Не такая у тебя рожа.
— Ты знаешь, что Колля пристрелили револьвером «Смит и Вессон»?
— Кто этот Колль?
Альбер ухмыльнулся. Заказал кальвадос.
— Зачем ты следил за мной?
— Я? За тобой?
— Послушай, ты! — начал Буасси.
Он поднял свою лопату-лапишу. Симоне чуть отпрянул.
— Спокойно, — произнес Альбер. — Ты не дома.
По крайней мере Буасси снова стал прежним. Конечно, одно дело таинственный вожак мафии, и совсем другое — побитый преступник.
— Хочешь валять дурака — пожалуйста. Но особого смысла нет. Добьешься только, что беседовать будем не здесь.
Симоне пожал плечами.
— Что ты искал в Спортивном центре?
— Хотел кое с кем встретиться.
— Где ты находился вчера утром?
— Дома. У жены дела какие-то были, я с ребенком сидел.
— Кто засвидетельствует? Ребенок?
— Соседи.
— Ладно, досмотрим.
Пиво было теплым, от него разболелась голова. Альберу не хотелось связываться — отсылать пиво обратно, требовать холодного, — он просто отодвинул стакан в сторону.
Симоне проглотил кальвадос и сделал знак, чтобы ему принесли еще вина. Нос у него не был сломан, кровь и грязь он смыл, и теперь выглядел как прилежный чиновник, опрокидывающий в обеденное время стаканчик.
— С Реноде знаком?
Симоне поколебался:
— Приходилось встречаться.
— А с Фанфароном?
— Его только по афише знаю.
— А Жиле? — Он спросил лишь порядка ради и сам удивился, когда Симоне кивнул.
— Видал его.
— Где?
Симоне почесал голову. Официант нерешительно двинулся к ним.
— В Спортивном центре. Но не спрашивай, к кому он приходил. О'кей? — И он поманил официанта.
IV
Когда Брито вернулся, Корентэн разговаривал по телефону, прижимая трубку плечом к уху. Неторопливыми движениями он набивал табак.
— Да, — сказал он. — Да, понимаю.
Бришо вежливо остановился в дверях. Комиссар знаком пригласил его сесть, бросив на него яростный взгляд.
— Да, — повторил он. — Естественно.
Потом бросил трубку.
— С меня хватит! Один наставляет оружие на ни в чем не повинных граждан, другой обзванивает и беспокоит министерства! Не знаю, кто из них хуже!
Бришо понял, что теперь ему следует закурить. Он вынул пачку, выбрал подходящую сигарету, достал элегантную золотую зажигалку — все это преследовало одну-единственную цель: дать Корентэну возможность успокоиться. Нельзя же орать на человека, когда тот закуривает, таким образом, надо подождать, пока он окончит сию процедуру. Кто так закуривает, показывает, что внимательно слушает, но и к себе ожидает уважительного отношения.
— В этом доме все, что ли, с ума посходили? — продолжал Корентэн. — Именно сейчас, когда те неудачники задержали типа с таким слабым черепом! Ну скажите, чего вы все еще хотите? Остановить автомобиль министра внутренних дел? Отхлестать кнутом свидетеля? Восстановить против нас полмира?
Бришо жалел, что не может закурить еще раз. Он знал Корентэна. Знал, что в подобных случаях с ним нельзя спорить. А еще хуже, что он даже спросить не может, отчего тот так взбеленился.
— Скажи теперь, но откровенно, какого Господа бога ради ты беспокоил спортивное министерство, зачем приставал к ним? — спросил он у Бришо.
Шарль с трудом сдержался, но ни один мускул на лице его не дрогнул.
— Я не думал, что они сочтут это беспокойством и приставанием.
— Чего ты от них хотел? Говорят, ты самого заместителя министра замучил!
— Сожалею.
Корентэн беспомощно смотрел на хорошо одетого Бришо, вежливо, с внимательным лицом сидевшего перед ним. Упрямый негодяй! Упрямее Лелака. И опаснее! Его даже изругать нельзя!
— Ну, ладно, — пробормотал он. — В другой раз думай, что делаешь!
Он подтянул к себе какую-то бумагу, надел очки. Бришо вернулся к своему столу. Мадам Дефрок что-то подсчитывала на карманном компьютере, быть может, суммировала, сколько времени потратили сыщики на распивание кофе, болтовню, курение сигарет и бессмысленное глазенье на стены.
Бришо оказался проворнее, когда зазвонил телефон. Мадам Дефрок с оскорбленным видом снова отвернулась к своей машинке. А Бришо с облегчением прижал трубку к уху. Звонил не Альбер. Чужой, сдавленный мужской голос. Анонимный доноситель. Шарль терпеть не мог, когда таких соединяли с ним.
— Вы начальник?
Шарль подтвердил.
— Тогда слушайте! Скажу вам, кто убил того вольника. Его зовут Колль, он живет на улице Сен-Онан. Тощий сутенер с усами.
— Да? — насмешливо спросил Бришо. — Откуда вы знаете?
— Это мое дело.
— Погодите, не бросайте трубку. У вас есть доказательства?
— У меня? — Мужчина захохотал, и связь прервалась.
Бришо ощутил на себе взгляд Дефрок. Он положил трубку на место. Машинально улыбнулся женщине, вынул свои записи, чтобы посмотреть, кому он звонил вчера.
— Де Прюнье, — произнес он вполголоса. — Он, что ли, заместитель министра? Потому и получили от них зеленую улицу организаторы побоищ, где все дозволено?!
— Ну-ну, — бормотал он. — Еще посмотрим, кто на этом погорит, еще посмотрим, чья возьмет! — И он протянул руку к телефону.
V
Альбер подождал немного, потом еще раз нажал кнопку звонка. Он чувствовал, что за ним наблюдают, ему было неприятно и даже тягостно представлять, что о нем думают. Да и что могли думать, видя, как он топчется у квартиры этой шлюшки, не желая примириться с тем, что ее нет дома. Альберу не все было ясно в ее деле. Почему она водит мужчин в квартиру подруги, если у нее есть своя собственная? Если ей неудобно приводить сюда мужчин, почему пришла с Бришо? И что с ней вообще?
«Может, она на работе, — размышлял он. — Не знаю, служит ли она где-нибудь вообще. Если она только полупрофессиональная… может, студентка?»
Он позвонил в соседнюю дверь. Лохматый старик в потертом темном купальном халате открыл дверь.
— Что вам угодно?
— Я ищу мадемуазель Марешаль.
— Вторая дверь. — Свою дверь он сразу захлопнул, некоторое время еще слышалось его шарканье и негодующее ворчание.
Альбер прошел дальше. Из-за следующей закрытой двери послышался женский голос в тот самый момент, когда он нажал на звонок.
— Кто там?
— Я полицейский, сударыня. Будьте любезны, откройте дверь!
— Не открою. Что вы хотите?
— Но не можем же мы разговаривать через дверь…
— Почему?
Господи боже! Он огляделся: казалось, во всех окнах, за каждой занавеской над ним смеются.
— Я ищу мадемуазель Марешаль.
— На две двери левее.
— Ее нет дома.
— Позвоните подольше. Она крепко спит.
«Неправда», — подумал Альбер. Он поднял голос и спросил:
— Когда вы ее видели в последний раз?
— Я? А в чем дело? — В голосе звучали подозрение и испуг.
— Вчера она вернулась домой?
— Не знаю. Я… я ее не видела.
Альбер попрощался с дверью и поплелся к лестнице. Убили Фанфарона. Убили Колля, убили ту маленькую танцовщицу. А теперь еще и Мирей Марешаль? Ему хотелось бить кулаками по стене, в гневе посшибать ногами мусорные ящики. Никогда он не видел этой девушки, знал только, что она была хорошенькой, глупой и с Бришо спала бесплатно. Ему было ее так жаль, словно он давно и хорошо ее знал.
Он спускался по грязной лестнице. Мусорный ящик давно опрокинул кто-то другой, и теперь он валялся, распространяя кислый запах. Над ящиком кружили мухи. У дома женщина в тренировочном костюме небрежно подметала тротуар, на противоположной стороне тощий паренек вытирал окна маленького китайского ресторанчика. Солнечный свет ласкал улицу, Буасси, сбросив пиджак, копался в моторе. Он заметил приближавшегося Альбера, вытер тряпкой руки и захлопнул капот. Коллеги никогда не могли понять, каким ремонтом постоянно занимается Буасси, если его можно в любой момент бросить?
— Ну? — спросил тот.
— Едем обратно.
Буасси кивнул. Неторопливо забрался на сиденье водителя.
— Нет, — неожиданно передумал Альбер. — Высади меня по дороге, у Жиле.
— Это не по дороге, — заявил Буасси. — Если девчонки нет, надо сразу об этом доложить Бришо.
Альбер не ответил. Он откинул назад голову и прикрыл глаза. Слышал, как хрустнул позвонок. «Схвачу Жиле и выбью из него правду», — думал он. Улыбнулся. Услышал, как Буасси что-то пробормотал, потом включил зажигание, и они тронулись. Альбер пытался собраться с мыслями. В связи с девушкой, с маленькой Мирей, ему кое-что пришло в голову. Он вновь принялся обдумывать происшедшее, анализируя, не противоречит ли что-то возникшему у него предположению. Буасси ехал медленно. На дороге произошел несчастный случай, они увидели парнишку с окровавленной головой и бессмысленным взглядом, сидящего на тротуаре, другой лежал распростертый на мостовой, какой-то мужчина в отчаянии что-то объяснял стоящим вокруг людям. «Хонда-пятисотка» валялась на дороге рядом с такси, у которого был проломлен бок.
Они проехали под Триумфальной аркой. Вокруг нее бродили разочарованные туристы: надо же, как не повезло, именно сейчас бастует персонал и они не могут подняться наверх.
Они проехали мимо дома, куда двадцать пять лет назад Альбер ходил заниматься английским языком. Учитель был высоким, лысым, старым холостяком и на уроках знакомил Альбера с достопримечательностями Лондона.
Затем они прибыли к дому Жиле. Альбера передернуло при мысли, что ему снова придется идти в страну гигантов. Ему хотелось, чтобы Буасси пошел с ним. Но ему так же не хотелось просить об этом приятеля. Вот если бы Буасси сам предложил…
Но Буасси не предложил. Едва за Альбером захлопнулась дверца, он тронул машину и в мгновенье ока исчез, словно его здесь и не было, как в сказочных фильмах исчезают герои.
VI
Жиле был на тренировке. Это сообщил его сосед, который с такой же быстротой материализовался из ничего, с какой чуть раньше исчез Буасси. Сосед с птичьей головой дал адрес тренировочного зала и с интересом ждал следующего вопроса. Альбер сожалел, что спросить ему больше нечего.
Тренировочный зал находился поблизости — всего минут десять ходу. Он прошел по солнцу сквозь танцующие пылинки, съел мороженое, поглазел на нескольких расцветших с приходом весны девушек, что прошли, не заметив его.
Этот тренировочный зал тоже помещался в чердачном помещении, должным образом укрепленном и оборудованном. Ринги, мешки, разминочные катки, зеркала, гантели, множество разнообразных спортивных снарядов. И жара. С крыши лился зной. Войдя, Альбер в тот же момент покрылся потом. Жиле он не увидел. Здесь тренировались гибкие, жилистые таиландские боксеры, не обращая внимания на жару. Желтоватая кожа их блестела от пота, ноги вздымались с быстротой молнии, тренируя плоский дуговой удар таиландского бокса. Альбер покачал головой, перешел в другой конец зала. Отсюда вела дверь, Альбер хотел было нажать на ручку, но дверь в тот же миг распахнулась. По ту сторону стоял Жиле. Он был в борцовском костюме, широкая грудь — сплошь из мышц. Только макушка лысой головы у него вспотела, тело было сухим. Он не узнал Альбера.
— А, помню, — неохотно буркнул он, когда Лелак заново представился.
— Чего вам опять нужно?
— Несколько вопросов.
— У меня сейчас нет времени.
— Я вас долго не задержу.
Он не двинулся от двери. Жиле шагнул вперед, чуть ли не навис над Лелаком. Альберу показалось, что эта огромная глыба сейчас сметет его, растопчет, раздавит, даже не заметив. Он прикрыл глаза. Жиле остановился.
Альбер открыл глаза. Увидел перед собой волосатую грудь, пришлось поднять голову, чтобы взглянуть в странное, перебитое лицо.
— Вы знаете человека по имени Колль?
— Нет.
— Зачем вы ходили в Спортивный центр «Академия»?
Жиле отступил на шаг.
— А что? Вам какое дело?
Альбер не ответил, только смотрел. Насмешливо, пренебрежительно.
— Дела у меня были. Надеюсь, это не преступление?
— Смотря как считать. — Он даже не представлял, что «Палача» так легко напугать. Исчезла разница в силе, исчезли непрерывно дерущиеся на заднем плане таиландцы, остался один Закон. — Если хотите, скажу, сколько можете схлопотать как сообщник.
— Я? Но за что? Вы с ума сошли! — Высокий голос Жиле сорвался чуть ли не на визг.
— Вы встречались с Флери?
— Нет. Не знаю, кто это… — Он поколебался. — С Ле Юисье.
— Почему именно там?
Жиле с удивлением пожал плечами.
— Откуда я знаю. Он меня туда позвал.
Только сейчас Альбер догадался. Два противника, которые по телевидению, в газетах, перед всем светом охаивают друг друга… Организатор состязаний, провозглашенных побоищем, мясорубкой, «жадный до денег делец, который игнорирует истинный спорт» и «этот трусливый тип, который не осмеливается принять более жесткие условия и боится за свой жалкий хлеб»… Да эти свиньи сотрудничают!!!
— Зачем он вас звал?
— Этого я не могу сказать.
Они пристально глядели друг на друга. У Жиле были маленькие темные глазки. Альбер улыбнулся.
— Благодарю за помощь.
VII
Архив располагался двумя этажами ниже, чем их кабинеты. Громадная контора со странными встроенными железными полками, современными маленькими письменными столами, креслами, диванами из грошовых гарнитуров, подходящих скорее для дешевых квартир в новых жилых массивах, и шесть женщин. Одна из них любовница Корентэна. Светловолосая девушка лет двадцати пяти, с милым личиком, полными губами и зубками, как у зайчика. Сколько бы раз они ни встречались, она всегда ему улыбалась.
— Могу я вам помочь?
Подружка Корентэна была в темно-синем тонком халате. У нее было стройное, гибкое тело, здоровые длинные бедра, доброжелательная сообщническая улыбка.
«Что бы сказал Корентэн, если бы я отбил ее? — подумал Альбер. — По словам Бришо, они и так каждые две недели ссорятся».
— Надеюсь, — сказал он, рассчитывая, что это прозвучало достаточно двусмысленно. — Я интересуюсь исчезнувшими женщинами.
Коллега Зайки хихикнула. Она была здоровенной женщиной с мужским лицом.
— Почему вы не удовлетворитесь присутствующими? — спросила она.
Остальные женщины тоже подняли головы. Если б они не были так некрасивы!
— Это недостаточно романтично, — серьезно ответил Альбер.
Женщины захихикали. Бросили работу. Сварили кофе. В последний раз Альбер видел, чтобы так резвились, когда сам еще был мальчишкой, а шалили девчонки-подростки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26