Потом, видно, передумал и набрал какой-то номер.– Кто пропал? – спрашивает. Выслушав ответ, он повесил трубку.– Кто такой Альфредо Трумма? – обращается он ко мне.– Слыхом не слыхал, – отвечаю.– Спустись в архив, – приказывает он Каучу, – и посмотри, есть ли там дело на Альфредо Трумма.Каучу открыл дверь и вышел. Трам зло хлопнул дверью и снова сел в кресло, снял трубку и набрал номер:– Привет, капитан Эккеме. Ну, как дела?Услышав ответ, он нахмурился.– Я послал Каучу в архив поискать досье на Альфредо Трумма. Нет?! Вполне добропорядочный человек?! Тогда это мне не подходит.Возвратился Каучу.– На Альфредо Трумма не заведено никакого дела.Трам кивнул головой и продолжал разговаривать по телефону.– Да, – отвечает. – Я нашел труп, но не знаю кого… Вполне возможно. Только не говори ничего родственникам. А то они разволнуются.Он вешает трубку и сердито фыркает.– Ничего не понимаю, – говорю.– Скоро поймешь, – отвечает Трам.Вошел незнакомый фараон, и я догадался, что это и есть капитан Эккеме из отдела розыска пропавших без вести.– Кажется, исчез дядюшка Альфредо, – говорит он Траму. – В моем кабинете рыдает целая толпа родственников.– Похоже, речь идет о покойничке, которого я обнаружил в доме этого красавца. – Трам кивнул на меня. – Есть у тебя его приметы?– Возраст о шестьдесят четыре года, рост – метр семьдесят два, вес пятьдесят восемь килограммов. Волосы редкие, седые.– Приметы совпадают, – говорит Трам.– Одно непонятно, – замечает капитан Эккеме. – Почему родственники одеты в траур, откуда они могли заранее знать, что его убили? !– А ты ничего не можешь сказать? спрашивает у меня Трам.– Рад бы, да пока для меня все это темная ночь.– Пойду допрошу родственничков, – говорит Эккеме. – Потом свожу их в морг и погляжу, узнают ли они милого дядюшку.Не успел он уйти, как в комнату ввалился доктор Тэлли. Он протянул Траму лист бумаги. Трам посмотрел на меня с гнусной ухмылкой и начал читать. Гляжу, рожа у него потихоньку меняет цвета. Из желтого стала розовой, потом красной с алыми пятнами и, наконец, фиолетовой. Когда из фиолетовой она стала мертвенно синей, он вскочил, схватил беднягу доктора за воротник и стал его трясти.
– Это шутка, – орет. – Глупая шутка.– Какая еще шутка! Как ты смеешь, паршивый фараон? – Доктор схватил лист бумаги, повернулся и вышел, фыркая от ярости. Трам рухнул в кресло и обхватил голову руками.– Умер от воспаления легких, – процедил он.– Признаюсь, – говорю, – Альфредо Трумма убил я. Заставил его принять холодный душ, а он, бедняга, простудился и откинул сандалии.Трам заскрипел зубамп.– Сними наручники, – говорит он Каучу.– Вам еще не надоело надевать мне наручники и тут же снимать? – спрашиваю.В эту самую минуту влетает капитан Эккеме.– Его не могли убить, он уже был мертвый, – объявляет. А за капитаном в комнату ворвалась целая толпа родственничков.– Где дядюшка Альфредо? – кричит одна из женщин.– Успокойся, дорогая Гортензия, – говорит другой родственник, обнимая ее за плечи.– Тише, тише, – орет Трам. – Так мы век не разберемся. Расскажите, что произошло. Но только спокойно, по порядку.– Мы живем на одиннадцатом этаже в квартире восемь, – начинает рассказывать один из родственников.Черт побери! Моя контора тоже на одиннадцатом этаже, а квартира восемь совсем рядом.– Дядюшка Альфредо умер вчера утром. Сегодня должны были состояться похороны. Покойник лежал в своей комнате, и в доме были только я и Гортензия. Гортензия спала: она всю ночь просидела возле покойника, а я пошел в ванную. Моюсь, а сам слышу какой-то шум. Ну, я решил, что это проснулась Гортензия. Потом я зашел в комнату Гортензии и увидел, что та еще спит. Тогда я бросился в комнату, гляжу: трупа нет. Исчез.– Когда это случилось? – спросил капитан Эккеме.– Примерно час тому назад. Я разбудил Гортензию, и мы стали искать по всей квартире. Потом позвонили Клаудио и Томмазо, и они сразу примчались.– Он воскрес и потихоньку улизнул, – закричал один из догадливых родственничков.– Спокойно, спокойно, – сказал Трам. – Мы нашли вашего дядюшку вполне мертвым. Кто-то перенес его из комнаты в кабинет вот этого синьора. Потом кто-то позвонил в Центральное полицейское управление и сказал, что в кабинете вот этого господина, – он показал на меня, – находится труп. Мы тут же примчались.– Проклятье! – закричал я. – Кому-то очень хочется меня убрать, и он подкидывает мне одного покойничка за другим. А я тем временем должен выслушивать болтовню этих кретинов.Я бросился к дверям, но Каучу схватил меня у самого порога.– Отпусти его, – устало сказал Трам.Я высвободился из объятий Каучу и мимоходом сломал ему мизинец левой руки. Только я выскочил из кабинета лейтенанта, как там началось настоящее светопреставление. Глава девятая Вдова с фиолетовыми глазами продолжает рассказывать байки. Неожиданный телефонный звонок помог мне установить мировой рекорд в беге вниз по лестнице
Я спустился вниз, сел в машину и поехал домой. Мой компаньон уже ждал меня у подъезда.– Ну, – спрашиваю, – какие новости, дружок? Как поживает вдовушка?Грэг завилял хвостом, давая понять, что надо скорее подняться наверх. Я помчался по лестнице, а Грэг за мной. Влетел я в комнату, а там словно ураган пронесся. Ящики письменного стола выдвинуты, дверцы распахнуты, мебель поломана. Вошел в спальню, и здесь меня чуть кондрашка не хватил. На моей кровати валяется чье-то тело.«Еще один покойник», – подумал я, но сразу успокоился. На моей постели удобно разлеглась вдова с фиолетовыми глазами. Спокойно покуривает сигарету, а рядом на столике недопитый стакан «Бурбона».– Привет, красавчик, – говорит она, пустив колечко дыма. – Я тебя ждала.В ответ я схватил ее за ногу и сдернул с кровати. Она сразу пустила слезу.– Поплачь, – говорю. – Это очень полезно. А когда устанешь, то мы с тобой побеседуем.А сам пошел в гостиную. Вижу, Грэг приводит комнату в порядок. Налил ему «Бурбона», и он сразу возликовал. Я тоже немного подкрепился.– Ты хорошо поработал, – говорю. – А теперь брось возиться. Есть дело поважнее. Нужно разыскать типа с одним ухом. Я показал Грэгу ухо, он пару раз тявкнул и полетел вниз. Только он скрылся за дверью, вошла блондиночка.– Выкладывай, – говорю. – Но только правду, всю правду. И не вздумай комедию ломать, у меня на вранье нюх просто собачий. Она подходит совсем близко и опускает ресницы.– Я не знала, куда деться, и вот пришла сюда. Мне страшно.Я посмотрел ей прямо в глаза, и она выдержала мой взгляд.– Рассказывай все по порядку, – говорю.Я усадил ее рядом на диван и сунул ей стакан «Бурбона».– Толстяк Доменико шантажировал моего мужа.– Тебе-то откуда это известно?– Я точно знаю. Навела справки.Она шмыгнула носом, и я понял, что все врет, зараза. Но решил послушать ее басни.– Когда я это обнаружила, было уже поздно. В то утро, вернувшись домой и найдя Дана мертвым, я подумала, что его убил толстяк Доменико и решила донести на него.– Когда ты приняла столь мудрое решение? – спрашиваю.– В половине восьмого утра, едва я вернулась домой.– А спустя четыре часа ты так и не позвонила в полицию, – говорю.– Толстяк Доменико прятался в моей спальне. Он ждал меня.– А дальше? – спрашиваю.– Он сказал, что своими глазами видел, как Дан застрелился. Едва только Доменико ушел, я схватила пистолет, бросила его в унитаз, сунула горящую сигарету Дану в пальцы, снова поднялась к себе и стала одеваться. В этот момент явился ты.– А теперь, – говорю, – начни сначала. Учти, что пистолет я не в унитазе отыскал, а отобрал у той гориллы с желтыми глазами! Как это объяснить?– Не знаю, – пробормотала она вся в слезах. – Толстяк Доменико явился в «Морено» и сказал, что Дан застрелился. Когда я вернулась домой, пистолета уже не было. Может, его прихватил тот тип.– Это уже малость походит на истину, – говорю. – Так, значит, ты снюхалась с толстяком Доменико.Она вцепилась в лацканы моего пиджака.– Нет, – говорит, – клянусь тебе, нет. Он вымогатель, убийца. Я не поверила, что Дан застрелился. Во всем виновата я, одна я! Она стала всхлипывать, уткнувшись головой в подушку, а я решил размять ноги.Прохаживаясь себе взад и вперед, жду, пока она успокоится. Понемногу она утихла. Встала, поправила прическу, подкрасилась. «В ее рассказе много темных мест, но главное – проявить выдержку. Пусть сначала подкрепит силы». Налил ей бокал «Бурбона», и она осушила его одним глотком.Вдовушка ласково улыбнулась мне.– Ну как, лучше стало? – спрашиваю.– О, да! – Она пригладила платье, посмотрелась в зеркало.– В этой комнате кто-то рылся в твое отсутствие. Что он тут искал? – спрашивает она.– Понятия не имею.Она огляделась.«Сдается мне, что и она тут шарила до моего прихода». Красотка подошла к холодильнику и открыла его.– Я ужасно проголодалась, – говорит.Я похолодел от ужаса. Она взяла тарелку с ветчиной и поставила на стол. А под ветчиной лежат пятьсот тысяч!Но тут красотка досадливо поморщилась.– Вареная ветчина. Какая досада! Я ее не люблю.– В холодильнике есть и копченая, – говорю я как можно спокойнее.Блондинка лезет в холодильник и вытаскивает большой кусок копченой ветчины.– Это уже лучше, – говорит. Затем кладет обратно в холодильник тарелку с вареной ветчиной и начинает готовить себе бутерброд. Неужели она ищет мои деньги? Не успел я хорошенько над этим подумать, как зазвонил телефон. Я подскочил, схватил трубку.– Это ты, Яко?Тысяча чертей, это она. Ее бархатный голосок из ушей плавно течет вниз, в самые коленки.– Дуарда! – кричу.– О, Яко! Я жду тебя целый день. Ты, верно, забыл обо мне.– Прости, моя дорогая, – отвечаю. – Я ни на миг не забывал о тебе. Я лишь забыл твой адрес. И с утра ищу тебя.– Яко! Но ведь я сама записала его в твой блокнот.У меня язык прилип к гортани. Я хлопнул себя по лбу трубкой.– Я полный кретин, дорогая.Слышу, будто жемчужные бусинки зашелестели. О, как она смеется, мое сокровище!– Приходи поскорее, – говорит и вешает трубку.Я пошарил в карманах, нашел записную книжку, открыл ее. На первой же странице помадой записан адрес: «Торребруна, кв. 611». Я понюхал: цикламен. Спрятал книжку в карман, надел шляпу и ходу.– Эй, – кричит блондинка. – Могу я тут остаться? Меня ищет полиция.– Поступай как знаешь.– Спасибо за гостеприимство и когда…Но я не услышал последних слов. Выскочил за дверь и помчался вниз по лестнице, едва касаясь ступенек. Секунда-другая – и я уже в моем «блимбусте». Дал полный газ и полетел как ветер. Глава десятая Я встречаюсь с двумя типами, у которых в сумме ровно три уха. Происходят разные неожиданности
Войдя в холл, я даже присвистнул. Вот это роскошь так роскошь. Кругом мрамор и парча. Должно быть, у обитателей этого домика солидный счет в банке, а ведь Дуарда – одна из его обитателей. Я сел в лифт и поднялся на семнадцатый этаж. Отыскал квартиру номер 6ii, постучал.– Войдите! – раздался голос Дуарды, и я, понятно, не заставил просить себя дважды.Открываю дверь и вхожу. Вижу, у окна стоит небесное создание. Волосы у нее огненно-рыжие, глаза зеленые, а губки кажутся двумя лепестками розы, украшенной бледными жемчужинами щек.Только я пролепетал: «Дуарда», как она бросилась ко мне с криком:– Яко, берегись! – И тут на голову мне свалился весь небоскреб. Из глаз брызнули красные и желтые искры, в голове загрохотало, словно тяжелый танк на железный мост выехал, потом кромешная тьма, и я потерял сознание.Открываю глаза, вижу: кругом черпая ночь. Мало-помалу пришел в себя. Такое впечатление, будто я в океанском лайнере и тот взбесился и прет во всю мочь. Но это не лайнер, а обычная машина. А сам я, крепко связанный, с кляпом во рту, валяюсь, словно тюк с бельем, в двух сантиметрах от чьей-то ноги, обутой в ботинок не меньше как сорок пятого размера.Наконец удалось вытолкать кляп языком. Зубы тоже неплохое оружие; я впился ими в икру этой ножищи и откусил изрядный кусок мяса. Незнакомец завопил, как зарезанный, потом нога поднялась и мгновенно опустилась мне на голову. Я снова потерял сознание…Внезапно слышу голос:– Проснулся, что ли?Тут я понял, что уже проснулся и что меня вытащили из машины. Еще миг – и меня бросили на траву. Огромные клещи схватили меня за горло и подняли, словно мешок с гнилой картошкой.Но это были не клещи, а здоровенная мозолистая рука. Будь я послабее, я бы завопил от боли.«Пока мне ничего другого не остается как лежать и ждать», – подумал я.– Шагай, – слышу и немедля получаю пинок в живот.– Ног не могу найти, – отвечаю.Незнакомец засмеялся.– Ищи, да побыстрее. Ничего не попишешь, надо подчиняться. С большим трудом удалось встать, и я заковылял под пинками двух подонков. Они втолкнули меня в железную дверцу.Мы стали куда-то спускаться. В глубине лестницы находилась пустая, голая комната с белыми стенами. В комнате стоял лишь стол, соломенный стул и в углу ржавая газовая плитка, давно, видно, пришедшая в негодность. Иначе зачем было отключать ее, снимать краник и затыкать трубу паклей и пробкой?!Едва я вошел в комнату, мне дали здоровенного пинка, и я очутился на полу.
Все же я попытался принять такую позицию, чтобы увидеть лица моих мучителей. На стуле сидел тип с желтыми глазами, без левого уха. Рядом устроился долговязый, жилистый малый с двумя острыми, как булавки, глазками и орлиным носом. Долговязый сел на край стола и стал покачивать ногой.– Если пол слишком тверд для твоего мягкого места, можешь встать, – говорит.– Спасибо, – отвечаю. – Но я не привык к пуховым перинам.Подонок, не переставая покачивать ногой, ударил меня носком ботинка под правый глаз. Я захохотал.– Вижу, что вы не любите шуток, – говорю. – Позвольте тогда узнать цель нашего совещания?– За тобой числится кой-какой должок, – говорит тот, желтый. – Если ты об ухе, то это для меня плевое дело. Я могу тебе его вернуть, не отходя от кассы.
Желтый ублюдок встал и своей огромной мозолистой рукой сжал мне челюсть.– Гони монету, – говорит долговязый, покачивая ногой и поглаживая мне щеку носком ботинка. Я немного отодвинулся и прислонился к стене.– Какую монету? – спрашиваю.– Ты сам отлично знаешь, о чем звон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10