- Я прошу вы черкнуть его на том основании, что ответ не соответствует вопросу. - Нет, - решительно возразил судья. - Суд полагает, что ответ дан на поставленный вопрос Лицо прокурора расползлось в широкой улыбке. Представитель прокуратуры подготовил вас к тому, что вам придется давать показания по этому делу? - Нет, сэр. - Разве он не. посоветовал вам при первой представившейся возможности сообщить о том, что вы передали платок мне? Свидетель смутился, а Клод Драмм вскочил на ноги, яростно протестуя. Судья Маркхэм отклонил протест и вопросительно взглянул на Марсона. - Ну, он сказал, что не может спрашивать о содержании моего разговора с мистером Мейсоном, но, если у меня появится возможность, я должен рассказать обо всем присяжным. - И он предложил вам, - продолжал Мейсон, - наклониться вперед и пристально посмотреть на обвиняемую, прежде чем ответить на вопрос, была ли она той женщиной, что села в ваше такси вечером семнадцатого октября, чтобы присяжные могли видеть, как вы изучаете ее черты? - Да, он сказал мне об этом. - К тому же, до начала процесса вы несколько раз видели обвиняемую. И при встречах вам указывали на то. что именно ее вы отвезли на Милпас Драйв. Так? - Полагаю, что да, сэр. - И для того, чтобы узнать ее, вам не требовалось наклоняться вперед и разглядывать лицо обвиняемой? - Ну, - ответил Марсон после короткого замешательства, - я сделал то, о чем меня просили. Перри Мейсон встал. - Вы абсолютно уверены в том, что именно обвиняемая ехала с вами в тот вечер? - Да, сэр. - Ив том, что именно обвиняемая нашла вас около полуночи и попросила вернуть ей платок? - Да, сэр. - Могу ли я утверждать, что ваша уверенность значительно окрепла после неоднократных встреч с обвиняемой при подготовке процесса? - Нет, сэр, я с этим не согласен. Я хорошо запомнил ее еще в тот вечер. - То есть вы уверены, что дважды имели дело с обвиняемой? - Да. - И у вас нет ни малейшего сомнения, что именно обвиняемая взяла у вас платок? Как и в том, что вы отвезли ее на Милпас Драйв? - Да, я имел дело с одной и той же женщиной. Перри Мейсон повернулся к переполненному залу и театральным жестом протянул к нему правую руку. - Мей Сибли, встаньте! - воскликнул он. Мей Сибли медленно поднялась со своего места. - Взгляните на эту женщину, - обратился Мейсон к водителю, - и скажите, видели ли вы ее раньше? Клод Драмм вскочил на ноги. - Ваша честь, я протестую против подобной формы проверки памяти свидетеля. Этот вопрос не имеет отношения к существу дела. - Надеюсь, вы покажете нам, как они связаны, - обратился судья к Мейсону. - Для большей ясности я снимаю последний вопрос, - ответил адвокат, и спрашиваю вас, Сэм Марсон, признаете ли вы, что женщина, стоящая перед вами, ночью семнадцатого октября пришла к вам за платком, который она оставила в кабине, когда вы возвращались в отель "Бридмонт" на Девятую улицу? - Нет, сэр. Вот та женщина, - он указал на сидящую Бесси Форбс. - Вы не могли ошибиться? - Нет, сэр. - А если бы вы не узнали женщину, пришедшую за платком, то с тем же успехом вы могли не узнать пассажирку, которую вы отвезли на Милпас Драйв, не так ли? - Конечно, если бы я не узнал одну, то мог бы ошибиться и во втором случае, - признал водитель. Мейсон довольно улыбнулся. - В этом-то все и дело. Клод Драмм снова вскочил на ноги. - Ваша честь, я прошу объявить перерыв до завтрашнего утра. Судья Маркхэм нахмурился и медленно кивнул. - Слушание дела откладывается до завтрашнего утра Напоминаю членам жюри присяжных, что они не имеют права говорить о подробностях этого дела. Также запрещается обсуждать его в их присутствии, - судья стукнул молотком по столу и величественно проследовал в кабинет. Клод Драмм многозначительно взглянул на двух полицейских, и те бросились к Мей Сибли. Мейсон устремился за ними. - Судья Маркхэм просит вас троих зайти к нему в кабинет, - сказал он. Полицейские удивленно переглянулись. - Прошу за мной, - и Мейсон направился к двери, за которой только что скрылся судья. На пороге он обернулся и воскликнул: "Эй, Драмм!" Тот поднял голову и посмотрел на адвоката. - Не могли бы вы пройти со мной к судье Маркхэму? После короткого раздумья Драмм кивнул и подошел к ним. Адвокаты прошли в кабинет, Мей Сибли и полицейские последовали за ними. Вдоль стен стояли полки с книгами, центр комнаты занимал огромный дубовый стол, заваленный бумагами и раскрытыми фолиантами. Судья Маркхэм вопросительно взглянул на вошедших. - Судья, - начал Мейсон, - эта молодая женщина - моя свидетельница. Она вызвана в суд защитой. Я заметил, как по сигналу Драмма к ней направились двое полицейских. Могу я попросить вас объяснить моей свидетельнице, что она может молчать, пока ее не вызовут в качестве свидетельницы, а полицейским - что они не имеют права беспокоить ее? Клод Драмм покраснел от ярости. - Раз уж вы подняли этот вопрос и мы не в зале суда, давайте покончим с ним раз и навсегда. - Ну что ж, приступим. - Я собирался выяснить, заплатили ли этой молодой женщине за то, что она выступила в роли обвиняемой. Я хотел узнать, не приходила ли она к водителю такси, чтобы потребовать у него платок, якобы оставленный ею ранее в кабине такси. - Допустим, она ответила бы утвердительно. Что вы намеревались делать дальше? - Я бы постарался выяснить, кто заплатил за устроенный маскарад, а потом получил бы ордер на арест этого человека. - Этот человек - я. Я это сделал. И что теперь? - Джентльмены, - вмешался судья, - мне кажется, что эта дискуссия увела нас в сторону. - Наоборот, - возразил Мейсон, - я предполагал, что прокурор произнесет именно эти слова, и хочу, чтобы мы объяснились в вашем присутствии. В нашем штате нет закона, запрещающего одной женщине выступать в роли другой. А объявить себя владельцем потерянной вещи также не является преступлением, если при этом не преследуется цель присвоения чужой собственности. - Но ведь именно ради этого и затевался весь обман, - воскликнул Клод Драмм. Мейсон улыбнулся. - Вы забыли, Драмм, что, получив платок, я немедленно передал его в полицию, а Мей Сибли отдала его мне сразу после встречи с водителем. Я лишь проверял его память. Поработав с водителем, вы, естественно, убедили его в том, что в тот вечер он дважды встречался с обвиняемой, и я, в общем-то, не сомневался, что вопросами мне не удастся доказать обратное. Поэтому мне пришлось провести наглядный" урок. И все. Я не вышел за рамки прав, предоставленных мне законом. Судья Маркхэм пристально посмотрел на Мейсона, и в его глазах мелькнула веселая искорка. - Судя по всему, вы обратились ко мне не для того, чтобы рассматривать этическую сторону этого вопроса или для определения, имело ли место воровство при передаче платка. Как я понял, вы, адвокат, потребовали гарантий в том, что вашим свидетелям предоставят право выступить в суде, а обвинение не станет их запугивать. - Совершенно верно, - ответил Мейсон, не сводя глаз с Драмма. - За подобные действия вам придется ответить перед правовой комиссией коллегии адвокатов! - взревел Клод Драмм. - Вот и прекрасно. Там мы и выясним, кто прав, кто виноват. А пока не тяните лапы к моим свидетелям. - Джентльмены, джентльмены, - судья Маркхэм поднялся из-за стола. Прошу держать себя в рамках приличия. Мистер Драмм, вам хорошо известно, что требование адвоката Мейсона вполне законно Если защита вызывает кого-то в качестве свидетеля, вы не должны беспокоить этого человека. Драмм шумно глотнул и покраснел. - Очень хорошо, - буркнул он. - Сюда, пожалуйста, - Мейсон, улыбаясь, взял Мей Сибли под руку и повел ее к выходу. Как только он открыл дверь, их ослепила яркая вспышка. Девушка вскрикнула и закрыла лицо. - Не бойтесь, - успокоил ее Мейсон. - Газетам нужна ваша фотография. Клод Драмм вышел из кабинета. - Вы специально подстроили все это, - рявкнул он, - чтобы попасть на первые полосы газет. Мейсон довольно улыбнулся. - У вас есть возражения? - Еще бы! - воскликнул Драмм. - Ну что ж, - адвокат пожал плечами, - это ваше право. Побелев от ярости, прокурор повернулся и пошел к выходу. Мейсон взглянул на Мей Сибли. - Я не хотел, чтобы вы говорили с полицейскими, но репортерам вы можете рассказать обо всем, - он поклонился и тоже направился к выходу. Оглянувшись, Мейсон увидел, что пять или шесть репортеров окружили девушку и, перекрикивая друг друга, начали задавать вопросы.
Глава 18
Войдя в приемную, Мейсон взглянул на часы. Восемь сорок пять. Он включил свет и поставил на стол Деллы Стрит кожаный чемодан. Достав из кармана перчатки и надев их, Мейсон открыл чемодан и вынул из него портативную пишущую машинку, несколько чистых листов бумаги и конверт с маркой. В этот момент в приемную вошла Делла. - Вы читали газеты? - спросила она, снимая пальто. - Да, - улыбнувшись, ответил Мейсон. - Скажите мне, вы специально вели дело к тому, чтобы столь эффектно закончить заседание? - Конечно. А почему бы и нет? - Но вы практически нарушили закон. Теперь они вызовут вас в правовую комиссию. - Вряд ли. Я не сделал ничего предосудительного. - Что-то я вас не понимаю. - Видите ли, Делла, никто бы не удивился, если бы я поставил в ряд несколько женщин и попросил Сэма Марсона определить, кому из них он отдал платок. Или я мог бы указать на одну из женщин, сказать, что, по-моему, именно она взяла платок, и спросить, согласен ли он со мной. - И что? - Ну, а я сделал еще один шаг. При нашей первой встрече я понял, что он очень смутно запомнил ту женщину. Я и сыграл на этом, использовав мисс Сибли. Она оделась, как Бесси Форбс, надушилась теми же духами, и водитель, не колеблясь, отдал ей платок. К тому же я понимал, что прокуратура сможет убедить водителя. Они показывали ему Бесси Форбс не меньше десяти раз. Причем делали это как бы невзначай, и буквально загипнотизировали его. Во-первых, они сказали, что она ехала в его машине. Потом устроили очную ставку и заявили Бесси Форбс, что водитель опознал ее. Она, разумеется, промолчала и вообще не ответила ни на один вопрос. Для Сэма Марсона ее молчание означало признание в том, что она действительно ездила с ним на Милпас Драйв, а потом забрала у него платок. Мало-помалу уверенность в этом все возрастала и, наконец, он уже не сомневался в том, что в тот вечер он дважды встречался с Бесси Форбс. Это обычная практика обвинения. Они так умело натаскивают свидетелей, что, выступая в суде, те убеждены в своей правоте. - Ну, а как насчет платка? - спросила Делла. - А что платок? Мей Сибли не украла его, а принесла мне. А я немедленно передал его властям. Иначе они искали бы его гораздо дольше. Делла нахмурилась и покачала головой. - Возможно, все так, как вы говорите, но, по-моему, вы их надули. - Разумеется, надул. За это мне и платят. Я провел допрос в необычной манере и сумел добиться своего прежде, чем прокурор разобрался в происходящем. И все. Не снимайте перчатки, Делла. - Почему? - спросила она, непроизвольно взглянув на руки. - Потому что мы должны надуть их еще раз, и я не хочу, чтобы на бумаге остались отпечатки наших пальцев. Прежде чем ответить, Делла подозрительно посмотрела на адвоката. - Мы не нарушим закон? - Думаю, что нет, - ответил Мейсон. - Во всяком случае, нас не поймают, - он подошел к двери и запер ее. - Возьмите лист бумаги и вставьте его в эту портативную машинку. - Не люблю я эти машинки, - ответила Делла. - Лучше я воспользуюсь своей. - Не спорьте со мной, Делла. Каждая пишущая машинка обладает индивидуальными особенностями, можно сказать, своим почерком. Опытный эксперт легко определит не только марку машинки, на которой напечатана бумага, но и саму машинку. - А это машинка совершенно новая? - Да. Поэтому сначала поможем ей состариться, - подойдя к столу, Мейсон наклонился и начал отгибать держалки букв. - А в чем смысл всего этого? - спросила Делла через несколько минут. - Мы собираемся написать признание. - В чем? - В убийстве Паолы Картрайт. - О господи! - Делла изумленно взглянула на адвоката. - И что вы с ним сделаете? - Мы отправим его редактору "Кроникл". Девушка глубоко вздохнула и, сев за стол, вставила в машинку чистый лист бумаги. - Боитесь, Делла? - спросил Мейсон. - Нет, - ответила она. Мейсон на секунду задумался и начал диктовать. "Дорогой сэр1 Я обратил внимание на интервью с Элизабет Уокер, напечатанное в Вашей газете. Мисс Уокер упоминает о высказанных мной, причем неоднократно, намерениях умереть на эшафоте. Рассказала она и о том, что большую часть времени я, с биноклем в руках, наблюдал за домом Клинтона Форбса, известного в этом городе под именем Клинтона Фоули. Все, сказанное ей, соответствует действительности. В передовице Вы написали, что прежде, чем начинать суд над Бесси Форбс, следовало арестовать меня и Паолу Картрайт, намекая, что один из нас ответственен за смерть Клинтона Форбса. Подобное обвинение совершенно необоснованно. Я не стрелял в Клинтона Форбса, но убил свою жену, Паолу Картрайт. Учитывая сложившуюся ситуацию, я пришел к выводу, что публика должна знать правду..." - Боитесь, Делла? - повторил Мейсон, как только она напечатала последнее слово. - Нет, - ответила девушка. - Продолжайте. - Отлично. Поехали дальше. "...Мы с женой счастливо жили в Санта Барбара. Клинтон и Бесси Форбс были нашими друзьями. Я знал, что Клинтон - бабник, но, тем не менее, он мне нравился. Он волочился за несколькими женщинами, но я даже не подозревал, что моя жена входит в их число. Правда обрушилась на меня, как гром с ясного неба. Мое счастье и семья разбились вдребезги. Я поклялся разыскать Клинтона Форбса и убить его, как бешеную собаку. Мне потребовалось десять месяцев, чтобы выяснить, что он поселился на Милпас Драйв под именем Клинтона Фоули. Я снял соседний дом и нанял глухую экономку, чтобы она не сплетничала с соседями. Прежде чем убить Форбса, я хотел узнать распорядок его дня и понять, как он относится к Паоле и счастлива ли она. Поэтому почти все время я проводил у окна с биноклем в руке. Мало-помалу мне стало ясно, что Паола глубоко несчастна. Но, к сожалению, мне не удалось осуществить задуманное. Темной ночью я направился к дому моего врага. Я хотел убить его и увезти свою жену. Через экономку я направил моему адвокату письмо, в которое вложил завещание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16