Я сыт по горло регентом и «бородатыми» шутками, которым ты его научила, — добавил он. — Я сделал это только ради тебя, Зоя. Ты сказала, что тебе срочно нужно вернуться туда, где тебя выбросил временной тоннель, что тебе кажется, будто время сгущается вокруг тебя.
— Только не напоминай мне об этом, — застонала Зоя, страдая от нового приступа тошноты.
— Кроме того, именно ты, обеспокоенная тем, что может обостриться моя морская болезнь, надоумила меня путешествовать сушей. — Он провел рукой по серебристым волосам, и сердце Зои дрогнуло, несмотря на то что ей все равно хотелось ударить его.
— Ну почему ты не подумал? — возмутилась она, не заботясь о том, что ведет себя неразумно. — Ну почему, почему, спрашиваю я тебя, ты не сказал мне, что ты лжец?
— Лжец? Тебе не кажется, Принцесса, что несколько жестока со мной?
— Жестока? — взвилась она. — Как же мне хочется свернуть тебе шею!
— Я не имею никакого отношения к твоей проблеме, любимая. Если бы я мог, то с радостью взял бы все твои болезни на себя.
— Если бы ты мог взять мои болезни на себя, Уинн, то был бы «матерью всех святых».
— Послушай, Принцесса, в последнее время ты слишком много общаешься с Гриззардом и перенимаешь его грязные ругательства. Последи за собой и прекрати бросать на меня злобные взгляды. Мы скоро прибудем в Рейвенскорт, и ты поправишься.
— Я никогда не поправлюсь. И вообще уже ничего нельзя исправить, ты, мерзкая куча дерьма!
— Глупости, Зоя…
— Не заговаривай мне зубы. Однажды я уже прошла через это и чуть не умерла. Я не вчера родилась на свет, Уинн…
— Еще одно остроумное высказывание? Я же предупредил, что они мне уже надоели.
Зоя подняла с пола бадью.
— Как тебе понравится, если я надену ее тебе на голову? Мы могли бы поиграть в игру «отстрел кошки»…
— Зоя, успокойся, дорогая…
— Не требуй от меня, чтобы я успокоилась. Ведь не ты беременный.
— Что? — Уинн побледнел, но потом его кожа приобрела обычный цвет, и он расслабленно откинулся на мягкую спинку сиденья. — И не ты, — ровным голосом произнес он. — Просто ты где-то съела недоброкачественную пищу.
Зоя прищурилась — манера, которую она переняла у Уинна.
— Все, что я ела в дороге, было недоброкачественным. Но причина моей болезни не в этом — в тебе!
Его челюсти сжались.
— Зоя, ты поклялась, что в гареме никто не дотрагивался до тебя. Теперь же ты утверждаешь другое? — Он схватил ее за руку и вынудил посмотреть на него. Не вызывало сомнения, что он в ярости, но Зоя понимала, что эта ярость направлена не на нее. — Тогда, — произнес он вибрирующим от гнева голосом, — я вернусь и убью этого ублюдка.
— Убийство — это смертный грех.
— Я знаю.
— Тебе придется убить самого себя, если ты действительно собираешься прикончить ублюдка, обрюхатившего меня.
Уинн с безнадежным видом шлепнул ладонями по коленям.
— Зоя, я стерилен. Пойми ты это своей красивой, но упрямой головой.
— Я разговаривала с Маккэрном.
— Замечательно.
— Я разговаривала с ним насчет твоей предполагаемой стерильности.
— А зачем? — поинтересовался Уинн.
Зоя сердито фыркнула. Иногда ее муж бывает, туп, как пробка.
— Затем, дурак ты этакий, что у меня возникли подозрения, что я беременна, еще на борту корабля. Меня внезапно перестала мучить морская болезнь, и в течение длительного времени не было месячных. Я, конечно, не молоденькая девочка, но до климакса мне далеко, — ответила она.
Уинн ошалело таращился на нее, как китайский болванчик качая головой. Его лоб прорезали глубокие складки. «Отлично! Пусть попотеет ради разнообразия», — подумала Зоя. Она-то свое отпотела за сегодняшний вечер.
— Ты говоришь серьезно? — спросил Уинн.
— Абсолютно.
— Уверена?
— Абсолютно.
— Полностью?
— Определенно. Подержи немного руку на моем животе — и ты получишь доказательство.
— О Господи! — прошептал Уинн, потрясенный до глубины души. Внезапно он почувствовал, что ему не хватает воздуха. — О, Господи!
Он выхватил бадью из рук Зои и присоединился к ней в увлекательной игре, называемой «отстрел кошек». Зоя рассмеялась бы, если бы не была так слаба. А жаль, он заслужил такое наказание.
— Как такое могло получиться? — спросил он, вытирая рот еще одним платком.
— Неужели мне надо объяснять? — Он кивнул. Она покачала головой. — Уинн, ты скакал по мне практически каждую ночь с того дня, как мы встретились. Неужели тебе так трудно сопоставить очевидные вещи?
— Но я стерилен!
— Видимо, нет.
Он с такой силой откинулся на спинку сиденья, что у Зои щелкнули зубы.
— Зоя, ты заставляешь меня петь по-иному.
— Выразись по-американски, Уинн.
— Ты возвышаешь меня. Ты заставляешь меня гордиться собой. Я всегда считал, что дети — это то, что недоступно для меня.
— Это заметно.
— Теперь я знаю, что ошибался.
— Совершенно верно. — Она похлопала его по бледной щеке, наконец-то сжалившись над ним. Куда деваться, если он не может справиться со своим тупоумием?
— И что же нам теперь делать? — спросил он, забеспокоившись.
Зоя забрала у него бадью.
— Молиться.
— Уинн… — Зоя медленно поднималась по ступеням выглядевшего не таким обветшалым особняка.
— Да, Принцесса?
Он вставил ключ в замочную скважину, зная, что бабушка проведет еще один сезон в Лондоне, навещая своих родственников. Это плохо. Старая мегера с радостью встретила бы Зою, сразу признав в ней подходящую для внука жену. «Интересно, скучает ли она по мне», — спросил он себя, хотя сердцем чувствовал, что его исчезновение повлияло на старуху не больше, чем его переселение в Америку.
— Я кое-что вспомнила…
— И что же? — осведомился он, поворачиваясь к Зое.
— Я вспомнила, что однажды рассказывал о тебе Джонатан. Будто Черный Джек женился на молоденькой — совсем девочке — наследнице, и они нарожали детей на целую хоккейную команду.
— Хоккейную команду? — озадаченно переспросил Уинн.
— Не обращай внимания, это несущественно. Скажем так: их дом был полон детишек. Она была значительно моложе его, а я на три года старше тебя. А вдруг ты не сможешь пройти через тоннель? А вдруг ты передумаешь и женишься на той наследнице? И тогда я останусь одна, одинокая и беременная в таком возрасте.
— Какая глупость! Я же уже женат на тебе!
— Правильно. И ты всегда будешь со мной, как мы договорились. Верно? — Голос Зои дрогнул, потому что ее начала охватывать паника.
— Моя жизнь принадлежит тебе, Принцесса, в этом веке или в следующем. Когда я женился на тебе, я прекрасно знал, что это повлечет за собой. Ты великолепная мать, а такая мать, как ты, не может жить без своих детей. Это одна из причин, почему я люблю тебя. — Он обнял ее и нежно поцеловал в лоб.
— Тебе необязательно идти со мной, Уинн.
— Осмелюсь не согласиться с вами, мадам. У меня нет иного выбора. Видишь ли, я из тех, кто нуждается в своей жене. Кроме того, свадьба Кэти и Маккэрна не очень обрадовала регента. Полагаю, настало время покинуть этот век.
— Ну и хитер же ты, — улыбнулась Зоя и вспомнила, как взбесился регент, когда узнал о новобрачных. — Ты боишься? — спросила она, все больше нервничая.
— Только за тебя и за ребенка.
— Я люблю тебя. Я буду любить тебя, что бы ни случилось. Даже если мы отсюда не выберемся…
— Твоя тревога смешна, Принцесса. Все уладится, вот увидишь.
Уинн распахнул массивную дверь красного дерева, и они рука об руку вошли в дом. Внутри было так же тихо, как когда Зоя вошла в дом в двадцатом веке. Мебель закрывали почти такие же пыльные чехлы. У нее возникло предчувствие, что что-то должно произойти, и дрожь пронзила ее тело.
— Мне это не нравится, Уинн, ни капельки.
— Успокойся, Зоя.
— Уинн, — она дернула его за руку, — ты уверен, что у Кэти и Маккэрна все будет хорошо?
Уинн крепко обнял ее.
— Надеюсь. Несмотря на склочный характер, регент не держит зла на тех, кого любит.
— Кажется, он смягчился, когда ты передал свое дело Маккэрну.
— Да, — согласился Уинн и повернул Зою лицом к себе. — Из доктора и Гриззарда получатся отличные партнеры — если прежде они не прикончат друг друга. — Ему понравилось, как заблестели ее глаза. — Остальные члены команды богаты: они награбили немало. Маккэрн заверил меня, что в один прекрасный день Черный Джек получит свои зарытые сокровища.
— Вот как? — удивилась Зоя. — Значит, он в конце концов поверил в нашу историю?
— Да. Но лишь потому, как он признал, что находится в несколько размягченном и сентиментальном настроении из-за недавней женитьбы на Кэти. — Уинн хмыкнул, вспомнив, какова была первая реакция Маккэрна на его рассказ о Зоином путешествии во времени. — Кото с Хакимом возвращается к своей семье на Бермуды, так что все входит в свою колею.
— Жаль, что я не могу с тем же оптимизмом говорить о будущем Джонатана, — заметила Зоя.
— Не волнуйся, Принцесса, — махнул рукой Уинн. — Если он мой потомок, значит, он сможет позаботиться о себе.
Зоя кивнула.
— Ты прав. Джонатан всегда самостоятельно выходил из любых ситуаций. Ты же совсем другой. Я планирую во всех отношениях заботиться о тебе.
— Ах, Принцесса, теперь все наши знакомые закованы в кандалы, кроме Гриззарда и трех англичанок.
Зоя шлепнула его по носу и рассмеялась, так и не сумев сохранить строгое выражение лица.
— Тогда и веди себя как закованный в кандалы, Флинн. — Уинн недовольно поморщился, услышав свое прозвище. — Ладно, — смилостивилась Принцесса и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его. — Веди себя как следует, Уинн-Проклятье.
О, как же он любит эту плутовку! Он собрался было продолжить любовную игру, но Зоя внезапно оттолкнула его.
— Подожди, — прошептала она. — Я слышала наверху какой-то звук.
— Тебе показалось…
— Вот, — перебила она его. — Слышишь?
— Кажется, да. — Наверху раздавался глухой мерный стук. — Оставайся здесь, — приказал Уинн, решив отправится на разведку.
— Как же, останусь я здесь!
Зоя побежала вверх по лестнице с прытью, совсем не характерной для беременной женщины на таком большом сроке.
— Зоя! Черт побери, Принцесса, подожди меня! — закричал Уинн и бросился вслед за ней.
Зоя вновь услышала звук и узнала его.
— Вот опять, — сказала она, не обратив внимания на предупреждение бежавшего рядом с ней Уинна.
— Зоя! Подожди! — хотел остановить ее Уинн, когда она открыла дверь.
— О Господи…
Она замерла на пороге как вкопанная.
В центре ее спальни — проклятье! — на ее кровати — той самой фамильной кровати, которую она делила с Джоном, — в страстном объятии сплелись два обнаженных тела. Зоя была так потрясена, что не могла бы выговорить ни слова, даже если бы от этого зависела ее жизнь.
Хуже того, она не могла двинуться.
И не могла не смотреть на них, несмотря на собственное смущение и настойчивые попытки Уинна привлечь к себе ее внимание. Ее мозг и тело словно окаменели при виде этой сцены. И вывело ее из ступора очень знакомое родимое пятно необычайной формы.
Располагавшееся на ягодице мужчины.
Взгляд Зои переместился на лежавшую под ним женщину. Боже, она совсем девочка, ей не больше девятнадцати. Хотя для своего века она вполне взрослая. Глаза прелестницы были закрыты, и ни она, ни ее любовник, поглощенные стремительным взлетом к оргазму, не замечали, что они не одни.
— Как же так, Джон, — проговорила Зоя достаточно громко, чтобы перекрыть их стоны. — Не думала, что ты такой… — Она вздернула бровь и посмотрела на женщину.
Мужчина повернулся к ней.
— Зоя, любимая… — в панике произнес он. — Это не то, что ты думаешь.
— Успокойся, Джон, никто не пострадал, — сказала Зоя и подумала, что это действительно так. Ей всегда будет нравиться Джон, но ее душа и тело принадлежат тому, кто стоит рядом с ней.
— Твой приятель, дорогая? — с деланным безразличием, скрывавшим огненную ярость, осведомился Уинн.
— Джонатан? — Женщина попыталась спрятаться под Джоном, ее глаза расширились от смущения. — Кто эти люди? Что они здесь делают?
Глаза Джона будто остекленели.
— Это моя жена, Зоя, и… — Он впервые посмотрел на Уинна и тут же лишился дара речи.
— Бывшая жена, — обратилась Зоя к незнакомке и отошла в сторону, чтобы они могли видеть Уинна. — Позвольте представить вам Джонатана Уиннтропа Александера Дунхэма, девятого графа Рейвенскорта, моего мужа.
— Что? — вскричал Джон и, вскочив с кровати, накинул на плечи простыню.
Его несчастная возлюбленная покраснела как рак, лишившись последней возможности прикрыть наготу. Зоя набросила на нее одеяло и доброжелательно улыбнулась, а потом повернулась к мужчинам, кружившим друг против друга, как одичавшие собаки.
— Ты не можешь быть ее мужем. Я ее муж! — заорал Джон.
— Бывший муж, — напомнила ему Зоя, вставая между ними.
Джон обратил на нее полный боли взгляд.
— Но, Зо… мы собирались вновь пожениться, когда я найду сокровище.
Девушка вскрикнула.
— Ты не можешь жениться на ней, Джонатан. Ты уже женат на мне.
Зоя ухмыльнулась.
— Это все временное, любимая. — В голосе Джона слышалась мольба. — Я не знал, что ты здесь.
— Прости, старик, — вмешался Уинн, — но в нашей женитьбе нет ничего временного. Зоя принадлежит единственному человеку, то есть мне, Черному Джеку Александеру.
Зоя восхищенно посмотрела на Уинна. Растрепанный, в мятом сюртуке и сбившемся набок галстуке, он казался самым что ни на есть земным и излучал власть и грубую мужскую силу.
Этот чертов мошенник бросал на своего противника угрожающие взгляды. Ей всегда было забавно видеть, как он строит из себя самца, превращаясь в совершенно другого человека, так отличного от мягкого и нежного, которого она полюбила. Зная, какое действие оказывают на людей его жесткие взгляды, она вынуждена была признать, что они успешно выполняют свою роль.
Забытая всеми девушка издала жалобный писк.
— Но, Джонатан, я думала, это ты Черный Джек.
— Итак, ты решил воспользоваться тем, что принадлежит мне? — спросил Уинн у Джона обманчиво мягким тоном.
— Я тут ни при чем, — пробормотал Джон. — Нас перепутала команда «Черного дрозда».
— Понятно, — многозначительно произнес Уинн. — Значит, это ты сражался с деем?
Джон кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35