временем я полюблю его. Я не стану лгать ради тебя.Олав молча поднялся и отряхнул пыль с колен.– В таком случае к утру Лотти будет мертва.Зарабет смотрела на него снизу вверх. Его перекрещенные подвязки обвисли, шерстяные штаны, плотно обтягивающие ногу, вздулись на коленях пузырями. Он казался растрепанным, неопрятным стариком. Да, именно стариком – усталым и разбитым. Он был раздражен, оттого что не добился своего, и хотел сорвать злость на беспомощной жертве.– Я не скажу ему, что отказываюсь выходить за него. А если ты причинишь вред Лотти, он убьет тебя.– И что же? – пожал плечами Олав с видом полного равнодушия. – Твоя идиотка сестра будет мертва, я тоже, ты заполучишь своего викинга и поплывешь с ним в Норвегию. Но у тебя не будет ни приданого, ни единого родного человека на всем белом свете. А главное, ты всю жизнь будешь помнить о том, что из-за твоего эгоизма погибли два человека, которые тебя любили.– Любили? Мерзкий старый лжец! Ты грозишься убить мою младшую сестру и смеешь при этом говорить о любви?! Как бы мне хотелось воткнуть кинжал в твое черное сердце!Зарабет сделала резкое движение, намереваясь подняться. В ее глазах сверкнула такая ненависть, что Олав невольно отступил, почувствовав, как этот порыв серьезен и опасен. Но в следующий миг он уже снисходительно улыбался, устыдившись собственной трусости.– Ты говоришь глупости. Женской логике нет объяснения с точки зрения мужского разума. Помни, Зарабет: девчонка умрет завтра в полдень, если ты поступишь мне вопреки. Тебе решать, девочка. Сама выбери, что тебе дороже: жизнь сестры или постель викинга. – Олав перевел дыхание, и Зарабет увидела, как на его багровой шее пульсирует синяя жилка. – Так ты переспала с ним сегодня? Ты уже не девственница?– Заткнись, грязная скотина! Ты еще хуже, чем твой сынок!– Значит, похоть затмила тебе разум, и ты подписываешь сестре смертный приговор? Такая же шлюха, как и твоя мать! Ты только притворялась все эти годы любящей сестрой, а на самом деле оказалась лживой потаскухой.– Довольно, Олав. Ты не убьешь Лотти, потому что сам не хочешь умереть. Я тебя знаю. Все вокруг смеются над тобой и называют Олавом Гордым. Ты важничаешь и гордишься своим богатством, до небес превозносишь свои торгашеский талант, который заключается лишь в умении обмануть компаньона или покупателя. Ты щедро тратишь деньги только на то, чтобы украсить свое смердящее старое тело! Посмотри на себя – разряжен, как король Гутрум, но все равно выглядишь тщеславным дураком!– Замолчи, Зарабет! – Олав был в ярости от таких оскорблений.– Замолчу, но не теперь. Сначала я выскажу тебе всю правду до конца, грязный старикашка! Я не останусь в этом доме и не буду дожидаться, пока ты проскользнешь в мою постель. И не буду притворяться любящей падчерицей теперь, когда знаю, каков ты на самом деле. Мне надоело терпеть твое презрение к Лотти, твои высокомерие и злобу. Я не желаю больше слушать ложь про свою мать. Ты и мизинца ее не стоишь, черт побери! А сейчас ты скажешь мне, где прячешь Лотти, я заберу ее и уйду. Мне отвратительна твоя мерзкая физиономия!Олав надолго замолчал, потом поднял правую руку, как для благословения, и вымолвил с ледяным спокойствием:– Маленькая идиотка умрет медленной смертью, и я счастлив уже от одной только этой мысли об этом. Да будет так. Я клянусь в этом именем Одина, Великого Отца, а также именем христианского Бога.Все поплыло перед глазами у Зарабет. Она поверила, потому что на сей раз отчим не лгал. В его спокойствии чувствовалась одержимость безумца, доведенного до последней черты.Да, Олав не пугал ее. Зарабет понимала, что он не отступит и не нарушит клятвы. Скорее сам наложит на себя руки. Перед ее мысленным взором встала страшная картина: Кейт поднимает Лотти над головой и изо всех сил бросает на землю, брызги крови разлетаются во все стороны; он переворачивает ее лицом вверх, желая убедиться в том, что душа оставила тело. Зарабет видела, как Кейт потирает руки и насвистывает, совершив убийство. Нет, нет, это не Кейт, не безвольный мягкий Кейт совершит расправу, а его жена. Токи – вот кто убьет Лотти!Зарабет никогда не была особенно религиозной, но сейчас обратилась с горячей молитвой к Одину, Тору и наконец к христианскому Богу. Что ей делать?– Иди спать, Зарабет. Тебе о многом надо подумать. Завтра утром скажешь, что решила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41