Созданные в предвоенные годи романы "Гертруда" (1910) и
"Росхадьде" (1914) были посвящены им той же теме искусства и
одиночества художника. Гессе продолжал писать и лирические
стихи, немудреные по форме, часто похожие на народные песни,
создал несколько циклов рассказов о маленьких городках и их
чудаках-обитателях. В стихах и рассказах писатель неоднократно
возвращается к прославлению путешествий, к поэтическому, почти
фольклорному образу бродяги, странствующего подмастерья,
который всегда противопоставляется ни оседлому
мещанину-приобретателю, человеку сугубо трезвому и практичному.
Свое завершение эта тема нашла в образе бродяги Кнульпа из
одноименной книги, вышедшей уже в 1915 году.
Гессе привлекало в Кнульпе романтическое бегство от
буржуазной повседневности: Кнульп - "перекати-поле", человек
без профессии, он зарабатывает на хлеб, музицируя на
деревенских праздниках. В то же время писатель с трезвым юмором
описывал все злоключения героя, которого подстерегают старость,
болезнь, одиночество. Перед смертью Кнульп мучается сомнениями:
не была ли вся его жизнь прожита напрасно, бесполезно.
Позже, в одном из высказываний 1935 года, Гессе прямо
свяжет трагедию Кнульпа с неправильным устройством общества. В
его касталийцах, свободных от всяких связей и "бесполезных", в
его легком на подъем и всегда готовом в путь Йозефе Кнехте в
какой-то степени воскреснет старый бродяга Кнульп.
Гессе покончил наконец с тяготившей его оседлостью в 1911
году, когда совершил свое путешествие в Индию. Он еще в детстве
бывал очарован, слушая рассказы об этой удивительной стране, в
которой его дед и дядя со стороны матери когда-то были
миссионерами. Это обстоятельство в значительной степени
определило глубокий и все возраставший интерес Гессе к Востоку,
нашедший отражение в ряде его произведений, и прежде всего в
романе "Игра в бисер". На протяжении многих лет он изучал
религии и философские системы, весь комплекс идей, созданных
замечательными древними цивилизациями Индии и Китая. Гессе был
глубоким знатоком буддизма, писателя увлекала в нем мудрая
созерцательность, слияние с природой, любовь ко всему живому,
но он никогда полностью не принимал для себя его пассивности,
его призыва к отказу от деятельности и мира. Особенно ясно это
стало ему самому после соприкосновения с живым, реальным
Востоком: об этом свидетельствуют его записки "Об Индии" (1913)
и более поздняя повесть "Сиддхарта" (1922).
После возвращения из путешествия писатель поселился вблизи
Берна, и с тех пор он навсегда остался в Швейцарии. С 1919 года
он обосновался в Монтаньоле, близ Лугано, построил себе дом в
собственном вкусе и прожил там до самой смерти. В 1923 году
Герман Гессе принял швейцарское подданство. На закате дней его
часто называли "мудрецом из Монтаньолы".
Хотя Гессе невозможно представить себе вне немецкой
литературы и немецкой литературной традиции, вне передовой
немецкий интеллигенции, швейцарское окружение и идеи многих
здешних идеологов об "особом пути" этой страны наложили
отпечаток на мировоззрение и творчество Гессе. Жизнь в
Швейцарии способствовала появлению в нем некой "отстраненности"
при рассмотрении борьбы и противоречий в западноевропейском
обществе XX века. В годы первой мировой войны и позже, в годы
фашизма, Швейцария представлялась ему "убежищем", "страной,
дающей приют". Она стала для него "родиной по выбору" - при
этом Гессе мало вникал в ее внутренние проблемы. Швейцария,
несомненно, помогла также рождению самого образа Касталии,
маленькой мирной провинции внутри большого и беспокойного
государства.
Решающей причиной переселения Гессе в Швейцарию стала
первая мировая война, а затем растущее недовольство писателя
послевоенной Германией. 1914 год потряс Гессе, война показалась
ему безумием, массовым психозом, поставила иод угрозу все его
существование, все, что он любил в жизни, все достижения
цивилизации. Он был одним из тех немногих буржуазных
интеллигентов, которых не коснулся угар шовинизма, охвативший в
то время Германию и другие воюющие державы. И в первые же дни
войны он мужественно выступил в защиту своих убеждений.
Его статья в "Нойе цюрихер цантунг" называлась "Друзья, не
надо этих звуков" (слова из Девятой симфонии Бетховена,
предваряющие знаменитую шиллеровскую "Оду к радости"). Гессе
призывал интеллигенцию всех вступивших в войну стран сохранять
верность принципам, гуманизма и совместно, общими силами
спасать культуру. Эта статья вызвала большое количество
откликов: Писатель после своего выступления сразу оказался в
изоляции и надолго стал для официальной немецкой прессы
"предателем отечества". Зато он обрел в эти трудные дни
немногих верных друзей, среди них был и Ромен Роллан, который
откликнулся на статью Гессе дружеским письмом.
За первой статьей последовали другие. Гессе стоял тогда на
позициях пацифизма, только пацифизма, но выступал в его защиту
горячо, с темпераментом борца. Годы 1917-1919 были годами
наибольшей политической активности в его жизни - впоследствии
он недаром назвал этот период своим "пробуждением".
Война и связанные с нею переживания, напряженная
общественная деятельность в военные годы, а также тяжелые
личные утраты - потеря любимого сына, развод с женой -
привели его в конце концов к нервному переутомлению и
затянувшемуся на несколько лет творческому кризису. Этот период
стал заметным рубежом в его жизни. Характерно, что в начале
20-х годов писатель терпеть не мог своих ранних произведений -
они представлялись ему чересчур безмятежными (лишь позже он
признал, что и в них в какой-то степени "все уже было").
Он не мог более писать по-старому. Все созданное им прежде
казалось ему облегченным, казалось уходом от самых главных
проблем, от самой глубокой правды, а следовательно, ложью,
слабостью, потаканием внешней форме и красоте. И он мучительно
ищет для себя новую форму, исходит из положения, что "истина
важнее красоты", требует от своего искусства мучительной,
предельной искренности и глубины.
Главной темой писателя все больше становится показ
обнаженных, неразрешимых конфликтов в окружающем обществе и а
душе человека, который теряет в этом обществе самого себя. Путь
писателя-гуманиста Гессе вел от неясных романтических порывов к
все более глубокому познанию действительности и людей, к
займите человечности.
В поисках выхода из этих неразрешимых противоречий, в
стремлении обрести "позитивную" истину Гессе отдал дань многим
философским исканиям своего времени, таким "властителям дум"
западной интеллигенции 20-х годов, как Шопенгауэр, Шпенглер,
Фридрих Ницше, "мифологи" и др. Он обращается попеременно и к
"материнскому праву" Бахофена, и к "восточной мудрости", и к
знакомому ему с детства пиетистскому благочестию. Все это
находит отражение в его творчестве, отовсюду он заимствует
какие-то мотивы, иногда чисто внешние. По Гессе умеет "освоить"
и переварить все эти теории, не став слепым адептом одного
какого-нибудь учения, будучи для этого слишком зорким
художником и своеобразным мыслителем. Читатель, несомненно,
почувствует это при чтении "Игры в бисер".
Особо следует обратить внимание на увлечение Гессе
психоанализом. Через завоевавшие известность труды швейцарского
философа К.-Г. Юнга (1875-1961), одного из последователей
Зигмунда Фрейда, Гессе заинтересовывается так называемой
"глубинной психологией", учением о власти бессознательного в
жизни людей. Некоторое время персонажи его книг ищут выхода из
жизненных противоречий исключительно в постижении собственной
скрытой сущности, глубин своей души. Гессе называет это "путем
внутрь". Надолго он не смог этим ограничиться, "юнгианцем" в
полном смысле слова он не стал. Из встречи с юнгианством он
вынес требование для художника бесстрашно и честно заглядывать
внутрь себя, ничего не прикрашивая и не скрывая, но он
отказался от "пути внутрь" как единственного спасения и от
эгоцентризма Юнга.
Гессе чрезвычайно волнует судьба молодежи, послевоенного
поколения. В 1919-1923 годах он даже принимает участие в
издании журнала, обращенного к молодым, - "Vivos voco" - "Я
призываю живых". Этой же аудитории были адресованы в первую
очередь произведения писателя 20-х годов. Началом этого нового
этапа можно считать роман "Демиан" (1919).
Произведение это было опубликовано под псевдонимом Эмиль
Синклер, от имени которого ведется повествование, и восторженно
встречено критически настроенной молодежью. Роман был написан
на едином дыхании и о "самом главном". В то же время здесь
более всего было ощутимо влияние на Гессе Юнга и Ницше, зрелая
критика переплеталась со смущавшей читателя зыбкостью идеалов,
субъективистскими тенденциями.
Целому поколению молодых интеллигентов были близки
духовная опустошенность молодого Синклера и его поиски нового
жизненного содержания. Герой с детства ощутил пропасть между
лицемерной моралью, которую ему проповедовали церковь, семья и
школа, и реальным буржуазным миром с его "волчьими" законами.
Путь к спасению, к обретению равновесия указал Синклеру его
друг Демиан, его второе "я", выдающаяся и таинственная
личность, порвавшая с установлениями общества ради "новой
истины". Только избранные одиночки, рассеянные среди людей и
отмеченные "печатью Каина", то есть отверженности, идут путем
Демиана, который заключается прежде всего в познании своего
скрытого "я" и в бескомпромиссном следовании ему. Это и
является средством для создания новой человеческой общности.
Характерно, что именно в этом произведении Гессе обращается к
мистическим мотивам, не имеющим ничего общего с фантастикой его
более поздних книг.
Непосредственно о немецкой современности 20-х годов Гессе
написал в своем следующем этапном романе - "Степной волк"
(1927), который был, по словам самого писателя, "отчаянным
предостережением", протестом против завтрашней войны, против
позиции невмешательства. В этом произведении значительно
углубляется осуждение буржуазной лжекультуры и лжеморали,
которое так гневно прозвучит впоследствии со страниц "Игры в
бисер". Герой "Степного волках, писатель Гарри Галлер
(прототипом его является сам Герман Гессе), -
интеллигент-одиночка, противник милитаризма и войны. Он не
может смириться с окружающей его ложью. Это Галлера автор
называет "степным волком", одиноким зверем, не приемлющим
стадных законов, по которым живут обыватели.
Герой валяется волком еще и в другом смысле: Галлеру
приходится бороться не только с обществом, но и с самим собой,
с "человеком-зверем", который таится в душе каждого и
постепенно сдает свои позиции "человеку дула".
И общество, и жизнь в изоляции одинаково могут довести
Галлера до безумия. Герой мечется, он ищет выхода из
одиночества. Таинственным образом он попадает в "магический
театр" ("вход только для сумасшедших"), воображаемое
пространство, в котором происходят самые удивительные вещи, в
результате чего завершается воспитание героя и приобщение его к
жизни. Развернутая аллегория с "магическим театром" помогает
Гессе с ловкостью опытного психоаналитика разложить на части и
снова собрать всю жизнь общества и души Гарри Галлера. В конце
произведения фантастический и реальный план сливаются, их
трудно разделить: Гете, Моцарт и прочие "бессмертные", сошедшие
с высот человеческого духа, своей возвышенной веселостью
возвращают к жизни Галлера, убившего возлюбленную, спасают его
от отчаяния и посылают к людям.
Роман "Степной волк" во многом предвосхищает "Игру в
бисер". Писатель Гессе выступает здесь в роли издателя записок
Гарри Галлера и вставной анонимной книжицы "Трактат о степном
волке". Все идеи этого трактата наглядно демонстрируются в
действе с "магическим театром". Здесь введение фантастического
плана ни в коей мере не является бегством от действительности.
Для Гессе вполне применима удачная характеристика современной
фантастики, данная критиком: "Она охотно вбирала в себя знания,
накопленные человечеством. Она не игнорировала законов,
управляющих жизнью, - и отходила от реальности, как правило,
для того, чтобы разобраться в этой реальности, угадать ее
скрытые движущие силы и перспективы ее развития".
Зрелому Гессе в высшей степени присуще чувство
ответственности перед читателем. Писатель как бы приобщает его
к своим поискам, к неразрешимым дилеммам, в путах которых он
бьется, к своим сомнениям и самоиронии. Романтические мотивы и
устремления удивительным образом сочетаются в его творчестве с
интеллектуализмом и ироничностью - чертами, свойственными
многим крупным реалистам XX столетия.
Крайне своеобразна роль юмора у Гессе - он сам
неоднократно говорит об этом в ряде произведений и писем.
Именно юмор должен помочь страдающему индивидуалисту - герою
Гессе - перебросить мост от "идеала" к ненавистной ему
бюргерской обыденности. Юмор должен удержать от отчаяния,
помочь сохранить рассудок и веру в человека. Конечно, подобное
преодоление противоречий с помощью юмора было весьма иллюзорным
даже в глазах самого писателя.
Критика неоднократно отмечала, что во многих произведениях
Гессе рядом поставлены два героя, не столько отрицающие,
сколько дополняющие друг друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14