— сказал Гер.С началом восхода луны они вышли из своего лагеря и направились к краю мира.Луна мягко ласкала неясные вершины облаков далеко внизу, и они пламенели в ее лучах. Конечно, Альталу приходилось видеть такое и раньше, но здесь это было иначе. Обычно, совершая свой ночной путь, луна впитывает все краски земли, воды и неба, но она не могла лишить Божественный огонь его красок, и волны радужного света в северной части неба тоже опаляли верхушки облаков под ними. Казалось, они играют там, в облаках, с бледным светом луны, подбивая радужные огни к любовным пляскам. В оцепенении глядя на мерцание и игру цветных огней, Альтал и Гер лежали на мягкой траве и наблюдали, как луна любовно заигрывает с Божественным огнем.Но вдруг далеко за горными вершинами Кагвера послышалось сладкое пение Кинжала Элиара. Альтал улыбнулся. На сей раз все было совершенно иначе.В ту ночь он уснул легко. Божественный огонь в северном небе и песнь Кинжала, доносившаяся из лесов, казалось, слились воедино, и все складывалось так, как надо. Должно быть, ближе к рассвету его сны о мерцающих огнях и заунывной песне вытеснил другой сон.Ее волосы были цвета осенних листьев, а руки и ноги имели такие совершенные формы, что замирало сердце. Одета она была в короткую, скроенную на старинный лад тунику, а ее волосы цвета осени были тщательно заплетены в косы. В ее безупречно спокойном лице было что-то нездешнее. Во время своего недавнего путешествия в цивилизованные южные земли Альтал видел старинные статуи, и лицо его ночной гостьи больше напоминало их древние лица, нежели лица ныне живущих людей. Брови ее были широкими и прямыми, а линия носа безупречно продолжала линию лба. Ее губы были чувственными, замысловато изогнутыми и спелыми, как вишни. Глаза — огромные и необычайно зеленые, казалось, они глядели прямо в его душу.Тонкая улыбка тронула эти губы, и она протянула ему свою руку.— Пойдем, — сказала она мягким голосом, — пойдем со мной. Я позабочусь о тебе.— Хотел бы, да не могу, — неожиданно для себя сказал он и прикусил язык. — Я бы с радостью пошел, но мне трудно выбраться отсюда.— Если пойдешь со мной, то никогда больше не вернешься, — сказала она ему своим волнующим голосом, — потому что мы будем странствовать среди звезд, и фортуна никогда больше не предаст тебя. Твои дни будут полны солнечным светом, а ночи — любовью. Пойдем, пойдем со мной, мой любимый. Я буду о тебе заботиться.И она поманила его и обернулась, чтобы повести за собой.И он, в полном ошеломлении, последовал за ней, и они шли сквозь облака, а луна и Божественный огонь приветствовали их и благословляли их любовь.А когда наутро он проснулся, душа его была полна радости.
По мере того как Альтал и Гер продвигались вдоль края мира на северо-восток, дни становились короче, а ночи холоднее, и примерно через неделю они пришли туда, где им все казалось очень знакомым.— Мы приближаемся к Дому, да? — однажды вечером после ужина спросил Гер. Альтал кивнул.— Мы придем туда, вероятно, завтра к полудню. Но нам придется подождать, прежде чем войти внутрь.— Зачем?— В прошлый раз я перешел через мост к Дому только к вечеру, и сдается, лучше оставить все так, как есть. Генд с самого начала использовал сновидения, и все они рассыпались в прах. Мне кажется, как будто существует нечто, которому не нравится, когда мы начинаем играть с событиями, которые уже свершились. Вот почему я собираюсь сделать все, чтобы в этот раз все произошло как можно ближе к тому, что было в прошлый раз: шагать след в след, в то же самое время чесать нос и все такое. Мне хочется снова наладить отношения с тем нечто, — чем бы оно ни было, — которое не любит вмешиваться в прошлое. Как только мы опять окажемся в Доме, все будет в порядке, но покуда мы снаружи, по-моему, нам не мешает быть очень осторожными.К полудню следующего дня они добрались до Дома, и Альтал вдруг осознал, что давным-давно не видел Дом снаружи. Он знал, что на самом деле Дом гораздо больше, чем казалось отсюда, и все же это было внушительное строение. То, что Дом стоял на уступе скалы, отделенном от узкого плато подъемным мостом, перекинутым через глубокое ущелье, молчаливо свидетельствовало о том, что он был отделен и от всего остального мира. Альтал был совершенно уверен, что Дом останется там, где он есть, даже если весь мир вдруг исчезнет.Они сошли с коней и сели на камень, за которым Альтал прятался двадцать пять веков назад.В полдень на мосту появились Андина и Лейта с большой плетеной корзиной.— Пора обедать, — позвала Лейта.— Эмми что, сердится на нас? — опасливо спросил Гер.— Нет, — ответила Андина. — Вообще-то она, похоже, даже радуется тому, как все обернулось.— Двейя просит вас подождать, прежде чем переходить через мост, — сказала им Лейта. — Сейчас еще не время.Альтал кивнул.— Я знаю, — сказал он.— Следи за окном башни, — распорядилась Лейта. — Бхейд засветит фонарь, чтобы дать вам знать, когда вы должны прийти домой. — На ее лице промелькнула улыбка. — Это ведь его работа, верно?— Что-то до меня не совсем дошло, — признался Гер.— Кинжал сказал ему “просвещать”, разве не так?— Ты пытаешься шутить?— Зачем мне это делать? — Она снова улыбнулась. — Бедняга Бхейд в себя прийти не может, с тех пор как вы вдвоем разговаривали с братом Двейи, — сказала она Альталу. — Он никак не мог этого ожидать.— Я тоже, — ответил Альтал, — и я собираюсь подробно поговорить об этом с Эмми. Я уверен, она и в прошлый раз его узнала, но не стала говорить мне, кем именно был тот сумасшедший старик. Девушки, может, вам пора домой? Здесь немного прохладно.Альтал и Гер пообедали, а затем уселись ждать, то и дело поглядывая на окно башни.Солнце уже склонилось над горизонтом, когда они увидели в окне мерцающий огонек.— Пора, Гер, — сказал Альтал, поднимаясь на ноги. — Пойдем домой.— Я готов, — согласился Гер.Они провели своих коней через мост и вошли во двор, где их уже ожидал Элиар.— Я позабочусь о ваших лошадях, — сказал он им. — Эмми в башне, она хочет вас видеть. Возьмите с собой Книгу Генда.— Хорошо, — сказал Альтал. — Возьми Книгу, Гер.Они вошли в дом и поднялись по лестнице, которая вела в башню.На вершине лестницы стояла Двейя, и Альтал почувствовал внутри какое-то странное волнение. До сих пор он не совсем понимал, насколько ему ее не хватало.— Книга у тебя? — спросила она.— Мне ужасно жаль, Эм, — сказал ей Альтал. — По пути мы пустили ее на растопку для костра.— Очень смешно, Альтал.— Она у меня, Эмми, — сказал ей Гер, похлопывая по кожаной сумке, которую он нес.— Хорошо. Несите ее наверх, но пока не вынимайте.Альтал и Гер поднялись по лестнице, и Двейя порывисто обняла Альтала.— Не уходи больше, — твердо сказала она ему.— Ни за что не уйду, Эм, — согласился он.— Можно нам взглянуть на Книгу? — нетерпеливо спросил Бхейд, когда они вошли в башенную комнату.— Нет, — сказала Двейя. — Не нужно.— Двейя! — запротестовал он.— Я не хочу, чтобы вы к ней прикасались, и совершенно не желаю, чтобы вы прочли из нее хоть строчку. Мы принесли ее сюда, чтобы уничтожить, а не для того, чтоб читать.— Что мне с ней сделать, Эмми? — спросил Гер.— Брось ее пока под кровать, — равнодушно ответила она.— Почему бы не избавиться от этой мерзости сейчас же? — спросила Андина.— Надо дождаться утра, дорогая, — сказала ей Двейя. — Когда мы соберем здесь все Книги, нам совершенно необходимо будет много дневного света. Прежде чем мы начнем, от ночи не должно остаться и следа.— Ты жестока, Двейя, — укоризненно произнес Бхейд.— Она тебя защищает, Бхейд, — объяснила Лейта. — Она прекрасно знает о твоей страсти к книгам — даже к этой. Но в Книге Генда есть вещи, о которых тебе знать не следует.— Не хочешь ли ты сказать, что ты знаешь ее содержание?— Только в общих чертах, Бхейд. Я стараюсь держаться от нее как можно дальше.— Все эти разговоры ни к чему, — сказала им Двейя, — Почему бы всем нам не спуститься к ужину?— Эмми, хочешь, я останусь здесь и буду охранять Книгу? — спросил Элиар.— Зачем?— Ну разве кто-нибудь не должен остаться здесь и присматривать — на случай если Генд попытается проникнуть и выкрасть ее?— Генд не может войти в Дом, Элиар, — ответила она, — если только кто-нибудь его сюда не пригласит.И тут у Альтала в голове все вдруг встало на свои места. Теперь он знал, что ему делать.— Элиар, мне нужно кое о чем с тобой поговорить, — сказал он молодому арумцу, когда они все направились к лестнице. — Может быть, попозже.— Как скажешь, Альтал.
— Ты уверен, что ты правильно делаешь, любимый? — спросила Двейя Альтала потом, когда они остались одни.— Более или менее, — ответил он. — Твой брат намекнул мне об этом, к тому же я достаточно хорошо знаю Генда, чтобы иметь представление о том, что он вероятнее всего попытается сделать. Пожалуйста, Эм, не вмешивайся. Генд на моей ответственности, и я буду поступать с ним по-моему.— Только никаких убийств в моем Доме, Альтал, — сурово сказала она.— Я и не собирался его убивать, Эм. Вообще-то я собираюсь сделать кое-что похуже.— Это опасно, да?— Это будет не просто прогулка в парке, — признался он. — Времени у меня будет в обрез, так что не прерывай меня и не отвлекай, и остальным тоже скажи, чтоб не путались под ногами. Я знаю, что надо сделать, и мне не нужны никакие вмешательства.— Ты уверен, что справишься?— По-видимому, так считает твой брат. Да, кстати, он попросил передать, что любит тебя.— Ты что, шутишь?— Разве ты не слышала?— Я не разобрала.— Значит, ты пропустила большую часть разговора. Если подумать хорошенько, твой братец у тебя на кончике мизинца. Он совершенно тебя обожает.Она замурлыкала.— Скажи еще раз, — потребовала она.
— Нам пора приступать к делу, — сказала Двейя на следующее утро после завтрака. — Солнце уже высоко, так что пойдемте наверх и начнем.Они встали из-за стола и направились к двери, но Альтал подал Элиару знак, и они задержались в столовой.— Слушай внимательно, Элиар, — сказал Альтал молодому человеку. — Это очень важно.— Что ты хочешь, чтобы я сделал, Альтал?— Когда мы войдем в башенную комнату, я хочу, чтобы ты подошел к окну, где расположена твоя специальная дверь. Делай вид, будто ты подошел к ней случайно, и как только ты будешь уверен, что на тебя не смотрят, отопри дверь и слегка приоткрой ее.— А хорошо ли это? То есть если Генд ищет способ забраться в Дом, а дверь не заперта…— Я хочу, чтобы он видел, что дверь не заперта. Когда он подойдет ко мне, я хочу, чтобы он прошел через эту дверь, а не подкрался ко мне сзади.— А, теперь понимаю, что ты задумал. А когда мне сделать то, о чем ты просил меня раньше?— Жди моего сигнала. Будь наготове, когда я скажу тебе слово. У нас будет всего несколько секунд, так что будь начеку, а если Эмми начнет на тебя кричать, не обращай внимания и делай, что я велел.— Из-за тебя, Альтал, у меня будут неприятности.— Я ей все объясню, когда все закончится. Главное, когда все начнется, слушай только меня. Если мы допустим оплошность, никто из нас не увидит заката — если предположить, что после этого еще останется солнце или что-либо другое, что могло бы закатиться.— Из-за тебя я начинаю нервничать, Альтал.— Хорошо. По крайней мере, я не один.— Ну, долго вы еще будете тянуть время? — крикнула им сверху Двейя.— Мы идем, Эм, — крикнул в ответ Альтал. — Не беспокойся.— Ну так вот, — сказала Двейя, когда Альтал и Элиар присоединились ко всем в башенной комнате, — когда все это начнется, я хочу, чтобы вы не приближались. Это может быть опасно. Ну что ж, Гер, принеси Книгу Генда.— Как скажешь, Эмми, — ответил мальчик, направляясь к кровати.Он встал на колени и пошарил рукой под мраморной доской, пока не наткнулся на кожаную сумку. Затем он встал и принес сумку Двейе.— Вот она, — сказал он, протягивая ее ей.— Достань ее из сумки, Гер, — сказала она, пряча руки за спину.— Она тебя не укусит, Эмми, — заверил он ее. — Она странная, но об нее не ошпаришься и ничего такого.— Возможно, это зависит от того, кто держит, Гер, — сказала она ему. — Достань Книгу из сумки и положи на стол рядом с нашей Книгой. Но так, чтобы они друг друга не касались.— Ну если ты так хочешь, — сказал он, развязывая шнурок на сумке. Он запустил руку внутрь и вынул большую коробку, обтянутую черной кожей. — Кажется, она немного тяжелее, — заметил он. — После этого он положил коробку на блестящий мраморный стол. — Так хорошо? — спросил он.— Придвинь ее немного ближе к белой, — ответила Двейя.Он придвинул черную коробку к белой.— Теперь хорошо?Она взглянула на обе коробки.— Думаю, так сойдет.— Ничего не происходит, Двейя, — сказал Бхейд.— Еще рано, — ответила она. — Потому что кое-чего не хватает. Дай мне свой Кинжал, Элиар.— Хорошо, Эмми, — отозвался он, вынимая Кинжал.Альтал бросил взгляд в южное окно и увидел, что дверь слегка приоткрыта, в это время Элиар перевернул Кинжал и подал его рукоятью к Двейе.— Не так, — сказала она ему, расставив руки ладонями вверх. — Просто положи его мне на ладони.— Как скажешь.Элиар положил Кинжал на ее расправленные ладони. Она повернулась лицом к столу и застыла, держа Кинжал над обеими Книгами.— Теперь подождем, — сказала она.— Чего мы ждем, Эмми? — с любопытством спросил Гер.— Нужного момента.— Должен прозвенеть звонок или еще что-нибудь?— Не совсем. Но я не сомневаюсь, что мы все это заметим. Это заметят даже в другом конце света.— А, это одно из тех событий!— “Те события”, как ты выразился, — это нечто вроде семейной традиции. Мы часто занимаемся этим в кругу семьи.И вдруг, казалось, сам Дом вздрогнул, словно от далекого удара грома, и небо за окнами потемнело.Кинжал, лежащий поперек ладоней Двейи, стал как будто расплываться, и полилась его победная песня. Затем он превратился в бесформенный туман.— Что происходит? — в голосе Бхейда слышалась тревога.Но Двейя не ответила, а неясный туман над ее ладонями начал сгущаться, и на месте Кинжала Элиара появилась тонкая сверкающая золотая коробка.Золотистый свет, который, казалось, исходил от Книги Двейи, вдруг прогнал тьму, спустившуюся над Домом. Чернильные тучи, которые некоторое время застили солнце, гигантской волной заклубились прочь к горизонту, поглощаемые золотистым светом Книги и радужным сиянием Божественного огня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104