Шевченко Дмитрий
Кремлёвские нравы
Шевченко Дмитрий Юрьевич
Кремлёвские нравы
ЛЕТОМ 1994 года в Службе безопасности президента произошло ЧП. Подал рапорт об отставке один из лучших офицеров, начальник элитного подразделения службы - внутренней контрразведки, курирующей администрацию и правительство, помощник Коржакова по кадрам полковник Владимир Алексеевич Иванов. На недоуменные вопросы руководства отвечать отказался. Объяснил кратко, что ничего дурного не задумал, уходит старостой в храм Малого Вознесения на Большой Никитской, 18. Храм рядом, можете проверить. Затем закрыл кабинет и, дав слово никогда больше не переступать порог Кремля, растворился в толпе у Кутафьей башни.
"Предатель", - решило руководство Службы безопасности. - Взять его в разработку!"
"Свихнулся", - подумали подчиненные.
Но Владимир Алексеевич никогда ещё не был так чист перед Богом и людьми, и никогда не был так ясен его ум, как в тот августовский день...
ВОРОНА
(В назидание начинающим башмачкиным)
Однажды в открытое порывом ветра окно казенного кабинета влетела ворона - их на территории Кремля несметное множество. Хозяин-раззява, уходя домой, забыл закрыть окно на щеколду. Птица оглядела канцелярскую обстановку комнаты и разочарованно каркнула: голый стол, колченогий стул, на стене - выцветшая карта Советского Союза. Впрочем, на подоконнике валялся листок бумаги. Нехотя подхватив его, воровка выпорхнула наружу.
Однако до своего жилища добычу донести не сумела. Порыв ветра вырвал её из клюва, и листок приземлился как раз к ногам дежурившего на Ивановской площади милиционера.
Прочитав отпечатанный текст, тот немедленно доставил бумагу в комендатуру.
На следующий день слушалось персональное дело сотрудника охраны N. Постановили: за потерю бдительности лишить звания и уволить из органов. Предание гласит, что N с горя запил и будто бы даже хотел вешаться в том самом кабинете.
В украденном вороной секретном документе (слава Богу, далеко не утащила) был перечень наших военных поставок в одну из африканских стран...
КРЕМЛЬ И ДЕСЯТЬ ЗАПОВЕДЕЙ
НЕЛЕГАЛ
Эту старую историю поведали Владимиру Иванову, только что назначенному молодому начальнику отдела Главного управления охраны (будущая Служба безопасности), в 1991 году. Хотя такой необходимости не было. Несмотря на румянец и детские голубые глаза, Владимир Алексеевич повидал в жизни достаточно.
Мало кто знал тогда в Кремле, что ещё при Андропове, работая в самом закрытом подразделении контрразведки, он участвовал как нелегал в тайной до сих пор войне двух могущественных спецслужб - КГБ и МВД.
Это была именно война, со слежкой и преследованиями, подслушиванием и сбором компромата, стрельбой и обезображенными трупами. Просочилась в печать лишь история зверского убийства милиционерами полковника КГБ на станции Ждановская.
Однако большинство тяжких преступлений, как стало очевидно Иванову в ходе розыскной деятельности, затевалось и осуществлялось именно в милиции. Андропов впервые, правда в кругу сослуживцев, вынужден был признать, что в стране существует организованная преступность. Идет её сращивание с руководством МВД, где верховодят близкие вождям люди, с аппаратом ЦК.
- Вот как сейчас, только под мощным партийным давлением, - заметил в разговоре со мной Владимир Алексеевич. - Существовало секретное распоряжение Политбюро: не приступать к расследованию, если речь идет хотя бы о секретаре райкома комсомола...
Попадались, однако, на крупных делах вовсе не комсомольские вожаки. Однажды агентура донесла, что два крупных грузинских функционера прибыли в Москву с чемоданом денег - на взятки чиновникам из ЦК. Иванов доложил руководству. Но генерал КГБ оказался грузином, к тому же земляком взяточников. И наложил на рапорт Иванова резолюцию, которую тот помнит до сих пор: "Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда". Генерал, похоже, был юмористом и ценителем раннего Чехова.
Пришлось Иванову в органах узнать много нового не только о коррупции, но и о нашем прошлом. Было это на закрытой встрече личного состава КГБ с ветеранами безопасности. Там-то старики с горечью поведали молодому поколению разведчиков, что никаких партизан, никакого народного ополчения во время войны не было. Ни на Украине, ни в Белоруссии! Подпольные райкомы, дружины Ковпака - все это выдумки, миф. А были спецотряды НКВД, которые забрасывались в тыл к немцам! Готовили "партизан" в разведшколах, одна из которых располагалась в районе метро "Динамо". Действовали спецотряды на манер немецких парашютистов-диверсантов. Устраивали взрывы и поджоги, под страхом расстрела уводили в плен мужчин из окрестных деревень, которые было распрощались с советской властью. И при помощи сталинской пропаганды как могли преувеличивали значимость и размах своей деятельности. Все окружение знаменитого Ковпака, например, - энкавэдэшники, ни одного гражданского не было...
Что-то пошатнулось в душе у Иванова, как будто узнал тайное и неприятное о своей семье. Но был и восторженный страх, и ужас - чего уж скрывать! - перед всесильным лубянским ведомством.
Карьера его в КГБ складывалась четко. После успешного проведения ряда операций имя высокого голубоглазого парня стало известно в руководстве комитета. Иванова повысили в звании и пригласили в ведомство Шебаршина. Теперь ему предстояло демонстрировать таланты на международной арене. Он фактически возглавил самое нелегальное формирование КГБ, о существовании которого знало лишь несколько человек - так называемое спецподразделение "С". Его "выпускники" - наши "сицилийские специалисты", многочисленные "штирлицы" во всех концах света. Группа "С" - это экспорт революций и финансовые махинации на крупнейших международных биржах "в пользу голодающих" Замбии и Мозамбика, Никарагуа и Кубы, это Афганистан и Ирак. В задачу Владимира Иванова, в частности, входили челночные поездки с целью передачи указаний нашим нелегалам.
Кстати, когда пришел Горбачев и наметилось потепление между СССР и США, одним из условий нормального развития отношений Рейган поставил упразднение именно вышеназванного подразделения, вызывавшего ужас у американских спецслужб. Что Горбачев "от всего пролетарского сердца" и сделал...
КОРЖАКОВСКИЙ ПРИЗЫВ
1991 год принес желанную ясность. Враги - в "Матросской тишине", друзья с российским триколором - у Кремля и Белого дома.
С объятий и слез, с костров и веселых попоек начиналась ты, новая эпоха. С желания изменить судьбу страны и, конечно, свою личную.
Иванова пригласили в только что созданную службу Безопасности.
Оставив любимую "Комсомольскую правду", в скором времени рядом с Костиковым в президентской пресс-службе оказался и я...
Но если информационная политика была в общем ясна, то новая спецслужба преследовала амбициозные цели - стать опорой отчизне, быть как бы скальпелем в руках хирурга - подобно американским ЦРУ и ФБР, сделаться мощной тайной канцелярией нового строя, которая бы разрабатывала серьезные стратегические ходы государства. Иванов был удивлен и обрадован - никогда ещё его ведомство не состояло на службе у общества, и он с радостью десятиклассника ринулся в новую стихию.
На первых порах Коржаков привлекал в свое ведомство множество ценных людей из разведки, в том числе электронной, лучших подразделений контрразведки. Впервые за долгие годы в кремлевских кабинетах обустраивались интеллектуалы, ставка делалась на опыт. К радости профессионалов, Коржаков потеснил постылое бывшее 9-е управление КГБ, "девятку" - румяных паркетных офицеров, устроителей пикников, профессиональных лизоблюдов, умевших лишь "заносить хвосты" и с аппетитом доедать хозяйскую икру на банкетах.
Иванов и его друзья приободрились. Разрешалось проводить любую оперативную работу, невзирая на лица и чины. Результаты не заставили себя ждать. Выяснилось, например, что неразбериха в экономике и банковском бизнесе, как обычно, мнимая. Это только для непосвященных все туманно на финансовом горизонте. Экономические эксперты Службы безопасности пришли к выводу, что именно сейчас, в эпоху эйфории, сколачиваются миллиардные состояния и прочно оседают на Западе.
Рассказывает Владимир Иванов:
- Коржаков вначале охотно показывал материалы Ельцину. Уже тогда, в 1993 году, - обратите внимание, более шести лет назад! - имелись оперативные данные о незаконной деятельности Альфреда Коха. Уже тогда не были секретом счета в иностранных банках, махинации и то, что почти вся его родня живет в Германии. Вы, наверное, не знаете, но когда земля под ногами у Коха загорелась, он струсил и купил билет в один конец до Германии. Но Чубайс и другие "корешки" чуть не на перроне отговорили от этой затеи. Команда вступилась за молодого реформатора, и мы ничего не смогли сделать...
Постепенно у аналитиков службы сложилась целостная и неприглядная картина нравов новой олигархии. Стало ясно, что демократы ничем не отличаются от бывших партийцев и даже намного превосходят в умении лицемерить и безнаказанно хапать.
- Нас не могли не волновать западные корни и связи ряда высших функционеров, - продолжает Иванов. - Они обнаружились не только у Коха. Жена министра иностранных дел Козырева жила и работала в США, потом ему подобрали девушку-соотечественницу. Родители Бойко - американцы. Дочь Рюрикова замужем за Саймсом, по сути сотрудником ЦРУ, советником ныне покойного Никсона. Впоследствии нас очень беспокоили более чем сомнительные итальянские связи Виктора Илюшина (очень смахивающие на шпионские), что во многом и послужило причиной его отстранения от обязанностей первого помощника... Какой там Уотергейт! Обратите внимание: никто из руководителей новой волны ни разу не произнес - в докладе ли, в интервью - слов "Родина", "Отчизна". Злая закономерность...
Негласное подразделение Иванова наращивало темп, однако время гордых планов, дерзких открытий постепенно уходило в прошлое.
Коржаков, зная наперед реакцию Ельцина, уже без особой радости читал оперативные донесения, где то и дело мелькали знакомые фамилии. А потом, когда сам вдруг побронзовел, ощутил политический зуд, и вовсе стал кривиться и фыркать на Иванова и других правдолюбцев. Все возвращалось на круги своя.
РАЗГУЛЬНЫЙ ПРАЗДНИЧЕК
Уход Иванова в момент, когда и сам он, и Служба безопасности находились на вершине славы - о ней грезили люди с Лубянки, ей посвящали статьи популярные журналисты, - вызвал панику. Выдвигались десятки версий "предательства" Иванова: завербован западными спецслужбами, разочаровался в политике Ельцина, сменил политическую ориентацию...
Нет, он не стал ни партийцем, ни предателем. В Ельцине разочаровался - да. А кто им очарован? Но причины были иные. Четыре года Владимир Алексеевич молчал и впервые позволил себе заговорить о своем уходе лишь сегодня. Наша беседа проходила в строительном вагончике - временной "резиденции" старосты храма Малого Вознесения, что на Большой Никитской, 18.
- Хотите знать, почему произошел путч 93-го года? - начал беседу Владимир Алексеевич Иванов, чернобородый мужчина, в церковном облике которого едва ли угадывался бывший офицер спецслужбы. - Немногие знают эту тайну. Из-за пьянки. Ельцин и Хасбулатов парились в бане, крепко выпили. Когда оба уже еле ворочали языком, Хасбулатов изрек: "Борис Николаевич, а ведь у меня прав больше, чем у тебя, я глава парламента". В ответ президент дал локтем Хасбулатову в ухо. Руслан Имранович тоже было замахнулся... Охранники разняли. На другой день заседание парламента началось с брани в адрес президента, а закончилась эта пьяная история указом № 1400 и трупами в центре Москвы. Говорю это с полной ответственностью: все решения в Кремле принимаются в пьяном угаре. А тон, как ни прискорбно, задает президент! Из-за пьянки произошла гражданская война в Москве; залив глаза, ввели войска в Грозный. Об этом почему-то принято говорить с юмором, но я веду речь о национальном позоре и о национальной трагедии...
Безудержная дикая пьянка в Кремле на самом деле началась с приходом Ельцина. Казалось бы, отшумели баталии, кончились праздники, нечего больше отмечать. На дворе будни, нужно работать, по-германски впрягаться в воз и тащить его. Но веселье, на удивление, не утихло и не утихает до сих пор. Считают кремлевские столбы чиновники. Один из бывших спичрайтеров, "заложив за галстук", на моих глазах радостно наделал в штаны прямо в лифте...
У входа в президентскую резиденцию стоят два прапорщика, проверяющие документы. Служба безопасности дала им негласное задание отслеживать на выходе пьяных и записывать фамилии в блокнот. Через неделю пришлось заводить другой блокнот - вернее, амбарную книгу: в черные списки попало чуть не две трети кремлевских бюрократов.
- Пьют во многом от безысходности, - продолжает Иванов. - Ждали сорок сороков, повышение по службе, зависть соседей. А оказалась рутинная работа, нужно выслуживаться, ни хрена не платят. Как у известной писательницы в одном из рассказов: жизнь прошла, а где же подарки?..
Кстати о подарках. Коржаков в узком кругу не раз демонстрировал длинный тонкий шрам на руке. Однажды, когда он пытался отнять бутылку у хмельного президента, тот "отблагодарил" верного друга ударом ножа...
Иванов водку терпеть не мог, за что не раз получал нарекания от заместителей Коржакова. "Всем хорош парень, - сокрушались они, - а в коллективе вести себя не умеет. Стыдно офицеру! Куда его такого? Карьеры не сделает..."
Вспоминаем с Владимиром Алексеевичем берлинскую поездку Ельцина на вывод войск, где, ещё не зная друг друга, мы впервые встретились. У меня она не задалась с самого начала. Служебная машина опоздала, и мы неслись во Внуково по левой стороне, на красный свет, с зажженными фарами. Когда выскочили на летное поле, трап уже отъезжал. Пришлось подавать назад. В иллюминаторах - белые от злости глаза. А какие слова прошипел президентский охранник, отвечавший за "передовой" самолет, где летели мои подопечные президентская пресса, лучше не вспоминать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21