Филипп царственно наклонил голову и сообщил ей, что старшую из двух его сестер укачало, а младшая устала, так что няне потребуется помощь.
— Вы просто образцово-показательный джентльмен, — сказала женщина, одобрительно улыбаясь, — и так заботитесь о своих сестрах!
Кристине показалось, будто над головой у мальчика воссиял нимб.
— Я возьму ее. — Женщина протянула руки к Полин, а няня Ринейблов медленно спустилась по ступенькам кареты, ведя за собой Памелу.
Полин, однако, отказалась идти на руки к незнакомой женщине. Она обхватила ручонками шею Кристины, сдвинув набок ее шляпку, спрятала личико у нее на груди и явно собиралась с силами, чтобы разразиться бурей слез.
— Малышка устала и стесняется, — сказала Кристина. — Я сама отнесу ее в детскую.
С этими словами она повернулась и направилась ко входным дверям, подозревая, что их уже закрыли. Она ошиблась. Однако стоило ей оказаться внутри особняка, как она остро осознала, насколько неряшливо и не к месту выглядит. Кристина беглым взглядом окинула убранство холла, но этого было достаточно, чтобы оценить великолепие огромного зала, украшенного в средневековом стиле. Напротив дверей располагался необъятных размеров камин, а перед ним стоял окруженный стульями дубовый стол, занимавший почти все пространство холла. Потолок был отделан дубовыми панелями. Выбеленные стены украшали знамена, оружие и воинские доспехи. С одной стороны находился изысканно вырезанный из дерева экран с галереей для менестрелей наверху, с другой располагалась широкая лестница, которая вела на верхние этажи.
Быть может, Кристине удалось бы получше разглядеть обстановку, если бы не длинная вереница людей, протянувшаяся от дубового стола до входной двери. Она с ужасом осознала, что все ждут ее, поскольку Мелани с Берти уже двигались по направлению к лестнице.
Через пару секунд глаза Кристины привыкли к полумраку холла, и она увидела, что в конце линии стоит сам герцог Бьюкасл. Он как раз сделал шаг вперед, чтобы поприветствовать новую гостью, сохраняя при этом непроницаемое выражение лица — хотя другого выражения на нем никогда и не бывало.
— Прошу меня простить, — проговорила Кристина громким, слегка задыхающимся голосом. — Памелу укачало, а Филипп издевался над Полин… Я оставила Памелу на попечение няни, упросила Филиппа хотя бы на пять минут превратиться в джентльмена и постаралась успокоить Полин. Но бедняжка так устала и переволновалась, что не захотела расставаться со мной, поэтому… — она внезапно сбилась, — поэтому я здесь.
Полин теснее прижалась к Кристине, повернула головку, чтобы взглянуть на герцога, и окончательно сбила шляпку с головы своей спасительницы.
— Добро пожаловать в Линдсей-Холл, миссис Деррик, — без тени раздражения произнес герцог Бьюкасл, и на мгновение ей показалось, что светлые серебристые глаза загорелись любопытством. — Позвольте представить вам мою семью.
С этими словами он повернулся к даме, стоявшей в самом начале линии. В надменной пожилой леди Кристина сразу узнала одну из самых известных светских львиц, которой, правда, так и не была никогда представлена лично.
— Маркиза Рочестер, моя тетушка, — проговорил герцог, — а это маркиз.
Кристина сделала лучший реверанс, на который была способна с трехлетним ребенком на руках. Маркиза окинула Кристину взглядом с ног до головы, дав ей понять, что ее личность не представляет никакого интереса. Маркиз, который был вполовину меньше супруги, поклонился и пробормотал что-то нечленораздельное.
— Лорд и леди Эйдан Бедвин, — продолжал герцог, указывая на мрачного темноволосого джентльмена военной выправки, который был очень похож на брата, разве только пошире в плечах, и на хорошенькую молодую женщину с каштановыми волосами, которая одарила Кристину улыбкой, в то время как ее супруг вежливо поклонился.
— Миссис Деррик, — сказала леди Бедвин, — малышка вот-вот уснет.
— Лорд и леди Рэнналф Бедвин, — раздался голос герцога.
Лорд Рэнналф Бедвин совсем не походил на своих братьев, за исключением разве что некоторых фамильных черт, особенно формы носа. Он производил впечатление великана с густыми волнистыми светлыми волосами, отпущенными почти до плеч. При взгляде на него Кристина подумала о шотландских воинах. Его жена отличалась волнующей женственной красотой, ее огненного цвета локоны невольно притягивали внимание.
— Миссис Деррик, — проговорил лорд Рэнналф, блестя глазами, — леди Ринейбл думала, что вы сбежали.
— О нет, — рассмеялась Кристина, — просто няня не пережила бы сегодняшний день, не приди я ей на помощь. Два дня в одной карете с тремя детьми — испытание не для слабонервных.
— Маркиз и маркиза Холлмер, — объявил герцог Бьюкасл.
Сразу стало ясно, что к семейству Бедвин принадлежит именно маркиза. Это была небольшого роста молодая женщина, очень напоминавшая своего брата, лорда Рэнналфа. Ее также отличали фамильный нос и фамильная надменность.
— Миссис Деррик, — поздоровалась она, церемонно склонив голову, а ее муж, высокий светловолосый бог, поклонился и с улыбкой поинтересовался, как прошла поездка.
— Спасибо, милорд, хорошо, — ответила Кристина.
— Лорд и леди Аллен Бедвин.
Кристина сразу поняла, что лорд Аллен считался самым красивым из братьев. Стройный и темноволосый, с правильными чертами лица, которые не портил даже фамильный нос, и прищуренными то ли в насмешку, то ли из чистого наслаждения жизнью глазами. Это были глаза повесы. Элегантно поклонившись, он справился о самочувствии Кристины. Леди Аллен также была очень хороша — настоящая принцесса Златовласка.
— Мой дядюшка, кажется, знал вашего покойного мужа, миссис Деррик, — сказала она. — Позже, когда вы отнесете бедную малышку в детскую и устроитесь сами, я представлю его вам.
— Граф и графиня Росторн. — Герцог указал на последнюю пару в линии.
— Счастлив познакомиться с вами, мадам, — проговорил граф с едва заметным французским акцентом, вежливо кланяясь Кристине.
— Миссис Деррик, — произнесла графиня, — как мило с вашей стороны позаботиться об этой малышке, которая в самом деле выглядит очень усталой. — Она ласково провела по щечке Полин кончиками пальцев и улыбнулась, когда девочка взглянула на нее.
Если лорда Аллен можно было по праву назвать самым красивым из братьев, то юная графиня Росторн унаследовала красоту по женской линии. Темноволосая и по-девичьи стройная, она была великолепна.
Герцог Бьюкасл подал незаметный знак — быть может, изогнул бровь — ив зале появилась служанка, молча остановившись в нескольких футах от гостьи.
— Вас проводят в детскую, а потом в вашу комнату, — объявил герцог, — а через полчаса за вами придет кто-нибудь из слуг, чтобы проводить в гостиную на чай.
— Благодарю. — Кристина повернулась к нему.
— Когда Вулф говорит полчаса, — усмехнулся лорд Аллен, — он подразумевает тридцать минут.
Герцог выглядел неприступно и невозмутимо. Неужели этот человек несколько дней назад настаивал на ее приезде? Неужели это он пригласил всю семью Оскара только для того, чтобы она тоже приехала? Сейчас его глаза не выражали ничего, кроме холодной учтивости.
Боже, как она ненавидела себя! Честно говоря, Кристина не могла дождаться этой встречи. Неужели она стремилась обречь себя на мучения? Увидев его особняк и этот великолепный холл, познакомившись с его в высшей степени аристократическим семейством, увидев его в привычном окружении, Кристина остро осознала, что, если бы даже они с герцогом идеально подходили друг другу — чего не наблюдалось ни в малейшей степени, — они никогда не смогли бы жить вместе.
Тем более мысль о том, что она могла бы стать герцогиней Бьюкасл, звучала просто нелепо.
Кристина молча направилась к лестнице следом за служанкой. Неожиданно она почувствовала себя очень несчастной. Она представляла, как приедет в Линдсей-Холл в новом платье, исполненная достоинства и изящества утонченной леди, поприветствует герцога Бьюкасла вместе с Мелани и Берти, затем отстраненно улыбнется ему, держа ситуацию под контролем…
А вместо этого…
А вместо этого она успела вспотеть и раскраснеться, бегая между каретой Берти и входными дверями особняка. Шляпка сбилась, с левой стороны поля были на несколько дюймов ниже, чем с правой. Кроме того, поднимаясь по лестнице, Кристина обнаружила, что плащ ее задрался, а вместе с ним и платье, так что при ходьбе показывалась большая часть лодыжки, к счастью, закрытая новыми полуботинками.
Потом, войдя в дом, она в первую же секунду заговорила его хозяина…
В самом деле, заговорила. Причем это было так громко, что все собравшиеся могли слышать каждое слово. А потом она познакомилась со всеми его братьями, сестрами, их супругами и с невозможно высокомерной маркизой Рочестер, стоя перед ними в сбившейся шляпке, задравшемся плаще, с алыми щеками и с чужим ребенком на руках.
При этом воспоминании слезы навернулись на глаза Кристине. Ей удалось сделать все для того, чтобы раз и навсегда доказать герцогу Бьюкаслу, насколько она ему не подходит.
От этой мысли ей еще сильнее захотелось плакать.
Глава 15
Во время чаепития Вулфрик изо всех сил старался не обращать внимания на Кристину Деррик. Он позаботился даже о том, чтобы за ужином молодая женщина оказалась на противоположном конце длинного стола между Алленом и Джошуа, тогда как справа от него расположилась леди Моубери, а слева — леди Элрик, потому что не хотел, чтобы кто-нибудь из членов его семьи догадался, что эта женщина — почетная гостья.
Кристина, по своему обыкновению, была одета в простое вечернее платье бледно-зеленого оттенка с завышенной талией, короткими рукавами, скромным вырезом, украшенное по подолу лентой оборок. На ней не было драгоценностей, и волосы она уложила в строгую прическу. Этот неброский наряд очень шел ей, но даже влюбленный герцог понимал, насколько она уступает его сестрам, снохам и всем остальным присутствующим дамам. Тем не менее с того конца стола то и дело доносились взрывы смеха, особенно после того, как в разговор вступили Аллен с Джошуа. Вулфрик мог только догадываться о содержании их остроумной беседы, потому что не слышал ни слова.
Когда после ужина джентльмены присоединились к дамам в гостиной, миссис Деррик находилась в компании Евы, Рейчел и миссис Притчард. На секунду глаза Кристины и герцога встретились, и Вулфрик не удивился, увидев в них искорки смеха. Казалось, она хотела сказать ему, что ее попытка остаться незамеченной и со стороны понаблюдать за происходящим снова не удалась.
Вулфрик не удержал ее взгляда, обратив свое внимание на других гостей, и не успел он оглянуться, как непостижимым образом оказался вовлечен в наискучнейшее занятие — перелистывание нот для мисс Хатчинсон, которая играла на фортепиано искусно, но как-то нервно. Когда она закончила и выслушала положенные комплименты, герцог отошел и принял чашку чая из рук Джудит, которая взяла на себя роль хозяйки. Затем тетушка вызвала его на разговор, в котором также принимала участие мисс Хатчинсон, причем маркиза через пару минут притворилась, что ее зовет супруг, и удалилась, покачивая перьями в волосах.
Вулфрик заметил, что маркиз играл в карты с Уэстоном, леди Моубери и миссис Притчард и вряд ли вообще помнил о жене.
Мисс Хатчинсон, которая с самого начала демонстрировала признаки беспокойства, теперь, когда внимание герцога сосредоточилось исключительно на ней, была на грани обморока. К ним с улыбкой приблизилась Морган, но не успела мисс Хатчинсон обратить на нее взгляд тонущего, которому бросили спасительную веревку, как подоспела тетушка Рочестер и под каким-то нелепым предлогом увела Морган.
Это становилось невыносимо. Прошло уже более десяти лет с тех пор, как тетушка в последний раз играла роль сводни.
— Мисс Хатчинсон, — проговорил герцог, — похоже, молодые люди собрались у фортепиано. Не желаете ли присоединиться к ним?
— Да, ваша светлость, с удовольствием, — поспешно отозвалась девушка.
Вулфрик подумал, что его тетка, должно быть, выжила из ума, раз решила, что между ним и этой девочкой возможен союз; но если маркиза решила что-нибудь, ее трудно переубедить. Так что, если он не хотел через пять минут снова оказаться наедине с мисс Хатчинсон, ему следовало самому позаботиться о своем спасении и подыскать что-нибудь получше.
Герцог прошел в тот уголок гостиной, где сидела миссис Деррик, которую на минуту оставили одну. Остановившись и посмотрев на нее сверху вниз, он в который раз поразился тому, что она в самом деле приехала к нему в Линдсей-Холл. В течение нескольких неприятных минут, когда барон и баронесса Ринейбл вошли в дом одни, он думал, что она изменила решение и не поехала. А потом, когда Кристина наконец показалась в холле, раскрасневшаяся и запыхавшаяся, в сбившейся на сторону шляпке и задравшемся плаще, прижимая к груди малышку, и сразу же начала говорить, Вулфрик в который раз подумал, что эта женщина не умеет себя вести. Но в то же время его посетила любопытная мысль, что если в такой серый день на небе случайно появилось солнце, то это Кристина Деррик принесла его с собой в дом.
Он не ожидал, что когда-нибудь влюбится, и уж, конечно, предположить не мог, что его выбор падет на столь недостойную особу. Поэтому он оказался совершенно не готов к той буре эмоций, которая разразилась сейчас в его душе.
— Здравствуйте, миссис Деррик.
— Здравствуйте, ваша светлость.
— Надеюсь, вам здесь нравится? Я имею в виду комнату и обслуживание.
— У меня великолепная комната с волшебным видом из окна. Ваша экономка была со мной исключительно добра. Она настояла на том, чтобы приставить ко мне личную горничную, хотя я пыталась убедить ее, что не нуждаюсь в такого рода услугах.
Герцог наклонил голову. Экономка выполняла его приказ. Он специально выбрал эту спальню для Кристины Деррик отчасти потому, что ей должны были прийтись по вкусу обои из китайского шелка, ширмы, изящная кровать, покрытая зеленым с золотом покрывалом и гардины такого же оттенка, а отчасти потому, что из окна открывался прекрасный вид на фонтан, окруженный весенними цветами, и длинную подъездную аллею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42