— Ничего. — Молли приложила к лицу скомканный, уже основательно промокший от слез платок, — Просто… дело в том, что… мы не останемся в Коломбо… его назначили на новое место, и нам надо ехать в Сингапур,
— Но почему ты так расстроилась?
— Потому что опять мы переезжаем… в другое место… Как только мы прибудем в Коломбо, снова надо будет собирать вещи, и опять в дорогу… На новое место, где я ни разу не была, где я никого не знаю. Мне и в Коломбо-то возвращаться не хотелось, но там, по крайней мере, я жила бы в нашем старом доме, а Сингапур — это еще дальше… и мне придется… Я знаю, я веду себя глупо… — Из глаз Молли снова полились слезы. — Но почему-то… я чувствую, что это последняя капля. У меня больше нет сил. А ведь надо еще… — Она задохнулась от сотрясавших ее рыдании и не могла уже произнести ни слова. Джудит поцеловала ее и почувствовала запах виски. Ее мать никогда не пила виски.
Молли вытянула руку и неуклюже обняла Джудит.
— Мне бы сейчас чистый носовой платок…
— Я принесу,
Джудит встала, вышла из комнаты, взбежала вверх по лестнице к себе в спальню. Вынула из комода один из своих больших, добротных школьных платков, резко, с грохотом задвинула ящик обратно и подняла взгляд на свое отражение в зеркале. Оттуда на нее взглянуло растерянное, испуганное лицо, такое же, как у ее плачущей внизу матери. Стоп, так не годится. Кто-то из них двоих обязан оставаться сильным и сохранять ясную голову, иначе все пропало. Джудит раз-другой глубоко вздохнула, взяла себя в руки и заставила успокоиться. Как там говорила ей тетя Бидди? Не оказываться в ситуациях, а самой создавать их. Вот как раз и подвернулась ситуация, когда же, как не сейчас, применить совет тети Бидди на деле? Джудит вся подтянулась, расправила плечи и стала спускаться вниз.
Вернувшись в гостиную, она обнаружила, что Молли также сделала над собой некоторое усилие: она подобрала с пола упавшие листки и даже сумела растянуть дрожащие губы в вымученную улыбку.
— О, спасибо, родная… — Она с благодарностью взяла у дочери чистый носовой платок и высморкалась. — Мне так стыдно. Не знаю, что на меня нашло. Сегодня был такой тяжелый день. Наверно, я просто переутомилась…
Джудит села на прикаминную скамеечку:
— Можно мне прочитать письмо?
— Разумеется. — Мать подала ей конверт.
«Дорогая Молли»… Четкий, ровный почерк. А текст письма очень отчетлив. Отец всегда писал черными чернилами.
«Когда ты получишь это письмо, Рождество уже будет позади. Надеюсь, вы с девочками хорошо повеселились. Я должен сообщить тебе весьма важные новости. Вчера вечером меня вызвали и сообщили, что решено направить меня в Сингапур управляющим компании "Уилсон — Маккинон" '. Это повышение в должности, и, стало быть, я могу рассчитывать на большее жалованье, а также на другие привилегии, такие как более просторный дом и служебный автомобиль с личным водителем. Надеюсь, тебя это тоже обрадует. Я должен буду вступить в новую должность только через месяц после того, как вы с Джесс прибудете в Коломбо; так что у нас с тобой будет время подготовить наш дом для человека, который прибудет на мое место; а потом мы втроем поплывем в Сингапур. Я знаю, ты будешь скучать по Коломбо. Тем не менее, я с волнением и восторгом думаю о том, что мы поплывем все вместе и будем вместе потом, когда устроимся в новом доме. Моя новая работа намного ответственнее и труднее, но я чувствую, что в состоянии с ней справиться и успешно выполнить все, что от меня потребуется. Не могу дождаться того момента, когда наконец, увижу тебя и впервые встречусь с Джесс. Я надеюсь, она не будет меня дичиться и в конце концов привыкнет к мысли, что я ее отец.
Передай Джудит, что ее рождественский подарок должен прийти со дня на день. Надеюсь, все приготовления, связанные с ее переводом в «Школу св. Урсулы», идут по плану и что расставание не будет для вас слишком мучительным и горьким.
На днях видел в клубе Чарли Пейтона. Он сказал, что Мэри ждет ребенка. Они хотят пригласить нас на ужин…»
И так далее. Читать дальше не было необходимости. Джудит сложила листки и вернула их матери. Потом сказала:
—По-моему, все идет как нельзя лучше. Я так рада за папу!
Мне кажется, ты совсем не должна расстраиваться.
— Я не расстраиваюсь. Я просто… убита. Я знаю, во мне говорит эгоизм, но я не хочу ехать в Сингапур, Там так жарко и влажно, и потом — новый дом, новые слуги… заводить новые знакомства… и прочее. Для меня это слишком…
— Но с тобой же будет папа.
— Знаю…
— Тебя ждет масса удивительных вещей.
— Я не хочу удивляться. Я хочу мира и покоя, и мне не надо никаких перемен. Я хочу, чтобы у меня был дом, а не бесконечные переезды с места на место и разлуки. А все требуют от меня чего-то, и каждый говорит, что я все делаю неправильно, что я ничего не понимаю и не умею…
— Но это не так!..
— Бидди держит меня за идиотку. И Луиза тоже.
— Да не обращай ты на них внимания!
Молли еще раз высморкалась и снова отпила из своего стакана. — Я не знала, что ты пьешь виски,
Да обычно я и не пью. Но тут мне нужно было выпить. Поэтому я, видно, и распустила нюни. Наверно, я пьяна.
— Не похоже.
Молли обратила к дочери робкую, смущенную улыбку, пытаясь посмеяться над собственной слабостью:
Мне очень жаль, что все так получилось утром. Мы так глупо повздорили с Бидди. Я не знала, что ты слушаешь. В любом случае мы не должны были вести себя, как малые дети.
— Я не подслушивала.
— Я знаю. Надеюсь, ты не считаешь, будто я только о себе думаю и несправедлива к тебе. Ведь тетя Бидди хотела пригласить тебя к себе, а я встала поперек. Дело в том, что Луиза… ну, она и в самом деле недолюбливает Бидди, и поэтому возникла еще одна проблема, и мне надо было ее как-то решать… наверно, у меня не очень хорошо получилось.
Джудит ответила ей с полной откровенностью:
— Я и не думаю возражать против того, что ты решила, — и затем прибавила то, что давно мечтала сказать матери: — Это ничего, что я буду жить у тети Луизы или не поеду к тете Бидди. Но вот что мне совсем не нравится, так это то, что ты никогда не говоришь со мной о своих планах, не спрашиваешь, чего хочу я.
— То же самое сказала мне Бидди. Перед самым обедом она опять на меня насела. И я чувствую на себе огромную вину — оттого, что, пожалуй, слишком часто принимала решения на твой счет, не обсуждая их с тобой: о школе, о тете Луизе и все прочее… А теперь у меня такое чувство, что уже поздно пытаться что-то исправить.
— Тетя Бидди не должна была огорчать тебя. И ничего еще не поздно.
— Но мне еще так много предстоит сделать. — Молли снова панически запричитала: — Я оставила все на последний момент, даже не купила тебе одежду для школы, а ведь еще надо похлопотать насчет Филлис, разобрать вещи в доме и так далее…
Она производила такое жалкое впечатление, была так беспомощна, что Джудит внезапно почувствовала себя невероятно сильной и собранной, способной ее защитить.
— Мы тебе поможем. Я помогу. Мы все сделаем вместе. А что до этой ужасной школьной формы, то почему бы нам завтра не поехать и не купить ее? Где она продается?
— В магазине «Медуэйз», в Пензансе.
— Хорошо, значит, мы съездим в «Медуэйз» и расправимся со всем одним махом.
— Но надо еще купить все эти клюшки для хоккея на траве, и Библию, и несессер…
— Их мы тоже купим. Мы не вернемся, пока не закупим все. Поедем на машине. Ты должна набраться смелости и сесть за руль, не можем же мы везти такую груду вещей на поезде.
Молли несколько приободрилась и выглядела уже менее растерянной. Кто-то взялся решить за нее одну из проблем, и это, кажется, вернуло ей долю уверенности в себе. Она произнесла: «Хорошо» и, подумав, добавила:
—Джесс мы оставим с Филлис, а то она нам все нервы истреплет. И предпримем этакую прогулку вдвоем, ты и я. А на обед зайдем в «Митру», побалуем себя за труды. К тому времени уже будет за что.
—А потом, — сказала Джудит твердым, не допускающим возражений тоном, — доедем до «Святой Урсулы», я хоть посмотрю, какая она из себя. Не могу же я идти в школу, которую никогда не видела.
—Но сейчас ведь каникулы. Там никого не будет.
— Вот и хорошо. Полазаем везде тайком, позаглядываем в окна… В общем, с этим покончено, так что не унывай, не расстраивайся. Ты уже лучше себя чувствуешь? Хочешь принять ванну? А хочешь — ложись в постель, Филлис принесет тебе ужин на подносе.
Но Молли отрицательно покачала головой:
— Нет-нет, хотя это было бы чудесно. Я уже в полном порядке. Ванну я приму попозже.
— В таком случае, я пойду скажу Филлис, что мы уже можем приступить к ее вареной курице.
— Подожди еще минутку. Я не хочу, чтобы Филлис узнала, что я плакала. Это очень заметно?
— Нет. Просто раскраснелась немножко, сидя возле огня. Молли наклонилась к дочери и поцеловала ее:
— Спасибо. Благодаря тебе я почувствовала себя совсем другим человеком. Ты такая милая.
— Ерунда. — Джудит на мгновение задумалась, подыскивая какую-нибудь утешительную фразу, — У тебя просто был трудный день.
Молли открыла глаза, встречая новый день. За окном едва рассвело, вставать было рано, и она нежилась в теплой постели, завернувшись в льняные простыни и воссылая благодарения небу за то, что уснула, едва голова ее коснулась подушки, и проспала без сновидений всю ночь, даже Джесс ее ни разу не разбудила. Последнее само по себе было уже маленьким чудом, поскольку Джесс была требовательным и капризным ребенком. Если она и не просыпалась в первые часы после полуночи, начиная призывать воплями свою мать, то вскакивала утром чуть свет и расталкивала Молли, бесцеремонно забираясь к ней в постель.
Но вчера, судя по всему, девочка тоже устала — в половине восьмого утра она все еще не давала о себе знать, и Молли продолжала наслаждаться непривычным покоем. Может быть, это из-за виски? Может, выпивать по стаканчику каждый вечер, и тогда будешь спать крепко и спокойно? Или просто-напросто физическое изнеможение взяло верх над всеми нестерпимыми страхами и треволнениями вчерашнего дня. Так или иначе, ей удалось заснуть и как следует выспаться. Она чувствовала себя отдохнувшей, полной сил и готовой встретить во всеоружии новый день с его трудностями и заботами.
Главным делом была покупка школьной одежды для Джудит. Молли поднялась с постели и натянула на плечи халат, затем пошла к окну, чтобы закрыть его, и раздвинула шторы. Ее глазам предстало бледное, туманное утро. Ночная тьма еще не окончательно рассеялась и было очень тихо. Под окном раскинулся спускающийся террасами сад, неподвижный и мокрый от росы, с берега за железнодорожной линией доносились крики кроншнепов. Но небо было ясное, и Молли подумалось, что сегодняшнее утро, может статься, сулит один из тех дней, которые весна похищает у корнуолльской зимы, — когда все вокруг напоено ощущением пробуждающейся жизни: сквозь мягкую черную землю начинает пробиваться зелень, набухают почки на деревьях и воздух оглашается песнями вернувшихся перелетных птиц. Этот день, проведенный от начала до конца со своей старшей дочерью, останется у нее в памяти как что-то особенное, словно яркая, четкая фотография, аккуратно вставленная в изящную рамку.
Она отверзлась от окна, села за туалетный столик и достала из выдвижного ящика объемистый конверт из оберточной бумаги, в котором находился список обязательной одежды для воспитанниц «Школы святой Урсулы», вместе с многословными указаниями и инструкциями для родителей.
«Пасхальный триместр начинается пятнадцатого января. Ученицам, остающимся в школе на полный пансион, необходимо прибыть не позднее 14.30 этого дня. Убедитесь, пожалуйста, что медицинская споавка вашей дочери подписана. Секретарь мисс Катто встретит вас в вестибюле и проводит в отведенную вашей дочери спальню. Если вы пожелаете, мисс Катто будет рада пригласить каждого из родителей на чай в своем кабинете (начиная с 15.30). Ученицам, остающимся в школе на полный пансион, запрещается проносить в спальни какие-либо сладости или продукты питания. Разрешенная установленная норма сладостей составляет два фунта в семестр и должна быть передана экономке. Настоятельно просим вас убедиться в том, что вся обувь вашей дочери разборчиво помечена ее именем и фамилией…»
И так далее и тому подобное. Правила и предписания для родителей были, казалось, столь же строги, сколь и для бедных деток, Молли пробежала глазами список обязательной одежды, растянувшийся на три страницы. «Предметы одежды, отмеченные звездочкой, можно приобрести в магазине „Медуэйз: ткани и одежда“ (г. Пензанс)». Отмечено звездочками было практически все. «Пожалуйста, убедитесь… пожалуйста, не забудьте…» Ну, ладно, если удастся купить все в одном месте, то хлопоты займут не очень много времени. А покончить с этим делом надо.
Молли засунула бумаги обратно в конверт и отправилась на поиски Джесс.
Во время завтрака, засовывая ей в рот с ложечки вареное яйцо (ложечку за папу, ложечку за Голли…), она сообщила младшей дочери, что сегодня уедет с Джудит по делам, а Джесс останется дома.
— Не хочу оставаться! — крикнула Джесс.
— Ну, почему же ты не хочешь? Вы с Филлис прекрасно проведете время.
— Нет! — Девочка упрямо выпятила нижнюю губу.
— Возьмете Голли на прогулку, купите фруктовых леденцов у миссис Берри…
— Ты пытаешься подкупить ее леденцами, — тихо заметила Джудит с другого конца стола.
— Все лучше, чем истерика…
— Не хочу!
— Вряд ли это поможет.
— Но Джесс, ты же любишь фруктовые леденцы…
— НЕ ХОЧУ!.. — По лицу Джесс потекли слезы, рот перекосился, и она заревела.
— О Господи, началось!.. —констатировала Джудит.
Но в этот самый момент вошла Филлис с горячими тостами на решетчатой подставке. Поставив их на стол, она спокойно поинтересовалась: «В чем тут дело, а?», сгребла Джесс в охапку и, не обращая внимания на истошные завывания, вынесла ее из комнаты, закрыв за собой дверь. Вопли постепенно стали стихать.
— Слава тебе Господи! — вздохнула Джудит. — Теперь мы можем окончить завтрак в тишине и спокойствии. И ты, мама, не ходи к ней прощаться, а то она снова начнет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12