Сто лет практики стояло за этим жестом. Я прошел к длинному столу и рухнул в глубокое кресло. Настолько глубокое, что я засомневался — а будет ли меня видно за подлокотниками. Здесь все имело увеличенные формы, а по ворсистому зеленому ковру впору ходить в болотных сапогах.Не прошло и десяти минут, как Хардинг решил уделить мне немного внимания.— Слушаю вас, — сказал он, вернувшись к столу и заняв свое место.— Меня привело к вам дело не касающееся вас непосредственно, но мистер Кейлеб в отъезде и я решил, что вы сможете мне помочь.— О каком деле идет речь? Какую организацию вы представляете?Я достал визитную карточку и положил перед ним на стол. Он небрежно взглянул на нее и спросил;— Что могло привести частного детектива в офис солидного концерна? Сюда даже полиция не заходит.Хардинг смотрел на меня, словно я был представителем какого-то низшего вида животных.— Я и пришел, чтобы не доводить дело до полиции.— Любопытно. Продолжайте.— Меня интересуют причины увольнения Айлин Сэтчер.— Айлин Сэтчер? -в его глазах читалось разочарование. Немного подумав, он сказал:— Я не вмешиваюсь в дела президента компании, если они не касаются моих служебных обязанностей.— Президента нет в городе трое суток, столько же времени отсутствует его бывшая машинистка. Странное совпадение.— Мистер Кейлеб уехал по делам в Нью-Йорк, а затем в Филадельфию. Где находится мисс Сэтчер мне неизвестно. Не вижу связи.— А я вижу отчетливую связь. Он нахмурил лоб.— Сплетни. Я серьезный человек, занятый важными делами, меня не интересуют глупые толки.— Звучит как декларация. Хотя существует и другое мнение.— Кто вас нанял?— Я хотел бы избежать неприятностей, мистер Хардинг.— Из-за увольнения машинистки? Чепуха. Вам следовало бы обратиться непосредственно к мисс Сэтчер, если не она ваша нанимательница. Вы обратились не по адресу.Он был из тех осторожных и осмотрительных джентльменов, которые, увидев в окне ливень с градом, скажут; «Кажется, дождь начинается», а может, кто-то поливает с крыши. Этим стоило воспользоваться.— Адрес один — концерн Кейлеба, а вы его генеральный директор. Речь идет о работнике вашей фирмы, точнее директорского секретариата. Мисс Сэтчер была уволена по непонятным причинам, после чего бесследно исчезла. Если я ее не найду в ближайшее время, этим займется прокуратура. Концерн попадет на заметку и у вас отбоя не будет от репортеров.Мои слова заставили Хардинга съежиться. Некоторое время он разглядывал полированную поверхность стола, затем тихо произнес:— Кое-что я могу сказать, но не уверен, что это поможет вам.— Говорите, я уловлю суть.— Какие-то взаимоотношения у Кейлеба с девушкой были, но я не знаю, какие именно и не берусь ничего утверждать. Айлин сущий дьявол. Я думаю, она так доняла Эрвина, что он выставил ее за дверь. Наш президент человек жесткий. Так что я не имею ни малейшего представления где эта девчонка. Может быть вообще уехала из города.— И вы считаете, что это в ее характере-сдаться без боя? Не логичнее ли предположить, что она захочет отомстить?— Кейлеб недосягаем! Он обладает огромным влиянием и силой. Такое предположение беспочвенно.— Для вас он тоже недосягаем?— Причем здесь я? Мы компаньоны. Мы обязаны находить общий язык и в каких-то случаях идти на компромиссы.— Когда вы в последний раз разговаривали с мистером Кейлебом?— Вчера. Он звонил мне домой из Филадельфии в районе двух часов дня. Разумеется, об Айлин мы не разговаривали.— Вчера днем вы были дома?— Да. Я целый день работал над новым проектом. К чему вы это спрашиваете?— Так. Мне показалось, я вас видел иа северном шоссе.— Вам действительно показалось. Его глаза превратились в заклепки.— Спасибо за помощь.Он что-то пробурчал на языке племени «Мня-Мням» и протянул мне руку. Она была мягкая и влажная, как дохлая рыба.Ничего нового, кроме того, что Хардинг мне солгал о телефонном звонке, я из этой беседы не вынес.Внизу, у входа в концерн, я встретил Глэдис ФоуЛи. В солнечном свете ее глаза были просто волшебными. Я готов был бросить все на свете, усадить эту женщину на скамейку в парке и смотреть на нее часами. Вряд ли своим видом я доставил ей хотя бы частицу подобного удовольствия. Увидев меня, она мягко и приветливо улыбнулась.— Вы зачастили к нам.— После знакомства с вами это не удивительно.— Вам это не идет. Вы ведь детектив, не так ли?— Я уже не удивляюсь вашей проницательности. У меня идея. На носу время ланча. Не возражаете, если я предложу вам что-нибудь перекусить в компании Шерлока Холмса?Она немного смутилась, посмотрела на часы, взвесила все «за» и «против» и согласилась.— Больше часа я себе позволить не могу. Концерн без меня развалятся.— Чудесно. Совсем рядом есть миленький ресторанчик, где подают дары моря.Мы вместе направились к моей машине. Рядом с такой женщиной я чувствовал себя красавцем. Думаю, она этого так увидела.«Плавник акулы» неплохое заведение, я люблю в него заглядывать, когда шелестит в кармане. Нас усадили у окна за двухместный столик, где я мог в полной мере разглядывать свою собеседницу, даже если она сочтет меня наглецом. Знакомый официант, впервые увидев меня с женщиной, лез из кожи вон и бесконечно подмигивал мне, пытаясь оказать поддержку, в которой я не нуждался.Мы заказали омаров в скорлупе, салат из анчоусов и форель под винным соусом. Такое я позволил себе впервые в жизни.— Ну, а теперь признавайтесь, что вы хотите из меня выудить?— Если сочетать приятное с полезным, то скажу откровенно, меня интересует ваш концерн.— Вы думаете, это интересно? Мы закупаем в Латинской Америке кофе в зернах в обмен на трактора и считаемся монополистами в области поставок в нашу страну самых лучших его сортов. Выгодный бизнес. Могу вам сразу сказать, что криминального в этом ничего нет.— Предприятие целиком принадлежит Эрвину Кейлебу?— Он держит в руках контрольный пакет акций.— Кому принадлежит другая половина?— Рэнделу Хардингу. Они компаньоны. Хардинг очень богатый человек. Кейлеб открыл дело десять лет назад с помощью его капиталов. Тогда это была мелкооптовая фирма. Теперь она превратилась в гигантский концерн.— Почему же Хардинг оказался на вторых ролях?— У него нет тех деловых качеств, которыми обладает босс. Весь успех столь мощного роста можно отнести на счет Кейлеба.— Акции наследуются?— Интересный вопрос. У вас есть хватка предпринимателя. Нет, акции переходят к компаньону в случае смерти одного из них. Это справедливо. Хардинг и Кейлеб стояли у истоков дела. Они в поте лица зарабатывали каждый цент. Смешно, если придет сын Кейлеба на место отца и станет указывать Хардингу, как надо работать.— Что же получит семья, если случится несчастье с одним из магнатов?— Не дай бог, конечно. Каждый из них имеет огромное личное состояние и страховку. Кейлеб и Хардинг застрахованы на три миллиона каждый. Страховые взносы выплачивает концерн. Это вроде компенсаций.— Капля в океане. Ну, скажем, Хардинг сегодня умер…Глэдис дернулась, будто у нее зуб сломался.— Господи. Какие мысли вам приходят в голову.— Абстрактные. И все же, что тогда?— Семья покойного получит страховку в три миллиона, а Кейлеб-акции партнера. Вместо двух владельцев останется один. Я понимаю, к чему вы клоните, но смерть одного из них партнеру невыгодна. Они достаточно состоятельные люди и не будут гоняться за долей компаньона. Замена Кейлеба или Хардинга приведет к большим убыткам. Концерн много потеряет. Каждый из них хорош на своем месте и они прекрасно дополняют друг друга. В этом, мне кажется, уникальность нашей фирмы. Только, по-моему, вас интересует совсем другое.Официант принес вино и омаров. С десяток раз подмигнув мне, разливая напиток в бокалы и не пролив при этом ни капли, парень ретировался.— Вы правы. Меня интересует Айлин Сэтчер. Вместо удивления на ее лице появилась улыбка. Улыбка, похожая на солнечный зайчик и ослепившая меня окончательно. Надо сказать, я не очень уютно чувствовал себя в компании Глэдис Фоули. Мое безобидное приглашение на ланч превратилось в допрос, который ставил и меня, и ее в неловкое положение, но повернуть разговор в другую сторону я не мог. Сыск пропитал всего меня в большей степени, чем мужское начало.Этим не стоит гордиться, но таковым я стал за многие годы одиночества. Очерствел, огрубел и вряд ли мог представлять интерес для хорошенькой женщины. И все же Глэдис оказалась достаточно тактичной и умной представительницей слабого пола, чтобы суметь сохранить баланс нашей встречи на легкой и непринужденной ноте, несмотря на сухость секретарского языка, когда речь шла о концерне.— Я так и думала. Как только вы появились в офисе и спросили ее адрес, я догадалась, что речь пойдет о ней. Айлин взбалмошная девчонка. Слишком много о себе мнит. Наговорила гадостей боссу… Ну, а реакция была естественной.— Всего лишь? Мне кажется, они находились не в тех отношениях, когда такой пустяк невозможно простить.Глэдис пожала плечами.— Несмотря на то, что я женщина и работаю в непосредственной близости от руководства, я ничего не берусь утверждать с уверенностью. Тут слишком много неясностей. Их отношения не лежали на поверхности. Боюсь ввести вас в заблуждение.— Ну, мы же не ведем протокол и не собираемся ставить точки над "i". Co временем все встанет на свои места.— Каждый мужчина в положении мистера Кейлеба имеет любовницу. Как правило, секретаршу. Вы понимаете, это вошло в моду и стало считаться хорошим тоном.Кейлеб сноб! Он не может отставать от современных взглядов на вещи. Раньше этому удивлялись, либо возмущались, а теперь это превратилось в норму. Показалось бы странным, если бы у президента концерна не было бы любовной связи с какой-нибудь очаровательной пустышкой из обслуживающего персонала.— Согласен. Но обычно такие связи не вызывают скандалов.— А разве был скандал?— Мне так показалось.— Айлин психопатка. Мне кажется, она вбила себе в голову, что имеет какие-то права на шефа. Возраст. В итоге довела дело до беременности и этот факт уже невозможно было скрывать. Безумство!Эта новость меня ошарашила. Многое из моих предположений теперь нуждалось в пересмотре.— Может бьпь, Кейлеб ей что-то обещал?— Ну что вы?! Босс типичный подкаблучник. Он никогда не решится на конфликт с семьей. Положение в обществе слишком дорого стоит, чтобы позволить себе его разрушить и начать все сначала.— Вы знакомы с Хэйзл Кейлеб?— Разумеется. Я не первый день в концерне. Мне приходится бывать па приемах, званых обедах, семейных торжествах. Хэйзл интересная женщина, волевая, сильная натура, моложе мужа на десять лет. Короче говоря, они отличная пара, а мисс Сэтчер пустое место. Она не вписывается в этот альянс ни с какой стороны.С минуту мы молчали. Глэдис вновь улыбнулась своей ослепительной улыбкой.— Я отработала свой ланч?— Извините. Я слишком давил на вас.— Нет. Никаких коммерческих секретов я не выдала. Все эти подробности вы могли узнать и без моей помощи, затратив чуть больше времени. Почему бы не помочь обаятельному мужчине с необычной профессией. Я впервые вижу так близко живого детектива. Раньше мне приходилось лишь читать о них в дешевых изданиях в мягкой обложке или сопереживать им в остросюжетных фильмах. Я ничего не имею против вашей профессии, мне даже любопытно, как людям удается раскрывать запутанные дела.— Это один из способов спастись от голода. Ужасный метод добывания хлеба.Глэдис мягко и непринужденно сменила тему. Мы выпили немного вина. Когда принесли кофе, я еще раз вернулся к прежнему разговору. Никак у меня не получалось не жать на педаль.— А что вы делали вчера утром? До моего появления в офисе концерна? Она неподдельно удивилась.— До трех часов занималась новым проектом. Я, как посудомоечная машина, вычищаю объедки с тарелок. Документ должен быть предельно четким, исключать возможность разночтения. С чем связан ваш странный вопрос?— Нет, не странный. Мне показалось, что я вас видел. На улице.— Вообще я затворница. Работаю дома, одна, чтобы никто не мешал.— Такое впечатление, что весь концерн работал вчера днем над проектом.— Что вы имеете в виду?— Не «что», а «кого». Хардинга. Его вчера тоже не было в офисе. Как я понял, и он занимался проектом.Глэдис рассмеялась, показав прекрасные белые зубы. Она обладала какой-то магической непосредственностью.— Боже упаси. Хардинг этим не занимается. Он типичный администратор.— Где же тогда в эти часы сиял его гений?— Ну, он мне неподотчетен. Во всяком случае, когда у меня возникли некоторые вопросы по поставкам, я ему звонила трижды, но дома его не застала.— Хардинг тоже заметная фигура в высших сферах. Он придерживается моды?— Вы имеете в виду секретаршу?— Она миленькая.— О Хардинге никто ничего не знает. Человек-сейф. Все тайны свои он держит за семью замками. Ровен, вежлив, не признает авторитетов. Мне кажется, у него не бывает неопределенного настроения, он всегда одинаково ровен. За пять лет работы я не слышала, чтобы Хардинг повысил голос или впал в уныние. Он стоит особняком, как неприступная скала.— Как он уживается с Кейлебом?— Прекрасно. Внешне. Но, по-моему, они не испытывают нежных чувств друг к другу. Но бизнес требует жесткой дисциплины. Личные симпатии или антипатии в таких случаях уходят на десятый план. Надо делать общее дело. И как можно лучше.Мы еще немного поболтали, пылили кофе, после чего я отвез Глэдис на службу. Мы простились так, словно были старыми друзьями и должны вскоре встретиться снова. Меня устроивала такая позиция.Если подвести короткую черту, то можно сделать кучу выводов. Главный из них-Кейлеба мог убить каждый. Хардинг не любит своего компаньона. В случае смерти Кейлеба он получает все. Меня настораживала его бессмысленная ложь. Его не было ни дома, ни в офисе в момент гибели Кейлеба. Он не занимался проектом и Кейлеб ему не звонил. Что он скрывает? С другой стороны, такой человек, как Хардинг, обеспечил бы себе безукоризненное алиби, а не пустился бы в бессмысленную ложь. Айлин Сэтчер также имеет достаточно веские причины, чтобы ненавидеть своего любовника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30