Он зачерпнул воду рукой и поднес ее к губам.
— Хорошая чистая вода. Пейте и наполняйте бурдюки и фляги!
— Я думаю, нам стоит и искупаться, — неожиданно предложила Илльяна. Она тут же сбросила с себя сапоги и с видимым удовольствием зашла по щиколотки в воду. — Мы не могли позволить себе этого, пока рядом с нами были солдаты. В обозримом будущем другой такой возможности у нас тоже не будет.
Конан поднял глаза на сверкающие пики Ильбарских гор, среди которых выделялся огромный Повелитель Ветров.
Он чувствовал, что где-то совсем рядом затаился грозный, страшный враг, что с легкостью совладал бы не только с десятком, но и с тысячью воинов. Сержант, командовавший их сопровождением, быстро понял это и не стал возражать когда ему и его отряду было предложено вернуться в крепость. С той поры прошло уже два дня. Тогда же они решили оставить и коней, которые теперь только мешали им.
— Будь по-вашему, — согласился Конан с Илльяной. — Купаться будем в таком порядке: сначала женщины, затем Бора с Масуфом, ну и, наконец я.
Молодые люди встали по разные стороны озерца. Раина разделась первой и, не раздумывая, окунулась в воду с головой.
— О боги! — воскликнула она, вынырнув. — Да она же холодная как лед!
Илльяна засмеялась:
— Неужели ты забила наши боссонские реки? Это тебе не ванирские бани!
Раина вновь нырнула под воду. Илльяна сбросила с себя платье и подошла к краю озера, но войти в него на сей раз не сумела — ее вдруг окатило таким снопом ледяных брызг, что она с визгом отскочила назад.
— Ты…
— Я ничего не забыла, госпожа. Скорее, это вы забыли!
Илльяна пробормотала в ответ подруге что-то не совсем вежливое и принялась подвязывать свои длинные косы лентой.
Положив меч на колени, Конан наблюдал за женщинами. И ту, и другую можно было назвать красавицами, однако Раина была заметно моложе и, на его взгляд, милее своей госпожи. Но так казалось не всем: Масуф, судя по всему, думал иначе — он смотрел на Илльяну так, что Конану даже становилось как-то не по себе. Бора вел себя достаточно спокойно, и это его спокойствие, скорее всего, было как-то связано с красоткой Мариам, которой мальчик помогал перед их отправлением из крепости.
Илльяна покончила с подвязкой волос и стала снимать с руки кольцо с камнем. Конан протянул руку за ним, но Илльяна, заметив на его ладони свежий порез, неожиданно отстранилась.
— Нет, нет, Конан, этой рукой нельзя. Возьми его другой.
— Да это же просто царапина! Сейчас я промою ее водой и перемотаю чистой тряпицей, только и делов! К тому времени, когда мы окажемся в горах, от нее уже и следа не останется!
— Да я не об этом, — улыбнулась Илльяна. — Рану-то твою я могу и за день вылечить. Дело в другом: на Камень Курага ни в коем случае не должна попасть кровь.
— Он что — дуреет от нее? — пошутил киммериец, пытаясь тем самым скрыть проснувшийся вдруг страх. Илльяна строго посмотрела на него и совершенно серьезно сказала:
— Можно сказать, что он от нее пьянеет. Едва на Камень попадет кровь — управлять им станет почти невозможно. И еще: считается, что окровавленный Камень Курага, попадая в воду, полностью выходит из-под контроля.
Конан пожал плечами и, взяв кольцо с Камнем в правую руку, опустил его в дорожную сумку. Ему хотелось спросить Илльяну о том, как та собирается оградить Камень от крови в грядущем сражении с Трансформами Эремиуса, но что-то помешало ему задать этот вопрос вслух.
Это «что-то» было телом Илльяны, оказавшимся слишком близко к нему для того, чтобы его могло интересовать что-либо иное. Он поднялся на ноги и принялся расхаживать по берегу озерца, пытаясь совладать с собой. Илльяна тем временем нырнула в озерцо и поплыла к дальнему его берегу, у которого плескалась Раина.
Едва вожделение оставило Конана, его посетила донельзя странная мысль. Если Камни Курага живые, если они обладают собственной волей, то не могут ли они в обмен на послушание Илльяны одаривать ее и магическими талантами, и любовью?
Мысль эта мгновенно испортила ему настроение.
— Не надо идти за мной. Бегите! — закричал Якуб.
Дюжина здоровенных мужчин послушно вняла его приказу. За прошедшие два дня они научились многому. Прежде капитаны и сержанты воинства Эремиуса ничем не отличались от находившихся в их подчинении солдат. И положение это стало исправляться только с его, Якуба, приходом. Он должен был научить уму-разуму двенадцать человек, а те, в свою очередь, должны были взять себе по шесть учеников, каждому из которых в свое время следовало воспитать еще шестерых. За два месяца военную подготовку должны были пройти все люди Эремиуса, что превратило бы воинство мага в достаточно грозную силу.
Лишь бы ему научить их стрельбе из лука! Якубу вспомнился его недавний разговор с Эремиусом. Тот был немало поражен, когда увидел перед собой человека, предложившего ему сделать из его людей настоящих воинов, однако тут же согласился с его предложением.
— И еще, Мастер, ваших людей надо обязательно выучить стрельбе из лука! В горах один лучник стоит трех пехотинцев!
— Мы не собираемся сидеть здесь вечно.
— На равнине лучник приравнивается к всаднику!
— Ни один всадник не посмеет приблизиться к Трансформе!
— Может быть, вы правы. Но в случае отступления арьергард может…
— Отступлений больше не будет!
— Вы, вы… Такая уверенность делает вам честь, Мастер!
— Да, я уверен в этом. Ты принес ко мне свои познания — и я доволен этим. Ты принес с собою и новости — и я рад этому. Близок тот час, когда Камни Курага вновь будут вместе!
Эремиус повернулся к Якубу спиной, давая тому понять, что разговор окончен. Не желая раздражать мага, Якуб почел за лучшее исчезнуть.
Чего Якуб не мог понять до сей поры, так это того, почему Эремиусу так не нравится стрельба из лука. Может быть, он боится того, что подвластные ему люди в один прекрасный день перестреляют всех Трансформ из луков? Но ведь он давно превратил этих людей в круглых идиотов, которые о бунте не смогут и помыслить.
Может быту Эремиус просто потерял интерес к проблемам такого рода? Если хотя бы половина рассказов его о Камнях Курага соответствует истине, то в этом нет ничего удивительного… Якуб улыбнулся. На этом он и поймает Эремиуса.
Он обернулся и посмотрел на бегущих людей. Теперь они уже не выбивались из сил так быстро, хотя бежали с приличной скоростью. Он резко остановился и, развернувшись к ним лицом, достал из-за пояса палку. Преследователи его сделали то же самое и через минуту взяли его в кольцо. Якуб сделал несколько выпадов, пытаясь разогнать их, но тут же получил удар в колено и пах.
В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ НУЖНО БУДЕТ НАДЕТЬ НА СЕБЯ ЧТО-НИБУДЬ ПЛОТНОЕ. С ЭТИМИ СКОТАМИ ТАК ПРОСТО УЖЕ НЕ СЛАДИШЬ.
И тут он получил сильнейший удар в спину, сбивший его с ног. Лицо его исказилось гневом, — чего доброго, эти идиоты его и пришибут ни за что ни про что!
Но тут Якуб увидел, что люди, только что едва не лишившие его жизни, улыбаются.
— Мы сделали все так, как вы нас учили, — сказал один из них. — Пока вы сражались с нашими главными силами, резерв зашел к вам с тыла. Верно?
— Вы просто молодцы, — пробормотал Якуб, похлопав обратившегося к нему воина по плечу. — Теперь мы перейдем к заключительной части занятий.
— Конан, как ты думаешь, что сейчас делает Десса? — дрожащим голосом спросил Масуф.
Конан пожал плечами и промолчал. Он хорошо представлял, чем наполнены ныне дни и ночи невесты Масуфа, однако считал, что говорить об этом самому Масуфу не стоит. Конану же судьба недавней рабыни была безразлична или, вернее, почти безразлична.
Киммериец не был суеверным, однако с какого-то времени он стал считать, что в бою погибают прежде всего те, чьи мысли заняты другими людьми, в особенности женщинами.
— Ты знаешь, Масуф, в Аграпуре у меня есть одна хорошая знакомая, которую близко знает и наш друг Хезаль. Если нам удастся перевезти Дессу к ней (кстати говоря, зовут эту женщину Пилой), то она, Пила, из нее за месяц человека сделает!
Конан повернулся к озеру и увидел, что камень, на котором он недавно сидел, забрызган водой. Потрясло же его совсем не это, — нет, потрясло его то, что обе женщины куда-то исчезли!
Либо они решили сыграть какую-то дурацкую шутку, либо…
Конан все еще стоял на берегу озера, когда вдруг на поверхности его появилась Илльяна. Она плыла прямо к нему.
Он сразу почувствовал, что происходит что-то неладное, но тут она выскочила из воды и, бросившись к нему в объятия, поцеловала его в губы. Киммериец ответил ей поцелуем и прижал к себе ее нагое, мокрое, прекрасное тело…
— Нет… — еле слышно простонала Илльяна и отступила назад, совершенно забыв о том, что стоит на самой кромке берега. Она повалилась на спину, подняв снопы брызг, но тут же встала на ноги и, кашляя, направилась к берегу.
Конан помог ей выйти на берег, стараясь касаться только ее рук. Теперь однако, в этом уже не было необходимости: Илльяна и сама старалась держаться подальше от него.
— Это «нет» не будет вечным. Воля богов… Камни… Мы не можем быть вместе только сейчас, — голос Илльяны дрожал, глаза же ее казались стеклянными. Конан перевел дух и на всякий случай стал смотреть в сторону.
С Раиной он смог поговорить только после того, как искупался в горном озере и сам.
— Раина, или я совсем тронулся, или твоя госпожа захотела, чтобы я возжелал ее.
— Захотела? — хрипло засмеявшись, ответила ему Раина. — По-моему, своего она добилась!
— Ну и что с того? — удивился Конан. — Это ведь не значит, что я после этого обязан переспать с ней?
— Разве?
— Да я лучше украду корону царя Йалдиза! Дело это, конечно, будет не столь приятным, но, с другой стороны, и не столь опасным!
Раина довольно захихикала и отправилась к своей госпоже. Конан проводил ее взглядом и сокрушенно покачал головой. Глаза и голос Илльяны никак не шли у него из головы. Более же всего его мучило то, что она сказала о Камнях Курага.
20
Они подошли к Долине Демонов за несколько часов до вечерних сумерек. Конан решил дождаться вечера вне ее пределов.
— До наступления темноты нам там делать нечего. Лучше уж найти какое-нибудь укромное местечко да пару часов поспать!
— Тем более что в этой жизни спать нам уже не придется! — мрачно заметил Масуф.
Конан покачал головой. Масуф явно искал смерти. Переубедить его было не просто, но имело смысл внушить ему хотя бы ту простую мысль, что без него, Масуфа, спутникам его будет ох как трудно…
Бора уже через несколько минут привел их к месту, подходившему им как нельзя лучше: здесь был и родник, и небольшая пещера с двумя выходами.
— Бора, если ты решишь вступить в ряды славного туранского воинства, я буду ходатайствовать о том, чтобы тебе с самого начала службы было пожаловано звание капитана! — восхищенно пробормотал Конан.
— Капитан Конан, вы не первый, кто говорит мне об этом! — спокойно сказал мальчик. — Но я не склонен думать об этом сейчас. Прежде всего я должен выручить своего отца. Затем — отстроить родную деревню. О том, что будет потом, сейчас говорить бессмысленно.
Конан удивленно переглянулся с женщинами. Оптимизм Боры казался сейчас таким же неуместным, как и пессимизм Масуфа, правда, слушать мальчика было куда приятнее…
По долине ползли серебристо-серые облака тумана. Конан подполз к краю скалы и, заглянув вниз, прошептал:
— Если эта дорога — лучшая из всех, то не дайте мне, боги, увидеть худшую!
— Я не бог, и горы эти созданы не мной, — зашептал Бора в ответ. Или мы идем этой дорогой, или не идем вовсе!
— Ох, Бора, не жалеешь ты нас! — засмеялась Раина.
На какое-то время настроение у всех улучшилось.
— Ты сможешь здесь спуститься? — спрашивал Конан у каждого из спутников, прежде чем начать спуск. — А как насчет того, чтобы подняться по этому же склону? — Вопрос этот не был задан одному лишь Боре, который вправе был спросить о том же и у самого Конана.
Илльяна и Раина ответили на вопрос кивком головы, Масуф же, заглянув вниз, отполз подальше от края скалы и ответил уверенным «нет».
— Ты понимаешь, что нести тебя на себе мы не сможем? — спросил у него Конан.
— Конечно, конечно! — заволновался Масуф; — Но, может быту в том, что я останусь наверху, все-таки есть смысл? В конце концов, отсюда я смогу вас прикрывать!
— Боюсь, что отсюда ты нас не то что прикрыть, но даже и увидеть не сможешь Идти-то нам придется едва ли не до самого дна долины! — усмехнулся Бора.
— Так оно и есть — утвердительно кивнула Илльяна. — Для того чтобы мои чары сработали, мы должны свести Камни как можно ближе друг к другу!
— Мы уже слышали об этом, — буркнул Конан. — Именно поэтому мы и лезем в эту чертову дыру.
Илльяна на самом деле едва ли не ежечасно говорила своим спутникам о том, что она уже не может бороться с Эремиусом на расстоянии; Ей нужно было приблизиться к нему, иначе все ее попытки бороться с ним обернулись бы пустой тратой сил волшебницы и ее Камня и, как следствие этого, потерей мистической защиты от чар Эремиуса.
— Помимо прочего, Эремиус может напустить на нас и своих Трансформ, управлять которыми он может и без Камня. Мне же без Камня не обойтись.
— Хотелось бы знать, за кого ты нас держишь? Неужели мы не сможем защитить себя и сами, безо всей этой чертовщины? — неожиданно взорвался Конан.
— Только на вас я теперь и надеюсь, — без всякого энтузиазма отозвалась Илльяна.
Спуститься с утеса удалось даже Масуфу. Шуму при этом друзья наделали столько, что впору было проснуться и страже, выставленной где-нибудь в Стигии. Дозорные Долины Демонов, однако, не повели и ухом.
— Может быть, Эремиус решил дать своим людям отдых на то время, пока он будет лечить Трансформ? — озадаченно прошептала Илльяна:
— Вряд ли, — так же шепотом ответил ей Конан. — Скорее всего, он просто сократил число постов. Думаю, с людьми его мы встретимся совсем скоро.
Дальше они шли молча. Туман сгустился и они с трудом различали в темноте друг друга. О том, чтобы стрелять в кого-то из лука, теперь не могло, идти и речи.
— Тссс! — зашипел шедший первым Бора. — Там кто-то стоит!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25