- Хватит, - сказал мальчишка. - Лошадь не трактор. В другой раз сами поедете, без меня. Только в деревню не смейте. Я председателю наврал, что подвода нужна за вещами съездить на станцию... Я пошёл...
- Куда ещё? - крикнул Анатолий.
- А по делам, - невозмутимо ответил мальчишка.
Кирилл и Анатолий сгружали возле дома третью подводу. Собрались уже ехать за четвёртой, как появился мальчишка. Он притащил моток проволоки, несколько старых рессорных листов и ржавые колосники.
- Вот, - сказал он довольно. - Рессоры я у Никиты выпросил, у колхозного шофёра. Я с ним весной блок перебирал... Колосник мне кузнец дал, дядя Егор. Я с ним прошлой осенью бороны правил. А проволоку Серёга отмотал. Монтёр Серёга. Мы с ним проводку сегодня тянули по столбам.
- Слушай, с председателем ты ничего не делал? - ехидно спросил Анатолий.
- А что мне с председателем делать?
- Колхозом управлять, к примеру.
- Шутите. Для этого дела мотоцикл нужен, - с завистью сказал мальчишка. Почувствовав насмешку, он придавил глаза бровями и сказал строго: - Кирпич-то разобрать нужно. Битый отдельно. Половинки отдельно, целые кирпичины в особую кучу.
Кирилл и Анатолий принялись разбирать кирпичи.
Мальчишка поглядел на них, взял лопату и, ни слова не говоря, принялся копать яму.
- За водой сбегайте, - скомандовал он, даже не подняв головы.
Анатолий схватил вёдра.
- Не споткнись! - крикнул ему Кирилл.
Потом Кирилл бегал за водой. Потом опять Анатолий. Потом Кирилл бросал в мальчишкину яму песок, Анатолий - глину. Оба по очереди лили в яму воду. Мальчишка замешивал раствор.
- Видели, как надо? Теперь сами... Чтоб комочков не было... Давайте... - Он отдал лопату Анатолию, сам пошёл в домик обмерять пол.
Под вечер, когда Кирилл и Анатолий не падали лишь только потому, что вдвоём держались за лопату, а лопата накрепко завязла в растворе, мальчишка сказал:
- На сегодня хватит. Отдыхайте. Завтра приступим. - Взял коня под уздцы и повёл его по дорожке. - До свидания.
- До свидания, - сказал Кирилл.
- Молочка бы сейчас попить, - сказал Анатолий.
Приятели обождали, пока не замолк скрип колёс, и направились к деревне.
Они долго плутали по улицам в поисках дома, где, по их мнению, оказалось бы самое сладкое молоко.
Наконец они выбрали избу, с высокой крышей и с тюлевыми занавесками. Постучали по стеклу пальцем.
Из окна выглянула старуха. Крепкая - зубов полный рот. Морщины на её щеках всё время двигались, словно рябь на воде.
- Ой, родимые! Кто это вас так уходил? - спросила старуха, и все морщинки побежали у неё на лоб.
- Нам бы молочка, - сказал Анатолий, прислонясь к стене.
- И свежих огурчиков, - сказал Кирилл.
- Сейчас... Я вам и картошки горяченькой... - Старуха скрылась в окне.
Напротив ставили новый дом. Сруб был уже почти подведён под крышу.
Два мастера укрепляли последний венец: один старый, с давно не бритым подбородком, с усами, напоминавшими две зубные щётки; другой молодой, в линялой майке.
Анатолий нервно закашлялся.
- Варяг...
- Он, - кивнул Кирилл.
Мальчишка заметил их тоже. Он приподнялся на срубе, замахал рукой.
- Эй, эй!.. Подождите, дело есть...
Анатолий юркнул в кусты, Кирилл бросил на старухино окно голодный, печальный взгляд и шмыгнул за товарищем.
- Эй, эй!.. - крикнул мальчишка.
Старуха высунулась из окна.
- Вот молочко, - сказала она. - Вот картошка...
Кирилл и Анатолий бежали к своей хижине. В этот день приятели легли спать, даже не попив чаю.
Они ворочались на сенниках. Ломило кости, мускулы ныли и вздрагивали, словно через них пропустили электрический ток.
Они слушали, как гудят сосны, потерявшие под старость сон, как лопочет задремавший подлесок. В висках толкалась уставшая кровь. Кириллу мерещились громадные кирпичные горы, каждая величиной с Казбек, трубы всех размеров, водонапорные башни, телеграфные столбы, печи простые и доменные, города, небоскрёбы! И над всем этим возвышался мальчишка. Он шевелил губами и норовил обмерить весь белый свет своей верёвочкой.
Утро стекало с подоконника солнечными струями. Тёплый сквозняк шевелил волосы. На подоконнике сидел воробей. Он клюнул доску раз, клюнул два, сыто чирикнул и уставился булавочными глазами на спящих людей.
Кирилл пошевелился, открыл глаза и тотчас закрыл их. На табуретке посередине комнаты сидел мальчишка и перелистывал книгу.
- Здравствуйте, - сказал мальчишка.
Анатолий тоже открыл глаза.
- Уже, - сказал Анатолий.
Мальчишка ткнул пальцем в страницу.
- Ценные книги. И сколько в земле всякого жилья позасыпано. Я вот смотрю, как только человек образовался, - сразу строить начал. - Мальчишка окинул глазом кирпич, наваленный у порога, крыши, видневшиеся за полем.
- Видать, строительная профессия самая что ни на есть древняя. Впереди всех началась. Портные там, сапожники - это уже потом... Даже хлеб сеять после начали.
- Да, - промычал Анатолий, - ты прав, пожалуй. - Он впервые посмотрел на мальчишку с интересом, потом встал, кряхтя и охая.
- У вас тоже язва? - спросил мальчишка и торопливо добавил: Наденьте очки, не то опять споткнётесь.
На полу лежала рама, сколоченная из досок.
- А это ты зачем приволок? - проворчал Кирилл. - Может, дополнительно к печке курятник хочешь соорудить?
- Для удобства размеров, - пояснил мальчишка. - Я её сегодня утром сколотил. Попросил у Матвей Степаныча досок. Он бригадир плотницкий.
Кирилл закутался в простыню.
- Ты с ним правление колхоза ставил. Я знаю...
- Шутите. - Мальчишка положил книгу, встал с табуретки. - Правление у нас каменное, сами видели. Мы ему на скотном дворе помогали. Там все ребята работали. Сейчас-то все наши в поле. Косят.
- А ты что же?
- Я по причине ноги. Ходить долго не могу.
Кирилл ещё плотнее запахнул простыню. Утро его почему-то не радовало. Он морщился, вытягивал шею, дёргал подбородком.
- Где ж ты ногу сломал? При самолётной катастрофе, конечно?
Анатолий глянул на Кирилла насмешливо.
- Шутите, - сказал мальчишка. - Мы в футбол играли - я на стекло напоролся. - Он прошёл в угол, развернул газетный свёрток, вытащил инструменты и гвозди.
- Чего вчера от бабки Татьяны убежали? Я вам костыли хотел дать...
- Костыли бы сейчас не помешали, - покряхтел Кирилл, поднимаясь с матраца.
- Ты как, нам позавтракать дашь или сразу за водой бежать, за кирпичом, может? - спросил Анатолий.
- Позавтракайте, - разрешил мальчишка, установил раму по меловым отметкам, прибил её к полу железными костылями. - Натощак работать трудно. Вон я вам кринку молока принёс.
Анатолий взял холодную кринку, взболтнул её и приложился к горлышку. Припадая на обе ноги, подошёл Кирилл.
- Дай мне.
- Чайку попьёшь. У тебя язва... - Анатолий отстранил Кирилла, повернулся к мальчишке: - Эй, варяг, поёшь с нами.
- Я ещё сытый. Я утром блины ел со сметаной. - Мальчишка вбил последний костыль. - Когда у вас печка будет, вы тоже блинами завтракать сможете.
- Блинами завтракать, - пробрюзжал Кирилл. - Дай молочка...
Анатолий передал ему кринку.
- Ладно. Говорить правильно он ещё выучится. Командуй, мастер, что делать?
- А много делать, - впервые улыбнулся мальчишка. - Кирпич носить, раствор месить. Работы хватит.
Кирилл допил молоко, поставил кринку в угол и схватился за поясницу.
- Ой! - сказал он. - Лучше бы всухомятку.
Работали в одних трусах. Кирилл и Анатолий носили воду, замешивали раствор. Когда печка с плитой поднялась мальчишке до пояса, он отложил мастерок и задумался, потом лёг на пол, достал из-за пазухи обломок карандаша, клочок мятой бумаги и принялся чертить.
Кирилл и Анатолий примостились на полу рядом с ним. Мальчишка чертил карандашом на бумаге, скрёб карандашом по своей голове, вздыхал и опять чертил. Он спросил вдруг:
- Вы много зарабатываете?
Кирилл и Анатолий переглянулись. Кирилл пошлёпал пальцем по оттопыренной губе. Анатолий загасил папиросу, сунув её в раствор.
- Бывают люди, много зарабатывают, а такие экономные. Ну, жадные, что ли, - сказал мальчишка.
- Вот почему ты перестал печку класть!
- Н-да... Вот, оказывается, что ты за личность... Не беспокойся, мы тебе заплатим как следует.
Мальчишка опустил голову, перевязал верёвочку на калоше.
- Я не к тому, - пробормотал он. - Мне деньги не надо. Я за интерес работаю. - Он пододвинулся к заказчикам. - Если вы много зарабатываете, почему бы вам не устроить электрическую печку? И грязи меньше, и за дровами ходить не нужно.
Мальчишка встал, подошёл к печке.
- Спираль нужно и регулятор. Правда, она току много употребляет. Мы такую с Сергеем-монтёром в инкубаторе делали. Но если вы хорошо зарабатываете...
- Ты это брось. Ты делай, что начал! - оборвал его Анатолий.
- А я что? Я делаю... Я только про интерес говорю. Деньги мне ваши не надо. - Он помигал белыми ресницами и пошёл к двери.
- Ты куда?! - крикнул Кирилл.
Мальчишка не ответил. Двери плотно закрылись за ним. Тишина.
На печке стояло ведро; оно протекало немного. Капли падали на пол "кап, кап, кап...".
Анатолий поднялся, подцепил раствор из ведра, шлёпнул его на угол плиты и уложил кирпичину.
- Зря мальчишку обидели, - сказал он. - Зачем ты на него накричал?
- Это ты на него накричал, - огрызнулся Кирилл. - Ты на него второй день кричишь. Не разбираешься в людях.
- Ты разбираешься. - Анатолий положил ещё одну кирпичину. - Давай догоним его. Объясним: мол, вышло недоразумение.
Они выскочили из домика. Кирилл крикнул:
- Эй!.. Эй!..
Никого вокруг.
- Эй, ты!.. - снова закричал Кирилл. - Слушай, а как его зовут?
- Варяг, - смущённо сказал Анатолий.
Конечно, отыскать такого заметного мальчишку в деревне - дело простое. Спросил, и каждый ответит.
У скотного двора приятели встретили доярок в белых халатах.
- Простите, - сказал Анатолий. - Вы не скажете, где тут мальчишка живёт?
- Какой? - спросила красивая девушка с ямочками на щеках.
- Такой...
- Майка выцветшая, трусы обвислые, - пришёл на подмогу приятелю Кирилл. - Нос вроде фиги... Голова не стриженная давно.
Девушка засмеялась.
- У нас все такие. Их сейчас стричь некогда. Мы их по весне вместе с овцами стрижём.
Засмеялись и другие доярки.
- А девчат вы не ищете? - Подталкивая друг друга, они протиснулись в дверь.
- У него на одной ноге калоша, верёвочкой привязанная! - крикнул Кирилл.
Девчата за дверью захохотали ещё громче.
Кирилл и Анатолий упрямо шагали по улицам. Улиц в деревне немного. Одна, другая - и всё тут.
- Культурные городские люди, - ворчал Анатолий. - Даже имени не спросили. Позор!
Возле правления колхоза стоял трактор. Мотор работал на малых оборотах, пофыркивал и иногда встряхивал машину. К трактору была прицеплена самосвальная телега с громадным возом сена. Коза, встав на задние ноги, теребила сено. А возле крыльца стояли тракторист и девушка-счетовод.
Увидев тракториста, Кирилл и Анатолий воспряли духом.
- Этот мальчишка... Где он живёт? - спросил Анатолий. - Тот, помните?
- Помню, - пробурчал парень свирепо. - Эта чума вон в том доме обитает. Его Гришкой зовут...
- Спасибо, - сказал Кирилл.
Они с Анатолием пошли было, но парень окликнул их:
- Постойте. Его сейчас дома нет. Он у бабки Татьяны.
Дом бабки Татьяны оказался тем самым, где Кирилл и Анатолий просили молока. На стук им никто не ответил. Они вошли в просторные чистые сени, остановились на пороге комнаты.
В комнате чисто. Пол устлан стираными дорожками. На стене два плаката по животноводству, старая икона и портрет Ворошилова в военной форме. Скатерть на столе откинута. На газете наполовину разобранная швейная машинка старинного образца.
- Гришка! - позвал Анатолий тихо.
Молчание. Только край занавески шуршит по обоям.
- Гришка! - позвал Кирилл.
Опять тишина.
За их спинами открылась дверь. Вошла бабка Татьяна.
- А-а-а, - сказала она. - Здравствуйте... За огурчиками зашли?
- Нет, огурчики потом. Мы Гришку ищем.
- Гришку? Чего же его искать? Вон он, машинку налаживает. - Бабка подошла к дверям, глянула в комнату. - Только что был... Меня вот за маслом послал к Никите Зотову, к шофёру. Говорит, принеси солидол. Без него не получится... - Бабка поставила баночку с маслом возле машинки, посмотрела туда, сюда. - Вы проходите, садитесь... Я вас молочком топлёным угощу.
Кирилл и Анатолий прошли к столу. Бабка вытерла руки о фартук и засеменила за перегородку к печке. Вдруг она громко вскрикнула и выскочила обратно.
- Кто там?
- Где?
- Там, - сказала старуха испуганным шёпотом и показала локтем за перегородку. Она смотрела на гостей со страхом и недоверием. - А куда ж вы вчерась, кормильцы, удрали?..
Кирилл и Анатолий встали из-за стола.
Старуха попятилась, потом шустро подскочила к окну.
- Иван! Иван! Спасай! - завопила старуха, откинув занавеску. - Я ж тебе говорю, - спасай, окаянный!
Кирилл и Анатолий подошли к русской печке.
На шестке, между чугунов и сковородок, топтались два громадных валенка, перепачканные в золе и саже. Один валенок приподнялся. Из пятки у него выбивался дымок. Вероятно, пятку прожгло углем. Анатолий решительно постучал по валенку согнутым пальцем.
- Слушайте, товарищ.
Валенок опустился, выдавив из пятки ядовитое облачко дыма.
Анатолий постучал ещё раз.
- Эй, что вы там делаете?
- Где?.. Что случилось? - послышались голоса в соседней комнате.
В дверях показались бабка Татьяна, тракторист и девушка-счетовод.
- Вот они. - Бабка победно подбоченилась. - А третий ихний в печке шарится. Я их ещё вчерась приметила. Не наши люди...
- Неловко получается, граждане, - сказал тракторист. - Что вы тут делаете?
- Мы ничего...
- Мы Гришку ищем...
Девушка-счетовод выглядывала из-за широкой трактористовой спины.
- Вы что ж, его в трубе ищете? - спросила она. - Он, чай, не окорок.
- А если документы проверить? - Парень двинулся вперёд, выпятив все свой мускулы.
- Проверь, Ванюша, проверь! - сказала старуха.
Но тут валенки шевельнулись. Один опустился с шестка, нащупал табуретку. За ним - другой. Из печки вылетело облако сажи. И появился Гришка. Весь перемазанный, полузадохшийся. Он чихнул и открыл глаза.
- О господи! - ахнула бабка. - Да чего же ты в трубе делал?
- Колено изучал.
1 2 3