Прежде всего, услышав знакомые звуки несмазанного «механизма». Потом — отголосок присущей жене жадности. Решила присвоить не только свои носильные вещи — костюмы, рубашки, плавки мужа? Ради Бога, он с радостью лишится всего, если взамен обретет желанную свободу.
— А пока мы ещё не в разводе — переселяйся в другую комнату. От тебя несет вонью.
Добято согласно кивнул, сгреб с двухспальной кровати подушку, простыни и одеяло. Постелил себе на диване в гостиной. Жаль дверь в спальню не запирается!
Вторую ночь он провел вне дома — напросился на ночевку к одному из своих друзей…
2
Последние инструкции сотрудник уголовного розыска Добято получил не в родной «конторе», где, как говорится, стены помогают — в одном из кабинетов Министерства. Сидел напротив пожилого мужчины в штатском, угрюмо наклонив лысую голову. Внимательно слушал. Уже одно то, что инструктаж проводит не начальник родного отдела, а генерал из Главного Управления показывало, какое значение придается предстоящей операции.
— Мы рассмотрели твою просьбу и решили её уважить. Следствие по убийству семьи Храмцовых и прочим аналогичным преступлениям маньяка за последние годы передается тебе.
Тарасик благодарно наклонил голову. Впервые после страшной гибели Нмколая и его семьи улыбнулся. Радостно и безжалостно, одновремено. Увидел бы эту гримасу Убийца — самолично повесился бы или проглотил ампулу с ядом. — Кликуха твоего подопечного — Гранд. По оперативным данным он воспользовался документами убитого им офицера и скрылся на Дальнем Востоке. Но все же полной уверенности в том, что Гранд и капитан Королев — одно и то же лицо у нас нет…
Все это — далеко не новость, поморщился в душе сыщик. Сразу после похорон Храмцовых Добято принялся отслеживать передвижения Убийцы по стране. Реальные и предполагаемые. Заодно самым тщательным образом изучил старые следственные дела. Мало того, познакомился с оперативными сведениями, касающимися Гранда, начиная чуть ли не с младенческих лет. При малейшем подозрении на появление маньяка, забывал обо всем, мчался в указанный район или область.
Но начальство есть начальство, приходится строить удивленное выражение, дарить подобострастную улыбку, понимающе поднимать шалашиком густые брови и взбадривать такие же густые усища.
Хозяин кабинета — худощавый мужчина с благородной проседью в пряди, упавшей на гладкий лоб и скрывающей шрам. Несмотря на проседь, по возрасту годится, если не во внуки, то, по крайней мере в сыновья, пожилому сыщику. Может быть, по этой причине говорит сдержанно, уважительно.
— Зачем тогда моя поездка? Не проще ли поручить проверку тамошним сыщикам?
Генерал покровительственно улыбнулся. Будто удивился шалости малыша. Добродушно, без издевки. Мало того, ему даже понравилась заинтересованность детектива. Намного хуже, когда щелкают каблуками и бездумно рявкают дурацкое «так точно!». А потом с такой же бездумностью проваливают задание.
— Если бы речь шла о рядовом «щипаче» или «медвежатнике», с тобой можно было бы согласиться. На самом деле, стоит ли тратить немалые деньги, отрывать от работы опытного сыщика? Но Гранд — изворотливый и хитрый преступник, Он, наверняка, «заминировал» подступы к своей берлоге, успел на новом месте обзавестись шестерками и пехотинцами. Боюсь, местные оперативники не справятся… Повторю: если, конечно, под маской командира роты прячется убийца и садист. Вот, погляди его «родословную».
На стол перед Добято легла пухлая папка с множеством фотографий, протоколов допросов свидетелей и потерпевших, с заключениями экспертов, схемами и фотороботами. И всего несколько протоколов допросов обвиняемого. Ибо тот почти не попадался — ужом выскальзывал из настороженных капканов, в считанные мгновения прогрызал дыры в хитро расставленных сетях. Если, конечно, не считать зверского убийства молодой женщины, любовницы ублюдка. Тогда преступника осудили на длительный срок, отправили на зону, откуда он благополучно сбежал.
Добято мог не читать всей этой давно изученной и проанализированной макулатуры — он отлично знал, с кем имеет дело. Ибо перед мысленным взором стояла залитая кровью квартира Николая — друга детства, однокурсника по юридическому институту, с которым ещё голоштанным пацаном Тарасик играл в войну — прикрытые простынями два тела — Храмцова и его жены, Галины, которая могла стать женой сыщика. В детской — маленькие трупики детей, изрешеченные пулями. Которые могли быть его детьми.
За почти четверть века службы в уголовном розыске Добято всякого навидался, но такое увидел впервые.
Подозрение о том, что убийца — сбежавший с зоны Гранд, было тогда принято в качестве одной из версий. У Храмцова врагов не было, по свойству своего доброжелательного характера он не вызывал у окружающих его людей даже обычной неприязни. Ограбление? А на что, спрашивается, может позариться грабитель в двухкомнатной квартире, обставленной старомодной мебелью? Ни денег, ни драгоценностей… А если бы они даже были — зачем ворюгам зверски убивать хозяев, включая малолетних детей? Мало-мальски об»яснимая зацепка: обвинительная речь прокурора, которую он произнес на судебном заседании по делу Гранда, потребовав высшей меры наказания.
Добято равнодушно перебросил несколько страниц… Изнасилование и убийство двенадцатилетней девочки… Убийство двух женщин в лесополосе… Зверское убийство немолодого мужчины предпенсионного возраста, которого садист кастрировал, затолкав отрезанный член в рот…
Сыщик осторожно вытащил из конверта фотокарточки. На одной из них Николай стоит рядом с улыбающейся женой. На его плечах восседает Володька, вцепился в юбку матери Славка… Снова боль пронзила сердце, будто туда проникла раскаленная игла. Он поспешно захлопнул пухлую папку.
Демонстративно поморщился. Дескать, придется тратить дорогое время — вчитываться в протоколы допросов соседей, в характеристики, заключения экспертов и аналитиков… Слишком большой об»ем следственных материалов применительно к одному… человеку! Если причислить мерзкого убийцу к обычным людям… Зачем? Не проще ли повязать и — пулю в лоб. С пятиминутной выдержкой.
— Тут — не на одну ночь. А у меня уже билет на завтрашний рейс в кармане…
— Ты прав, — собеседник спрятал папку в ящик стола. — Одно напомню. По заключениям следователей и экспертов недавний расстрел семьи Николая Храмцова — тоже дело рук Гранда…
— Знаю, — невежливо перебил Добято. Будто выругался. Не стоило бы начальству перед ответственной поездкой ковыряться в ещё не зажившей ране. — Давайте — по делу…
— Извини. Забыл, что убитый — твой друг, — отвел взгляд в сторону генерал. — Вообще-то, твои близкие отношения с погибшим прокурором нами учитывались, когда решался вопрос о передаче тебе расследования… Итак, поедешь по командировке Главного военно-строительного Управления Минобороны. Официальная задача — проверить снабжение военно-строительных отрядов Дальнего Востока. В Хабаровске узнаешь в какую именно часть направлен для прохождения службы капитан Королев. Местное строительное управление включит тебя в состав своей проверочной комиссии… Тамошнее начальство уже озадачено. Конечно, в определенных пределах. Задача осложняется тем, что в Дальневосточном Управлении возможно сидит грандовский «клоп».
А вот это уже — серьезная новость! Серьезная и опасная. Сыщик терпеть не может работать под контролем, не знать откуда вылетит предательская пуля, на каком перекрестке ожидается «случайный» наезд автомобиля.
— Почему так решили?
Генарал задумался. Машинально погладил багровый шрам. На самом деле, почему? Версии, не подкрепленные железными фактами — слишком зыбкая основа для следствия. Особенно, с учетом способностей преступника. Интерес пожилого сыщика об»ясним — он должен знать все и сверх того.
— Первое, Гранд бежал из лагеря, расположенного на территории Магаданской области. Проверка показала, что без помощи извне побег был невозможен… Второе. Если Гранд и Королев — одно и тоже лицо, то кто-то же должен подделать личное дело офицера, переклеить фотокарточки? Ведь личное дело капитана Королева переслано в Дальневосточный округ фельдсвязью… Понимаешь?
— Понимаю… Но почему не предположить, что зловредный «клоп» сидит в Москве? Скажем, в Управлении кадров?
— Мы попросили коллег из ФСБ проверить. Они сообщили — чисто. Ни «вшей», ни «клопов», — неуклюже схохмил генерал. — Короче говоря, тебе придется действовать в полной темноте. Наощупь. Понимаю, опасно, но ничем помочь не могу… Прикрытие одно — командировка ГВСУ. Она многого стоит.
— Прикрытие, прямо скажем, хлипкое — иронически протянул сыщик. — Кто поверит в гражданского «шпака», присланного в воинскую часть для серьезной проверки? Тем более, я в строительных, впрочем, и в снабженческих, вопросах — безмозглый баран. Вмиг вычислят…
— Лучшего не придумали, — генерал сердито пристукнул пухлой ладонью по столу. Будто убил муху и вместе с ней дурацкие возражения сыщика. — Ну, вычислят, ну, станут гадать кто ты на самом деле? Что из этого? Ради Бога, пусть гадают, ломают головы. При твоей хваленной изворотливости и профессионализме все равно ничего сделать не успеют… Честно говоря, сначала думали послать тебя под видом особиста. Отказались, слишком примитивно… Короче, все уже сверстано, обсосано, перерешать нет времени. После прибытия на место тебе предстоит самостоятельное «плавание». Какое именно — решишь сам. Главное — прощупать Королева, убедиться, что под его маской скрывается Гранд. Если подтвердится — «окольцуешь» и доставишь в московский изолятор. Без помощи местных сыскарей и фээсбэшников. По той же самой причине — наличие чертова «клопа»… Не подтвердится — пусть ротный служит спокойно… Вопросы имеются?
Вопросов, конечно, — мешки с чемоданами, но, если судить по только-что промелькнувшей на лице генерала досадливой гримасе, ничего из него больше не выдавить. Кроме начальственного окрика.
— Все ясно, — поднялся со стула Добято. — На месте станет ещё ясней.
— Как себя чувствуешь? — проявил «отеческую» заботу начальник. — Сердчишко, легкие?… Честно говоря, боюсь — не под силу тебе состязание с маньяком. Как там не говори, возраст… Обещаю, такая опасная командировка — последняя. Возвратишься — прикажу перевести на более спокойную должностенку…
— Перебирать бумажки? Увольте. Ежели и умирать — только на бегу! — невежливо возмутился Тарас Викторович. — Не бойтесь и не сомневайтесь — с убийцей Николая и его семьи поквитаюсь по высшему счету. Никуда не сбежит!
Генерал внимательно всмотрелся в слегка прищуренные, окаймленные снизу синеватыми полуовалами, глаза сыщика. Его насторожило выражение «поквитаюсь по высшему счету». То-есть, пришибу падаль!
Если сказать честно, он и сам бы не возражал против ликвидации вонючего монстра. Скажем, при попытке к бегству либо при оказании вооруженного сопротивления сотруднику правоохранительноого органа. Но заместитель министра сказал четко: не вздумай самовольничать, преступника представить перед судом целого и невредимого. А с начальством, как известно, не поспоришь.
— Ты вот что, Тарас Викторович, не вздумай самовольничать, — машинально слово в слово повторил генерал выражение замминистра. — Никаких попыток к бегству либо сопротивлений — упыря доставить… в полной сохранности…
— А он пожалел Николая, его жену и детей? — тихо спросил Добято, но в этом вопросе было столько щемящей боли, что генерал вздрогнул. — Добренькими хотим быть?
— Добренькими или недобренькими — другой вопрос. Здесь дело слишком принципиальное, политическое — вмешался Совет Европы… Сечешь, сыщик?… Твой противник, похоже, вышел на международный уровень. Права человека, защита совести и прочая белиберда… Короче, так и быть, пару оплеух садисту можешь отпустить, разрешаю. И за меня — тоже… Но — никаких выстрелов, никаких попыток бегства!
— Слушаюсь! — вытянулся Добято.
Там будет видно, подумал он. Одно ясно — оплеухами Гранд, если на Дальнем Востоке действительно не капитан Королев, а мерзкий ублюдок, не отделается.
Сыщик вышел из кабинета начальника, с высоко поднятой головой, пересек приемную. Не хотелось, чтобы любопытная секретарша и сидящие возле её стола два милицейских деятеля подумали — мужик получил солидный втык, вот и качается, переживает.
Это была не гордость — попытка уберечься от жалости. Не дай Бог, подумают: возраст у мужика — предельный, пора ему вместо выслеживания преступников няньчить внуков. Наверно, генерал провел с ним соответствнную раз»яснительную беседу. В расшифровке — выметайся из органов, старче, свой ресурс ты уже выработал, освободи место молодым.
Выйдя в безлюдный коридор и аккуратно прикрыв за собой дверь, Тарасик подошел к окну, вытер скомканным носовым платком вспотевший лоб. Значит, доставить кровожадного упыря в целости и сохранности? И в качестве заботливого сопровождающего прикомандировать к нему друга убитого прокурора?
Смеются они или издеваются?
Неожиданно вспомнилась свадьба Кольки, в которой Тарас выполнял роль шафера, смеющиеся лица новобрачных, пожелания счастливой жизни до самого гроба, любви, верности и, конечно, много детишек. Тогда никто даже помыслить не мог, что молодые доживут всего-навсего до сорока лет и погибнут вместе с малолетними сыновьями от пуль садиста…
— Вам нехорошо, — осторожно дотронулась до плеча сыщика молоденькая девчушка. — Может быть, проводить в медпункт?
Добято снова вздернул лысую голову. Жалость? Ну, уж нет, милая, жалей кого другого, а я ещё мужик — ого-го!
— Спасибо, дочка, никаких медпунктов! Просто задумался.
Девица оглядела «старика» озорным взглядом, будто проникла в его мысли. Повернулась и застучала острыми каблучками по коридору.
Тарас Викторович усмехнулся. С горечью и досадой. Дожил, называется, сыскарь, бабы жалеют, предлагают под ручку проводить к медикам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32