- Нет, не поверила. Это особенность тетки Аделы, Иногда, к тому, что она говорит, требуется относиться скептически. Это вовсе не значит, что она обманывает сознательно - это трудно объяснить. Видите ли, долгие годы она была домашней сиделкой и часто ухаживала за безнадежно больными людьми. Там она научилась лгать - убеждая их в том, что они обязательно выздоровят. А когда занималась каким-нибудь нервнобольным, то лгала, потому что не хотела, чтобы пациент огорчался. Говорила вещи, которые помогали пациенту чувствовать себя лучше. Если бы вы посмотрели на тетку Аделу с этой стороны, то все бы поняли.
- Иначе говоря, она - лгунья.
- Ну, если хотите, то можете называть это так. Она старается избежать трудности, обходя факты.
- И вы уверены, что она лгала, когда говорила, что у нее не было оружия?
- Мне всегда казалось, что у нее было оружие.
- А если предположить, что она лгала, говоря о том, что произошло в квартире?
- Нет, это совсем не похоже на нее. Не могли бы вы поговорить с теткой Аделой еще раз?
- Опасаюсь, что полиция поджидала ее у квартиры.
- Мы могли бы поехать туда и проверить.
- Бесполезная трата бензина, но проверить необходимо, - согласился Мейсон. - Показывайте дорогу. Самым главным мне сейчас кажется объяснение вашего положения.
- Что вы хотите сказать?
- Вы заявили полиции, что были с теткой Аделой _в_с_е _в_р_е_м_я_. А раз Роберт Хайнс убит из ее оружия, то вы должны были присутствовать при выстреле - и таким образом попадаете в неплохую заваруху. Полиция ожидает вас у квартиры. Вы будете обвинены в соучастии. Я хотел бы вас из этого вытащить. Потом посмотрим, что можно будет сделать для тетки Аделы.
- Но сначала проверим, у себя ли она?
- Да, - ответил Мейсон.
- И каким образом?
- Подъедем поближе и пошлем Кору на разведку.
- Хорошо, - сказала Ева. - Езжайте прямо по этой улице.
Мейсон с двумя девушками подъехал к дому, в котором жила Адела Винтерс. Это был обычный четырехэтажный дом, в получасе езды трамваем от центра города.
Небольшая толпа зевак рассказала обо всем, едва Кора Фельтон успела вылезти из машины и смешаться с ними, чтобы выяснить, что произошло. Через пять минут девушка снова была в машине.
- Ее арестовали? - спросил Мейсон.
Кора кивнула головой.
- Ее взяли в тот момент, когда она входила в квартиру. Забросали градом вопросов и тетка Адела совершенно растерялась. Полицейские показали ей револьвер и спросили, чей он. Она призналась, что ее. Это все, что знают люди у дома. Полицейские посадили тетку Аделу в машину и уехали.
- Хорошо, - сказал Мейсон и повернулся к Еве: - Я намереваюсь вести рискованную игру. Устрою вас сегодня где-нибудь, где вы будете недоступны для полиции, а завтра я буду вести переговоры с окружным прокурором.
- А почему я не могу сказать сегодня полиции того, что только что рассказала вам? - спросила Ева.
Мейсон покачал головой.
- Я должен получить от полиции заверения, что вас не тронут. И мне будет трудно торговаться, если мне нечего будет предложить им.
9
Гарри Гуллинг, которого считали серым кардиналом в ведомстве окружного прокурора, редко появлялся в Суде. Лишь изредка можно было найти в газетах его имя. Но посвященные знали, что Гамильтон Бергер полагается на Гуллинга в случаях, когда нужно принять важное решение. Те, кто ориентировался в скрытых пружинах прокуратуры никогда не обращались с делами к Бергеру, предварительно не обсудив вопрос с Гуллингом и не обеспечив себе его поддержку.
В девять сорок пять Мейсона пригласили в кабинет Гуллинга. Они пожали друг другу руки и адвокат сел напротив хозяина кабинета. Гуллинг был высоким, худым мужчиной, великолепно владевшим умением держать людей своим неподвижным взглядом холодных глаз.
- Я являюсь представителем Евы Мартелл, особы, которая жила в квартире Хелен Ридли с женщиной по имени Адела Винтерс, - начал Мейсон. Мне известно, что вы задержали миссис Винтерс по обвинению в убийстве.
Гарри Гуллинг не пошевелился, его голубые глаза под неподвижными веками были ледяными. Он молчал, ожидая от адвоката продолжения.
- Думаю, - сказал Мейсон, - моя клиентка может быть каким-нибудь образом полезной вам в этом деле.
- Каким?
- Не исключено, что ее показания могут вам пригодиться.
- Для чего?
- Предположим, что продумав все происшедшее вчера, она вспомнила, что не была с Аделой Винтерс все время. Я предполагаю, что вам уже известны материалы дела.
- Я только что закончил допрос миссис Винтерс, а на моем столе лежат рапорты полиции.
- Отлично, - улыбнулся адвокат. - Значит, нам легче будет разговаривать. Ева Мартелл - молодая женщина, зарабатывающая на жизнь маленькими случайными ролями, иногда подрабатывая манекенщицей. Адела Винтерс - старая подруга семьи Евы и производит впечатление сильной индивидуальности. Установление того, виновна ли она в убийстве - ваше дело. Но у вас есть орудие убийства и, насколько мне известно, установлено, что оно принадлежит Аделе Винтерс. В свете показаний, сделанных вчера Евой Мартелл, вы не сможете добиться для нее обвинительного приговора, потому что не сможете доказать, что у Аделы Винтерс была возможность совершить убийство. Признаю, что моя клиентка вчера должна была более ответственно подойти к свои показаниям. Может, она пыталась защитить Аделу Винтерс. Может, у нее просто слегка перепутались в памяти все события. Можно сказать, что взволнованная происшедшим, она даже не подумала о тех непродолжительных эпизодах, когда расставалась с Аделой Винтерс.
Гуллинг не отводил взгляда от лица Мейсона.
- Где находится сейчас ваша клиентка?
- Она может явиться в ближайшее время, если это необходимо.
- Полиция ищет ее.
- Ей будет приятно помочь полиции всем, чем может.
- А чего хотите вы?
- Расставим все точки над "i", - предложил Мейсон. - Я знаю, что Ева Мартелл подписала показания, сделанные под присягой. Если окажется, что эти показания содержат не слишком точное описание событий, то я хочу получить заверения, что из этого не будет сделано далеко идущих выводов.
- Ради этого вы и пришли ко мне?
- Да.
- И именно поэтому вы прячете свою клиентку, вместо того, чтобы привести ее и посоветовать, чтобы она сказала: "Извините, я ошиблась".
- Да, поэтому, - сказал со злостью Мейсон. - А вы что, собственно, думали? Что я совсем откроюсь?
- Вы открылись полностью.
- Чепуха! - воскликнул Мейсон.
- Адела Винтерс виновна в хладнокровно совершенном убийстве. Мы можем это доказать. Ваша клиентка принимала в этом участие после факта совершения преступления, а, возможно, и перед этим.
- Если моя клиентка не выйдет и не признается, что совершила ошибку, а будет сидеть тихо, что вы тогда сможете сделать?
- Вы задали вопрос и я на него отвечу, - спокойно сказал Гуллинг. - У Аделы Винтерс был револьвер, заряженный очень своеобразными пулями. Этот револьвер был у нее до двух часов двадцати минут вчерашнего дня, когда она выбросила его в мусорный бачок отеля Лоренцо. Около двух часов Роберт Хайнс был застрелен пулей, выпущенного из этого оружия - пулей, которая идеально подходит к гильзе, оставшейся в револьвере и имеет другие характерные особенности, точно соответствующие пуле, которую получил эксперт, стрелявший из этого оружия. Ева Мартелл показала под присягой, что она ни на минуту не расставалась с Аделой Винтерс. А раз так, то мы осудим их обоих. И я скажу вам, мистер Мейсон, кое что еще. Когда полиция вчера вечером арестовала Аделу Винтерс, надзирательница осмотрела ее одежду и отобрала личные вещи. Как вы думаете, что она при этом нашла?
- Не думаю, чтобы какая-нибудь вещь, найденная при ней, могла иметь существенное значение, - сказал Мейсон, стараясь сохранять непроницаемое выражение лица.
- Вы действительно так думаете? - с холодной иронией спросил Гуллинг. - Ну что ж, может быть вы перемените мнение, когда я скажу, что у нее нашли бумажник Роберта Доувера Хайнса с его документами, водительскими правами и тремя тысячами долларов в крупных банкнотах. Это прекрасный мотив убийства. А когда ваша сладкая, невинная подруга-актриса сядет на скамью подсудимых и под присягой скажет, что постоянно находилась с Аделой Винтерс, то будет обвинена в даче ложных показаний. Мне надоели люди, которые пытаются обвести нас вокруг пальца. И скажу вам еще кое-что, мистер Мейсон. Еву Мартелл разыскивает полиция. У них есть ордер на арест. Сейчас она скрывается от закона. Если вы ее прячете, то вы - соучастник после факта совершения преступления, и вы прекрасно знаете, что это означает. Даю вам время до полудня на то, чтобы Ева Мартелл явилась в полицию. В противном случае, мы примем меры против вас. Думаю, это все, что я могу сообщить вам по этому делу. До свидания.
10
Мейсон сидел перед тяжелой сеткой, разделяющей на две части комнату для свиданий. С другой стороны на него смотрела Адела Винтерс.
- Миссис Винтерс, - сказал адвокат, - я собираюсь открыть вам свои карты. Я пытался помочь Еве Мартелл и сначала думал, что это будет несложно. Теперь я вижу, что это не так.
- Почему?
- Из-за бумажника Хайнса, найденного у вас. Полиция предполагает, что вы и Ева обдуманно совершили убийство Хайнса, чтобы заполучить его деньги.
- Это абсурд!
- У полиции есть очень сильные аргументы.
- Ева совершенно не виновна. Но я вляпалась и знаю об этом.
- Похоже, что вы втянули и Еву.
- Я ведь ни за что не сделала бы этого. Я люблю эту девушку, как родную дочь. Вы будете меня защищать, мистер Мейсон?
- Скорее всего нет. Я здесь только потому, что заявил будто должен поговорить с вами как адвокат, чтобы решить браться ли мне за ваше дело. В некотором роде, это правда. Но на самом деле я хочу знать как выглядит ситуация, чтобы защищать Еву Мартелл..
- Хорошо, я скажу вам, как все было. Когда вы предупредили меня об опасности ношения оружия без разрешения, я сделала вид, что не обратила на это внимания. Но на самом деле я была очень взволнована. Я отдавала себе отчет в том, что это может привести к неприятностям. А, насколько я знаю, есть такой закон, что если во время совершения преступления у подозреваемого имелось оружие, то на условное наказание и рассчитывать нечего - придется считаться с возможностью надолго прописаться в тюрьме.
- Это действительно так.
- Поэтому я решила избавиться от оружия. Вернувшись от вас, я сразу же вынула револьвер из сумочки. Спрятала его в ящик комода. Позже, когда мы намеревались уйти оттуда, я вынула револьвер из ящика и положила его на комод. Но, забрав вещи, и уходя из квартиры в страшной спешке, я забыла о нем. Внизу, в холле, я несколько раз звонила мистеру Хайнсу, но безрезультатно. Я позвонила и вам, но номер был занят. Тогда я вдруг вспомнила о револьвере и сказала Еве, чтобы она подождала, потому что я кое-что оставила в квартире и должна быстро вернуться наверх.
- Сколько было времени?
- Пожалуй, часа два, может быть, немногим больше.
- И что вы сделали?
- Я поднялась на лифте, прошла пор коридору и открыла дверь в квартиру. Револьвер лежал на комоде. Тогда я не заметила ничего странного, но потом, когда восстанавливала события дня в памяти, то обратила внимание, что когда я оставляла револьвер, ствол был направлен к стене, а когда забирала, дуло смотрело прямо на меня. Дверь в спальню была закрыта. Я не открывала ее - к счастью. Убийца должен был находиться в то время там. Я взяла револьвер, повернулась к дверям и тогда увидела бумажник, лежавший на полу, недалеко от двери в спальню. Клянусь вам, что я только посмотрела, увидела, что это бумажник Хайнса и сунула его за блузку. Я хотела отдать ему бумажник при первой же встрече, и думала тогда, что это будет очень скоро. Я вышла из квартиры, спустилась в холл и мы вместе с Евой поймали такси и поехали в отель Лоренцо. Мы ехали не больше пяти минут. В туалете я открыла сумочку, чтобы достать пудреницу и почувствовала характерный запах пороха. Я осмотрела револьвер и увидела, что одной пули нет. Я понюхала барабан. Да, это был запах пороха. Я решила избавиться орт револьвера, пошла к мусорным бачкам и выбросила его. И эта вся, самая чистая правда - до последнего слова.
- Я хотел бы верить в то, что вы рассказали, - ответил Мейсон. Очень хочу верить в то, что вы невиновны. Но ваша история не выглядит убедительной. И я не представляю, чтобы Суд мог в нее поверить.
- Ох, я ведь могу ее улучшить, если только у меня будет немного времени, - заверила она его.
- Это значит, что вы намереваетесь изменить свой рассказ?
- Конечно - чтобы он звучал более правдоподобно.
- Не обращая внимания на факты?
- Факты ничего не значат, - фыркнула она. - Правда часто бывает не слишком убедительной. А у меня есть талант придумывать истории. Вам я рассказала настоящую правду, но не повторила бы ее никому другому.
- Вы хотите, чтобы я поверил в то, что между вашим первым выходом из квартиры и возвращением наверх, Хайнс и убийца вошли в спальню так, что вы их не заметили? Что неизвестный застрелил Хайнса из вашего револьвера, который он взял с комода, а потом положил его на место, вынул бумажник Хайнса и бросил его на пол и что ему пришлось спрятаться в спальне из-за вашего неожиданного возвращения?
- Да, так это и должно было произойти.
Мейсон внимательно посмотрел на нее.
- Вы хотите сказать, - продолжал он, - что убийца для правдоподобности взял бумажник с более чем тремя тысячами долларов и бросил его на пол, чтобы вы могли его подобрать?
- Вы мне не верите?
- Не верю.
- Но это было именно так. Клянусь вам своей собственной жизнью. Я говорю правду.
- Как вы думаете, каким образом Хайнс вошел в квартиру так, что вы его не видели?
- Не знаю. - Помолчав минуту, она добавила: - Он должен был как-то войти. Если его застрелили из моего револьвера, то он должен был быть там до того, как я покинула дом, все равно, кто его застрелил. Ведь его тело было там, в спальне.
- Конечно было, - согласился Мейсон. Потом вдруг спросил: - А что с тем номером телефона, который Хайнс вам дал? Он сказал, где находится этот телефон?
- Нет.
- А когда вы звонили в холле, может быть вы или Ева видели, как кто-то входил в дом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24