Нет, так дальше не пойдет! Конечно, Денис едет тем же путем, что и ты, в тот же самый дом, успокаивала себя Фэй. Так что же тогда с тобой происходит? Разве он выглядит опасным? Она снова глянула в зеркало, чтобы увидеть «порше», следующий по пятам.Видно, фотосъемки – дело денежное. Одежда мистера Сильвера явно дорогостоящая, а о машине и говорить нечего. Должно быть, здорово зарабатывал, раз мог позволить себе «порше»! Он что – пользуется известностью? Выходит, она должна была бы слышать его имя? Впрочем, Фэй не очень интересовалась чем-либо за пределами круга своих профессиональных привязанностей.Стремясь оторваться от попутчика, Фэй помчалась слишком быстро. На повороте она едва не врезалась в машину, выезжавшую из бокового проезда.Завизжали тормоза, взвыл сигнал. Перед Фэй мелькнуло и исчезло взбешенное лицо водителя. Она сбросила скорость, владелец «порше» сделал то же самое.Еще один взгляд в зеркало, и вновь она видит Дениса, представляет, как в насмешливых голубых глазах горит огонек, губы сложились в усмешку. В его облике было что-то тревожащее: Фэй почувствовала это с первой минуты, как встретила Дениса, но не могла разобраться в том, что видит и ощущает.Ей показалось, что она узнала его. Возможно, сосед по дому попался ей на глаза, когда входил в подъезд или выходил из него. Не исключено, что сыграло свою роль и отдаленное сходство с Кларком Гейблом, привлекшее внимание. Но она подозревала, что этот мужчина просто-напросто ей понравился. У него есть шарм, он привлекателен и, без сомнения, весьма настойчив. И вообще от него исходит какая-то неуловимая опасность. Он тревожит ее, а у нее уже достаточно в жизни эмоциональных проблем. Новые ни к чему.Однако теперь главное – попасть домой раньше Дениса. Она не вздохнет спокойно, пока не окажется в своей квартире за запертой дверью.Под домом находился гараж. Фэй терпеть не могла пользоваться им ночью, шагать под слабо освещенными сводами цокольного этажа к лифтам жилой части здания. И сегодня эта процедура не стала приятнее. Она отчаянно стремилась попасть в свою квартиру, прежде чем ее нагонит преследователь.Фэй торопливо съехала по крутому спуску в гараж, кое-как поставила машину на отведенное ей место и, выскакивая из кабины, услышала мягкий шелест шин «порше», занимавшего стоянку неподалеку. Оставалось запереть машину и броситься к лифту со скоростью спринтера, который готовится к Олимпийским играм.Ей повезло. Дверь лифта открылась, едва Фэй коснулась кнопки вызова. Женщина вскочила в кабинку и нажала на нужный этаж. Про себя же взмолилась, чтобы лифт закрылся до того, как навязчивый сосед настигнет ее.Так и получилось. Женщина вздохнула с облегчением. Кабина пошла вверх, остановилась. Фэй вышла на площадку, помахивая связкой ключей. И вдруг остолбенела.У перил стоял Денис Сильвер. Вероятно, взбежал по ступенькам, хотя дыхание его оставалось совершенно спокойным. Зато Фэй пришлось сделать судорожный вздох. Ее сердце билось с удвоенной скоростью.– Послушайте, неужели вы не можете понять… – начала она, но тут же ее прервал Денис:– Я лишь хотел сказать, что на случай, если вы вдруг передумаете и захотите увидеться со мной, я должен дать вам свой номер телефона. – В голубых глазах искрился смех.Фэй, безусловно, переиграла роль благопристойной сдержанной дамы и теперь старалась выглядеть естественной и спокойной.– Нет, сожалею. Я не собираюсь менять свое решение. Спокойной ночи.– Возьмите, по крайней мере, мой телефон, – настоял Денис, вкладывая в ее руку визитку.Фэй хотелось выбросить этот кусочек картона. С раздражением она сунула визитку с карман пальто.– Ваша связь – дело недавнее? – спросил Денис небрежно, продолжая игнорировать настроение собеседницы. – Я имею в виду, вы давно знаете этого своего друга?Залившись густой краской, выйдя из себя, Фэй отрезала:– Честно говоря, вы нахал из нахалов! Я вовсе не собираюсь посвящать вас в свою личную жизнь.– Мне просто хотелось понять. Вы не живете с ним, но утверждаете, что это серьезно. Сегодня вечером вы были в одиночестве – почему он не с вами? Означает ли это, что ваши отношения – важная проблема для вас, но не для него?Фэй ощутила болезненный удар: Денис попал в точку, и сердце мучительно заныло.– Занимайтесь собственными делами!Она не будет отвечать: этот человек не смеет ее прашивать, как бы близко ни подошел к правде. Она больше ничего не намерена сообщать о себе. Этот любопытный сосед и так уже знает слишком много. А кроме того, ей не понравилось, как он загнал ее в угол.– Не сердитесь, Фэй, – провес он с оттенком упрека.– Я устала. Спокойной ночи.Она обошла Дениса, не зная точно, как бы поступила, пожелай он помешать этому.Однако тот не стал задерживать ее, лишь повернул голову, глядя вслед, и спросил мягко, но насмешливо:– Может, мне представить вам рекомендательные письма?Такой издевательский вопрос следовало проигнорировать. Она подошла к своей двери, вставила ключ в замок и услышала:– Что ж, спокойной ночи, Фэй.Затем раздался звук шагов по ступенькам.Фэй, чувствуя себя усталой, отправилась прямо в спальню, умылась и тут же легла однако не могла заснуть еще с полчаса.Она продолжала размышлять о Денисе, возвращаясь к каждому его слову, то и дело меняющемуся выражению лица, к насмешливо взгляду голубых глаз.Еще ни разу в жизни Фэй не встречала мужчину, который произвел бы на нее такое глубокое впечатление с самой первой минуты. Она надеялась, тем не менее, что ей удастся выбросить его из головы, и искренне намеревалась позабыть о нем как можно скорее.Фэй не любила, когда с ней заигрывали в надежде на легкое знакомство. Скольких женщин до нее он очаровал точно так же, как теперь пытается очаровать ее? Бывало ли так, чтобы он не преуспел?Огорчало, что Денису сразу удалось расположить ее к себе, хотя Фэй буквально ничего не знала о нем. Легкомыслие ей не свойственно, у нее иной склад характера. Она упомянула в разговоре, что относится к типу людей осторожных, и не солгала. Фэй всегда предпочитала сначала тщательно отмерить, потом отрезать, даже в молодости.Они с Эмери были знакомы много лет, прежде чем поженились. Фэй никак не могла объяснить свой неудачный брак излишней поспешностью в юные годы. Познакомились еще подростками, и им потребовалось шесть лет, чтобы прийти к алтарю. Оба были чрезмерно благоразумны, слишком правильны. Наверное, это засушивает отношения между мужчиной и женщиной, делает совместную жизнь рутинной, пресной. Без сомнения, именно по этой причине Эмери в возрасте сорока пяти лет внезапно потерял голову из-за девчонки вдвое моложе себя и исчез с ней в одну прекрасную ночь, не утруждая себя объяснениями.Единственный раз Эмери совершил поступок под воздействием импульса, отдался на волю эмоций, и, когда Фэй оправилась от шока, она почувствовала, что с пониманием относится к бывшему мужу. Развод прошел, тихо, можно сказать, по-приятельски, и – на расстоянии – они оставались друзьями.Эмери и его невеста Дэйзи переехали жить в Германию. Он работает теперь в одном из музеев Бонна, возглавляет отдел керамики. Прекрасный специалист, пользуется большим авторитетом, может определить значимость любой находки чуть не с первого взгляда.В Германии Эмери понравилось, с коллегами он легко нашел общий язык. Выдержанный, вдумчивый, предсказуемый во всех отношениях, когда дело не касалось его новой жены Дэйзи и белокурых дочек-близнецов, которым исполнилось два года, Эмерй наслаждался счастьем, как никогда в жизни.Фэй виделась со всеми прошлым летом. Он приезжал с семьей в Англию, чтобы повидаться с сыном Джоном. Поразительно, каким счастливым выглядел Эмери. Бывшую жену это даже порадовало, так как никакой обиды на этого человека она не держала.Если бы она действительно любила своего мужа, то, вероятно, могла бы испытывать горечь. «Но соединяла ли нас истинная любовь?» – уже не впервые подумала Фэй и как всегда решила, что, наверное, нет. Она почти ничего не могла вспомнить из девичьих переживаний. Совершенно иные чувства вытеснили впоследствии все предыдущие, низвели любовные увлечения прошлых лет до уровня пустяка. Теперь Фэй по-настоящему понимала своего бывшего супруга, чего ей не дано было прежде. Когда тебя подстережет подлинная любовь, все остальное исчезает без следа.Но об этом думать не хотелось. Надо же хоть немного поспать. Завтра предстоит трудный день.Фэй принялась было размышлять о делах и незаметно уснула.На следующий день она встала очень рано. Приняла душ, надела светлое шелковое платье, с помощью фена уложила волосы. Завтрак состоял из кофе, апельсинового сока и кусочка поджаренного хлеба, и в восемь часов она уже ждала Милдред и Тома, которые должны были заехать за ней на своем мини-автобусе. Машина была настолько забита антикварными вещами, что Фэй с трудом втиснулась в салон.– Не сердись, – извинился за тесноту Том, сидевший за рулем. – Я загрузил все, что, на мой взгляд, можно продать.– Плюс еще кое-что, – ухмыльнулась Милдред.– Так ведь жизнь полна неожиданностей! – философски изрек Том, добродушный гигант шести с лишним футов ростом, кудрявый, широкоплечий, с огромными ручищами.В отличие от него Милдред была миниатюрной, даже миниатюрней, чем Фэй. Рост ее не дотягивал и до пяти футов. Маленькая и хрупкая на вид, Милдред обладала на удивление большой выносливостью и, если требовалось, могла бы перетащить на себе за много миль что-нибудь увесистое, особенно если это был антиквариат.Милдред и Том через шесть недель собирались сыграть свадьбу, а тем временем обстраивали себе гнездышко в старинном коттедже, построенном на берегу реки. Фэй часто оставалась у них ужинать. Выполнив очередную ремонтную операцию в коттедже, они вместе усаживались за стол и уплетали по большей части запеканку из риса с овощами, которую Милдред перед подачей долго томила в духовке.В доме еще почти не было мебели. Будущим супругам нравилось обставлять жилье по методу «сделай сам». Милдред могла творить чудеса на швейной машинке. Сама сшила все занавеси и обивку на кресла. Том сначала занялся водопроводом, а теперь оборудовал кухню и строил в спальне шкаф во всю стену.Парочка трудилась в коттедже по выходным дням, и, конечно, следовало ожидать, что основная часть меблировки будет антикварной – не самой дорогой, но обязательно практичной и радующей глаз. Милдред умела приобрести стильную вещицу за полцены, а затем отреставрировать ее. Кресла обретали надежные ножки, рваная обивка заменялась, с полированных поверхностей исчезали царапины и облупившийся лак.Партнером Фэй в фирме «Харди» был Джеральд, который и предложил преподнести будущим супругам спальный гарнитур в стиле викторианской эпохи. Джеральд подсмотрел, как они тайком любовались этой мебелью из красного дерева в магазине. Шкаф, кровать и туалетный столик – все в отличном состоянии. Милдред и Том были вне себя от радости, когда услышали, что гарнитур предназначается им в качестве свадебного подарка. Невеста принялась целовать Джеральда, жених, придя в телячий восторг бросился к Фэй с объятиями, едва не переломав ей ребра.– Надо думать, Джеральд встретит нас на ярмарке? – спросила Милдред, выводя Фэй из задумчивости.Та кивнула.– Надеюсь. Он не предупреждал, что его там не будет.Джеральд действительно ничего не говорил, но ей не захотелось ставить в известность об этом Милдред. Впрочем, от приятельницы явно не ускользнуло, что между Джеральдом и Фэй что-то не так.Джеральд жил в красивом георгианском особняке на краю городка в нескольких минутах ходьбы от деревушки, где в здании бывшей школы устраивались ярмарки антиквариата.Подъезжая к живописному местечку, Фэй позавидовала детям, начинавшим учиться там, где до них получали знания их родители, деды и прадеды. Стоит ли говорить, что сейчас родители как один восстали против закрытия школы? Однако учеников набиралось всего около шестидесяти, и, несмотря на бурные протесты, соображения экономии взяли верх.Ныне дети ездят на автобусе за три мили в соседнюю деревню, а здание школы вот-вот будет продано. Пока же его использовали раз в месяц для распродаж антиквариата и подержанной мебели.Когда Том въехал на автостоянку в школьном дворе, там уже было полно машин. В основном они принадлежали торговцам мебелью.Том принялся разгружать и таскать тяжести. Фэй понесла коробку полегче в зал под высокими сводами во вкусе викторианских времен.Едва вступив в зал, она услышала знакомый глубокий голос, и в тот же миг сердце у нее екнуло. Джеральд!Нетерпеливые глаза Фэй разыскали его в толпе людей. Джеральд стоял у одного из стендов, держа в руках хрупкие настольные часы французской работы. Подходя, Фэй отметила, что ее партнер рассматривает изделие прошлого века, расписанное эмалью высокого качества. Черноволосую голову Джеральда окружал ореол рассеянного солнечного света, проникавшего в зал сквозь высокие стрельчатые окна, прорезанные в покрытых деревянными панелями стенах.Фэй ощущала теплоту в душе, ее тянуло к этому человеку. Она продвигалась вперед, ожидая, когда их взгляды встретятся. Неделю назад они поссорились, и Джеральд все еще не остыл. Как он встретит ее сегодня?В течение двух лет ее жизнь вращалась вокруг Джеральда Харди. Однако для Фэй оставалось загадкой, что значит она для этого человека, и неуверенность не давала ей покоя.– Как насчет ужина сегодня вечером? – услышала Фэй фразу Джеральда и замерла, уставившись на женщину, с которой он рассматривал часы.– Насчет ужина? – переспросила незнакомка, улыбнувшись сложенными в бантик губами.Фэй никогда раньше не видела эту леди. Стройная, элегантная, с легкими вьющимися локонами темно-рыжего цвета, она напоминала дам с картин дорафаэлевской эпохи. Впечатление усиливало холодное, властное лицо с острым подбородком и пронзительными, похожими на тигриные глазами с желтым отливом.– Чудесный французский ресторан есть в Мэйфорде на рыночной площади, – журчал голос Джеральда.– В самом деле? Обожаю французскую кухню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20