Это было странное ощущение… Он испытывал его всякий раз, когда обтирал полотенцем ее лицо или касался ее сухой и горячей кожи. Менее чем за неделю Зоя перевернула его жизнь с ног на голову, а узлы, которыми она накрепко связала его, не под силу распутать самому опытному морскому волку.
Внезапно Зоя застонала и посмотрела на Уинна покрасневшими глазами. Стараясь унять сердцебиение, Уинн задержал на мгновение дыхание. Он убрал с ее лица локон, на что Зоя ответила вымученной, но благодарной улыбкой. В следующую секунду она погрузилась в сон.
Прошло некоторое время, прежде чем сердце Уинна забилось ровно. Улыбка Зои пронзила ему душу. Еще одна подобная улыбка, и его оборона распадется в прах. Он уже сейчас чувствовал себя выжатым до последней капли. Его шансы удержаться на плаву падают тем быстрее, чем дольше она остается больной. Он почувствовал, будто песок, которым посыпали палубу, забил глаза, и горячая слеза упала ему на руку. Но он не обратил на это внимания.
Однако он не мог не обратить внимания на тихое сопение, раздавшееся за его спиной. Он так задумался, что не заметил, как скрипнула дверь, когда в каюту вошел Адам. Мальчик принес миску дымящейся овсянки и протянул ее Уинну.
— Она еще не может есть, приятель. — Голос Уинна дрогнул, и он прикусил губу, чтобы сдержаться. Во рту появился привкус крови.
— Это не для Принцессы, капитан. Я решил, что вы тоже захотите поесть. Мы с коком так решили. — Мальчик сунул миску в руки Уинна и, опустив голову, принялся буравить взглядом пол. — Вы должны питаться регулярно, чтобы поддержать силы. Они вам понадобятся, чтобы заботиться о вашей даме.
Когда мальчик посмотрел на Зою, его нижняя губа задрожала, и он вытер полные слез глаза рукавом. У Уинна перевернулось сердце. Этот мальчик был для него все равно что сыном, и он хотел уберечь его от страданий, которых и так достаточно выпало на его долю за недолгую жизнь.
— Не надо, Адам.
Уинн потрепал мальчика по белокурой головке и крепко прижал к себе. Тот уткнулся лицом ему в шею и разрыдался, а Уинн с наслаждением втянул в себя запах солнца и детства, исходивший от Адама.
— Она научила меня играть в карты, сэр.
Я лучше всех на судне играю в «дурака», но я знаю, что мисс Зоя пару раз нарочно позволила мне обыграть ее. Позволила мне выиграть у нее всю жвачку и вкуснейший шоколадный батончик. Прошу вас, капитан, не дайте ей умереть, — всхлипнул он.
Уинн взглянул на свою подопечную. Его охватил страх. Стараясь справиться с давно забытыми чувствами, он устремил взор на кормовые окна. Заходящее солнце окрасило тяжелое небо в золотистые тона.
— Она не умрет, приятель, — прошептал он. — Ни за что, если это в моих силах.
Уинн принялся за кашу. Несмотря на то что она была от души сдобрена сахаром и корицей, он с трудом проглотил ее, и она камнем упала в желудок. Проведя рукой по шелковистым волосам Зои, он зачерпнул следующую ложку: ему надо набраться сил, чтобы пройти через это…
Уинн ни на секунду не отошел от Зои, и не только из чувства долга, но и потому, что его удерживали невидимые цепи, тянувшиеся от нее к его сердцу и душе.
Пшик, пшик, с-с-с-с. Пшик, пшик, с-с-с-с.
Зоя опять услышала этот звук, который врывался в ее сознание. Ей казалось, что она может дотянуться до него, вызволенная из забытья его ритмичностью в не меньшей степени, чем острым привкусом уксуса и божественным ароматом кофе. Однако ей никак не удавалось установить источник столь знакомого звука, свербившего ей мозг уже пять минут. Наконец она нашла в себе силы поднять веки, которые весили чуть ли не тонну.
Медленно приоткрыв один глаз, она огляделась. В ногах кровати сидел Уинн. Он наклонился, чтобы рассмотреть что-то, лежавшее на коленях, поэтому длинные волосы скрывали от нее его лицо.
— Пшик, пшик, с-с-с-с.
Ее внимание переключилось на источник звука — на ее теннисные туфли с воздушной подкачкой подошвы. «Ну почему мужчин так интересует всякая ерунда? — спросила она себя. — Кажется, за пару веков они не очень изменились».
По крайней мере туфли ни для кого не представляли опасности. А вот Джону нравилось играть с садовыми ножницами. Интересно, что бы сказал Уинн, если бы она дала ему в руки целую пилу?
О Боже!
«Уинн. — Зоя еще раз мысленно повторила имя. — Это не Джонатан, — сообразила она. — Хотя они похожи как две капли воды, словно близнецы». Зое показалось, что из нее выкачали воздух, и она судорожно глотнула, пытаясь восстановить дыхание и ясность мысли.
Уинн услышал ее вздох. Радостное выражение на его лице уступило место тревоге и замешательству. Вид у него был усталый. С темными кругами под глазами он напоминал енота. Там, где он проводил рукой по голове, волосы стояли дыбом, кожа на лице приобрела землистый оттенок.
— Выглядишь ты ужасно, — сухими губами прошептала Зоя.
— Потому что ужасно тосковал по тебе, — так же глухо ответил Уинн.
Он подошел к кровати и, опустившись на колени, принялся неистово целовать ее. Безвольное тело Зои погрузилось в океан чувств.
Эмоции — смущение, недоверие, удивление — захлестнули ее. Словно молния ее сознание пронзили воспоминания о событиях последней недели, о том, как Уинн денно и нощно ухаживал за ней, в то время как она сама была на грани смерти.
Она обязана ему жизнью… кем бы он ни был.
Только благодаря его назойливому вниманию она вернулась с того света. Только скорая кончина избавила бы ее от необходимости выслушивать его разглагольствования, сейчас же единственным способом заставить его замолчать было опять вернуться на этот свет. «Разумное решение», — подумала она, с удовольствием вспоминая, как его ласки будоражили ей кровь.
И продолжали будоражить сейчас.
Все ее тело, расслабленное и обновленное, словно звенело. Она наслаждалась вкусом его губ и прикосновением его рук. Тех самых рук, которые охлаждали ее разгоряченный лоб, которые поддерживали ее, принося успокоение и облегчение. И эти руки ни в коей мере не походили на руки Джонатана, теперь она это поняла. В отличие от пальцев Джона, эти пальцы не отличались изяществом, а широкие ладони с жесткими мозолями свидетельствовали о том, что их обладатель занимается физическим трудом, что он моряк. Какие потрясающие руки…
Подобные размышления наполнили сердце Зои восторгом и опалили все ее тело жаром.
— Разве лихорадка не прошла, Принцесса? — спросил Уинн, прижавшись губами к ее лбу.
Тревога, прозвучавшая в его голосе, подействовала на Зою, как огонь на масло, и разлилась в душе, как лечебный бальзам.
Зоя потянулась дрожащей рукой к его черным с серебром волосам, но это движение причинило ей сильную боль, и она застонала. Проклятье, опять такое ощущение, будто по ней проехал каток. Каждая мышца вопит во весь голос, протестуя против малейшего движения, левое плечо болит невыносимо, а голова гудит, как колокол.
— Ты не стукнул меня молотком по башке, а? — пробормотала она, вглядываясь в его лицо, на котором отражалась мука. Он замотал головой, не в силах произнести хоть слово. — И ты не Джонатан. — Это был не вопрос, а утверждение. Зоя сосредоточила взгляд на его лице, пытаясь сохранить ясность сознания. — Тебя зовут Уинн.
Он наклонился и поцеловал ее в губы.
— Да, Принцесса, меня зовут Уинн. И мое имя прекрасно, когда его произносишь ты.
— Уинн, — повторила Зоя, как бы пробуя его на вкус и вспоминая, как желание зажигалось в его взгляде каждый раз, когда она обращалась к нему по имени.
В глубине души она знала, что он пират. Но на самом ли деле он Черный Джек Александер?
Зоя вздохнула и, закрыв глаза, погрузилась в состояние между бодрствованием и сном. Ее рука осталась лежать в руке Уинна. «Но этого не может быть», — подумала она. Тогда как же все объяснить? Рано или поздно все встанет на свои места. В настоящий момент у нее нет сил даже на то, чтобы поднять веки… Последней ее мыслью было, что путешествие во времени было так в духе Оруэлла…
Зоя проснулась словно от толчка и с изумлением обнаружила, что Уинн спит рядом с ней под одеялом. Во сне он выглядел моложе, в нем было что-то мальчишеское несмотря на седину на висках. Темные круги под глазами говорили о том, что он бодрствовал много ночей, ухаживая за ней.
Чутье подсказывало Зое, что он честно заслужил свой отдых.
И что они принадлежат друг другу.
Она прижалась к теплому телу Уинна и погрузилась в сладкий здоровый сон.
Уинн беспокойно шагал по палубе, размышляя над тайной появления Зои. Его сердце перестало биться, когда он обнаружил ее на палубе, всю залитую кровью.
Бой вокруг него был в полном разгаре, но гораздо сильнее, чем нападение, его бесило то, что он вынужден передвигать ноги, чтобы спуститься на нижнюю палубу с драгоценной ношей на руках, а не лететь.
«Бедный Адам», — подумал Уинн, вспоминая тот ужасный день.
Мальчик, по лицу которого ручьем текли слезы, проследовал за ним до каюты и с рыданиями упал на бездыханное тело Зои, едва ее голова коснулась подушки. Потом Уинн отправился за врачом и Зою оставил на попечение Адама.
Маккэрн занимался ранеными, но к тому времени, когда за ним пришел капитан, уже успел обработать самые тяжелые раны. Уинн буквально приволок его в каюту, потребовав, чтобы тот немедленно осмотрел Зою. Пока док выковыривал из ее руки осколки, Уинн испытывал невыносимые муки, как будто у него вырезали сердце.
Только когда Зою перевязали и когда Адам, следуя приказанию капитана, устроился спать, Уинн сообразил, что полностью забыл о командовании кораблем, и все из-за упрямой, своевольной женщины, которую едва знал.
Нет, это не совсем так.
Он многое уже знал о ней. Что она ценит честность, преклоняется перед любовью, всем сердцем стремится к той же близости, что и он. Он знал ее так же хорошо, как себя самого. И не сомневался в том, что они созданы друг для друга, как и в том, что их жизнями управляет божественная длань.
Рока? Судьбы? Рука самого Господа?
Проклятье, нет ни малейшего намека на то, как решить загадку. Он просто знал — знал наверняка, — что они с этой женщиной принадлежат друг другу. Но кто она? Откуда она пришла?
Хватит! Ее появление все еще остается тайной, хотя он на несколько дней забыл об этом. В этом нет ничего удивительного: так много событий произошло за столь короткий промежуток времени!
И все же должно быть логическое объяснение ее появлению. Он ни за что не поверил бы в обратное.
Уинн остановился и внимательно оглядел корабль. Команда работала как обычно, слаженно и четко, что всегда вызывало зависть у других капитанов американского флота. Он подбирал команду как капер, для службы на собственном судне. Многие из его людей были выходцами из семей моряков. К настоящему моменту они прослужили у него два года, с начала войны в тысяча восемьсот двенадцатом году.
Его команда представляла собой смесь закаленных в плаваниях моряков, молодых бездельников, мечтателей с затуманенным взором и перевоспитавшихся пиратов. Сам же он никогда не был настоящим пиратом. Слава о нем как о пирате разошлась из-за его нападений на преуспевающих купцов в английских территориальных водах. Принц-регент всегда считался его близким другом и всеми силами сопротивлялся тому, чтобы назвать Рейвенскорта «изменником Короны».
Значит, принц принял сторону пирата, тем самым поддержав скандальную репутацию Уинна. Уинн усмехнулся и взмахом руки — его команда была так хорошо вымуштрована, что понимала его буквально с полуслова, — приказал сменить паруса.
И он сам, и члены его команды сделали себе состояние на добыче, отнятой у незадачливых купцов. У него набралось достаточно денег, чтобы оплатить долги американского поместья и отослать довольно значительную сумму на содержание бабушки и еще нескольких родственников, оставшихся в Англии.
Он отправил деньги с тайным курьером. Не пристало капитану, представляющему флот Соединенных Штатов, поддерживать связь с противником. Его шантажом вынудили встретиться с человеком регента. Хотя это и претило ему, Уинн согласился на предложенные условия, дабы сохранить свои английские владения и тем самым обеспечить родственникам спокойное будущее.
Нет. Требования принца не заставят его изменить планы или пренебречь своими обязанностями. Это долг чести, а не предательство. Он не станет рисковать успехом своей миссии ради личной выгоды. И никогда не предаст и не покинет страну, которую полюбил всем сердцем. Он предпочитает американское гражданство всем дарованным ему титулам.
Зоя что-то говорила о возвращении в Америку. Он надеялся, что это правда: еще один кирпичик, положенный в основание их будущего. Но что бы ни случилось, его будущее все равно связано с ней. Он принял это решение своим сердцем, когда увидел ее недвижимую на палубе.
Единственное, что предстояло разгадать, было ее появление. Уинн огляделся. Довольный тем, как плавно скользит судно по воде, он кивнул бессменному рулевому, мистеру Личу. Светловолосая голова молодого человека качнулась в ответ.
Забавно, что парнишка с такой легкостью получил командование. Из него выйдет хороший капитан, и команда с радостью последует за ним, когда Уинн вернется домой, чтобы начать новую жизнь на своей земле.
С Зоей, если будет на то воля Божья.
Ноги привели Уинна туда, где находился предмет его мыслей. Возможно, есть способ докопаться до причин ее появления. Когда она проснется — пока ей надо набраться сил, — он обязательно расспросит ее. Но есть еще один способ сложить разрозненные кусочки мозаики.
Уинн вошел в каюту и приблизился к письменному столу. Сдвинув в сторону бумаги, он опустился в кресло и поднял с пола сумку Зои, которая, как ему показалось, весила столько же, сколько пушечное ядро — сорок два фунта. Очевидно, женщина гораздо сильнее, чем он решил, если способна таскать такую тяжесть.
Уинн нажал на замок и открыл сумку. Чувствуя себя настоящим пиратом, он перевернул сумку вверх дном и принялся изучать ее содержимое. То, что предстало перед ним, ошеломило его. Большинство из предметов Уинн увидел впервые. Кроме того, у женщины имелся солидный запас еды, несмотря на то что она так много проиграла Адаму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35