Джудит всхлипнула, едва слышно прошептала: «Наконец-то ты вернулся» — и рухнула к его ногам.
Глава 21
— Какой, однако, удивительный прием ты мне устроила, — с сухим смешком произнес Роб. — Ты, я вижу, основательно подготовилась к штурму…
Джудит покраснела, но, насколько хватило сил, держалась с достоинством и хранила молчание. Погрузив в настой лечебных трав чистую тряпочку, она слегка отжала ее и приложила к порезу на руке у Роба. Ранку обожгло как огнем, и Роб, чтобы отвлечься, сосредоточил все внимание на жене. На ней было простое полотняное платье, измазанное грязью и кровью бандита, которого она убила. В ее светлых волосах запутались частички покрывавшего пол сухого тростника, а коса растрепалась. Длинные ресницы отбрасывали глубокие тени на испачканные сажей щеки. Роб окинул взглядом главный зал. Вспыхнувший было пожар, который сразу же потушили, все же подкоптил каменные стены и местами прожег дерево облицовки. В углу лежал на соломенном матрасе раненый Саймон; видимо, рана была несерьезная, поскольку он завел старую песню о нанесенных хозяйству убытках. Роб подумал о женщине из области Уэрдейл, которая молила его вернуть ей угнанный скот. Вспомнил он и о ее охваченном огнем домике. Помнится, его удивило, что она, словно напрочь позабыв о сгоревшем доме, просила его не отнимать корову и теленка. Только сейчас он понял, почему дом интересовал ее меньше. Корова и теленок могли прокормить ее и детей, и это было важнее всего, и Роб еще раз порадовался, что швырнул ей тогда кошелек с серебром, хотя Дуглас высмеял подобную щедрость по отношению к простой крестьянке. Роб снова перевел взгляд на Джудит. Ее пальцы, легонько прикасавшиеся к ране у него на руке, двигались быстро и умело. Отчаянная она все-таки женщина, подумал он, вспоминая, какой ужас его обуял, когда, ворвавшись в зал, он увидел ее с фонарем в руке, которым она пыталась отразить нападение неприятельского солдата. Зачем, спрашивается, она вышла из спальни во время штурма? Роб настолько был зол и так за нее испугался, что мигом раскидал всех стоявших у него на пути врагов и пробился к ней. Он не заметил, как она убила вражеского солдата, но видел его окровавленный труп, когда оказался с ней рядом.
— Что-то я в толк не возьму, как ты здесь оказался? — негромко спросила Джудит. — Ты шел за нападающими по пятам и ударил на них с тыла?
— Мы никого не преследовали. Просто возвращались домой. Я понял, что на замок напали, лишь когда увидел горящие дома арендаторов. — Он ласково коснулся ее щеки. Она подняла глаза и одарила его взглядом, полным любви. — Но в общем, все обошлось. Верно?
Она закрепила повязку у него на руке, отвела глаза и хриплым, каким-то не своим голосом произнесла:
— Я сегодня впервые убила человека.
Хотя все произошло очень быстро и как бы помимо ее воли, она никак не могла прийти в себя. Стоило ей вспомнить, как входил в тело нападавшего ее меч, как у нее перехватывало горло и пересыхало во рту.
Роб с горечью подумал о том, что так и не сумел обеспечить ей безопасность;
— Нечего жалеть бандита, Джудит. Эти негодяи пришли сюда жечь, грабить и убивать. Не убей ты его, он бы прикончил тебя.
— Я все понимаю. И меня не пугает то, что я сделала… Я, можно сказать, выполнила свой долг. Но я не могу не размышлять о том, что сделало нападение возможным. — Пока она говорила, ее черты разгладились, и она стала больше походить на прежнюю Джудит. — Слава Богу, что ты со своими людьми подоспел вовремя.
— Если бы не непредвиденные задержки, я вернулся бы в Гленлион еще два дня назад. — Он приподнял ее лицо и провел большим пальцем по ее губам. Рассказывать о том, почему он задержался, ему не хотелось. Это произошло в основном из-за дележки захваченной добычи, а также из-за затянувшихся споров с Дугласом — он хотел во что бы то ни стало продолжить военные действия на английской границе. — Кстати, я привез с собой довольно много денег, но теперь вижу, что почти все они уйдут на покрытие убытков. Она посмотрела на следы копоти на стенах и кивнула.
— Вот Саймон обрадуется! Он постоянно сетует на нехватку средств и на цены. Говорит, что все, начиная со свечей и кончая гвоздями, стоит ужасно дорого.
— Саймону следовало бы стать государственным казначеем. Он сразу снизил бы цены, и вся Шотландия была бы ему за это благодарна.
У Джудит на губах заиграла улыбка, поразившая Роба в самое сердце. Внезапная перемена ее настроения, переход от скорби к веселью показался ему удивительным и непостижимым. Эта женщина не уставала его удивлять с первого дня их знакомства.
— В Уэрдейле мне довелось повстречаться с твоим братом. Улыбка ее мгновенно погасла, и Роб пожалел, что завел этот разговор.
— С которым? — спросила она.
— С сэром Пейтоном. Наступило молчание.
— Как он поживает? — сдержанно поинтересовалась Джудит, чувствуя, что молчание затянулось. — Здоров?
Роб кивнул:
— Здоров и, насколько это возможно для воина, лишившегося коня и сапог, чувствует себя неплохо. — Джудит вопросительно на него посмотрела, и Роб разъяснил ситуацию: — Мы захватили его в плен и избавили от лишнего имущества — в том числе от коня и доспехов.
Она снова улыбнулась, а когда заговорила, в ее голосе слышался едва сдерживаемый смех.
— Полагаю, это его не очень обрадовало.
— Мне тоже так показалось. — Он взял ее руки в свои и взглянул на костяшки ее пальцев. Кое-где на них виднелись царапины и неглубокие порезы — следы борьбы с врагом. — Кстати, он спрашивал о тебе.
— Надеюсь, ты сказал, что у меня все в порядке?
— Разумеется. — Он замолчал, размышляя над тем, стоит ли рассказывать о своей встрече с сэром Пейтоном во всех подробностях, и добавил: — Он упомянул также, что английский король против возвращения шотландских земель, полученных англичанами по брачному контракту. И если верить твоему брату, это король, а вовсе не граф Уэйкфилд виноват в том, что тебе не удалось вернуться в Англию.
Она удивленно выгнула бровь.
— Не может быть!
— Повторяю, так мне сказал твой брат, миледи.
С минуту она молчала, прикрыв глаза длинными ресницами, потом улыбнулась.
— Рада слышать. Но об этом мне должен был сказать Пейтон, а не ты.
— Неужели тебе так важно знать, кто препятствует твоему возвращению на родину?
— Конечно. Знай я, что мой брак с Кеннетом Линдсеем заключен по воле короля, а не с благословения моего отца, я не чувствовала бы себя никому не нужной.
— «Никому не нужной…» — словно эхо откликнулся Роб. — Трудно поверить, что такое возможно. — Он заключил Джудит в объятия и приблизил щеку к ее губам, чтобы ощущать ее дыхание. — Что бы ни случилось, помни, что в Гленлионе ты всегда будешь желанной.
Она коснулась кончиками пальцев покрытого черной щетиной подбородка Роба.
— А ведь несколько месяцев назад ты даже не подозревал о моем существовании.
228
— Несколько месяцев? Неужели? Мне кажется, с тех пор прошла целая вечность и все изменилось: окружающий мир, Гленлион — ну и я сам, конечно. Я хочу тебя, и всегда хотел, даже когда не знал. Я ждал твоего появления, просто не отдавал себе в том отчета.
— Ты и сейчас меня хочешь?
— Ну конечно, моя прекрасная леди. Просто умираю от желания.
Ее распущенные волосы, словно золотистый занавес, скрыли их поцелуй от находившихся в зале людей. Его губы прикасались к ее устам с удивительной, неиспытанной ею доселе нежностью. Она и не предполагала, что этот грозный воин способен на подобное проявление чувств.
— Эй, Гленлион! — послышался громкий окрик. Он заставил их оторваться друг от друга и вернул к реальности.
Джудит отпрянула от мужа и, присев на ступеньку, чинно сложила руки на коленях. В следующую минуту перед ними предстал ухмыляющийся Арчи Маккаллум.
— Тысяча извинений за то, что помешал. Но меня просили передать тебе, Гленлион, что захвачен пленник, располагающий сведениями, которые могут тебя заинтересовать. Сейчас будешь с ним разговаривать или отложишь беседу?
— Откладывать нельзя, — сказал Роб, заворачиваясь в плед, который сбросил, когда Джудит бинтовала ему рану. — Ведите его сюда.
Первым, однако, к Робу подошел Дуглас. Скрестив на груди руки, он блеснул глазами и произнес:
— Этот человек знает кое-что интересное об одном нашем общем знакомом.
Ввели пленников. Один из них на грязном, заплеванном полу преклонил перед Гленлионом колено. Лицо у него было в крови, на щеке и под левым глазом темнели кровоподтеки. Время от времени он проводил языком по пересохшим губам.
229
— Воды…
— Раньше сообщи лэрду новости. — Дуглас носком сапога ткнул пленника в бок. — Давай говори. Я-то человек терпеливый, а вот сэр Дьявольское Отродье — нет.
Пленник вздрогнул и поднял на Гленлиона глаза.
— Я… это… короче, нас Аргилл послал. Уже второй раз посылает… да… В прошлый раз, правда, у нас людей было маловато., .
— Так это Аргилл послал вас сюда? Грабить? — Роб шагнул к пленному.
Поколебавшись, тот огляделся и тихим голосом произнес:
— Ну да, грабить. Что тут такого? И леди захватить, если удастся. О нет, мы не должны были ее убивать. Только доставить к герцогу вместе с одной бумагой…
— С бумагой, говоришь? — Роб едва заметно улыбнулся. Значит, документ еще не нашли, подумал он. Отлично! Опустившись на колено рядом с пленником, он едва слышным шепотом произнес: — Расскажи мне о бумаге, которую Аргилл велел вам найти.
— Ну, это… важная такая бумага… — протянул пленник. — С печатью. Так герцог сказал. С такой большой красивой восковой печатью.
— Все верно, парень, эта бумага должна быть с большой красивой печатью.
Поднявшись на ноги, Роб многозначительно посмотрел на Черного Дугласа, который с интересом прислушивался к его разговору с пленником. Дуглас ответил Робу не менее многозначительным взглядом, после чего, блеснув белозубой улыбкой, сказал:
— Я прослежу, чтобы у этого парня воды было вволю. Роб понял намек и помрачнел.
— Я не позволю поганить мой колодец, Дуглас.
— Зачем же колодец? Мы напоим его из озера. Посмотрим, сколько воды он сможет заглотнуть за раз. — Дуглас повернулся к пленнику и, продолжая улыбаться, елейным голосом спросил: — Скажи, добрый человек, ты умеешь плавать? Джудит все еще находилась в зале, где Роб ее и нашел. Женщина оказывала первую помощь пострадавшим: промывала травяным настоем колотые и резаные раны, мазала их целебными мазями и бальзамами, накладывала повязки. Роб подошел к ней и некоторое время наблюдал за тем, как она работала. Когда же она подняла на него глаза, сказал:
— Если ты, миледи, немного не отдохнешь, то тебя тоже придется лечить — от истощения сил. Ну-ка пойдем со мной.
Она и впрямь сильно устала, поэтому последовала за Робом без возражений, и они поднялись на второй этаж. Ни на лестнице, ни в коридоре следов нападения видно не было. Только пахло дымом. Распахнув дверь, Роб подвел ее к постели и сказал:
— Посиди немного, отдохни. Я попрошу Мораг принести сюда горячей воды.
— Не надо, — пробормотала Джудит, убрав с глаз прядку волос. — Мораг едва держится на ногах…
— Думаю, у нее хватит сил поставить на огонь воду. Сиди здесь и не смей никуда уходить. Иначе я велю привязать тебя к кровати.
Она удивленно посмотрела на него, но не сказала ни слова. Роб вернулся в сопровождении двух молодых людей, которые внесли в комнату большой, в рост ребенка, деревянный чан, наполненный горячей водой. Когда парни удалились, Роб подошел к двери и заложил ее тяжелым дубовым брусом. Свет проникал в комнату через окно, причудливо преломляясь сквозь толстое, с зеленоватым отливом стекло. Роб приблизился к сидевшей на постели Джудит и помог ей подняться на ноги. Она стояла без движения, беззащитная и послушная, как новорожденный ягненок, пока он развязывал завязки на ее лейне и расстегивал стягивавший ее талию пояс. Потом взялся обеими руками за ворот ее платья и одним движением разорвал его надвое. Она с изумлением на него посмотрела.
— Зачем ты это сделал? Теперь платье починить невозможно, а у меня их всего два!
Он приложил палец к ее губам.
— Давай не будем сейчас говорить о платьях, ладно?
Разорванное лейне упало к ее ногам. В розовато-золотистом свете раннего утра она стояла перед ним нагая, и он мог любоваться ее телом: крепкими, изящной формы высокими грудями, тонкой талией, крутыми бедрами и плоским, со светлым пушком у промежности животом. Она до того была хороша, что у Роба перехватило дыхание. Хотя желание обладать этой женщиной было нестерпимым, Роб сумел его превозмочь и, вместо того чтобы увлечь Джудит в постель, помог ей погрузиться в чан с горячей водой, из которого шел ароматный пар.
Джудит удивленно выгнула бровь.
— Неужели вереск?
— Он самый, миледи. С некоторых пор это мой любимый запах.
Он купил мыло с запахом вереска в торговавшей благовониями лавочке в Глазго, где чувствовал себя довольно неуверенно, поскольку ни одной женщине, кроме матери, подарков еще не покупал. Выбрать милую женскому сердцу вещь оказалось далеко не таким простым делом, как он предполагал. Поэтому, когда Черный Дуглас, пустившийся на его розыски, заглянул в лавку, Роб все еще разглядывал расставленные на полках кусочки мыла, баночки с притираниями, кувшинчики и крохотные сулеи с розовым маслом и другими благовониями. Более опытный в таких делах Дуглас посоветовал ему купить ароматическое мыло, что Роб и сделал.
— Поверь, ароматное мыло нравится женщинам значительно больше щелочного, — сказал тогда Дуглас с видом заправского сердцееда. — Да и мне оно нравится. Не так само мыло, как процесс омовения женщины, в котором я всегда принимаю самое деятельное участие. — Тут Дуглас громко, во все горло расхохотался.
Само собой, вопрос о том, какое мыло выбрать, не стоял — конечно же, вересковое. Роб до сих пор носил с собой в подвязанной к поясу сафьяновой сумке веточку белого вереска, которую Джудит подарила ему на счастье перед тем, как он отправился в поход. Впрочем, он и без этой веточки грезил о ней день и ночь, пока находился в отлучке. Помогая Джудит усесться в чан, Роб видел, что, по мере того как она погружалась в воду, морщинки на лице у нее разглаживались, а напряжение отступало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39