– Да, к нему нужно привыкнуть, – улыбнулась Анни. – Постарайтесь пока не оценивать его.
– Н-но я не могу не оценивать, – тут же отозвалась Клементина, – и-и он мне совсем не н-нравится. – Опустив глаза, она продолжала: – Его м-манера и обращение кажутся мне ужасными. Но я, к-конечно, не должна так говорить о нем с вами. Это н-нечестно по отношению к нему.
– Сомневаюсь, девочка, что его обращение могло вас очаровать. Это все его проклятая гордыня…
– Гордыня?! – воскликнула Клементина. – Я с-скорее назвала бы это надменностью. Он н-не может вынести, чтобы к-кто-то принуждал его к ч-чему бы то ни было. Но я-то н-ничем не заслужила его неприязни. К-как я могла… если он д-даже не знаком со мной? И все-таки он испытывает ко мне отвращение… Н-не из-за того, кто я такая, а просто потому что я – это я. Я н-нахожу это непростительно в-высокомерным.
Анни увидела, что глаза Клементины наполнились слезами, а руки задрожали. Взяв маленькие белые ручки в свои, крепкие и теплые, служанка попыталась утешить девушку.
– Не расстраивайся, дитя. Все уладится, вот увидишь. А теперь скажи: хочешь, чтобы сегодня кто-нибудь показал тебе замок и все вокруг? Тебе могло бы это понравиться.
Клементина проглотила слезы, стыдясь своей вспышки. В конце концов, эта женщина обожала человека, о котором она отозвалась так нелестно.
– Я могу и сама прогуляться. Чуть позже. А если я з-заблужусь, то всегда с-смогу спросить у кого-нибудь дорогу.
– Ладно. Постарайтесь не пропустить обеда или ужина. Вашего присутствия будут ждать.
– Спасибо. Я н-не пропущу.
Домоправительница открыла дверь, чтобы удалиться, но Клементина поднялась на ноги.
– М-мистрис Керр…
– Что такое?
– Я-я просто хотела поблагодарить вас. П-поблагодарить за все. – Девушка покраснела и опустила глаза в пол. – Без в-вас я бы никогда н-не справилась.
– Не тревожьтесь, дитя, – успокаивающе улыбнулась Анни, – все уладится. Все будет хорошо.
Оставшись одна, Клементина снова села у огня. Без ободряющего присутствия Анни она вновь резко ощутила свое одиночество. Уныние, как тяжелое облако, опустилось на Клементину, но, в сущности, она к этому привыкла и научилась терпеть.
Подойдя к туалетному столику, Клементина взяла щетку для волос и начала расчесывать густые волосы, волнами ниспадающие до середины спины. Она ни в коем случае не станет на весь день запираться в комнате, как в келье, и предаваться жалости к себе. Кроме того, всякий раз, как взор ее падал на постель, она вспоминала прошедшую ночь и ЕГО.
Последним рывком Клементина провела щеткой по волосам, решила, что так сойдет, и торопливо подвязала их голубыми лентами. Теперь она забудет на время о своем муже и постарается получить удовольствие от обследования новой территории.
Надеясь, что никто не остановит ее и не попытается заговорить, Клементина выскользнула в коридор и решительно зашагала по каменным плитам. Стены коридора были освещены множеством свечей и часто прерывались дверьми, ведущими в другие комнаты. Пройдя до конца коридора, Клементина оказалась на верхней площадке главной лестницы. Еще одна, меньшая, лестница начиналась тут же, и Клементина, решив, что скорее встретит людей, если направится вниз, начала подниматься по ступеням.
Она оказалась в другом коридоре, также с большим числом дверей, но, не желая нарушать ничей покой, не стала заглядывать в комнаты, а просто прошла по нему до конца и обнаружила еще одну лестницу, вьющуюся наверх узкой крутой спиралью. Возможно, она вела в одну из башен.
Клементина начала взбираться по ступенькам, надеясь, что не нарушает каких-то запретов и не окажется там, где ее появление будет нежеланным. Впрочем, разве не была она теперь здесь хозяйкой? К этому ей нужно поскорее привыкнуть. Продолжая подниматься наверх, она подумала, что ее положение, ее жизненный статус существенно выросли. Большая честь оказаться хозяйкой такого огромного замка.
На половине лесенки Клементина остановилась, чтобы перевести дыхание. Ноги и легкие выражали отчаянный протест, так что она присела на холодную ступеньку, но вскоре нетерпение и любопытство заставили ее встать и продолжить начатый подъем.
Она карабкалась выше и выше и наконец добралась до верха и оказалась под самой крышей, на чердаке. В противоположном конце помещения находилась массивная деревянная дверь, из-под которой пробивался дневной свет, подсказывая, что здесь имеется выход. Клементина подняла засов и осторожно толкнула дверь, но ничего не произошло. Она снова толкнула ее, на этот раз сильнее, дверь поддалась, и дневной свет ослепил девушку после полумрака переходов и лестницы. Клементина застыла в дверном проеме, привыкая к свету. Дверь вела на круговую дорожку вдоль парапета низкой каменной стенки, ограждающей чердачную крышу. С жадным интересом устремилась Клементина на узкую дорожку.
Солнечный свет!.. Неужели только вчера она сомневалась, что он вообще заглядывает в эту страну? Как же она ошибалась. Весенний ветер был, конечно, холодноват, но воздух настолько чист и прозрачен, что Клементина видела все на многие мили вокруг. Пожалев, что не захватила плащ, она обхватила себя руками и продолжила наслаждаться прекрасным видом.
Замок был расположен в долине меж высоких гор. Под стенами простирались обработанные поля и луга, на которых паслись овцы и коровы. По окрестностям были разбросаны домики и хижины, их трубы курились дымком. На западе круто вздымались горы, их далекие вершины были увенчаны снежными шапками. Между горами и замком среди деревьев сверкало озеро, небольшое, наверное, в милю шириной, а длиной и того меньше, но сиявшее под солнцем как драгоценность. Клементина сознавала, что в пасмурный день вода будет выглядеть черной, придавая озеру мрачный вид: по пути сюда она насмотрелась на суровые шотландские «лохи». Но нынче утром озеро выглядело великолепно, и Клементина глаз не могла оторвать от божественного зрелища.
Пораженная и очарованная, взволнованная и возбужденная необыкновенной красотой этой земли, она стояла, не обращая внимания на ветер, сорвавший ленту с ее волос и рвущий их, как полотнище знамени. Растрепавшиеся пряди хлестали Клементину по лицу, а она громко смеялась, широко раскинув руки, наслаждаясь очищающей силой вольного ветра.
Джейми гнал коня, понукая скорее промчаться по последнему ровному отрезку пути перед стенами замка. Не удалось ему достичь умиротворения. «Жизнь больше никогда не станет прежней», – размышлял он. Женитьба, жена, независимо от того, желанная или нет, налагали на него новую ответственность. Новые обязательства. Разумеется, ни ответственность, ни обязательства не были для Джейми чем-то незнакомым. Он сталкивался с ними с рождения, но теперь все было иначе. Джейми хорошо умел управляться со слугами, арендаторами, крестьянами, он легко решал их проблемы, даже со своими двоюродными братьями ладил без труда, но он совершенно не знал, как обращаться с юной женщиной, полностью зависящей от него… Да еще и такой, которая испытывает к нему явное отвращение. Это следует изменить. Было бы невыносимо сознавать, что ты связан узами с женщиной, которой ты неприятен. Невыносимо для обоих. Ему нужно будет вести себя с женой подобрее, нужно заслужить ее уважение… Однако, подумал Джейми, добиться этого после вчерашнего будет непросто. Зря он встретил ее с такой незаслуженной холодностью, а потом еще так грубо тискал в постели.
Джейми проклинал свою чрезмерную гордость. Разве не из-за этой дьявольской гордости он настроил себя выискивать недостатки в бедной девочке, заранее не любил ее, так напился на пиру и вообще вел себя ужасно оскорбительно? А позднее, когда вино затуманило ему голову, чуть не изнасиловал бедняжку. Слава Богу, что у него хватило ума остановиться. К черту королевское желание поскорее видеть их наследников. Он никогда больше не прикоснется к жене, пока она сама его об этом не попросит. Пока не будет молить его об этом. «Но, – сокрушенно подумал Джейми, – это весьма маловероятно».
Ветер усиливался и гнал по небу темные облака. Джейми поднял глаза и заметил какое-то движение и цветное пятнышко на северной башне. Кто мог туда забраться в такой непогожий день? Вроде бы какая-то женщина… Вообще-то он знал в замке лишь одну женщину с таким цветом волос.
Стремительно ворвавшись в ворота, Джейми спрыгнул с коня и не глядя швырнул поводья конюху. Он мчался через две ступеньки, сердце отчаянно билось в груди. Почему она оказалась там наверху? Не может быть, что его поведение заставило ее подумать о… смерти?! Для чего еще станет чужеземка забираться на башню и стоять там на предательски опасном ветру? Разве она не знает, как легко порыв ветра может перебросить ее через парапет?
Наконец Джейми добрался до верха. Тяжело дыша, он приостановился у двери, понимая, что если внезапно ворвется на крышу, то может испугать Клементину и она упадет вниз.
Медленно, осторожно Джейми переступил порог и шагнул на крышу. Гул ветра заглушил звук шагов, и Клементина не услышала его приближения. Она стояла спиной и, казалось, полностью была погружена в свои мысли. Ее волосы реяли вокруг головы и плеч, ветер рвал одежду… Но казалось, она этого не замечала. Клементина была очень миниатюрной, теперь же она показалась Джейми еще более стройной и хрупкой, хотя он знал, что под платьем скрываются очень женственные формы.
Джейми тихо приблизился к Клементине и окликнул ее, одновременно крепко схватив за обе руки. Девушка мгновенно закричала и стала отбиваться.
– Клементина, – начал было Джейми, поворачивая жену к себе лицом и не выпуская из объятий. Но тут же замолчал при виде того, как лицо ее исказилось откровенным паническим страхом. – Не бойся, я ничего тебе не сделаю. – Джейми постарался говорить ласково, успокаивающим тоном. – Ты не должна была одна подниматься на башню при таком ветре. Разве ты не понимаешь, что сильный порыв может сбросить тебя вниз? – Джейми чувствовал, как отчаянно дрожит Клементина, сознавал, что, тихо подкравшись, напугал ее до смерти. – Не знаю, почему ты здесь очутилась, но, видимо, ты не подозревала, насколько это опасно. Господи, как ты дрожишь! Ты замерзла? – продолжал он, легко касаясь ее щеки. – Почему ты не накинула плащ?
Джейми тихонько направил Клементину к двери чердака, укрывая ее от ветра.
– Я-я… Прошу прощения. Я н-не собиралась выходить наружу, – выговорила Клементина, упорно не поднимая глаз на мужа. – Я п-просто изучала обстановку, – добавила она, ужасно стесняясь своего заикания.
– Ты пробыла здесь довольно много времени, – ласково сказал Джейми. – Я видел тебя снизу, когда возвращался с верховой прогулки.
– Я… м-меня потрясла красота окрестностей… гор и озера. Я н-никак не могла уйти. Если вы этим недовольны, я б-больше не стану приходить сюда, м-милорд.
Джейми удивленно опустил глаза на Клементину и нежно приподнял ее подбородок, чтобы посмотреть ей в лицо.
– Посмотри на меня, Клементина.
Голубые. Глаза у нее были голубые, как небо, и просто великолепные, хотя в эту минуту их переполнял такой страх, что Джейми онемел. Никогда никто не смотрел на него с таким ужасом, даже противники на поле боя.
Желая успокоить жену, он выпустил ее подбородок и взял в руку ее холодные пальчики.
– Я очень рад, что тебе понравились наши места. Но я должен настоять, чтобы в следующий раз ты позволила мне сопровождать тебя. А теперь позволь увести тебя с холода. – И держа Клементину за руку, Джейми повел ее вниз по крутым ступенькам.
Клементине хотелось, чтобы муж отпустил ее, ей неприятно было чувствовать его большую руку, так плотно обхватившую ее маленькую ладонь. Но по крайней мере он вроде бы не сердился. Когда Джейми схватил ее там, на башне, и повернул к себе, на один жуткий миг Клементине показалось, что он пришел, чтобы навсегда избавиться от нее – распрощаться с нежеланной невестой, скинув с башни вниз. Но затем его лицо отразило тревогу и заботу. Должна ли она теперь поверить, что муж явился туда, волнуясь о ее безопасности? Клементина не была в этом полностью уверена, но кротко подчинилась и позволила свести себя вниз по длинной лестнице.
У подножия Джейми остановился и, обернувшись к Клементине, вдруг произнес, удивив и себя, и молодую жену неожиданным предложением:
– Куда теперь? Если ты не слишком устала и хочешь продолжить свой осмотр, я могу какое-то время побыть твоим провожатым. Там налево находится картинная галерея, уверен, ты в ней еще не была.
– Н-нет, не была. И д-да, пожалуйста, если можете… М-мне хотелось бы увидеть вашу к-картинную галерею, – ответила Клементина, несмотря на то, что меньше всего ей сейчас хотелось оставаться в обществе мужа. Но отказаться от такого любезного предложения было бы невежливо. Кроме того, ей действительно хотелось увидеть картины.
Клементина поспешно стала приглаживать растрепавшиеся волосы, понимая, что после того, как она постояла на ветру, она, должно быть, выглядит ужасно. Однако ее кудри так безнадежно спутались, что оставалось лишь связать их сохранившейся второй лентой и забыть на время об их существовании.
Джейми с улыбкой наблюдал за тщетными попытками жены привести себя в порядок. У Клементины были очень густые волосы, и никакое легкое приглаживание справиться с этой непослушной массой растрепавшихся на ветру кудрей явно не могло.
– Ты прекрасно выглядишь, – улыбнулся Джейми. – Поверь мне.
Бросив на мужа быстрый взгляд, Клементина впервые за их краткое знакомство увидела его улыбку, и то, как преобразилось его лицо, поразило ее. Лэрд сразу стал выглядеть моложе и привлекательнее. Сознавая, что слишком дерзко уставилась на него, Клементина покраснела и поспешно отвела глаза. Джейми снова взял ее за руку, и Клементина опять невольно вздрогнула. Первым ее желанием было выдернуть руку из его пальцев, но оскорблять мужа после проявленной галантности ей не хотелось. Интересно, выпустил бы он ее руку, если бы знал, как отчаянно это ее смущает? Почему-то Клементина сомневалась в этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36