— Будем надеяться, что ты не ошиблась. Я не вправе просить тебя побыть с детьми, пока врач не подтвердит диагноз…— Неужели вы думаете, что я согласилась бы остаться здесь, если бы заподозрила другую болезнь? — насмешливо осведомилась она.— Конечно, согласилась бы, — Себастьян крепко пожал ей руку. — Из упрямства!— Не волнуйтесь, сэр. — Услышав комплимент, Пруденс порозовела. — Уверяю вас, я никогда ничем не болею.— И ничего не боишься? — На лице Себастьяна появилось загадочное выражение. Внезапно он отпустил ее руку и вышел.Обернувшись к детям, девушка увидела, что они смотрят на нее во все глаза.— Давайте сначала познакомимся, — весело предложила она.— Я — Криспин, это Дамиан, а вон тот малыш — Джерард.— Я не малыш, а мальчик! — послышался возмущенный голосок.— Конечно, ты смелый мальчуган. А меня зовут Пруденс.— Ты почитаешь нам? — с надеждой спросил Криспин.— Здесь слишком темно, чтобы читать, зато я расскажу вам сказку, а потом что-нибудь спою.— Я боюсь темноты, — признался Джерард. — Тени похожи на чудовищ.Пруденс услышала, как старший мальчик пренебрежительно хмыкнул, и поспешила предотвратить назревающую ссору.— Нас же четверо, — объяснила она. — К нам не осмелится подойти ни одно чудовище.— А разбойники?— А мы сделаем вид, что мы — сыщики с Боу-стрит. Мы спрятались в пещере, где живут разбойники, чтобы поймать их.Как и надеялась Пруденс, мальчики немедленно захотели узнать про сыщиков с Боу-стрит. Это название попалось ей самой в одной из книг совсем недавно. Пруденс принялась с ходу придумывать историю о приключениях знаменитых сыщиков, стоящих на страже закона.— Когда вырасту, я обязательно стану сыщиком, — сообщил Дамиан. — Возьму у папы пистолет и…— Нет, не станешь! Ты пойдешь в армию — так сказал папа!— А если я не хочу?— Трус! — издевательски протянул Криспин.— Тише, Криспин! Сыщики еще храбрее солдат. А чем займешься ты, когда вырастешь? — полюбопытствовала Пруденс.— Стану графом Брэндоном.— Только после того, как умрет папа, — перебил его брат. — А это случится еще не скоро.У Джерарда задрожали губы.— Конечно, не скоро, — подтвердила Пруденс. — Ваш папа сильный и здоровый. Он будет жить еще долго-долго.— Надеюсь, вы говорите обо мне? — послышался голос вернувшегося Себастьяна. Он присел на кровать, на которой Пруденс обнимала Джерарда одной рукой и двух других мальчиков — второй. — Я слышал, ты не успела поужинать, — с упреком заметил он.— Совсем забыла, милорд! — Пруденс попыталась встать.— Тогда ступай на кухню! Без еды долго не протянуть даже силачу.— Ты вернешься? — плаксиво спросил Джерард. — Ты же обещала спеть…— Обязательно вернусь! Я приду, когда большая стрелка вытянется вверх, а маленькая укажет на цифру девять.— То есть в девять часов, — горделиво добавил Дамиан. — Я знаю!Себастьян проводил девушку до двери.— Тебе незачем так спешить, — сказал он. — Отдохни, а я дождусь врача.— Я привыкла сдерживать обещания, сэр.Себастьян с насмешливым упреком покачал головой, но не стал спорить. Его взгляд сделался таким странным, что у Пруденс задрожали колени. С трудом поборов желание броситься к нему в объятия, она поспешила уйти в свою спальню. Только там она обнаружила, что лишилась аппетита. Обманывать себя было бессмысленно: чем чаще она виделась с Себастьяном, тем сильнее пленялась им. От его взгляда у Пруденс замирало сердце, и внешность была тут ни при чем: она считала бы Себастьяна идеалом красоты, будь он даже самым безобразным человеком в мире.В последнее время Пруденс почувствовала в нем едва уловимую перемену. Себастьян стал смотреть на нее по-другому. Возможно, эта перемена существовала лишь в ее воображении…Но ведь Себастьян предложил ей дружбу… Пруденс часто вспоминала эти слова. Ей было достаточно возможности видеть его, слышать его голос, жить под одной крышей! Жар прихлынул к ее щекам при воспоминании о том, что случилось на постоялом дворе. С тех пор прошла целая вечность, но Пруденс до сих пор преследовало видение его сильного, подтянутого тела.Она прижала ладони к вискам, понимая, что напрасно дала волю опасным мыслям. Лежать в его объятиях, слушая нежные слова, чувствуя его взгляд… Нет, пора прекратить мечтать о несбыточном! Себастьяну такое и в голову не приходило — ведь он же сам уверял ее в этом.Пруденс понимала: чтобы сохранить рассудок, она должна как можно скорее покинуть Холвуд. Ее удерживала лишь мысль о том, что до сих пор не удалось выяснить, где находится Лонгридж… и о том, что дети графа больны. Это только предлоги, яростно возразила Пруденс себе самой. Следовало признать: она стала слишком слабой, привыкла потакать своим прихотям. Куда девалась ее сила воли? Печально, но прилив любви затопил ее.
Вернувшись в детскую, она обнаружила, что Себастьян читает при свете единственной свечи. Дети уснули.— Разве больше некому посидеть с ними, милорд?— Горничные боятся, а мама не хочет их принуждать. Она сама бы пришла сюда, но врач запретил. — Заметив ужас в глазах Пруденс, он поспешил успокоить ее: — Нет, это не оспа, а просто корь. Врач дал детям лекарство, чтобы они спокойно заснули. Хуже всех приходится няне.— Идите к себе, милорд. Я присмотрю за детьми.Себастьян устремил на нее пристальный взгляд.— Ты что-то скрываешь от меня, Пруденс?Она покраснела и сделала вид, что не поняла вопроса.— Скажем иначе: ты чем-то не хочешь делиться со мной. — Он протянул руку и привычным жестом взъерошил ей волосы. — У тебя на лбу написаны все мысли — правда, понимаю их только я. С тех пор, как познакомились, мы успели узнать друг друга.Дрожь возбуждения пробежала по спине Пруденс — о таких словах она и мечтать не смела. Но она тут же одернула себя — скорее всего, Себастьян подразумевает просто дружбу. Внезапно он улыбнулся, разрядив напряжение опасной минуты.— Пруденс, мне неудобно просить об этом… ты не могла бы сегодня лечь спать в соседней комнате? Дети вряд ли проснутся, но если ты оставишь дверь приоткрытой…Она с готовностью кивнула. Себастьян встал и положил ладони на ее плечи.— Я ошибался, — тихо произнес он. — Я считал тебя ребенком, а теперь убедился… — Заметив, как изменилось ее лицо, он осекся, поцеловал ей руку и ушел, оставив Пруденс наедине со своими мыслями. Глава одиннадцатая Она прижала ладони к горящим щекам. Себастьян больше не считает ее ребенком! Пруденс чувствовала себя цветком, распускающимся под лучами солнца. Нельзя, чтобы Себастьян догадался о ее любви — ведь, в конце концов, он ничем не отличается от других мужчин. Выражение, промелькнувшее на лице Себастьяна, испугало девушку: она прекрасно поняла, что значит этот блеск в его глазах. Ее охватило радостное возбуждение. Какое чудо — о ней мечтает мужчина, в которого она влюблена! Пруденс подмывало закружиться по комнате в танце.Внезапно к ней вернулся здравый смысл. Куда заведет их обоюдная страсть? О браке не может быть и речи, стать любовницей Себастьяна она никогда не согласится. Со временем он подыщет себе достойную партию. Неужели им придется постоянно прятаться, скрывая свою связь? Глупо и постыдно! Нет, поддаться искушению означает навлечь на себя беду.Наконец Пруденс приняла мучительное решение: расстаться с Себастьяном, и как можно скорее, чтобы он не догадался о ее чувствах. С. этой мрачной мыслью она и заснула.Вскоре после полуночи ее разбудил плач. Бросившись в детскую, она обнаружила, что Джерард ворочается в постели, кашляет и расчесывает пятна на руках. Пруденс дала малышу напиться и надела ему на руки тонкие перчатки.— В перчатках не спят, — захныкал он.— А ты представь, что ты — дирижер оркестра. Им положено носить белые перчатки. Вот твоя палочка, — она вручила малышу ложку. — Ты подашь сигнал, а я начну петь.На время игра отвлекла Джерарда, и вскоре он заснул, крепко прижавшись к Пруденс. Но стоило ей попытаться уйти, как малыш проснулся опять. Пруденс пришлось пробыть с ним до утра. От усталости она заснула.Проснувшись, она увидела возле кровати Себастьяна.— Мы разбудили вас? — сонно спросила она. — Простите, милорд. Мне казалось, я пою совсем тихо… — Внезапно она заметила, что он одет. — Который час?— Уже утро. Значит, ты провела здесь всю ночь?— Нет, Джерард проснулся уже после полуночи.Лицо Себастьяна оставалось напряженным. Проследив за его взглядом, Пруденс с ужасом обнаружила, что ее ночная рубашка спустилась с плеча, открыв грудь. Она поспешила поправить ее и судорожно сжала ворот.— Сэр, мне надо одеться. Будьте любезны, отвернитесь, я пройду к себе.Себастьян послушно отвернулся, но вдруг окликнул ее:— Постой-ка! Тебе незачем одеваться. Ложись в постель и постарайся выспаться. И не вздумай спорить. — Он обернулся, его голос стал резким. — Ты любого способна свести с ума!— Мне очень жаль, — пробормотала Пруденс, не понимая, чем рассердила его, и бросилась в соседнюю комнату. Себастьян настиг ее на пороге.— Тебе жаль? — яростно выпалил он. — А обо мне ты подумала? Я сожалею о том, что встретился с тобой!— Это поправимо, — всхлипывая, возразила девушка. — Я немедленно уйду…— Ни в коем случае! — Себастьян обнял ее, прижал к себе и принялся осыпать поцелуями опущенные веки и губы. Пруденс казалось, что она теряет сознание. Она таяла в сильных объятиях, поддавшись страсти.Позабыв обо всем на свете, они не заметили, что дверь, выходящая в коридор, открылась. К действительности их вернул громкий возглас. На пороге стояла графиня, вперив в них ледяной взгляд. Внезапно она расплылась в усмешке, ее глаза налились злобой. Не сказав ни слова, она круто повернулась и вышла.— Ступай одеваться! — велел Себастьян. — А я попробую остановить ее.— Каким образом? — Пруденс трясло от стыда и унижения. — Ничто не доставит ей такого наслаждения, как сплетня, пущенная по дому. Она ненавидит меня.— Поскольку во всем виноват я, мне и улаживать это дело. — Чинно поклонившись, Себастьян вышел.Пруденс вдруг стало холодно. Стуча зубами, она принялась поспешно одеваться, намеренно отгоняя прочь мысли о том, что случилось за последние полчаса. Ясно одно — Себастьян поспешил, взяв на себя всю вину, ведь Пруденс охотно принимала его ласки, пылко отвечала на поцелуи. Ее тело охватило пламя, и, должно быть, он почувствовал это. Теперь Себастьян наверняка сочтет ее распутницей и не преминет воспользоваться этим в будущем.Не стоит обманывать себя. Леди Брэндон наверняка уже все знает. Ничто не помешает графине разнести пикантную новость по всему дому и насладиться триумфом. Поразмыслив, девушка принялась укладывать свои вещи в узелок. К счастью, она не выбросила старый жакет из домотканой материи, штаны и фланелевую рубашку. На сворачиваемую одежду градом лились слезы.— Пруденс, что ты делаешь? — вернул ее к настоящему голос леди Брэндон.— Мэм, вам все объяснит графиня. Я не могу остаться здесь…— Ты советуешь мне прислушаться к сплетням злобной фурии? Пруденс, ты меня удивляешь…— На этот раз она сказала правду. Она застала меня раздетой, а…— Себастьян целовал тебя? И что же в этом ужасного? Всем известно, что мужчины не оставляют без внимания хорошеньких девушек. Мне жаль, если эта выходка оскорбила тебя.— Вы не так поняли, мэм, — шепотом выговорила Пруденс. — Мне стыдно за себя. Что вы теперь думаете обо мне?— Я считаю тебя разумной девушкой, которая не станет придавать слишком большое значение минутному порыву. Неужели до сих пор тебя никто не пытался поцеловать? -Леди Брэндон говорила почти шутливым тоном, но Пруденс было не до шуток.— Пытался, но я…— Значит, ты сумеешь забыть о случившемся. Во всем виноват Себастьян, и он уже заверил меня, что больше такого не повторится. Ты довольна?Это заверение не принесло Пруденс желаемого утешения, но она была благодарна за участие. Девушке и в голову не приходило, что ее собеседница вне себя от беспокойства — леди Брэндон была слишком умна и не подавала виду, что ее худшие опасения подтвердились.С Себастьяном что-то стряслось. Прежде он никогда даже не пытался заигрывать с самыми миловидными из служанок. А что касается девушек из знатных семей… леди Брэндон вздохнула. В последнее время она почти совсем утратила надежду пробудить в Себастьяне интерес к браку. Следовало что-то предпринять, но было бы безумием выгнать Пруденс из дому, на чем настаивала графиня. Себастьян немедленно вступится за девушку, поднимется ненужный шум… Разговор леди Брэндон с невесткой выдался на редкость тягостным, но, к счастью, в него вмешался Фредерик, несколькими резкими словами заставив жену замолчать.— К чему делать из мухи слона, Амелия? — осведомился он. — То, что произошло, тебя не касается.— Я забочусь о своих детях!— Вот как? Не замечал. Должно быть, ты забыла, что эта девушка не побоялась ухаживать за ними.Позднее, оправившись от шока, графиня перешла в наступление. Ее пронзительный голос долетал даже до комнаты, где беседовали леди Брэндон и Пруденс.— Фредерик, ты глупец! — визжала она. — Эта девчонка — потаскуха! Я видела ее почти нагой в объятиях твоего братца… — (Ответ ее мужа прозвучал невнятно.) — Извиняться? Этого еще не хватало! Конечно, всем известно, что никому не позволено осуждать Себастьяна, но я не понимаю, с какой стати его матери вздумалось превращать дом в притон…Послышался гневный голос графа:— Прекрати! Как ты смеешь оскорблять моих родных?Его жена ответила горьким смехом.— Ладно, Брэндон, будь по-твоему, но предупреждаю: эта девчонка в конце концов заманит его в ловушку.Пруденс застыла на месте. Еще никогда в жизни она не испытывала такой ярости. Леди Брэндон поспешила закрыть дверь.— Ну что я могу сказать, дорогая? Постарайся не обращать внимания на истерики этой мстительной женщины. Мне жаль, что тебе пришлось выслушать столько оскорблений.— Мэм, я вовсе не хочу стать причиной семейной ссоры. Нам с Дэном пора уходить отсюда. Мы и без того слишком долго злоупотребляли вашей добротой.— А обо мне ты подумала? — выложила свою последнюю карту леди Брэндон. — Кто, кроме тебя, поможет мне присмотреть за детьми?Пруденс в отчаянии опустила голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23