— Я должна была это знать, — сказала она с раздражением в голосе. — Он снова это делает.— Делает что?— Подойди и сам посмотри.Он встал и подошел к окну. Там он остановился, с недоверием уставившись перед собой. Там, за окном, он увидел то, чего никак не ожидал увидеть. Казалось, мир больше здесь не заканчивался.— Что это? — спросил он, глядя в упор на то, что представлялось теперь белой горой.— Лед, — ответила она. — Такое происходит уже не в первый раз. Иногда Дэва и Генд пытаются таким образом замедлить ход событий — обычно когда они считают, что Дейвос намного их обогнал.— Там целые горы льда, Эм. Когда я пришел сюда, облака находились далеко внизу. Неужели это вода начала подниматься оттуда?— Нет. Она замерзла уже давным-давно. Каждую зиму выпадает снег и уже не тает. Снег накапливается, оседает под собственной тяжестью и превращается в лед.— Какова его толщина?— Мили две, может быть — три.— Я имел в виду его толщину, Эм, а не расстояние до него.— И я тоже. Когда он станет еще толще, то возвысится над тем, что ты называешь краем мира. Потом он начнет двигаться. Он раздробит горы и сползет в долину. Остановить его будет невозможно, и люди уже не смогут жить в этой части света.— Ты когда-нибудь видела такое?— Несколько раз. Для Дэвы и Генда это практически единственный способ прервать то, что делает Дейвос. Нам придется изменить свои планы, Альтал.— Я не знал, что у нас был план.— О, конечно, у нас есть план, дорогой. Просто до сих пор мне как-то было недосуг тебе об этом рассказать, я думала, что у нас больше времени.— У тебя было двадцать пять веков, Эм. Сколько же, ты думала, нам еще понадобится?— Быть может, еще двадцать пять веков. Если бы ты рассказал мне о Генде раньше, мне наверняка удалось бы все уладить. А теперь нам придется слегка сплутовать. Надеюсь, Дейвос не будет сердиться на меня за это.— Твой брат ужасно занят, Эм, — благоговейно проговорил Альтал. — Нам не стоит докучать ему всеми этими мелкими подробностями, правда?Она улыбнулась.— Ты прямо читаешь мои мысли, дорогой. Мы с тобой созданы друг для друга.— Ты только сейчас это поняла? Может быть, лучшим способом сплутовать будет, если я просто проникну в Неквер и убью Генда?— Альтал, это ужасно нехитрый способ ведения дела.— А я человек прямой, Эм. Все эти пляски вокруг да около — просто пустая трата времени, потому что к этому все в конечном счете и идет, разве нет? Генд хотел, чтобы я пришел сюда и украл Книгу, чтобы он мог уничтожить ее. Если я убью его, то мы сможем уничтожить его Книгу, и тогда Дэве придется отступить и начать все сначала.— Откуда ты знаешь про Книгу Дэвы? — резко спросила она.— Генд показал мне ее в таверне Набьора.— Он действительно носит ее с собой в реальном мире? О чем он думает?— Не спрашивай меня, о чем думают другие, Эм. Догадываюсь, что он знал заранее, что я никогда раньше не видел ни одной Книги, и потому он принес мне одну из них, чтобы показать, как они выглядят. Впрочем, рисунки в его Книге были не такими же, как в нашей.— Но ты хотя бы не прикасался к ней?— Не к самой Книге. Но он дал мне подержать несколько страниц.— Страницы и есть сама Книга, Альтал. Ты прикасался к обеим Книгам голыми руками? — вздрогнув, спросила она.— Да. А это имеет какое-то значение?— Книги представляют собой абсолют, Альтал. Они являются источником высшей силы. Наша Книга — это сила чистого света, а Книга Генда — сила абсолютной тьмы. Когда ты прикоснулся к странице из его Книги, она совершенно тебя развратила.— Да я уже и так был довольно развращен, Эм, но с этим мы разберемся позже. Что ты думаешь по поводу моей идеи? Я могу пробраться через границу Неквера так, что никто меня не заметит. Как только я усыплю Генда, я сожгу его Книгу, и с этим будет покончено, ведь так?— Ах, дорогой, — вздохнула она.— Это самое простое решение, Эм. Зачем все усложнять, если это не требуется?— Потому что ты, скорее всего, не сможешь отойти от границы дальше мили в глубь Неквера, милый. Генд обогнал тебя примерно на семьдесят пять сотен лет. Он умеет пользоваться своей Книгой так, как ты даже не можешь себе представить. Использование Книги — очень сложный процесс. Ты должен быть настолько проникнут ею, что слова приходят к тебе автоматически.Она испытующе посмотрела на него.— Ты действительно любишь меня, Альтал? — спросила она.— Конечно да. Могла бы даже и не спрашивать. Но какое это имеет отношение к тому, о чем мы только что говорили?— От этого все зависит, Альтал. Ты должен любить меня абсолютно. Иначе ничего не получится.— Что не получится?— Думаю, я знаю способ сплутовать. Ты мне доверяешь?— Доверять тебе? После того как ты столько раз пыталась подкрасться ко мне и наброситься сзади? Не смеши меня.— Ну и что такого?— Ты коварна, котенок. Я люблю тебя, дорогая, но не настолько глуп, чтобы доверять тебе.— Это всего лишь игра, а значит, это не в счет.— Какое отношение мои любовь и доверие имеют к тому, чтобы избавиться от Генда и его Книги?— Я знаю, как пользоваться его Книгой, а ты нет; но ты можешь действовать в своем мире, а я нет.— Думаю, это несколько проясняет дело. Как же мы поступим?— Мы сломаем барьер между нами, но это значит, что мы должны полностью доверять друг другу. Я должна получить доступ внутрь твоего разума, чтобы говорить, что тебе делать и какое слово из Книги использовать для этого.— Тогда я просто посажу тебя в карман, и мы пойдем убивать Генда?— Все немного сложнее, Альтал. Думаю, ты все поймешь лучше, как только мы проникнем в разум друг друга. Перво-наперво тебе надо очистить свой разум. Открой его, чтобы я могла в него войти.— О чем ты говоришь?— Думай о свете, или тьме, или о пустоте. Выключи свои мысли.Альтал уже пытался очистить свой разум от мыслей, но это ему почти никогда не удавалось. Иногда разум ведет себя, как непослушный ребенок. Стоит приказать ему остановиться, и он начинает работать еще быстрее.— Придется попробовать что-нибудь другое, — сказала Эмеральда, в раздражении прижав уши. — Может быть… — сказала она несколько неуверенно. — Подойди к южному окну. Я хочу, чтобы ты смотрел на юг, на горы Кагвера. Выбери самую ближайшую и сосчитай деревья на ней.— Считать деревья? Но зачем?— Потому что я так велю. Ни о чем не спрашивай, просто делай.— Хорошо, Эм, не волнуйся так.Он встал и подошел к южному окну. Ближайшая вершина находилась примерно в миле отсюда, и он принялся считать покрытые снегом деревья, начиная с горной макушки. Силуэты деревьев были размыты от снега, и от этого считать их было довольно сложно.— Подвинься немного.Ее шепот, казалось, прозвучал прямо над его правым ухом, и он в удивлении повернул голову. Он не чувствовал ее на своем плече, зато почти ощущал ее теплое дыхание на своей щеке.Эмеральда по-прежнему сидела на кровати футах в двенадцати от него.— Я же попросила тебя немного подвинуться, милый, — раздался ее голос в его голове. — Мне нужно чуть больше места.— Что ты делаешь? — воскликнул он.— Тсс, я занята.Он почувствовал какое-то шевеление в голове, как будто что-то в ней двигалось.— Перестань суетиться, — сказал ему голос. — Мне не нужно так много места.Затем ощущение чего-то инородного стало исчезать, и он почувствовал в своем мозгу ее нежное рокочущее мурлыкание.— Теперь ты мой, — злорадно пропела она. — Что происходит? — спросил он в тревоге.— Теперь тебе больше не нужно говорить вслух, милый, — вздохнула она в его мозгу. — Теперь, когда я внутри, я могу слышать твои мысли; а ты можешь слышать мои, если дашь себе труд прислушаться.— Как ты это сделала?— Просто думай этими словами, Альтал. Когда ты одновременно думаешь и говоришь, здесь возникает страшное эхо.— Ты действительно там, внутри? — подумал он про себя.— Там мое сознание. Здесь, на кровати, оно тоже присутствует, но как только я проникла в твой разум, мне ничего не стоит находиться в двух местах одновременно. — У него защекотало над левым ухом. — Здесь просторнее, чем я ожидала. Ты умнее, чем я думала, и весьма романтичен.— Да перестанешь ты наконец там копаться?— Ни за что, милый. Кошки очень любопытны, ты этого не знал?— Как тебе удалось так быстро туда пробраться? Я думал, это займет много времени.— Честно говоря, я тоже так думала. Я пыталась сломать барьер, пока ты еще не начал считать. Но мне это не удалось. Как только ты начал считать деревья, барьер рухнул.— Значит ли это, что каждый раз, когда я захочу поговорить с тобой, мне нужно будет сказать «раз-два-три»?— Теперь уже нет, милый. Теперь я внутри тебя, и ты никогда уже от меня не избавишься.— Мне нужно время, чтобы привыкнуть к этому. Раньше у меня никогда не было никого в голове.— Неужели это так неприятно?— Вообще-то приятно.— Теперь, куда бы ты ни отправился, я буду с тобой.— Я не собирался уходить без тебя, Эм. Я как раз собирался поговорить с тобой об этом. Без тебя я никуда не пойду, котенок, даже если весь мир из-за этого рухнет. Мир не имеет значения, только ты.— Пожалуйста, Альтал, не говори таких слов. — Ее голос в его мозгу был мягким. — Из-за них мне трудно думать.— Да, я это заметил, — подтвердил он. — Впрочем, когда ты начинаешь прямо подходить к сути дела, это значит, что мы шли к этому с того момента, как я впервые пришел сюда, не так ли? Ты начала с того, что заговорила со мной вслух, а говорящая кошка не самое заурядное явление в природе. Мы просто поднялись на следующую ступень, так что теперь тебе уже не нужно тратить все эти тысячи лет на то, чтобы научить меня пользоваться Книгой. Если бы не зима, мы могли бы уйти прямо сейчас.Он взглянул на нее, вопросительно подняв бровь.— Теперь, когда ты открыла дверь, в нее может войти все что угодно, — сказал он вслух. — Не хочу показаться критичным, Эм, но, знаешь, тебе не следовало бы иметь такие мысли.Некоторое время она смотрела на него. Потом спрыгнула с кровати и прошествовала из комнаты.— Ты смущаешься, Эм? — мягко спросил он.Она повернулась к нему и зашипела. ЧАСТЬ ВТОРАЯВСТРЕЧИ ГЛАВА 7 — Не подходи туда, Альтал! То, что там находится, тебя не касается!— Ты сама открыла дверь, Эм, — ответил он мягко. — Ты же знаешь: она может и открываться, и закрываться.— Займись своими делами и перестань совать свой нос, куда не следует. Тебе пора быть повнимательней. Когда я говорю, какое слово надо употребить, я посылаю тебе мысленный образ того, что должно произойти. У тебя в голове должно возникать не только слово, но и образ. Слово — это всего лишь звук, милый. Если ты будешь произносить просто звуки, ничего не произойдет. Теперь попробуй еще раз.— Сколько мы еще будем здесь оставаться?— Примерно месяц, самое большее — полтора. Как только наступит весна, мы тут же пойдем, независимо от того, готов ты или нет.— Нам нужно что-то взять в Аруме?— Да, кинжал.— Тот кинжал, которым я убью Генда?— Да перестанешь ты наконец?— Разве мы отправляемся не за этим? Генд мешает тому, что пытается сделать Дейвос, и я должен избавиться от него. В этом нет ничего необычного, Эм. Я уже делал такое раньше. Конечно, в первую очередь я вор, но если дело того стоит, я могу и убить. Я думал, ты это имела в виду.— Разумеется, нет!— Но это самое простое решение, Эм, и тебе даже не придется запачкать свои лапки. Мы пойдем в Арум и возьмем кинжал. Затем я пойду в Неквер и перережу им глотку Генда.— Кинжал предназначен совсем не для этого, Альтал. На его лезвии есть надпись. Нам понадобятся некоторые люди, и мы узнаем их по тому, что они смогут прочесть эту надпись.— Не слишком ли сложно? Скажи своему брату и узнай, кто эти люди. Потом мы их разыщем и все уладим.— Так не получится, Альтал. Ситуация меняется. Если все сложится определенным образом, нам понадобятся одни люди, если же по-другому — то другие. Обстоятельства решают, что нам нужно.— Значит ли это, что надпись на лезвии кинжала изменяется в зависимости от обстоятельств?— Нет. Меняется не надпись, а ее прочтение, милый.— Подожди-ка. Разве надпись не значит для всех одно и то же?— Конечно нет. Каждый, кто читает любую надпись, понимает ее по-своему. Когда ты смотришь на надпись на лезвии кинжала, ты видишь какое-то слово. Другие люди увидят другое слово. Большинство людей вообще ничего не увидят — одни только узоры. Люди, которые нам нужны, увидят слово и произнесут его вслух.— Как мы узнаем, что они его читают правильно?— Мы узнаем, милый. Поверь мне, мы узнаем.
Остаток зимы тянулся еще около месяца, а затем однажды с юго-запада подул теплый ветер и почти за одну ночь смел весь снег. Альтал стоял у южного окна и смотрел, как грязно-бурые потоки выходят из своих берегов и устремляются вниз по склонам гор Кагвера.— Это твоих рук дело, Эм?— Что именно?— Ты призвала ветер, который растопил снег?— Я не вмешиваюсь в погоду, Альтал. Дейвос не любит, когда мы этим занимаемся.— А мы ничего не скажем — он и не заметит. Мы и так плутуем, Эм. Почему бы немного не сплутовать еще? Может, обсудить это вместе? Ты научишь меня пользоваться Книгой, а я научу тебя лгать, мошенничать и воровать. — Он улыбнулся ей.— Это не смешно, Альтал! — рассердилась она.— Просто мне это понравилось. Как насчет того, чтобы заключить пари, кто из нас скорее испортит другого?— Не стоит.— Быть испорченным очень весело, Эм. Ты уверена, что не хочешь попробовать?— Перестань!— Подумай хорошенько, Эм, а если надумаешь, дай мне знать.Всю следующую неделю, пока они ждали, когда утихнут весенние потоки, оба пребывали в тревоге. Потом, когда горные реки вернулись в свои русла, Альтал собрал оружие, и они приготовились к отправлению.Он накинул на плечи плащ и оглянулся.— Кажется, все, — сказал он. — Я буду скучать по этому месту. У меня впервые был дом. Как ты думаешь, мы еще когда-нибудь вернемся сюда?— Думаю, да. Так мы идем?Он взял ее, поднял и расправил сзади свой капюшон.— Может, поедешь в нем, Эм? — предложил он. — Когда мы окажемся снаружи, мне могут срочно понадобиться обе руки.— Хорошо, — раздалось у него в голове ее мурлыканье. Она перелезла через его плечо и забралась в мешковатый капюшон.— Так будет очень неплохо.— А другие люди смогут видеть тебя, когда мы выйдем отсюда? — поинтересовался он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104