Ей очень не повезло, что Деррик имел несчастье умереть в столь раннем возрасте.
Миссис Деррик, решил Вулфрик, не та женщина, знакомство с которой он хотел бы продолжить в течение ближайших двух недель. С другой стороны, то же самое относилось и ко всем остальным дамам в гостиной. Он начал понимать, какую непростительную ошибку совершил, поспешно приняв приглашение, сделанное в устной форме и через такого посредника, как лорд Моубери, известного своей рассеянностью.
Леди Сара Бакан, которую представили герцогу не более получаса назад, снова сделала ему глубокий реверанс.
— Осмелюсь спросить вас, ваша светлость, — проговорила она, раскрасневшись и глядя на него огромными карими глазами, — чем вы предпочитаете заниматься по утрам — кататься верхом или гулять? Я поспорила с Мириам Данстан-Латт, хотя мне, конечно, известно, что дамам не пристало заключать пари. — Девушка хихикнула.
Герцог много лет не заглядывал на ярмарку невест, и леди всех возрастов, а также их мамаши давно уже перестали преследовать его, поняв, что заполучить его в качестве жениха нет никакой надежды. Тем не менее, несмотря на недостаток практики, герцог мог различить ловушку, когда сталкивался с ней.
— По утрам на свежую голову я обычно занимаюсь письмами и деловыми бумагами, леди Сара, — коротко ответил он, — а на верховые и пешие прогулки отправляюсь днем. А вы что предпочитаете?
Ему вдруг стало нестерпимо скучно. Неужели эта девчонка в самом деле флиртует с ним?
Глава 4
Большинство гостей устали с дороги и воспользовались временем между чаем и ужином для того, чтобы спокойно отдохнуть в своих комнатах. Именно тогда Вулфрик вышел из дома подышать свежим воздухом и немного пройтись. Он не ориентировался в парке, но инстинктивно выбрал самую укромную тропинку, так чтобы его не было видно из особняка и чтобы не привлекать к себе ненужного внимания. Наискосок перейдя усаженную деревьями лужайку, герцог свернул в аллею, окаймленную деревьями с густой листвой, и вышел на берег искусственного пруда.
Пруд был не очень большой, уединенный, живописный и спокойный. Кроме того, он был надежно укрыт от взглядов обитателей дома. День выдался отличный: легкий ветерок остужал летнюю жару. Именно этого ему и не хватало — свежего воздуха и мирного загородного пейзажа, чтобы восстановить силы после длительного путешествия и многолюдной толпы в гостиной во время чаепития. В обе стороны от него расходились прорезавшие древесные рощицы тропинки, но герцог продолжал стоять на месте, пытаясь решить, пойти ли по одной из дорожек или постоять у пруда, вдыхая летние ароматы воды и зелени.
Пожалуй, ему лучше было вернуться в Линдсей-Холл, но он этого не сделал, и сейчас нет смысла сожалеть о том, что принял неправильное решение.
Бьюкасл стоял на берегу, наслаждаясь мгновениями праздности, как вдруг услышал шелест шагов на тропинке. Он разозлился на себя за то, что не ушел раньше. Менее всего ему хотелось сейчас общаться с кем бы то ни было. Слишком поздно. По какой бы дорожке он ни пошел, ему не успеть исчезнуть из виду до того, как незваный гость выйдет на берег пруда и увидит его.
Герцог повернулся, едва скрывая раздражение.
Она шла совершенно не женской походкой, на ней не было ни шляпки, ни перчаток; голова ее была повернута назад, словно она высматривала, не идет ли кто-нибудь следом. Не успел Вулфрик отойти в сторону или хотя бы предупредить молодую женщину о надвигающейся опасности, как она с ходу налетела на него. Он схватил ее за предплечья, но опоздал, и нос ему защекотали мягкие локоны миссис Деррик, которая, издав испуганный визг, откинула голову назад. Они столкнулись носами.
Все можно было предугадать заранее, подумал герцог с болезненным отвращением, к которому примешивалась боль в распухающем носу и слезящиеся глаза. Какой-то злой демон послал эту женщину на домашний праздник, чтобы помучить его — или чтобы постоянно напоминать о том, как вредно принимать поспешные решения.
Ее рука взметнулась к носу — очевидно, чтобы проверить, не сломан ли он и не течет ли кровь. На глаза ей навернулись слезы.
— Миссис Деррик, — с легким раздражением проговорил Вулфрик, хотя было уже слишком поздно давать ей понять, что к нему не следует приближаться.
— Боже мой, — Кристина опустила голову, — простите меня, я такая неуклюжая — не видела, куда иду!
— Вы могли оказаться в пруду, не стой я у вас на пути.
— И все же я там не оказалась, — справедливо заметила она. — Я внезапно почувствовала, что не одна, но посмотрела назад, а не вперед. Из всех людей здесь оказались именно вы.
— Прошу прощения. — Герцог отвесил насмешливый поклон. Он хотел вернуть ей комплимент, но сдержался. Сейчас она выглядела еще более по-деревенски, чем раньше. В этой женщине напрочь отсутствовали элегантность и утонченность, которых он ожидал от дам, собравшихся в доме барона Ринейбла на двухнедельный домашний праздник. Ветер развевал ее короткие кудряшки. На открытом солнце ее кожа смотрелась еще более загорелой, нежели в гостиной. На фоне загара зубы ее сверкали ослепительной белизной, а глаза были голубые, как небо. Она в самом деле потрясающе хороша, неохотно признал герцог, даже несмотря на покрасневший нос.
— Я имела в виду не совсем то, что вы подумали, — улыбнулась Кристина. — Но ведь сначала я вылила на вас лимонад, потом вовлекла вас в поединок взглядов исключительно из-за того, что мне не понравилось, как вы изогнули бровь, а теперь налетела на вас и сломала вам нос. Надеюсь, что за эти несколько часов я израсходовала весь двухнедельный запас неуклюжести и в оставшееся время смогу вести себя вполне изящно и наводить на окружающих смертельную скуку.
Герцог не нашелся что ответить на столь искреннюю речь.
— Я случайно выбрал эту тропинку, но был приятно удивлен, — сказал он, полуотвернувшись от Кристины. — Не ожидал увидеть здесь пруд, однако должен заметить, он весьма удачно расположен.
— О да, вы правы, — согласилась Кристина. — Я всегда особенно любила этот уголок парка.
— Уверен, вы пришли сюда, чтобы побыть одной, — говоря это, Вулфрик думал, как избавиться от ее общества, — я, наверное, мешаю…
— Совсем нет. Я пришла сюда прогуляться. Я знаю одну тропинку, которая вьется вдоль берега пруда, огибая его. Это сделано специально, чтобы доставить гуляющим всю гамму чувственных удовольствий.
Встретившись взглядом с герцогом, Кристина состроила гримаску и покраснела.
— Я иногда не думаю, что говорю.
Чувственные удовольствия. Видимо, ее смутила эта фраза. Однако, вместо того, чтобы немедленно пойти по той тропинке, о которой она говорила, Кристина на мгновение замолчала, и герцог понял, что стоит у нее на пути. Но не успел он сдвинуться с места, как она заговорила снова:
— Может быть, вы составите мне компанию?
Ему совершенно этого не хотелось. Это был худший способ занять время, оставшееся до часа, когда придет пора переодеваться к ужину.
— Или, быть может, — проговорила она со смехом в глазах, который он уже видел в гостиной, — не составите?
Это прозвучало как вызов. В этой женщине есть что-то захватывающее, подумал герцог. Она так не похожа на тех, с которыми ему приходилось иметь дело. По крайней мере она не пыталась флиртовать с ним.
— Составлю. — Вулфрик сделал шаг в сторону, пропуская ее вперед на тропинку, которая уводила под кроны деревьев. Он зашагал рядом с ней, ибо тот, кто прокладывал эту дорожку, позаботился о том, чтобы два человека могли спокойно идти по ней.
В течение некоторого времени они хранили молчание. Несмотря на то, что герцогу, как воспитанному джентльмену, полагалось первому начать вежливую беседу, он предпочитал молчать. Если ей нравится идти в тишине, то ему тем более.
— Кажется, я должна поблагодарить вас за то, что меня пригласили в Скофилд, — наконец проговорила Кристина, искоса глядя на герцога и улыбаясь.
— Неужели? — Герцог вскинул брови.
— Мелани была в панике, обнаружив, что в ее списке гостей на одного джентльмена больше. Она немедленно отправила приглашение в коттедж «Гиацинт», а когда я отказалась, лично приехала умолять меня.
Она только что подтвердила то, о чем Вулфрик уже начал догадываться.
— После того как меня пригласил виконт Моубери, — задумчиво сказал он. — Таким образом, приглашение все же исходило не от леди Ринейбл.
— На вашем месте я не стала бы обращать на это внимание. В конце концов я спасла ее от грозящей опасности, и она признала, что, хотя иметь в качестве гостя герцога Бьюкасла не столь почетно, как принца Уэльского, это гораздо предпочтительнее. Мелани утверждает — и небеспочвенно, — что ей будут завидовать все дамы в Англии.
Все это время герцог продолжал смотреть на Кристину. Видимо, злой демон действительно постарался. Эта женщина оказалась здесь именно потому, что он приехал, а он приехал потому, что поступил против обыкновения опрометчиво.
— Так вы не хотели принимать приглашение?
— Не хотела. — До этого она ужасно не по-женски размахивала руками, которые теперь сцепила за спиной.
— Были оскорблены тем, что не попали в основной список гостей?
— Как ни странно, я просто не хотела ехать, — ответила Кристина.
— Возможно, вы чувствуете себя не в своей тарелке в высшем обществе, миссис Деррик? — предположил герцог.
— Смотря какое общество стоит называть высшим, — сказала она, — но, по сути, вы правы.
— И вы были замужем за братом виконта Элрика?
— Да, — бодро проговорила Кристина, но не стала развивать эту тему.
Они вышли из рощицы и оказались у подножия зеленого холма, покрытого маргаритками и лютиками.
— Разве здесь не чудесно? — спросила Кристина, не ожидая услышать ответ. — Поднявшись на вершину, вы оказываетесь выше деревьев и можете наслаждаться видом деревни и ферм на много миль вокруг. Пейзаж напоминает мне клетчатую ткань. Кто, раз увидев такое, предпочтет жизнь в городе?
Кристина не стала ни ждать его, ни замедлять шаг, взбираясь по довольно крутому склону. Опередив герцога, она поднялась на самую вершину холма, который они вполне могли обойти снизу, затем остановилась, раскинула руки, обернулась и подставила лицо солнцу. Легкий ветерок, который здесь, на вершине, заметно усилился, подхватил ее волосы и платье, взметнув в воздух ленты, повязанные на талии. Она была похожа на лесную нимфу, и герцогу казалось, что все ее движения и жесты абсолютно естественны и искренни. То, что в другой женщине могло бы показаться кокетством, в ней выдавало неподдельный пьянящий восторг. У Вулфрика возникло странное ощущение, что он против воли вступил в незнакомый ему доселе мир.
— Действительно, кто? — сказал он. Миссис Деррик остановилась и взглянула на него:
— Вы разве тоже предпочитаете жизнь на природе?
— Да. — Герцог поднялся на холм и обвел взглядом открывшийся его взору вид на окрестности.
— Тогда почему вы так много времени проводите в городе?
— Я член палаты лордов, — пояснил он, — и обязан присутствовать на заседаниях. — Теперь его взгляд был устремлен на расстилавшуюся внизу деревню.
— Церковь у нас очень красивая, правда? — проговорила Кристина. — Шпиль был перестроен двадцать лет назад после того, как старый снесло во время бури. Я помню и эту бурю, и строительство нового шпиля. Этот шпиль на двадцать футов выше предыдущего.
— А рядом с церковью, верно, находится дом викария? — спросил Вулфрик.
— Да. Мы практически провели там все детство в играх. Мы — это мои две сестры и я. Викарий и его жена были добрыми и гостеприимными людьми, а их дочери — нашими лучшими подругами. С их сыном Чарлзом мы дружили меньше. Бедняга, один среди пятерых девочек. Мы все вместе, мальчики и девочки, ходили в деревенскую школу. К счастью, мой отец, который учил нас, не придерживался убеждения, что девочкам опасно забивать голову знаниями. Луиза и Кэтрин вышли замуж рано и теперь живут неподалеку от деревни. После смерти викария и его супруги Чарлз, который служил приходским кюре в двадцати милях отсюда, вернулся и женился на моей средней сестре Хейзл.
— А ваша старшая сестра тоже замужем? — поинтересовался герцог.
— Элеонора? — Кристина покачала головой. — Когда ей было двенадцать, она заявила, что, когда вырастет, останется с мамой и папой, чтобы быть для них опорой в старости. Однажды она все-таки влюбилась, но ее жених погиб в битве при Талавере незадолго до свадьбы, и после этого Элеонора не хотела смотреть ни на одного мужчину. После смерти отца ей осталось заботиться только о маме. Думаю, она счастлива.
Да, подумал герцог, эта женщина в самом деле принадлежит к другому миру — к миру низшего дворянства, хотя и сделала блестящую партию.
Вытянув вперед руку, миссис Деррик придвинулась к герцогу, чтобы он мог видеть, куда она показывает.
— Вон коттедж «Гиацинт», я там живу. Мне всегда казалось, что это очень живописный домик. После смерти отца нам пришлось немного поволноваться, потому что аренда была оформлена на его имя. Но Берти — барон Ринейбл — был очень добр и сдал коттедж маме и Элеоноре до конца их дней.
— При условии, что вы не переживете их обеих, — заметил Вулфрик.
Кристина опустила руку.
— В то время я уже была замужем за Оскаром, — ответила она. — Никто не мог представить себе, что его конец близок, но даже если бы это было не так, Берти позаботился бы о том, чтобы я осталась жить с его семьей.
— И все-таки вы с ними не остались?
— Нет.
Герцог взглянул на коттедж «Гиацинт». Соломенная крыша и довольно внушительный сад придавали ему вполне достойный вид. Он был похож на другие дома, побольше, и явно принадлежал когда-то джентльмену по рождению, который, правда, являлся одновременно школьным учителем.
Стоявшая рядом миссис Деррик мягко рассмеялась, и Вулфрик с удивлением посмотрел на нее.
— Я снова чем-то рассмешил вас? — осведомился он.
— Да нет, — улыбнулась Кристина, — я просто подумала, что отсюда коттедж «Гиацинт» смотрится как кукольный домик. Он, наверное, поместился бы в углу гостиной в вашем особняке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42