Както незаметно спустилась тьма, и помощники унгана зажгли факелы. Вудустская церемония перерастала в настоящую оргию. Унган еще исполнял какието обряды, целовал меч, знамена и размахивал своим эсконом – священной тыквой, украшенной бисером и змеиными позвонками – символом его власти, после чего уже все собирание впало в настоящий экстаз. От рома большинство унчи и кансосов были наполовину пьяные, а бой барабанов довел их до умопомрачения. Женщины начали биться в судорогах и, срывая с себя одежды, падали на землю, мужчины их подхватывали и снова заставляли танцевать, и они вновь танцевали с пеной у рта, чтото бессвязно выкрикивали и вновь бились в припадках. Многие танцоры были уже совершенно обнажены. Горячие потные тела сплетались в ритмическом экстазе, все менее и менее похожем на танец. Доктор прошептал на ухо герцогу, что поскольку с ними мадам, им лучше удалиться. Они вернулись к машине и сквозь теплую бархатистую темноту поехали вниз по холму. Было уже почти восемь, когда они добрались до дома доктора. МариЛу и герцог в душе надеялись, что увидят в гостиной Ричарда и Рекса. Если их самолет приземлился до захода солнца, у них было достаточно времени, чтобы добраться до дома доктора. Но в гостиной их никто не ждал. С горечью герцог подумал, что произошло то, чего он больше всего опасался. Их друзьям не удалось вовремя раздобыть самолет и покинуть Кингстон до пяти часов, следовательно, маловероятно, что они объявятся раньше рассвета. Придется выдержать еще одну бессонную ночь.
Обед подали почти сразу же после их прибытия. Во время него де Ришло и МариЛу чуть ли не засыпали над тарелкой, с трудом поддерживая разговор. Они почти пять часов наблюдали за ритуалами Вуду и, хотя благодаря этому зрелищу они продержались самую тяжелую часть дня, они всетаки сильно устали от шума и криков. После обеда они почувствовали, что готовы чуть ли не кричать от усталости, что они просто не в состоянии хоть малмальски поддерживать разговор с их любезным хозяином, поэтому сославшись на ужасную усталость изза длительного пребывания на жаре, к которой они просто не привыкли, они удалились в свои комнаты.
Едва они оказались в комнате герцога, как с отчаянием уставились друг на друга. Они уже были на ногах почти тридцать восемь часов. Не было ни малейшей надежды на помощь в ближайшие, по крайней мере, десять часов. Как одолеть вторую ночь, они не знали.
С мрачным выражением лица герцог стал заряжать энергией графин со свежей водой. Как только он закончил, МариЛу хриплым голосом прошептала: Я не могу больше, не могу, не могу.
– Ты должна, – решительно заявил герцог. Еще несколько часов и мы победим.
– Не могу, – застонала она и разрыдалась.
Герцог подождал несколько мгновений, а затем возложив свои руки ей на голову и сконцентрировав всю свою оставшуюся силу, стал передавать ей свою энергию Конечно, будучи сам в достаточно изнуренном состоянии' он мало что мог сделать, только немного прибавить ей сил, но все же древняя церемония возложения рук возымела свое действие. Ее истерические рыдания прекратились. Она успокоилась. Она еще была невыразимо слабой, но опасность немедленного полного упадка сил отступила.
– Извини, – пробормотала она, вытирая свои покрасневшие глаза, – я попытаюсь. Но мы, кажется, еще не разместились в пентакле, так ведь? Сейчас всего лишь девять с небольшим, и чем меньше период нашего пребывания там, тем меньше мы испытываем напряжения.
– Это верно, – согласился герцог. – Мы сейчас [так смертельно устали, что было бы опасно расслабиться, но я полагаю, у нас есть не меньше часа, пока нам понадобятся защитные барьеры.
– Ну тогда давай погуляем, – предложила МариЛу. – Нет ничего хуже, чем час за часом сидеть на месте.
Де Ришло отдал ей большую часть своей оставшейся энергии и теперь, сидя с опущенной головой на краю постели, обессиленный, с еще не зажившей ногой, он грустно возразил: – Боюсь, сейчас я не смогу, принцесса. Я должен немного посидеть, чтобы набраться сил к предстоящему испытанию. И если ты не возражаешь, давай с полчаса помолчим. – А можно, я сама прогуляюсь? – спросила МариЛу. – Мне надо чемнибудь занять себя, но я слишком устала чтобы читать. Если я смогу сейчас размять ноги, я буду в состоянии потом выдержать много часов.
– Было бы неразумно разделяться хотя бы ненадолго, но если ты уйдешь недалеко…
– Я слишком устала, – заметила она с улыбкой, – чтобы кудато уходить. Я просто хотела пройтись вокруг сада.
– Очень хорошо – пробормотал герцог, – но не уходи далеко, чтобы могла услышать, если я тебя позову.
Было бы лучше, если б ты просто погуляла по веранде, где достаточно хорошо освещено.
– Я ненадолго, – сказала МариЛу и дотронулась до его щеки кончиками пальцев.
Затем она вышла через дверь в тишину тропической ночи.
Она брела по саду, мимо окон комнат для гостей, затем ускорила шаг и дошла до большой гостиной, расположенной в центральной части дома. Двери ее были раскрыты, в ней горел свет, а доктор читал, сидя спиной к ней в дальнем конце комнаты. Он даже не обернулся при звуке ее шагов, видимо полагая, что мимо проходит один из слуг.
МариЛу двинулась дальше. Следующей комнатой была столовая, а затем спальня доктора, потом еще какаято большая комната и следом за нею небольшие помещения для слуг, располагавшиеся в той части дома, которая была ближе всего к дороге на Порто-Пренс.
В комнате, соседней со спальней доктора, горел свет. МариЛу задержалась и бросила взгляд в окно. Это явно был кабинет доктора, в котором было множество книг, кушетка из конского волоса, несколько рядов пробирок на полке вдоль одной стены и какието инструменты. Обычная обстановка для любого человека, занимающегося медициной или научными исследованиями, правда с однимединственным исключением – одну изстен полностью покрывала крупномасштабная морская карта с изображением северной Атлантики.
Не сводя с нее взгляда, МариЛу осторожно толкнула дверь и на цыпочках вошла в кабинет. Ее ум яростно работал. Она вспомнила пару случаев, которые произошли за последние два дня и ранее казавшиеся вполне естественными.
I Доктор вышел на баркасе, когда самолет упал в море. Многие часы он не приходил им на помощь, хотя наверняка видел их крушение. Он бросился их спасать, только когда их уже заметили и когда их чуть не взяли к себе на борт местные рыбаки. И вот сейчас казалось просто невероятным, что тогда ему, находившемуся от них всего в полумиле, не было известно, что им грозит опасность пойти на дно.
Затем его имя – доктор Сатэрдей. Лорд Сатэрдей – одно из имен ужасного бога Кладбища, главного из зловещих богов Петро.
Почему доктора также назвали Сатэрдей? Многие негры и мулаты острова имеют целую сеть имен, которые получают при крещении католической церковью, хотя они ей преданы чисто номинально. Но другие имеют только одно имя, поскольку их при рождении посвящают одному вудустскому богу. Возможно, это имя появилось как прозвище, которое островитяне дали ему много леттому назад, когда поняли, что он посвятил себя странной и ужасной практике.
А теперь вот эта крупномасштабная карта северной Атлантики! Тот факт, что на ней были маленькие флажки, отмечавшие места прямо в открытом океане, окончательно и бесповоротно решил вопрос. Доктор на баркасе появился, чтобы убедиться, что они все мертвы, но поскольку его нападение провалилось, он решил доставить их к себе, чтобы держать под непосредственным наблюдением и, воспользовавшись первой подходящей возможностью, нанести им удар. Он даже и слова не сказал по поводу их изнуренного вида, хотя и знал, чем это вызвано, а просто ожидал своего часа. Их любезный хозяин не кто иной, как враг, ради поисков которого они сюда прибыли, и вот всего на расстоянии двух комнат от нее он сидит, как паук в паутине и ждет, когда сон одолеет их. И тут она с ужасом подумала, что он может войти в любой момент и застать ее здесь. Ей следует немедленно уйти и предупредить герцога. Она уже собралась было повернуться, как вдруг услышала приближающиеся шаги. В следующее мгновение дверь за ее спиной открылась.
МЕРТВЫЕ, КОТОРЫЕ ВОЗВРАЩАЮТСЯ
МариЛу застыла на месте. Усталость у нее как рукой сняло. В затылке у нее заныло, руки покрылись потом.
Доктор должно быть слышал, как она проходила мимо и, поскольку она не вернулась, решил поинтересоваться, куда же она пошла. А теперь он знает, что она разгадала его тайну. Пора выложить карты на стол. С самого начала знал он причины их приезда на Гаити, поэтому бесполезно делать вид, что она совершенно не понимает значения карты, на которую уставилась. Продолжая смотреть на нее, она в отчаянии думала, какой же шаг он предпримет. Она опасалась, что он ударит ее сзади, и ужасно хотела обернуться, но боялась.
Ей хотелось кричать, но от страха язык прилип к нёбу. Но услышав голос Саймона – такой родной, добродушный и веселый, она вздрогнула, как будто ей вылили на спину ушат холодной воды. – МариЛу! Слава Богу, мы нашли тебя.
От неожиданности она чуть было не упала в обморок. Странные булькающие звуки раздались из ее горла. Дрожа всем телом, она обернулась.
Саймон стоял в дверях, Филиппа рядом с ним.
– О Боже! – вновь раздался его голос, на сей раз несколько встревоженный. – Что с тобой произошло? На тебе просто лица нет.
МариЛу покачнулась, затем бросилась к нему и схва – тила его за лацканы пиджака.
– Саймон, – хриплым голосом прошептала она, Саймон! О Господи! Ты же ничего не знаешь. Нам нужно как можно быстрее убираться отсюда. Тише, ни звука! Я отведу вас к Сероглазке. Мы должны уходить отсюда! Должны!
Саймон взял ее за плечи и вывел на веранду. Схватив его за руку, она по ступенькам выбежала в сад, Филиппа – следом за ними. Затем они сделали большой крюк по неосвещенным участкам, вновь приблизились к дому и наконец добрались до комнаты герцога.
Де Ришло продолжал сидеть в том же положении, как оставила его МариЛу – согнувшись, уставившись бессмысленным взором на противоположную стену. При звуке их шагов он вздрогнул и оглянулся назад.
– Саймон! – воскликнул он, вскакивая. – Слава Богу, мои мольбы о помощи были услышаны!
Улыбка тронула губы Саймона, но в глазах его все еще стояла тревога.
– Да что с вами, черт побери, произошло? Выглядите как будто вышли с того света. А где все остальные?
Де Ришло вздохнул.
– Все мои защитноритуальные принадлежности затонули в самолете, а без них мы не можем сделать пентакль, поэтому и вынуждены бодрствовать. За всеми необходимыми нам предметами мы послали на Ямайку еще вчера вечером Ричарда и Рекса, но они прибудут не раньше утра, а мы с МариЛу уже на ногах почти сорок часов с того самого времени, как покинули Майами.
– Не это сейчас самое главное, – резко вмешалась в разговор МариЛу. – Сероглазка, я сделала ужасное открытие. Доктор Сатэрдей – наш враг.
– Что! Ты в этом уверена?
Де Ришло уставился на нее.
– Да. Абсолютно.
Глотая слова, МариЛу рассказала им о карте в комнате доктора и напомнила о том, как он появился на месте крушения самолета, отказываясь придти им на помощь, пока не появились гаитянские рыбаки. – Да, ты права, – с мрачным видом согласился герцог. Конечно, вполне возможно допустить, что люди, занимающиеся рыбной ловлей, были так увлечены этим, что совершенно не заметили падения самолета, тем более, что оно произошло очень быстро, а вот карта Северной Атлантики впрямую свидетельствует о том, что доктор и есть наш противник. Любой гаитянский [оккультист, работающий на фашистов, просто обязан [иметь такую карту, чтобы отмечать результаты своих [астральных путешествий и передавать оккультисту в Германии совершенно точную и конкретную информацию. Трудно представить, чтобы в таком незначительном уголке, как Гаити, оказалось две подобных карты. У любого человека в принципе может оказаться карта военных действий Европы или Африки, но не карта Атлантики с разметками на ней.
– Мы должны уходить отсюда. Сразу же! Сию минуту! настаивала МариЛу. – Мы совершим большую ошибку, если задержимся здесь хотя бы на минуту.
– Нет, ты не права, принцесса. – Де Ришло покачал головой. – Вопервых, пока мы не сможем сделать правильный пентакль, куда бы мы ни пошли, во время сна мы все время будем в его власти. Вовторых, твое открытие дает нам преимущество. Он все еще пребывает в убеждении, что мы считаем его образованным человеком, не имеющим никакого отношения к Вуду. Мы можем неплохо сыграть, если будем делать вид, что нам о нем ничего не известно. Если же мы сбежим, он сразу же догадается, что какимто образом мы его раскусили. Оставаясь здесь, мы, возможно, заманим его в ловушку, прежде чем он решится нанести удар по нам. Саймон одобрительно закивал головой.
– Угу. В конце концов мы проделали тысячи миль, чтобы найти его, а теперь, когда вы у него в доме, было бы глупо бежать.
МариЛу в задумчивости прикрыла глаза. – Возможно, ты прав. Не знаю. Я так устала, что почти ни о чем не могу думать, а вы с Филиппой, если не считать ваших ожогов, выглядите совсем неплохо. Минувшей ночью вам, по всей видимости, удалось поспать.
– Угу. – Саймон вновь кивнул головой. – Не скажу, что я очень хорошо поспал, поскольку всю дорогу беспокоился о вас. Боялся, что никогда никого из вас больше не увижу. После того как стемнело и искать вас в заливе стало бессмысленно, мы остановились на ночь в доме миссионера римскокатолической церкви. Лицо герцога моментально оживилось, а в его серых глазах вспыхнул такой знакомый блеск. – Эврика! – закричал он. – О том, как вы нас нашли, расскажете позднее. Самое главное, что сейчас имеет значение, это то обстоятельство, что вы минувшей ночью спали. В настоящий критический момент я более, чем когдалибо уверен в том, что вы посланы в ответ на мои призывы. МариЛу и я смертельно устали. Я сомневаюсь, что мы сможем продержаться до утра, но, если нам дадут хоть короткую передышку, мы это сделаем.
Вот, что вы должны сделать, сделаем.
Вы выйдете из дома и вновь в него войдете через двери большой гостиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45