Не долго, молодая особа, ножки ваши останутся сухими; наше спасительное средство передвижения с каждой минутой все глубже погружается в воду.— Истинно так, первое слово правды слышу от вас, Том Слокомб, — отвечал Вандер, — этот жалкий плот не может всех нас выдержать, да и продвигаться вперед на нем невозможно.— Чтобы не терять времени и слов, я сейчас же скажу вам, что надо сделать, — заторопился Ворон, — причаливайте к тому берегу, укрепите плот и прицепите к нему несколько кустов, которые послужат вместо парусов. С попутным ветром мы поплывем куда захотим. Пока вы займетесь этими приготовлениями, я переправлюсь вплавь на остров, захвачу лошадей и поспешу присоединиться к вам посуху, хотя это будет гораздо дольше, и как знать, в какую еще компанию мне случится попасть.— Совет добрый, и при настоящих обстоятельствах лучшего не придумаешь, — согласился Саул, — мне приятно видеть, Слокомб, что в критических обстоятельствах вы умеете быть полезным не хуже другого, хотя, вообще говоря, вы, судя по виду, ни на что не годны.— Радуюсь, что вы находите во мне хоть какое-нибудь доброе качество. Не все черно, что кажется черным. Незнакомец, ведь я великий Полярный Медведь Северного полюса, я — кочующий Единорог Севера и Ворон Красной реки! — Взмахнув локтями, как крыльями, и каркнув несколько раз, он бросился в озеро.— Боюсь, что у него не достанет сил проплыть такое большое расстояние, — сказал Кенет обеспокоенно.— Пускай это не тревожит вас, — успокоил Саул, — этот молодец может плавать хоть целый день.— Но он пустился в опасное предприятие, потому что нет возможности проехать на лошадях посуху, не будучи замеченным индейцами.Том отплыл уже на несколько десятков футов от плота и вдруг, повернувшись, закричал:— Куда вы девали седла и сбрую? Очень приятно было бы получить их обратно, особенно для молодой девушки, которая не привыкла ездить без седла и управляться одной уздечкой.— Мы спрятали их в кустах неподалеку от того места, где провели ночь, — отвечал Кенет.— Но не пробуйте отыскать их — ведь это еще опаснее, — сказал Саул, — по моим расчетам, черноногие уже близко от нашего ночлега. Вы всех нас погубите такой безрассудной попыткой.— Кар! Кар! — кричал Ворон, рассекая волны.Причалив к берегу, Кенет поспешил усилить плот, следуя совету Тома. Все это время Саул и незнакомка зорко оглядывались по сторонам.Айверсон укрепил густые ветви на краю плота так, чтобы они могли заменить паруса, потом снова пустил по озеру свою жалкую посудину, и не более как через два часа с помощью попутного ветра они достигли указанного Слокомбом места. За все это время спутники не произнесли ни слова, так сильно они переживали, что план спасения не удастся. Кенет рассматривал молодую девушку, так внезапно отданную судьбой под его покровительство. Не будь его сердце занято другой, красота незнакомки, вероятно, произвела бы на него сильное впечатление. Несмотря на всю опасность их положения, ему очень хотелось услышать историю ее жизни и обстоятельств, ставших причиной их странной встречи. Ее молодость, красота, грустное выражение, приятный голос, все возбуждало живейшее участие к ней. Саул Вандер часто смотрел на нее и глубоко вздыхал: она вызывала в его душе живое воспоминание о Сильвине.По счастливой случайности бухточка, к которой они причалили, была укрыта густолиственными деревьями. Безмолвие и безлюдье, казалось, царствовали в этом убежище. Однако Кенет не совсем доверялся этому, зная по опыту, что тишина бывает обманчивой, а безлюдье мнимым. Привязав плот к дубу, они притаились в чаще кустарников, в тоскливом, почти невыносимом ожидании Тома Слокомба. Но прошел час, два и три, а Тома все не было.Бездействие и неизвестность были так ужасны, что Кенет не мог уже сидеть спокойно.— Вероятно, наш Ворон потерпел неудачу, — сказал Кенет, — взялся, а видно, ничего не вышло. Мы только время попусту теряем. Я оставлю вас на минуту, чтобы осмотреться здесь.— Я и сам бы то же сделал, будь у меня силы, — сказал Саул, печально покачав головой, — мой опыт мог бы принести вам пользу.— Я не сомневаюсь в ваших знаниях, но поверьте, что и я не лишен некоторых качеств, в которых мы теперь нуждаемся, — отвечал Кенет.С этими словами он взял карабин и оставил своих спутников. Вскоре он очутился один в чаще леса. Напасть ни на шаг не отходила от него. С полмили он прошел таким образом, когда вдруг очутился у обширной бухты, откуда открывался вид на большое пространство. На крутых берегах отчетливо обрисовывались небольшие холмы, в ущельях которых легко было притаиться. Утесы были покрыты различными видами кустарника, но больших деревьев не было. Ничего благоприятного не виделось в этом пейзаже. Кенет искал глазами Тома Слокомба. Напрасный труд! Целая армия могла бы укрыться в многочисленных ущельях, неровностях и углублениях. Устав от бесплодных поисков, Айверсон уже намеревался продолжить осмотр с другой стороны, как вдруг увидел на вершине холма, в двухстах шагах от себя, какой-то необыкновенный предмет. У Кенета было хорошее зрение, и он в совершенстве умел пользоваться им при надобности. Притаившись за высоким деревом, он осторожно высматривал этот предмет, двигавшийся снизу вверх, и вскоре ясно разглядел медное лицо и длинный пучок волос на самой макушке головы, отличающий индейцев.Ничего утешительного в этом неожиданном открытии не было. Кенет наблюдал за дикарем, каждую минуту ожидая, что вслед за ним вынырнет толпа его сородичей. Но этого не происходило, и голова на несколько минут исчезла. Он уже задался вопросом, что теперь делать, как вдруг та же голова появилась на вершине ближайшего пригорка, и в то же время рядом с ней явственно обрисовались силуэты двух лошадей. Кенет вздохнул с облегчением: то был Том Слокомб с двумя лошадьми, ради которых он и подвергался опасности. У молодого человека было сильное желание помахать шапкой и покричать, однако он удержался от опасных проявлений радости и ограничился тем, что надел свою шапку на шомпол, чтобы указать Тому на свое близкое присутствие.Мы не станем описывать его радость, когда, наконец, Том присоединился к нему.— А я уже было пришел в отчаяние, — сказал он. — Что с вами случилось? Что вас задержало?— Великое множество приключений. Лошадей вывести с острова мне удалось очень скоро, но после этого надо было отделаться от краснокожих. Ведь я решился забрать седла, и вот, как видите, забрал, — ответил Ворон, торжественно указывая на оседланных лошадей.— Напрасно вы подвергали себя такой опасности.— Опасности? Что вы! Да ведь это соль моей жизни! Но если бы вы знали, сколько там было индейцев!— Что они делали?— Пока я искал седла, они осматривали место, где вы строили плот. Теперь они плывут за нами по озеру. Взглянем-ка поближе, где они теперь.Оставив лошадей, они осторожно пробрались между кустарниками к самому берегу и оттуда осмотрели поверхность озера.— Ну, не правду ли я вам сказал? Смотрите левее! — воскликнул Том.Кенет увидел большой плот, направлявшийся к острову.— Их там чуть ли не дюжина. Они теперь отыскивают место, где вы высадились, и, наверное, думают, что захватят вас врасплох. Только нам не время наблюдать за ними. Скорее бы выбраться из их когтей! Особенно ради этой красотки не хотелось бы опять к ним попасть.— Сочувствую вам. Она и Саул Вандер ждут нас с нетерпением. Поспешим же.Саул Вандер тоже заметил плот с отрядом индейцев, и мудрено ли, что прибытие товарищей вызвало его искреннюю радость!— Как же я рад, что опять вижу вас! — сказал он. — И не столько за себя, сколько за эту бедняжку. Она рассказала мне свою историю. Ее зовут Флорела… Что же теперь нам делать?— Если вопрос относится ко мне, — сказал Ворон с необыкновенной решительностью, — то я отвечу по всем пунктам.— Скорее к делу! — заторопился Саул. — Вы доказали на деле такую ловкость, что мне приятно в том сознаться. Вы закаленный боец и видели много красных и белых, но какого бы чудака вы ни разыгрывали, это не помешает мне воздать каждому свое.— Справедливо. Я и сам сознаюсь, что мне следует воздать хвалу, а так как я люблю, чтобы мои достоинства получали верную и справедливую оценку, то и пройду до конца этот тернистый путь. Садитесь-ка на одну из лошадей, а молодая девушка на другую, и мы отправимся до ближайшего форта. Тут переход всего в одни сутки, а как попадем туда, девушка будет в безопасности.— Я и сам так думал, хотя мне очень прискорбно разыгрывать роль тюка, вместо того чтоб разделять с вами опасности. Но делать нечего. Едем!Флорела села на лошадь Ника, Саул воспользовался лошадью Кенета. Но перед самым отъездом Том сказал:— Надо еще раз взглянуть на остров. Так и есть, красные твари причалили к его берегу!Обращаясь к Кенету, он спросил:— Хороший ли вы ходок?— А вот увидите, меня нелегко утомить.— Тем лучше. Вперед марш! Саул Вандер, вы знаете дорогу в ближайший форт? Ступайте так скоро, как позволят вам раны. Если мы не поспеем за вами — не беда, мы сами сумеем позаботиться о себе.Проводник трапперов на минуту посмотрел на небо, озеро, лес и солнце, потом, ориентируясь по приметам, которые подсказывал ему опыт охотника, отправился в путь. Глава XXVIIIПОСЛЕДНЕЕ ЗАТРУДНЕНИЕ НИКА А Ник остался в пещере; раненный, он лежал неподвижно в темноте при общей суматохе.Выстрелы и крики вывели Марка Морау и его сподвижников из оцепенения. В первые минуты, под влиянием винных паров, они не могли сообразить, в чем дело. Но мало-помалу Марк и Крис очнулись и сообразили, что дорогие гости их надули. Выкрики дерущихся дали им полное представление о ходе дела.Было еще довольно светло, так что Морау мог рассмотреть, что примерный миссионер отчаянно дерется с его лучшими молодцами из индейцев, на верность которых он мог вполне рассчитывать. Когда же раздался подлинный голос Ника, Марк в ту же минуту узнал его.— Измена! — заревел он и, выхватив из-за пояса пистолет, выстрелил и тотчас уложил Ника.— Двадцать фунтов стерлингов за этого великана, живого или мертвого! — закричал он, видя, что Авраам Гэмет исчезает в галерее.Щедрое обещание только увеличило сумятицу, и квакер скрылся, пользуясь общим беспорядком.— Лампы! Внесите лампы! Где Агарь? — закричал Марк, ударив себя по лбу. — У меня точно свинец в голове. Ага! Вот оно что! Теперь понимаю. Нас угостили снотворным!— Да, и я того же мнения, — подтвердил Крис, — этот проклятый миссионер попотчевал нас ядом, а мы были так глупы, что выпили. Его новообращенный индеец ничуть не похож на индейца — это тот самый долговязый, который заряжал пистолеты во время вашей дуэли с Айверсоном. Да, он самый — Ник Уинфлз. Но кто же остальные, пускай снимут скальп с моего черепа, если я это знаю!— Ник Уинфлз еще здесь, но я ручаюсь, что ему никогда отсюда не выйти на своих ногах. Видишь? Это он лежит у входа в галерею.— А я думал, это один из наших черноногих. Вот и прекрасно! Я никогда не любил этого чудака, который ничего не боялся и все понимал. Я думаю, в целом крае не было ему равного, чтоб поохотиться, выискивая следы, и понаблюдать за неприятелем. С такими удальцами, как этот Ник да старик Саул, не будет нам покоя, не правда ли, капитан?— Посмотри-ка лучше, точно ли он умер, — приказал Марк.— Гм! Мертвечиной так и несет, — отвечал Крис, исполняя приказание, — на самой макушке у него изрядная рана.— Ведь я и целил ему прямо в голову.— Судя по длинной царапине на черепе, видно, что вы маху не дали.— Но точно ли он умер? — спросил Марк изменившимся голосом.— И сомнения не может быть. Мало ли я видал на своем веку мертвецов: кажется, умею отличить их от живых, — сказал Крис со злобной усмешкой, — можете быть уверены, что Ник Уинфлз никогда уже не будет секундантом вашего противника.— Поделом ему, чтобы не вмешивался не в свои дела, — буркнул Марк угрюмо. — Занимайся он только своим делом, ничего худого для него не вышло бы, и мои удальцы оставались бы теперь целы и невредимы.— Да, многие из них по милости Ника никогда уже не будут мучиться зубной болью, — сказал Крис.— Если ты наверняка убедился, что он умер, унеси его отсюда сейчас же; терпеть не могу соседства мертвецов.— А куда его девать?— Тащи его вон отсюда. Налево за первым углом крутой утес и глубина неизмеримая. Брось тело туда. Такого погребения достаточно для Ника, привыкшего к кочевой жизни. Я думаю, он и сам-то не ожидал иных похорон, — отвечал Марк, искоса и с ужасом поглядывая на бедного, бездыханного Ника.Кэрьер кликнул трех товарищей, приказал им нести тело, а сам шел впереди с фонарем в руках. Люди, преследовавшие Гэмета, возвратились ни с чем и занялись своими ранеными.Через несколько минут Крис дошел до указанного места и занялся приготовлениями для спуска тела Ника Уинфлза у последнее жилище. Один подхватил его за ноги, другой за голову, они раскачали его и со всего размаху бросили в подводную бездну. Погребальная церемония совершилась с высоты двадцати футов над поверхностью озера. Глухой всплеск известил могильщиков, что тело достигло места назначения, и они поспешили вернуться в пещеру, боясь, подобно всем преступникам, преследований со стороны призрака жертвы. Индейские сообщники Марка покончили уже со своими убитыми, а их шаман перевязывал раны оставшимся в живых.— Куда же девалась индеанка? — спросил Крис, подходя к Морау, облокотившемуся о стол и закрывшему лицо руками.— К чему этот вопрос? — отвечал Марк грубо. — Ты знаешь столько же, сколько и я. Не могу никак опомниться от влияния адского снадобья, которое мне подложил этот окаянный миссионер.— Так птичка-то улетела?— Скоро и об этом узнаем. Агарь! Агарь! И куда запропастилась эта проклятая чернавка? Бери-ка лампу, Крис, да пойдем поглядим, что случилось, пока мы храпели, как скоты, под столом. Гм! Опьянение развязало нам языки больше, чем следовало. Но кончено! Все поправим!Крис поторопился сопровождать своего начальника, хорошо понимая все его желания. Они пришли к темнице Сильвины. Дверь была на месте, и никаких следов, что кто-то входил сюда, видно не было.— Вижу, что птичка не вылетела из клетки, — сказал Марк со страстным восторгом, — отвори-ка дверь, Крис, чтобы рассеять последние опасения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38