– Не могу сказать, что ты хорошо воспитала ее, Арабелла, – с сожалением заметил он. – Должен признаться, я очень огорчен. Сестра позорит нашу семью, и я рад, что родители не видят, в какую грубиянку она превратилась. Ее поведение кажется мне весьма предосудительным.
– Не суди ее слишком строго, Томас. Возможно, если бы наши родители остались живы, а тебе не пришлось бы отправиться в изгнание, наша сестра была бы менее своенравной, – тихо возразила Арабелла. – Но, кроме того, Пруденс милая девочка с добрым сердцем и благородной душой. Может, она и бывает неуправляемой, но это ведь не нарочно.
– Я бы назвал ее строптивой и несговорчивой, – заявил Томас, не сводя глаз с Арабеллы. Хорошенькая и белокурая, она была добродушной и покладистой девушкой, тогда как Пруденс напоминала живой лепесток пламени. – Представляешь, в каком я был ужасе, когда услышал о ее ужасных манерах, о том, что она приводит в отчаяние всех своих родственников и шляется по улицам в компании девицы, о которой мы ровным счетом ничего не знаем? А главное, ее видели целующейся с молодым человеком, который и бывал-то у нас в доме всего один раз.
Арабелла улыбнулась, надеясь умилостивить брата.
– Не надо ужасаться, Томас. И я действительно пытаюсь строго следить за ней. Я отпускаю Пруденс на улицу лишь для того, чтобы она посетила питомник мистера Роуэна в Ковент-Гардене, и почти всегда ее сопровождает кто-нибудь из слуг. Девушка, о которой шла речь, дочь мистера Роуэна, Молли, и они давно уже дружат.
– Почти всегда? Значит, ты признаешь, что иногда она выходит и одна. Возможно, в ее прогулках нет ничего плохого, но они могут быть и поводом для встреч с ухажерами. А как же поцелуй?
Арабелла вздохнула.
– Он был совершенно невинным. Этому молодому человеку, Джеймсу Лоутеру, всего лишь четырнадцать лет. Его мать и тетя Джулия хорошие подруги, а Джеймс обожает Пруденс и всячески к ней подлизывается. Он принес ей цветы из своего сада, а Пруденс в знак благодарности чмокнула его в щеку. Если Мэри видит в этом нечто предосудительное, то она ошибается.
Томас с сомнением взглянул на сестру.
– И все же, она не должна проявлять свою благодарность столь легкомысленным образом.
– Пруденс вовсе не распущенна, Томас. Она очень неугомонная и живая. Мне очень жаль, если она не оправдала твоих надежд. Я старалась, – призналась Арабелла. – Эти девять лет были очень тяжелыми для нас всех. Но, как ты знаешь, Пруденс обожает садоводство, и слава Богу, потому что забота о растениях не приведет ее ни к чему плохому.
– Прости, Арабелла. – Томас смягчился, заметив огорчение сестры. – Я не хотел быть слишком резким или предвзятым, но что-то нужно делать… и быстро. У нее есть поклонники?
– Нет… хотя молодые люди обращают на нее внимание. Чем-то она их притягивает… взять хотя бы Уилла Прайса.
Томас пристально взглянул на нее.
– Уилла Прайса?
– Он работает в питомнике мистера Роуэна, куда Пруденс ходит покупать саженцы. Уиллу она определенно нравится.
– Как и Лукасу, – с мрачной усмешкой заметил Томас, сцепив руки за спиной. – Похоже, нам придется очень потрудиться, чтобы сберечь невинность нашей младшей сестры. Пора подумать и о замужестве.
– Замужество – не выход, Томас, – торопливо возразила Арабелла. – Пруденс к нему не готова.
Брат улыбнулся.
– Возможно, если бы Адам был свободен, она не согласилась бы с тобой.
– Значит, ты тоже знаешь. Я не догадывалась о ее любви до вчерашнего дня. Она тщательно скрывала свои чувства.
– Жаль. Адам был бы прекрасной партией… хотя он слишком скромный и сдержанный. Люси, с ее кротким нравом, отлично ему подходит, но Пруденс слишком непостоянна и вскоре разочаровалась бы в нем. Думаю, ей нужен спутник, способный ее приструнить. Опытный мужчина, который не потерпит сумасбродства.
Арабелла покачала головой.
– Я не согласна, Томас. Она с норовом, это так, но человек, о котором ты говоришь, сломает ее. Если ты принудишь ее к такому браку, семейная жизнь станет для нее тюрьмой. Это было бы слишком жестоко, и я опасаюсь последствий.
Томас кивнул.
– Я понимаю тебя, Арабелла, и обещаю ни к чему ее не принуждать. Но о браке стоит подумать… особенно после того, как ты обвенчаешься с Робертом, а Верити переедет в Уиллоу-Хауз. – Он сдвинул брови, вспомнив о жене. – Я знаю, что вы с Верити найдете общий язык, но Пруденс слишком на нее не похожа. Будь так любезна, разыщи ее и приведи сюда. Пора мне с ней поговорить.
Но, к своему отчаянию, Арабелла так и не смогла найти Пруденс. Вернувшись в гостиную, она встретила там лорда Фокса, приехавшего верхом с Уайтхолла. Хотя его предки жили в величественном Марлден-Холле на протяжении нескольких веков, Арабелла до вчерашнего вечера видела его лишь единожды, и в те времена была слишком юной, чтобы составить о нем определенное мнение.
Он был ровесником Томаса. В возрасте двадцати лет двое молодых людей вместе покинули Марлден-Грин, чтобы сражаться за короля Карла при Вустере – в битве, которая оказалась для него решающей. И теперь, как и все увидевшие впервые этого незаурядного человека, Арабелла не могла не восхититься его внешностью и манерами. Опасаясь сообщить Томасу об исчезновении Пруденс, она понадеялась, что лорду Фоксу удастся развеять мрачное настроение брата.
– Где Пруденс? – сразу же обратился к ней Томас. Судя по резкому тону, он был чрезвычайно рассержен.
– Она… в комнате ее нет, Томас. Одна из кухарок видела, как она выходила из дома несколько минут назад.
Томас недоуменно уставился на Арабеллу.
– Ее нет? Ты хочешь сказать, что она уже куда-то улизнула?
– Наверное, пошла в питомник мистера Роуэна, чтобы повидаться с Молли. Я ее догоню. – Арабелла повернулась к дверям, но Томас остановил ее.
– Погоди. Я пойду сам. Мое терпение лопнуло. Я покажу ей, как себя вести. Давно пора научить ее уму-разуму.
Не желая, чтобы Томас выместил свое раздражение на Пруденс, Лукас попытался разрядить обстановку.
– Может, позволишь мне съездить за ней, – спокойно предложил он. – Мой конь оседлан, и я окажусь в питомнике в считанные минуты.
Томас рассерженно всплеснул руками.
– Спасибо, Лукас. Поезжай, если хочешь. Но будь с ней построже. Я разрешаю тебе притащить ее домой силой, если потребуется.
Выяснив у Арабеллы, как добраться до питомника, Лукас вышел из дома.
Было еще рано, и Пруденс радовалась отсутствию толпы, способной задержать ее на пути к Ковент-Гардену. Без сомнения, большинство горожан еще отсыпались после вчерашнего праздника. Прикрывая нос надушенным платочком, чтобы заглушить запах гнили, поднимающийся из сточных канав, она уступила дорогу нарядной карете какого-то припозднившегося гуляки.
Этим утром лавки не спешили открываться. С соседней улицы доносилось пение молочника. Водоносы, горбясь под тяжестью коромысел с ведрами, сновали от дома к дому.
Когда Пруденс свернула со Стрэнда, по обеим сторонам узкого переулка встали дома, почерневшие от дыма и копоти. Их верхние этажи выдавались вперед, нависая над головой и загораживая свет. Создавалось ощущение, будто идешь по штольне.
Вскоре в конце узкой, извилистой аллеи показалась высокая ограда питомника. Деревянные ворота были открыты, свидетельствуя о том, что мистер Роуэн уже приступил к делу. Но дворик, в котором его можно было застать по утрам, пустовал. Здесь был только Уилл, поливающий цветы из лейки. Жалея, что больше не к кому обратиться, Пруденс неохотно подошла к нему.
– Привет, Уилл. – Ее улыбка поблекла. Обычно Уилл радовался ее появлению, но сегодня его лицо казалось слишком угрюмым. Голубые глаза потускнели и были почти скрыты набрякшими веками. Пруденс решила, что он мучается похмельем. Он продолжал свое занятие, но по его сердитым взглядам было видно, что он хочет что-то сказать. – Как поживаешь?
– Я? Лучше некуда, – буркнул он. – Какого черта тебе надо?
Пруденс широко раскрыла глаза, сбитая с толку его злым ответом.
– Я пришла, чтобы увидеться с Молли.
– Зря время потратила. Ее здесь нет.
– Где она?
– В Хайгейте. Фруктовые деревья повезла вместе с мистером Роуэном.
– Ой… а я не знала, – разочарованно протянула Пруденс. Когда Уилл отвернулся и продолжил поливать цветы, она шагнула к нему, удивленная его поведением. – Уилл, что случилось? Тебя что-то расстроило?
Уилл взглянул на лейку, которую держал в руке, и неожиданно отшвырнул ее в сторону. Пруденс никогда еще не видела столько ненависти в его взгляде.
– Я скажу тебе, что случилось, – прошипел он. – Думаешь, я не видел тебя вчера, когда ты вертела задом перед этими проклятыми роялистами?
Девушка остолбенела, ошарашенная его упреком, но быстро опомнилась и улыбнулась.
– Думаю, твоя обида застила тебе глаза, Уилл. Я знаю, что ты не сторонник роялистов и не радовался их возвращению.
– Ты чертовски права. Меня уже тошнит от твоего притворства, от того, что ты прикидывалась эдакой пуританкой, белее белого, когда на самом деле добродетели у тебя не больше, чем у бродячей кошки. Ты, словно шлюха, бросилась к этим чванным павлинам. Ну и как, ты вспоминала ночью поцелуй лорда Фокса, – прокричал он, – или кувыркалась с ним в постели до самого утра?
Пруденс, ахнув, попятилась.
– О! О… как ты смеешь? Как смеешь говорить такое? Ты не имеешь права.
– Может, и нет. Но вчера я увидел твое истинное лицо, – прорычал Уилл. – Не такой уж ты и ангелочек, верно? И что ты на это скажешь?
Пруденс была возмущена грубостью и несправедливостью его обвинений. Ее глаза вспыхнули.
– Ничего я тебе не скажу, Уилл Прайс. Ни единого слова. – Вскинув голову, девушка повернулась, чтобы уйти, но он преградил ей дорогу.
Уилл был огромен и страшен. Его маленькие глазки наполнились жестоким блеском, широкая грудь тяжело вздымалась под наполовину расстегнутой рубахой, пропитанной потом. Схватив Пруденс за руку, он торопливо заговорил.
– Попробуй только скажи, будто я не был терпелив с тобой… сколько раз я смотрел на тебя, умирая от желания. Не каждый смог бы ждать так долго. И нечего делать такой удивленный вид, – с горечью рассмеялся Уилл. – С тех пор, как я увидел тебя впервые, мне хотелось рассказать тебе о моих чувствах, хотелось признаться, но я думал, что не достоин тебя. Ты мучила меня… разве ты этого не понимаешь? Ты давно уже могла бы стать моей… но нет, я, как дурак, чего-то ждал, надеялся, что ты меня заметишь. Теперь я знаю, что все твои слова сплошная ложь, твоя невинность – блеф. Да, – заключил он, раздевая ее взглядом. – Давно надо было догадаться, что твоя сучья натура рано или поздно выползет наружу.
Пруденс, похолодев от ужаса, пыталась осознать смысл его слов. Как объяснить ему, что одно лишь его прикосновение вызывает в ней отвращение?
– Это не правда.
Уилл усмехнулся.
– Да и какое мне дело до твоей невинности? Я знаю, что твой брат был в изгнании, и что твоя семья разорилась… но ты не настолько бедна, чтобы снизойти до Уилла Прайса, верно? Не настолько бедна, чтобы жить в лачуге с грязным мужиком.
Пруденс окинула его гневным взглядом.
– Ты прав, Уилл Прайс. Если ты думаешь, что я могла бы отдаться кому-нибудь вроде тебя, значит, ты глупее, чем я думала. А теперь… отпусти мою руку и убирайся с дороги. – Она не верила, что Уилл посмеет прибегнуть к насилию, но ошибалась.
Он угрожающе прищурился. Его лицо побагровело.
– За всеми этими красивыми повадками скрывается обычная шлюха. – Его рассудок помутился от похоти, и он рывком привлек девушку к себе.
Пруденс пыталась вырваться, но ее руки были словно в тисках. И все же Уилл недооценил ее силу. Когда он попытался поцеловать девушку, она вцепилась своими острыми зубами в его губу. Вскрикнув, он оттолкнул ее, почувствовав во рту вкус крови. Пруденс тут же ударила его кулаком в челюсть.
– Ты, деревенщина. Грубый урод, – вне себя от ярости закричала она. – Думаешь, я так легко уступлю, Уилл Прайс? Если бы я была мужчиной, я бы… я бы отстегала тебя хлыстом. Я бы отучила тебя лезть со своими мерзкими поцелуями к порядочным девушкам.
– Не объясните ли, что происходит? – резко окликнул их Лукас.
Оба, онемев от изумления, дружно повернулись к воротам. Лорд Фокс, высокий и величественный, решительно шагал к ним. Его лицо было мрачным, глаза метали молнии. Увиденная им сцена говорила сама за себя: яростный крик Пруденс и нанесенный ею удар свидетельствовали о том, что порыв молодого человека был встречен далеко не благосклонно.
– Кто ты? – спросил Лукас.
– Уилл Прайс, – прорычал парень. – Я работаю на мистера Роуэна.
– И где же мистер Роуэн?
– Уехал по делам.
– Как удобно. – Снисходительная улыбка появилась на красивом лице Лукаса, но его взгляд остался жестким, как сталь. – Наверняка хозяин поручил тебе более важные дела, чем оскорбление его заказчиц. Если не хочешь встретиться с Создателем, никогда больше не прикасайся к этой леди. Сэр Томас Фейрворти не простит обиды, нанесенной его сестре.
Уилл с заносчивым видом вскинул голову.
– А вам-то что до этого? – проворчал он.
– Я очень близкий друг сэра Томаса Фейрворти. И тот самый человек, которому ты будешь обязан своим увольнением. – Лукас взглянул на девушку, чьи глаза горели так ярко, что могли бы испепелить его на месте. – С вами все в порядке?
– Он ничего мне не сделал, – грубо буркнула она, злясь, что именно лорд Фокс оказался свидетелем этой позорной стычки. Но разве сам он не набросился на нее с поцелуем, словно на уличную девку?
– Похоже, госпожа Фейрворти не одобряет твоих любовных порывов, – обратился Лукас к Уиллу. – Думаю, ты должен извиниться.
Уилл рассмеялся.
– Лучше я язык себе отрежу, чем попрошу прощения у этой шлюхи.
Пруденс взглянула на него с возмущением.
– Как ты меня назвал? Ты… – гневно воскликнула она, но выразительный взгляд Лукаса заставил ее умолкнуть.
– Возможно, ты плохо меня расслышал, – продолжил Лукас холодным и угрожающим тоном. – Я жду извинений.
Сдержав поток ругательств, уже готовых сорваться с языка, Уилл со злостью уставился на роялиста. Пруденс поняла, что просить прощения он не собирается, и решила уступить первой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25