Взрослые уделяют все меньше внимания детям — как своим, так и чужим. Тогда он обратится к подругам. В крайнем случае привлечет Эндрю Мэтьюза.
Мимо поворота на их подъездную дорожку по направлению к университету проехал зеленый «рамблер». За листвой Курт не смог разглядеть водителя. Да и не особо стремился.
Все он сделал не так. Слишком сильно надавил на нее, слишком много и сразу ей рассказал. Не оставил ей другого выхода, кроме как убеждать себя, что все это говорится не про ее дружка. Его также тревожила ее уверенность в невиновности своего приятеля. Может, он поторопился, ему не следовало спешить с этим разговором. Впрочем, он не сказал Дебби о телефонном звонке Барбаре Андерсон. И при следующей встрече этот аргумент поможет ему добиться содействия Дебби.

Рик
Вторник, 26 августа — пятница, 28 августа
Глава 23
Рик глубоко затянулся, красный кончик сигареты осветил его лицо. Он и Хулио в плавках сидели у бассейна, хотя купаться никто не собирался. Зато они имели возможность поговорить без помех, поскольку услышать их могли только на кухне, а Рик предусмотрительно закрыл окна.
— Только не Дебби, — упрямо твердил он. — Я ее знаю.
— Да, парень, Дебби, — не отступался Хулио. — Я следил за ней, а потом ждал, пока она не выйдет.
— Какого черта ты за ней следил?
В темноте лицо Хулио превратилось в бледное пятно.
— Помнишь четвертое июля? Она что-то сказала насчет тебя и зрелых женщин? Я понял, что ей все известно о Пауле Холстид, и стал следить за ней, чтобы вовремя предупредить всех, что она становится опасной, — тут он уловил невысказанный вопрос Рика. Хрипло рассмеялся: — Да, и в прошлый уик-энд тоже. Проехался за вами до коттеджа. Не думай, что Хулио глуп и готов поверить в твои россказни, будто ты с ней не трахаешься. И поверят ли тебе остальные, когда ты скажешь, что она не представляет собой угрозы?
Лес защищал дворик от вечернего ветерка, но Рику показалось, что ветер выдался холодным. По его телу пробежала дрожь. Он рассказал Дебби, что Паула Холстид влюбилась в него, а теперь Дебби побывала в доме Холстидов. Неужели она повторила его байку профессору? Впервые он почувствовал, что под ногами начинает гореть земля. Дебби. Холстид. Толстяк с Чемпом. Хулио.
Если... Он посмотрел на Хулио — светлый силуэт на фоне сгустившейся темноты.
Если только Хулио не выдумал все это, чтобы добраться до Дебби. А по какому, собственно, праву он следил за Дебби, зная, то она гуляет с ним? Или Хулио решил, что Рик более не главный? Это проблема Рика, значит, и решать ее должен Рик Дин. Пора поставить Хулио на место, показать, кто здесь хозяин.
— Так что ты на это скажешь? — гнул свое Хулио. — Не думаешь ли ты, что остальные согласятся со мной в том...
— Я думаю, что из тебя так и прет дерьмо, — осадил его Рик.
У Хулио аж отвалилась челюсть. Вот так всегда: Рик моментально меняется, возвращая командование себе. А Рик продолжил атаку:
— Я попросил Дебби поговорить с Холстидом, прикинуться, что она берет интервью для очередного номера студенческой газеты насчет смерти его жены, — не без удовольствия он отметил, как Хулио сжался. — Ты же знаешь, какие у нас с Дебби отношения. Что я ей скажу, то она и сделает, не задавая лишних вопросов. Сделает все, о чем я ни попрошу. Раз уж ты так перепугался...
— Я не перепугался, — просипел Хулио.
— Повторяю, раз уж ты так перепугался, я спрошу ее, что ей удалось выяснить. Только ради тебя, чтобы по ночам ты спокойно спал. Завтра у меня с ней свидание в Сан-Леандро. Тогда я ее и спрошу.
Проводив Хулио, Рик вернулся к бассейну и вновь плюхнулся в парусиновое кресло. Закурил. Конечно, можно сказать Хулио, что он держит все под контролем, но сам-то он знал, что не посылал Дебби к Холстиду. Просто Хулио понятия не имел, как вести себя с телками. Всегда пер напролом. А телки требуют особого отношения, в них надо взращивать чувство вины, чтобы они постоянно чувствовали, что в чем-то провинились перед тобой.
Он затянулся, наблюдая, как раскаляется кончик сигареты. Завтра среда, двадцать седьмое августа. Да уж, он просто обязан выяснить, что к чему, пока дело не зашло слишком далеко. Главная опасность — этот Рокуэлл. Ладно, оттрахал он жену Холстида, так она сама этого хотела. Теперь-то она мертва и они уже ничего не докажут. А вот Рокуэлл жив. Господи, да отец сойдет с ума, если его, Рика, арестуют за это. Он прекрасно помнил, как возил этого педика мордой по гравию.
* * *
Калибан впрыгнул на диван рядом с Риком, прищурившись, уставился на него. Рыжий, с белой грудкой и розовым носиком, весом под тринадцать фунтов. Рик погладил его по спине, потом, поскольку Дебби еще не вернулась с кухни, рассказывая матери о фильме, толкнул в бок, пытаясь скинуть с дивана. Кот мягко, как боксер, ушел от удара, недовольно мяукнул и спрыгнул сам. Собаки нравились Рику больше. Они всегда виляли хвостами. А кошки очень уж себе на уме. Мурлыкают, лишь когда им этого хочется.
Вернулась Дебби, очень сексуальная, в короткой юбчонке, чуть ли не до трусиков, и обтягивающей футболке. Да, надо было повторить поездку в коттедж, да побыстрее.
— Мама пошла спать, — объявила Дебби.
Рик хмыкнул:
— Дорогая моя, она и не подумает лечь. Будет сидеть и выдумывать причины, по которым сможет заглянуть в комнату, где мы сидим.
Дебби села рядом с ним вплотную, но он ограничился тем, что взял ее за руку. Пора прояснять ситуацию. Он откашлялся.
— Послушай, Деб, в понедельник Хулио случайно проезжал по Линда Виста-роуд и... э... вроде бы видел, как ты заходила в дом профессора Холстида.
Дебби вырвала руку.
— Случайно, значит, проезжал? В зеленом «рамблере», который он постоянно берет у Толстяка? Рик, у меня от него мурашки по коже бегут, честное слово. Я постоянно наталкиваюсь на него в кампусе. Когда он смотрит на меня, мне кажется, что я голая, — она покачала головой. — Кто мне нравится, так это Чемп.
Рик вспомнил, что говорил Чемп мамаше того маленького засранца. Если в Дебби только знала!
— Так ты виделась с Холстидом?
— Он позвонил мне в пятницу, и я была у него в понедельник, — она встретилась с ним взглядом. — Ты слышал о человеке, которого зовут Гарольд Рокуэлл?
Рику показалось, что ему с размаху врезали в солнечное сплетение, но невероятным усилием воли он не выдал себя ни выражением лица, ни голосом.
— Рокуэлл? Не тот ли это старикан, что рисует картины?
— Это Норман Рокуэлл, глупыш. — Рик уловил в ее голосе облегчение. Что же такого наговорил ей этот Холстид? Но откуда все это известно Холстиду? А Дебби продолжала: — Прошлой весной поздно вечером этого Рокуэлла жестоко избили в Лос-Фелисе, и миссис Холстид была единственной свидетельницей...
Черт побери, на что она намекает? Что ей наплел Холстид?
— Уж не полагаешь ли ты, Дебби, что я имею...
— Нет, конечно, — страхи Дебби уже полностью улетучились, — но хулиганы, избившие Рокуэлла, приехали в таком же «шеви»-фургоне, как у Толстяка, и я подумала... может, тебя с ними не было... это случилось за неделю до самоубийства Паулы Холстид... А еще профессор Холстид сказал, что такой же «шеви» видели в тот вечер у поля для гольфа и его жену... избили и изнасиловали до того, как она покончила с собой. И...
— Перестань, Деб. Вспомни, в тот вечер я был у Хулио. А неделей раньше мы все ездили в кино, — у него сосало под ложечкой, но голос оставался бесстрастным. — У этого профессора не все в порядке с головой. Что еще он тебе наговорил?
С каждым ее словом ему все более становилось не по себе. Господи, до чего же все ужасно! Куда хуже, чем он мог предположить. Они все лето били баклуши, а этот говнюк выслеживал их. Но кто мог подумать?... Паршивый учителишка!... А теперь у него в руках вся информация...
— ...Так что мне пришлось рассказать ему о тебе и его жене, Рики, хотя я и обещала, что...
Даже это он узнал. Ну и умен этот Холстид! Рик откашлялся.
— Э... и что он теперь намерен предпринять?
— Он хотел узнать твою фамилию, встретиться с тобой. Он сказал... — она задумалась, пытаясь припомнить слова Холстида, которые в тот момент, когда он их произносил, едва могла воспринять. — Он сказал, что тебе нечего бояться, даже если ты один из них, потому что полиция ничего не сможет доказать...
Ну и хитрец! Он, Рик, на его месте сказал бы то же самое. Рик встал, прошелся по комнате. Из телок главное выбить слезу, вызвать сочувствие.
— Это плохо, Дебби! Я хочу сказать, просто ужасно! Мы же подростки, за исключением Чемпа, а у него едва хватает мозгов для того, чтобы работать садовником. Неужели ты думаешь, что нам кто-нибудь поверит, если этот Холстид заявит в полицию, будто именно мы напали на его жену и все такое?
— Но, Рики... ты же ничего такого не делал! — воскликнула Дебби.
— И что? Я про другое, Дебби. Теперь он знает, что его жена пристала ко мне в мотеле и переспала со мной. Как, по-твоему, что он сделает, если узнает, кто я? Откуда тебе известно, что он говорил правду? Насчет изнасилования и всего такого? Об этом писали в газетах?
— Нет, — лицо Дебби перекосилось, и она заплакала, сокрушенная тем, что натворила. — О, Рики, дорогой, мне так жаль! Я не хотела... я не думала...
Все прошло как по писаному. Он заткнул ей рот. Теперь она не пойдет к Холстиду, пока он не даст команду. Тут требовалась серьезная подготовка. Этого Холстида голыми руками не возьмешь.
Рик быстренько смылся, оставив Дебби мучиться угрызениями совести. Господи, — подумал он, въехав на мост к Лос-Фелису, — все рушилось, и обломки падали на него. На него, и ни на кого более. Он ослепил этого паршивого педика, он нашел Паулу Холстид, он предложил изнасиловать ее, чтобы заставить молчать. Опасность грозила только ему, хотя этот трусишка Хулио и дрожал, как лист на ветру.
Чего он напустился на Дебби? Кого надо остерегаться, так это Холстида. Они-то полагали, что им ничего не грозит, а этот Холстид все лето по крупице собирал информацию и, наконец, вышел на Дебби. А раз Холстид вышел на нее, значит, тем же путем может пройти и полиция. Холстид. Спрашивал его фамилию, хотел с ним встретиться.
Встретиться? Рик заплатил за проезд по мосту, поехал дальше, глубоко задумавшись. Что ж, если этот мерзавец хочет его видеть, может, следует пойти ему навстречу. На условиях, которые выставит он, Рик. И в месте, которое выберет тоже он.
Коттедж на берегу океана. Идеальное место. Вокруг ни души. Никто не помешает.
А ведь неплохая идея. Странно, всего несколько месяцев тому назад он бы пришел в ужас от таких мыслей. И виной тому Холстид. Они же не убивали его жену. Всего-то дали ей то, чего она, судя по всему, и хотела. Он мог бы и угомониться. Так нет же. Начал копать. Что ж, придется с ним разобраться.
Миновав мост, он повернул к Лос-Фелису. Даже в полночь машины шли плотным потоком.
И оставалась Дебби.
Она будет сидеть тихо, пока Холстид... не исчезнет. А потом. Черт, только с ее помощью они могут заманить Холстида в коттедж одного. Если же с ним что-то случится, ей хватит ума сложить два и два. Она пойдет в полицию. Пойдет, если только...
Если только он не воспользуется идеей Хулио.
Хулио, несомненно, прав. Это средство сработает. Как сработало раньше. Но... Дебби? Черт, выбирать-то не приходится. Или его друзья попользуются Дебби, или ему прямой путь в тюрьму, к тому же его родители и все остальные узнают насчет Рокуэлла и Паулы...
И потом, она уже не целка. Да и была ли она девушкой до прошлого уик-энда в коттедже? Как-то очень быстро уступила, после того как пропустила пару стаканчиков. Черт, женщины любят вначале поломаться. Да и прошлым летом на озере Сирс она столько ему позволила.
Он повернул на свою улицу, притормозил у закрывшейся весной автозаправки. Его охватила грусть. Как в военном фильме, какие ему очень нравились. Командирам всегда приходилось идти на жертвы. А он, в конце концов, лидер. И его парни знали, что он вызволит их из этой передряги.
Дома, несмотря на поздний час, он набрал номер Хулио.
Глава 24
Часы Курта показывали 7.39, когда он нажал на кнопку звонка квартиры Барбары Андерсон. Поначалу он не думал о встрече. Просто позвонил, чтобы сообщить, как продвигается розыск хищников. В конце концов она просила держать ее в курсе событий. Но Барбара пожелала услышать все лично от него, а не по телефону, так что они договорились пойти в какой-нибудь бар.
Дверь открылась, Барбара смущенно улыбнулась ему. Ее нежное лицо, спокойный взгляд зеленых глаз вызвали у Курта прилив желания. Тут же он почувствовал укол совести: вроде бы предавал память Паулы. Но чувства взяли верх.
— Вы очаровательны, Барбара.
Она насмешливо поклонилась, отступила в сторону, приглашая его войти. Ее короткое синее платье подчеркивало стройность ног.
— Спасибо за добрые слова, сэр. Я четыре часа приводила себя в порядок. Как насчет того, чтобы выпить на дорожку? У меня есть шотландское виски.
— Не откажусь, — улыбнулся и Курт.
Они стояли на узком балконе, глядя на залитый светом плавательный бассейн, ярко освещенный, синий-синий и очень одинокий.
В стакане Курта звякнули кубики льда.
— А что будет с Джимми в наше отсутствие?
— Он привык к одиночеству. Мне часто приходится дежурить в ночную смену. Мы переносим телевизор в его комнату, и он смотрит его до половины девятого, как сейчас. Потом выключает свет. У него есть телефон управляющего домами, полиции, пожарной команды. Кроме того, я позвоню ему из того заведения, в котором мы останемся. — Она скорчила гримаску: — Этого достаточно?
— Извините, что спросил, — Курт поднял руки.
Да, подумал он, пикируемся, словно подростки на первом свидании.
Они не спеша ехали по Эль-Камино, пока не выбрали коктейль-холл с большими кабинками. Официантка в ажурных чулках приняла заказ. Ходила она медленно, словно у нее болели ноги.
Барбара позвонила Джимми, а вернувшись в кабинку, закурила. Посмотрела на Курта сквозь поднимающийся к потолку дым.
— Скверная привычка, но никак не могу от нее отделаться. А теперь рассказывайте, что вам удалось выяснить.
— К сожалению, хищников я пока не нашел, — Курт печально вздохнул, — но думаю, цель близка. Помните, Джимми сказал мне, что фамилия той девушки Марсден и ее родители жили в большом особняке с каменным фасадом на Гленн-уэй?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23