https://wodolei.ru/catalog/kuhonnie_moyki/integrirovannye/
Челнок причалил в бухточке, приютившейся под утесами, словно гнездо ласточки. С удивлением и вместе с тем с содроганием Кенет обозревал мрачный пейзаж, обрисовывавшийся в тени. Над головой — черный угловатый камень, под ногами — неведомое озеро, безмолвное как могила, как будто нарочно вырытое в самом центре гор, чтобы принимать и навеки скрывать страшные тайны. Кто бы мог, находясь в таких обстоятельствах, удержаться от невольного проявления ужаса? Конечно, Айверсон был храбр: свое мужество он доказал уже во многих случаях, однако и его бросало в дрожь при взгляде на эту унылую картину.— Наклонитесь и следуйте за мной, — сказал ему Крис, — а ты, Джон, позаботься о хлебе.Крис наклонился и провалился, как показалось Айверсону, в недра скалы. Кенет еще раз взглянул на ровную поверхность озера, глубоко вздохнул и последовал за Крисом. Проход, по которому они шли, был так низок, что пришлось согнуться почти вдвое, чтобы продвигаться по нему.Через несколько минут такого трудного путешествия Кэрьер сказал:— Теперь можете выпрямиться.Кенет заметил, что его проводник шарит рукой в темноте. Сухой стук, сопровождаемый градом искр, объяснил ему, что Кэрьер высекает огонь. Вскоре, при свете лампы, зажженной Крисом, он увидел, что они находятся в пещере с высоким сводом, с множеством свисавших сталактитов самых фантастических форм.— Это еще не конец нашего путешествия, — заметил Кэрьер, — еще немного потерпите, ненаглядный красавец, и мы вам покажем такие диковинки, какие мало кто видел на свете. Так смотрите же, когда вернетесь к нашим друзьям, не разглашайте, пожалуйста, наших тайн! — закончил он со зловещим смехом.Джон Бранд одобрил шутку своего приятеля, не совсем в лад поддакивая ему.— Здесь у нас очаровательное местечко для любителей помечтать, — сказал он, — и потому смеем надеяться, что вы не скоро расстанетесь с нами.После этого Карьер повторил Кенету приказание следовать за ним, и, после многочисленных поворотов направо и налево, они вступили в другую пещеру, более просторную, выше и суше, чем первая. Две лампы, висевшие под сводом, освещали внутреннее пространство.Негритянка, на вид уже пережившая бурный возраст, была единственной обитательницей подземного зала. Взглянув на нее, Кенет припомнил Жиль Блаза Герой авантюрно-приключенческого романа «История Жиль Блаза из Сантильяны» французского писателя Алена Рене Лесажа (1668-1747).
и его чудесные приключения на земле и под землей. Вероятно, эта особа имела редкие способности для приращения жира, потому что в ней воплотился поразительный образец того, что человеческая индустрия может произвести в этой особого рода промышленности. Губы ее красноречиво свидетельствовали об африканском происхождении, нос был расплющен, волосы — что курчавая шерсть, лоб низкий до невозможности, щеки раздуты и отвисли невероятным образом, кожа черная и словно лакированная. Едва увидев Кенета, этот милый образец человеческого рода захлопал руками по своим объемистым бокам и разразился смехом, таким громким и задушевным, что все его телеса заколыхались, как студень.Кенет, не усматривая ничего забавного, не принял участия в этом веселье, но с большим любопытством стал осматривать разные предметы, находившиеся в подземелье. В одном углу была свалена куча бизоньих кож, в другом — звериные меха; тут огромная часть дичи, там груда копченой рыбы; на стенах висели оленьи рога, лапы пантеры, а также ружья и карабины со всеми принадлежностями. На выступающей части камня, как на столе, помещались пистолеты в разнообразных оправах и разных заводов. Самодельный стол на трех ножках стоял посередине.— Довольно, Агарь, теперь не до шуток. Дай-ка нам поесть. Сегодня у нас волчий аппетит.Негритянка вышла, тяжело ступая, и через несколько минут вернулась, неся холодное мясо и бутылку виски. Кенету развязали руки и разрешили поесть, если на то у него имеется охота. Но у него не было желания, и потому он отказался под предлогом усталости. После чего, бросившись на шкуру бизона, он притворился спящим.— А наш молодец на все легко смотрит, — сказал Джон, — будь я на его месте, я не захрапел бы так спокойно.— А ты не очень-то доверяйся его внешнему виду, — возразил Кэрьер, — ведь лисица тоже умеет притворяться. Но такого старого воробья из Техаса, как я, на мякине не проведешь. Кто потолкался между людьми, тот поневоле станет недоверчив. Хотя наш молодец, по-видимому и спит, однако поверхность-то есть, а дна не видать. Так и знай!Джон наклонился к товарищу и тихо шепнул ему на ухо, но слова его отчетливо долетели до Кенета:— Что капитан с ним теперь сделает?— А ничего хорошего, будь уверен. Мы не должны спускать с него глаз до нового приказа. Но, сказать по совести, будь на то моя воля, так я бы его не долго думая, — тут он мельком взглянул на Кенета и провел пальцем по горлу, — для нас было бы вернее отделаться от него после того случая, когда мы взялись доставить его из Йоркской фактории в Норуэй-Гоуз, и вернее и удобнее именно здесь, а не в другом месте!— Ага! Видно, он двужильный, а не то несдобровать бы ему после того, как мы его обобрали на реке Северн. Впрочем, нам-то что? Он собственность капитана, который с ним что захочет, то и сделает.Так они разговаривали между собой, потом разговор их стал плохо понятен, видимо, от того, что они то и дело прикладывались к бутылке. Наконец у Джона совсем перестал ворочаться язык, и голова его склонилась на стол. Крис попробовал было заигрывать с негритянкой, посмеивающейся в уголке так, что дрожала вся ее объемистая туша. Но от водки и его конечности отяжелели; как прикованный сидел он на стуле до тех пор, пока сон совсем не одолел его.Прежде чем они погрузились в бессознательное оцепенение, Агарь, приготовив шкуры бизона и одеяла у входа, отвела их и уложила обоих на эту импровизированную постель. Джон был мертвецки пьян, но Кэрьер, несмотря на одурь, все время твердил негритянке с самым угрожающим видом, чтобы она глаз не спускала с пленника. Глава VIУЖАСНОЕ ЗАТРУДНЕНИЕ Дух человеческий редко поддается неприятным обстоятельствам без борьбы. Обыкновенно он сопротивляется насилию, в каком бы виде оно ни представлялось, и, лишенный того, что принадлежит ему по праву, вызывает на помощь все силы, чтобы возвратить себе права.Такой мужественный человек, как Кенет Айверсон, не мог безропотно покориться насилию. И в голове его проносились различные способы освобождения, с учетом состояния своих спутников. Частота, с которой они прикладывались к бутылке, вселяла в него надежды, хотя он и опасался, что этим здоровякам, пожалуй, нипочем вылакать такое количество виски. На счастье, руки его были развязаны и неподалеку висел старый шотландский палаш. Только бы добраться до него, там уже Кенет сумеет им распорядиться. Хлопоты негритянки о том, как бы уложить пьяных поперек единственного выхода из подземелья, не очень устраивали его, но, умея выжидать и в минуты несчастья, он молчал,Уложив приятелей, Агарь подтолкнула свой чурбан ближе к Айверсону и села, положив локти на колени и подбородок на ладони. Сейчас она удивительно была похожа на громадную жабу, приютившуюся на камне.Кенет внимательно наблюдал за ней и только тут вспомнил, что в его охотничьем плаще находится фляжка с виски. С показной беззаботностью спящего он перевернулся на другой бок, ловко вытащил фляжку из кармана и как будто случайно подкатил ее прямо к ногам негритянки. Едва завидев знакомую вещь, она с жадностью подхватила ее, поднесла к свету и, вынув пробку, понюхала с явным, хотя опасливым наслаждением. Расширились и задрожали ее ноздри, на черном лице загорелось выражение восторга. Увидев, пощупать и отведать — такова сущность натуры мужчины, да и женщины тоже. Агарь следовала по проторенной дорожке. Она поцеловала черное горлышко бутылки, нежно прижимая его к своим губам со сладострастием любовницы, и принялась медленно глотать лакомое зелье.Можно представить, как радовался Кенет успеху своей уловки. Предавшись излюбленному удовольствию, Агарь нашла его таким упоительным, что у нее недоставало сил вовремя остановиться. И закончила она только тогда, когда вытянула всю влагу до дна. Видно было, что она утопала в блаженстве, улыбалась, посмеивалась, сама себе говорила приятные речи, словом, выкидывала разнообразные штуки одна другой забавнее. Наконец ее огромная курчавая голова плавно закачалась над богатырскими плечами, телеса поддались бессознательному движению, и она тяжело свалилась со своего места. Агарь опьянела до бесчувствия.Кенет, приподнявшись, оглядел своих стражей; все звучно храпели. Одна лампа погасла, другая коптила и бросала мерцающий свет. Наш герой потихоньку встал, отыскал свой карабин и пистолеты, брошенные на столе. Вооружившись как следует, он как можно осторожнее подкрался к спавшим спутникам, вначале намереваясь прикончить обоих. Но Кенет был великодушен по характеру, так что рука его не поднималась на беззащитного врага.— Ведь это преступление! — прошептал он.Не теряя ни минуты, он схватил в руку лампу, перескочил через тела спавших и вышел незамеченным из пещеры. Скоро он был на берегу. Лодка все еще была причалена к скале. Он вскочил в нее, чтобы скорее достигнуть открытой поверхности, но вдруг заметил, что весла убраны. Вероятно, Джон спрятал их куда-нибудь. Наш искатель приключений стал искать какой-нибудь обломок дерева, каким можно было бы заменить весло. Но поиски его оказались напрасными. Ему оставалось только карабкаться на скалы. Трудное было это предприятие, однако он решился и на эту попытку. Перекинув на спину карабин, Кенет уперся ногами в расщелины скалы, почти отвесной в этом месте, и после невероятных усилий, с помощью рук и колен, он достиг, наконец, маленькой площадки среди утесов. Он уже радовался своей удаче, как вдруг огромный осколок скалы оторвался от основания и со страшным шумом рухнул в озеро.Кенет понял, что гибель неизбежна, если он останется в том же положении. С удвоенной отвагой он принялся взбираться выше, но тут заметил Джона и Криса, которые, выйдя из пещеры, по колени вошли в воду и внимательно осматривали темную гору. Кенет остановился, спрятавшись за выступ скалы. Он был на расстоянии шестидесяти футов от своих врагов. Кэрьер первый заметил его, хотя глаза его были еще затуманены недавними возлияниями.— Вот он! Видишь? — спросил он у Джона. — Вишь как прирос к скале, словно гусеница к древесной коре. Не беда! Вот я сейчас покажу ему, как у нас в Техасе спускают белок с высоты.Эти слова явственно долетели до слуха Кенета. Но Джон, не успевший протрезветь, выразил сомнение, которое несколько успокоило молодого человека.— Полно тебе! — увещевал канадец. — Это просто какой-то пень, у тебя в глазах рябит.— А вот сейчас увидим, — возразил Кэрьер, — спускайся вниз, молодец, или я угощу тебя по-своему. Кенет не пошевелился. Он действительно походил на пень или на черную расселину скалы; но глаза Криса было трудно обмануть. Он прицелился в Айверсона. К счастью, небо было сумрачно, и руки Карьера дрожали. Хотя предметы были в тумане, однако Кенет уловил это движение. Можно себе представить, какие ощущения переполняли его! Раздался выстрел, пуля ударила в скалу, осыпав Айверсона осколками, но не задев. Кэрьер, ожидавший увидеть его немедленное падение, повернулся к товарищу, выражая проклятием свое разочарование.— Провались он сквозь землю! Я промахнулся. Дай-ка, Джон, свой карабин.— Ну уж этому не бывать, — ответил тот, — ты слишком пьян, чтобы стрелять. Если там есть кто-нибудь, так я и сам сумею убедиться в этом.— Ты-то? Да ты и скалы не видишь, не то что человека, — сказал Кэрьер с презрением и удалился к отверстию пещеры, где начал снова заряжать ружье.«Глупо будет оставаться здесь и ждать, пока тебя убьют, как медведя на дереве», — подумал Кенет и снова принялся карабкаться вверх. Но в эту минуту пуля, вылетевшая из карабина Джона, задела его щеку. Такое предостережение нельзя было оставить без внимания. С удвоенной энергией он стал взбираться на вершину.— Вишь как заторопился, окаянный! — закричал Джон. — Поспешай же, Кэрьер!В это время Кэрьер зарядил свой карабин и, подбегая к товарищу, закричал:— Так что же это такое? Пень, да? Сам ты глупый пень!Потом, обратившись к Кенету, закричал:— Будьте рассудительны и спуститесь к нам. Ведь после падения с такой высоты вас не узнают даже самые близкие друзья и ни один искуснейший судебный пристав будет не в силах установить вашу личность.Вместо ответа Кенет столкнул обломок скалы, и, испугавшись, что он заденет их, оба негодяя скрылись в подземелье. Но как только обломок упал вниз, Кэрьер показался снова.— Слушайте, я застрелю вас! — заорал он.За это время Кенет успел добраться до углубления в скале, перед которым возвышался огромный камень, сорвавшийся, вероятно, с ближайшей вершины. Он спрятался за ним, пригибаясь к земле, насколько это было возможно.— Мерзавец! — проворчал он. — Если мне суждено умереть от твоего выстрела, ты не будешь, по крайней мере, радоваться моей смерти.Кэрьер искал место, откуда было бы удобнее стрелять. Потом, сомневаясь в твердости руки, он оперся на скалу и ожидал, когда луч света покажет ему часть тела Кенета, оставшуюся незащищенной.Сердце Айверсона учащенно билось, и, конечно, положение его было самое что ни на есть критическое. Он старался припомнить многочисленные случаи, попадая в которые он презирал смерть, и укрепить себя воспоминаниями о прошлых опасностях. Но ничто, даже его последняя дуэль, не казалось ему таким тяжким, как теперешняя тягостная неизвестность.Вдруг зоркие глаза Кэрьера что-то уловили во тьме: он переменил положение, голова его склонилась к стволу карабина. Прошла минута гнетущей для Кенета тишины — и раздался выстрел.— Ну, на этот раз я попал в него, — крикнул Кэрьер.— Нет еще! — возразил Кенет, приподнимаясь. — Ты снова промахнулся, гнусный убийца!Тут он снял со спины карабин, но ему было так трудно сохранять равновесие, что ружье не могло послужить ему с толком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
и его чудесные приключения на земле и под землей. Вероятно, эта особа имела редкие способности для приращения жира, потому что в ней воплотился поразительный образец того, что человеческая индустрия может произвести в этой особого рода промышленности. Губы ее красноречиво свидетельствовали об африканском происхождении, нос был расплющен, волосы — что курчавая шерсть, лоб низкий до невозможности, щеки раздуты и отвисли невероятным образом, кожа черная и словно лакированная. Едва увидев Кенета, этот милый образец человеческого рода захлопал руками по своим объемистым бокам и разразился смехом, таким громким и задушевным, что все его телеса заколыхались, как студень.Кенет, не усматривая ничего забавного, не принял участия в этом веселье, но с большим любопытством стал осматривать разные предметы, находившиеся в подземелье. В одном углу была свалена куча бизоньих кож, в другом — звериные меха; тут огромная часть дичи, там груда копченой рыбы; на стенах висели оленьи рога, лапы пантеры, а также ружья и карабины со всеми принадлежностями. На выступающей части камня, как на столе, помещались пистолеты в разнообразных оправах и разных заводов. Самодельный стол на трех ножках стоял посередине.— Довольно, Агарь, теперь не до шуток. Дай-ка нам поесть. Сегодня у нас волчий аппетит.Негритянка вышла, тяжело ступая, и через несколько минут вернулась, неся холодное мясо и бутылку виски. Кенету развязали руки и разрешили поесть, если на то у него имеется охота. Но у него не было желания, и потому он отказался под предлогом усталости. После чего, бросившись на шкуру бизона, он притворился спящим.— А наш молодец на все легко смотрит, — сказал Джон, — будь я на его месте, я не захрапел бы так спокойно.— А ты не очень-то доверяйся его внешнему виду, — возразил Кэрьер, — ведь лисица тоже умеет притворяться. Но такого старого воробья из Техаса, как я, на мякине не проведешь. Кто потолкался между людьми, тот поневоле станет недоверчив. Хотя наш молодец, по-видимому и спит, однако поверхность-то есть, а дна не видать. Так и знай!Джон наклонился к товарищу и тихо шепнул ему на ухо, но слова его отчетливо долетели до Кенета:— Что капитан с ним теперь сделает?— А ничего хорошего, будь уверен. Мы не должны спускать с него глаз до нового приказа. Но, сказать по совести, будь на то моя воля, так я бы его не долго думая, — тут он мельком взглянул на Кенета и провел пальцем по горлу, — для нас было бы вернее отделаться от него после того случая, когда мы взялись доставить его из Йоркской фактории в Норуэй-Гоуз, и вернее и удобнее именно здесь, а не в другом месте!— Ага! Видно, он двужильный, а не то несдобровать бы ему после того, как мы его обобрали на реке Северн. Впрочем, нам-то что? Он собственность капитана, который с ним что захочет, то и сделает.Так они разговаривали между собой, потом разговор их стал плохо понятен, видимо, от того, что они то и дело прикладывались к бутылке. Наконец у Джона совсем перестал ворочаться язык, и голова его склонилась на стол. Крис попробовал было заигрывать с негритянкой, посмеивающейся в уголке так, что дрожала вся ее объемистая туша. Но от водки и его конечности отяжелели; как прикованный сидел он на стуле до тех пор, пока сон совсем не одолел его.Прежде чем они погрузились в бессознательное оцепенение, Агарь, приготовив шкуры бизона и одеяла у входа, отвела их и уложила обоих на эту импровизированную постель. Джон был мертвецки пьян, но Кэрьер, несмотря на одурь, все время твердил негритянке с самым угрожающим видом, чтобы она глаз не спускала с пленника. Глава VIУЖАСНОЕ ЗАТРУДНЕНИЕ Дух человеческий редко поддается неприятным обстоятельствам без борьбы. Обыкновенно он сопротивляется насилию, в каком бы виде оно ни представлялось, и, лишенный того, что принадлежит ему по праву, вызывает на помощь все силы, чтобы возвратить себе права.Такой мужественный человек, как Кенет Айверсон, не мог безропотно покориться насилию. И в голове его проносились различные способы освобождения, с учетом состояния своих спутников. Частота, с которой они прикладывались к бутылке, вселяла в него надежды, хотя он и опасался, что этим здоровякам, пожалуй, нипочем вылакать такое количество виски. На счастье, руки его были развязаны и неподалеку висел старый шотландский палаш. Только бы добраться до него, там уже Кенет сумеет им распорядиться. Хлопоты негритянки о том, как бы уложить пьяных поперек единственного выхода из подземелья, не очень устраивали его, но, умея выжидать и в минуты несчастья, он молчал,Уложив приятелей, Агарь подтолкнула свой чурбан ближе к Айверсону и села, положив локти на колени и подбородок на ладони. Сейчас она удивительно была похожа на громадную жабу, приютившуюся на камне.Кенет внимательно наблюдал за ней и только тут вспомнил, что в его охотничьем плаще находится фляжка с виски. С показной беззаботностью спящего он перевернулся на другой бок, ловко вытащил фляжку из кармана и как будто случайно подкатил ее прямо к ногам негритянки. Едва завидев знакомую вещь, она с жадностью подхватила ее, поднесла к свету и, вынув пробку, понюхала с явным, хотя опасливым наслаждением. Расширились и задрожали ее ноздри, на черном лице загорелось выражение восторга. Увидев, пощупать и отведать — такова сущность натуры мужчины, да и женщины тоже. Агарь следовала по проторенной дорожке. Она поцеловала черное горлышко бутылки, нежно прижимая его к своим губам со сладострастием любовницы, и принялась медленно глотать лакомое зелье.Можно представить, как радовался Кенет успеху своей уловки. Предавшись излюбленному удовольствию, Агарь нашла его таким упоительным, что у нее недоставало сил вовремя остановиться. И закончила она только тогда, когда вытянула всю влагу до дна. Видно было, что она утопала в блаженстве, улыбалась, посмеивалась, сама себе говорила приятные речи, словом, выкидывала разнообразные штуки одна другой забавнее. Наконец ее огромная курчавая голова плавно закачалась над богатырскими плечами, телеса поддались бессознательному движению, и она тяжело свалилась со своего места. Агарь опьянела до бесчувствия.Кенет, приподнявшись, оглядел своих стражей; все звучно храпели. Одна лампа погасла, другая коптила и бросала мерцающий свет. Наш герой потихоньку встал, отыскал свой карабин и пистолеты, брошенные на столе. Вооружившись как следует, он как можно осторожнее подкрался к спавшим спутникам, вначале намереваясь прикончить обоих. Но Кенет был великодушен по характеру, так что рука его не поднималась на беззащитного врага.— Ведь это преступление! — прошептал он.Не теряя ни минуты, он схватил в руку лампу, перескочил через тела спавших и вышел незамеченным из пещеры. Скоро он был на берегу. Лодка все еще была причалена к скале. Он вскочил в нее, чтобы скорее достигнуть открытой поверхности, но вдруг заметил, что весла убраны. Вероятно, Джон спрятал их куда-нибудь. Наш искатель приключений стал искать какой-нибудь обломок дерева, каким можно было бы заменить весло. Но поиски его оказались напрасными. Ему оставалось только карабкаться на скалы. Трудное было это предприятие, однако он решился и на эту попытку. Перекинув на спину карабин, Кенет уперся ногами в расщелины скалы, почти отвесной в этом месте, и после невероятных усилий, с помощью рук и колен, он достиг, наконец, маленькой площадки среди утесов. Он уже радовался своей удаче, как вдруг огромный осколок скалы оторвался от основания и со страшным шумом рухнул в озеро.Кенет понял, что гибель неизбежна, если он останется в том же положении. С удвоенной отвагой он принялся взбираться выше, но тут заметил Джона и Криса, которые, выйдя из пещеры, по колени вошли в воду и внимательно осматривали темную гору. Кенет остановился, спрятавшись за выступ скалы. Он был на расстоянии шестидесяти футов от своих врагов. Кэрьер первый заметил его, хотя глаза его были еще затуманены недавними возлияниями.— Вот он! Видишь? — спросил он у Джона. — Вишь как прирос к скале, словно гусеница к древесной коре. Не беда! Вот я сейчас покажу ему, как у нас в Техасе спускают белок с высоты.Эти слова явственно долетели до слуха Кенета. Но Джон, не успевший протрезветь, выразил сомнение, которое несколько успокоило молодого человека.— Полно тебе! — увещевал канадец. — Это просто какой-то пень, у тебя в глазах рябит.— А вот сейчас увидим, — возразил Кэрьер, — спускайся вниз, молодец, или я угощу тебя по-своему. Кенет не пошевелился. Он действительно походил на пень или на черную расселину скалы; но глаза Криса было трудно обмануть. Он прицелился в Айверсона. К счастью, небо было сумрачно, и руки Карьера дрожали. Хотя предметы были в тумане, однако Кенет уловил это движение. Можно себе представить, какие ощущения переполняли его! Раздался выстрел, пуля ударила в скалу, осыпав Айверсона осколками, но не задев. Кэрьер, ожидавший увидеть его немедленное падение, повернулся к товарищу, выражая проклятием свое разочарование.— Провались он сквозь землю! Я промахнулся. Дай-ка, Джон, свой карабин.— Ну уж этому не бывать, — ответил тот, — ты слишком пьян, чтобы стрелять. Если там есть кто-нибудь, так я и сам сумею убедиться в этом.— Ты-то? Да ты и скалы не видишь, не то что человека, — сказал Кэрьер с презрением и удалился к отверстию пещеры, где начал снова заряжать ружье.«Глупо будет оставаться здесь и ждать, пока тебя убьют, как медведя на дереве», — подумал Кенет и снова принялся карабкаться вверх. Но в эту минуту пуля, вылетевшая из карабина Джона, задела его щеку. Такое предостережение нельзя было оставить без внимания. С удвоенной энергией он стал взбираться на вершину.— Вишь как заторопился, окаянный! — закричал Джон. — Поспешай же, Кэрьер!В это время Кэрьер зарядил свой карабин и, подбегая к товарищу, закричал:— Так что же это такое? Пень, да? Сам ты глупый пень!Потом, обратившись к Кенету, закричал:— Будьте рассудительны и спуститесь к нам. Ведь после падения с такой высоты вас не узнают даже самые близкие друзья и ни один искуснейший судебный пристав будет не в силах установить вашу личность.Вместо ответа Кенет столкнул обломок скалы, и, испугавшись, что он заденет их, оба негодяя скрылись в подземелье. Но как только обломок упал вниз, Кэрьер показался снова.— Слушайте, я застрелю вас! — заорал он.За это время Кенет успел добраться до углубления в скале, перед которым возвышался огромный камень, сорвавшийся, вероятно, с ближайшей вершины. Он спрятался за ним, пригибаясь к земле, насколько это было возможно.— Мерзавец! — проворчал он. — Если мне суждено умереть от твоего выстрела, ты не будешь, по крайней мере, радоваться моей смерти.Кэрьер искал место, откуда было бы удобнее стрелять. Потом, сомневаясь в твердости руки, он оперся на скалу и ожидал, когда луч света покажет ему часть тела Кенета, оставшуюся незащищенной.Сердце Айверсона учащенно билось, и, конечно, положение его было самое что ни на есть критическое. Он старался припомнить многочисленные случаи, попадая в которые он презирал смерть, и укрепить себя воспоминаниями о прошлых опасностях. Но ничто, даже его последняя дуэль, не казалось ему таким тяжким, как теперешняя тягостная неизвестность.Вдруг зоркие глаза Кэрьера что-то уловили во тьме: он переменил положение, голова его склонилась к стволу карабина. Прошла минута гнетущей для Кенета тишины — и раздался выстрел.— Ну, на этот раз я попал в него, — крикнул Кэрьер.— Нет еще! — возразил Кенет, приподнимаясь. — Ты снова промахнулся, гнусный убийца!Тут он снял со спины карабин, но ему было так трудно сохранять равновесие, что ружье не могло послужить ему с толком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38