– Пытался. Но у него не вышло. Ему ничего не оставалось как вернуться к своей машине и уехать без меня.
– Когда это произошло было уже темно?
– Да.
– И сколько же времени заняла ваша схватка с этим типом?
– Немного. До Верд-Каньона он ничего такого себе не позволял, хотя и делал попытки обнять меня. А потом он начал распускать руки, и я выдернула ключ и выскочила из машины.
– Как же вы решились сесть к нему в машину? Неужели вы не догадывались, что это за тип? Ведь у вас должен быть опыт езды на попутных!
– Конечно, перед тем как сесть, я всегда прикидываю, что за человек водитель. Смотрю, что за машина. Только после этого я голосую.
– Как же вы не сумели оценить этого наглеца?
– Когда кто-то делает пятьдесят миль в час, не так-то просто разглядеть, что за человек за рулем.
– Но зато машину при этом оценить можно?
– Да.
– В какой же машине ехал ваш обидчик?
– На «линкольне».
– На «линкольне»?
– Да. Последней модели.
– Вы не запомнили ее номер?
– Нет.
– Вы не обратили на номер никакого внимания, ни когда садились, ни когда выскочили из машины?
– Обратила. Но сейчас я не могу вспомнить.
– Мне кажется, учитывая ваш опыт, у вас должна была выработаться привычка записывать номера машин, на которых вы едете.
– Записывать?
– Да. Вы записывали их или нет?
– Иногда, – после паузы выдавила она.
– В свой блокнот?
– Да.
– А теперь эта записная книжка лежит в вашей сумочке?
– Я...
– Да или нет?
– Ваша Честь! Это запугивание, это грубое нарушение, – закричал Бергер.
– Успокойтесь, господин прокурор, – сказал судья Китли, – не мешайте свидетелю давать показания. Мисс Дейл, этот блокнот при вас?
– Да... Он у меня...
– Вы записали номер машины Джона Рэйса Эдисона?
– Да.
– Зачем вы сделали это?
– На всякий случай. Вдруг чего случится.
– Вы записали его до того, как сели к нему в машину или после?
– Конечно, после. Когда уже вышла. Я не могла сделать это до того. Ведь вполне понятно, что...
– То есть, вы сделали это, когда вышли из машины?
– Да.
– Но зачем?
– Бывает полезно знать, с кем едешь. На случай если возникнут какие-нибудь неприятности.
– Какие неприятности?
– Ну, если человек станет вести себя грубо...
– И вы записывали номера машин, водители которых вели себя неподобающим образом?
– Да. Это что-то вроде меры предосторожности.
– Кто же мог вам угрожать и как?
– Ну... не знаю, но...
– Мистер Эдисон вел себя с вами не вполне корректно?
– Нет, вполне корректно.
– Но все же вы записали номер его автомобиля?
– Да.
– Позвольте мне посмотреть на ваши записи.
Она явно против желания подчинилась, открыла свою сумочку и извлекла из нее небольшой блокнот в кожаной обложке с карандашом в петлице.
– Позвольте мне тоже посмотреть, – сказал Бергер.
– Разумеется, – согласился Мейсон, чуть заметно улыбаясь.
Бергер, Мейсон и Китли склонились над блокнотиком, листая страничку за страничкой, испещренные номерами автомобилей. Напротив многих из них значились имена и адреса, все номера были сгруппированы под датами.
– В тот день, кода вы встретили и записали номер машины Джона Эдисона, вы записали еще около двадцати номеров. Не так ли? – спросил Мейсон.
– Я не считала их.
– Сосчитайте теперь, – попросил Мейсон, протягивая ей блокнот.
– Да, двадцать два номера, – сосчитала она.
– Значит, в тот день вы ехали на двадцати двух машинах?
– Да.
– Среди этих водителей была хотя бы одна женщина?
Вероника заколебалась.
– Хотя бы одна?
– Нет.
– Где же номер машины того типа, который заставил вас покинуть его «линкольн»?
– Он не заставил меня. Я сама решила избавиться от него.
– Хорошо. Пусть так. Но где его номер?
– Его здесь нет.
– Но вы же записывали номера всех автомашин.
– Да... Но его нет... Я тогда так растерялась, что не записала.
– Вы ведь записывали номера на всякий случай, это была мера предосторожности?
– Да.
– Но что могло произойти уже после того, как вы покинете машину?
– Что? Не знаю. Просто привычка. Хочется знать людей, с которыми едешь.
– Ну что тут неясного? – вновь вмешался Гамильтон Бергер. – Молодая женщина часто ездит на попутных машинах. Такой у нее непоседливый характер. Переезжала с места на место. Водители-мужчины подвозили ее. Ну и что из этого? Ведь это же не может поставить под сомнение тот факт, что она видела Джона Эдисона вблизи места преступления примерно в то самое время, когда оно совершилось. Ваша Честь! Ведь все те инсинуации, свидетелями коих мы были, никоим образом не ставят под сомнение тот факт, что Джон Эдисон был там и подвез ее до города. Он и сам этого не отрицает.
– Дойдем и до этого пункта, – заявил судья Китли. – А пока мы должны полностью восстановить картину. Дайте-ка мне еще раз взглянуть на ее записную книжку. – Получив блокнот, судья некоторое время молча листал его. Потом спросил: – Мисс Дейл, где вы работали?
– Пока не забрала полиция, я работала в универмаге.
– А до этого?
– Ну... в разных местах... Где приходилось.
– Что же, – сказал судья Китли, – я думаю, картина ясна. И должен сказать, она мне вовсе не нравится. Но это не причина, чтобы продолжать вопросы на эту тему. Даже если к этой молодой женщине можно предъявить претензии морального плана, это не дает оснований сомневаться в ее показаниях.
– Ваша Честь, – заявил Мейсон, – я прошу выяснить, как свидетель оказалась у этой дренажной трубы, где она встретила обвиняемого.
– Она уже объясняла это, – ответил за Веронику Гамильтон Бергер.
– Но ее рассказ пока ничем не подтверждается. Она почему-то не записала номер машины, на которой добралась до места, – сказал Мейсон.
– Но ведь мы уже слышали эту версию, и не раз, – заметил судья Китли.
– Все же я хочу задать еще несколько вопросов, – сказал Мейсон. – Я хочу остановиться на номерах, идущих до номера машины Эдисона. Номер машины Эдисона значится в списке последним. Наверное, это так, потому что он был последним, кто подвез мисс Дейл в тот день?
– Да, – ответила Вероника.
– И вы утверждаете, что вы не записывали номер машины, на которой вы ехали до того, как пересели в автомобиль Эдисона?
– Нет, не записала.
– Перед номером машины Эдисона указан номер четыреста пятьдесят пять тридцать три. Что вы можете сказать об этой машине?
– Ничего... не могу ничего припомнить.
Неожиданно Эдисон подпрыгнул на своем месте.
– Сидите спокойно, – одернул его Мейсон.
Но Эдисон не мог сидеть спокойно.
– Это же номер машины Эдгара Фэррела! – задыхаясь от волнения, выкрикнул он.
– Что? – не мог скрыть своего изумления Мейсон.
– Этого не может быть. Это какая-то ошибка, – заявил Гамильтон Бергер.
– Ошибка? – переспросил Мейсон. – Посмотрите-ка лучше на свидетеля. А лучше всего – снимите отпечатки пальцев у мисс Дейл и сверьте с отпечатками пальцев той таинственной женщины, чьи отпечатки были обнаружены в доме Фэррела.
Мейсон замолчал, а публика загудела.
– Прошу соблюдать тишину! Прошу соблюдать тишину! – стучал молотком судья Китли. – Иначе я вынужден буду очистить зал.
– Ваша Честь! Я прошу сделать перерыв в заседании Суда, – обратился Бергер к судье.
– Нет! Суд продолжит работу! Прошу соблюдать тишину! – выкрикнул судья, стуча молотком.
Наконец гул в зале стих.
– Продолжайте, мистер Мейсон, – сказал Китли.
– Ваша Честь, – заявил Мейсон, – прежде чем продолжить допрос, мне хотелось бы проверить отпечатки пальцев мисс Дейл.
– Вы не имеет права этого требовать! Это нарушение! – загремел Гамильтон Бергер. – Мы не можем здесь снять их!
– Это очень просто, – сказал Мейсон. – Отпечатки ее пальцев остались на стакане, из которого она пила. Кроме того, здесь присутствует свидетель, снявший отпечатки пальцев в доме Фэррела, и эти отпечатки переданы Суду. Он специалист, он может установить истину.
– Да, – согласился с Мейсоном судья Китли. – Где этот свидетель? Прошу его выполнить просьбу господина адвоката!
Джордж Малден вышел из зала суда, держа небольшую коробочку с составом для снятия отпечатков.
Вероника Дейл протянула ему свою руку. Ее лицо ничего не выражало. Или, скорее, было на нем навсегда заданное выражение восковой куклы выражение детской невинности. Малден положил только что снятые отпечатки на стол прокурора и открыл альбом с отпечатками, снятыми в доме, где произошло убийство.
После некоторого молчания Гамильтон Бергер откашлялся, встал и сказал:
– Ваша Честь... они совпадают.
– Теперь, мисс Дейл, – сказал Мейсон, – вы должны ответить Суду, что вы делали в доме, где было совершено убийство. Только что мы установили тот факт, что вы находились там примерно в то время, когда совершилось преступление.
– Говорите в микрофон, мисс Дейл, – предупредил судья Китли.
– Я была там лишь несколько минут, – заявила Вероника, полностью владея собой.
– Кто пригласил вас туда?
– Мистер Фэррел.
– Это уже лучше. А теперь скажите, как вы встретили мистера Фэррела?
– Я... я зарабатывала этим на жизнь, когда ездила на попутках.
– То есть?
– Я выходила на дорогу и просила подбросить меня. Я выбирала немолодых мужчин в хороших автомобилях. Я рассказывала им, как мне плохо дома, говорила, что я хочу попытать счастья. Говорила всегда, что мне восемнадцать лет.
– И что же?
– Обычно это были добрые вежливые люди. Я выбирала дорогие машины. Они спрашивали, сколько у меня денег. Я отвечала, что у меня всего лишь несколько центов. Они почти всегда давали мне денег. Чаще всего не меньше пяти долларов, иногда до пятидесяти.
– Теперь понятно. Но что вы можете сказать о вашей поездке с мистером Фэррелом?
– Я ехала с одним очень приятным джентльменом, он дал мне десять долларов, и я поняла, что это все. Я рассказала ему, что выйду у станции техобслуживания, надо, мол, привести себя в порядок перед тем как появиться в городе. Он не хотел отпускать меня, но я настаивала.
– Вы ехали по направлению к городу?
– Да.
– Так, дальше?
– Когда я сошла на станции техобслуживания, к ней подъехал мистер Фэррел. Он ехал в другую сторону из города, понимаете, но для меня это было неважно, я просто хотела познакомиться с ним.
– Поэтому вы, если можно так выразиться, привлекли его внимание?
– Да, я приняла вид несчастной, обиженной, растерянной девушки.
– И что?
– Мистер Фэррел спросил, не надо ли меня подвезти. Спросил, куда я направляюсь.
– И что дальше?
– Я поехала с ним. Сев к нему в машину, я увидела, что она загружена для дальней поездки. Я разговорилась с ним, рассказала мистеру Фэррелу о своих затруднениях.
– Он предложил вам деньги?
– Я надеялась, что он предложит деньги. Он сказал, что должен заехать в свой загородный дом, ему там надо кое с кем встретиться, а потом он собирается вернуться ненадолго в город, и, если я поеду с ним, он найдет мне место, где переночевать, жилье и работу.
– Что было затем?
– Я подъехала вместе с ним к дому. Он говорил, что с ним я в полной безопасности и мне не о чем волноваться. Он остановил машину и спросил, не хочу ли я зайти в дом. Я согласилась, потону что в машине было холодно. Я вышла, обошла автомобиль и, как всегда, записала номер. Я сказала, что мне нужно кое-что в сумочке, раскрыла ее, вытащила блокнот и записала. Потом вместе с ним я вошла в дом.
– И что затем?
– Он зажег керосиновую лампу, потом затопил дровами печку. Он извинился за беспорядок, сказал, что этот дом служит ему убежищем, тем более что работа у него такая засекреченная, что и спрашивать его не стоит. Потом он вдруг как-то смутился и начал говорить, что когда к нему приедут гости, то мне лучше не показываться, потому что ему не хочется, чтобы начались толки и пересуды.
– Что было после этого?
– Потом к дому подъехала машина. Мистер Фэррел сказал: «Вот и мои гости. Не подождете ли на кухне? Там довольно уютно. Я не задержусь, потом сразу же поедем в город, а там будет и крыша над головой и работа».
– И что вы сделали?
– Пошла на кухню. Мистер Фэррел выглянул из окна, посмотрел на машину, потом вдруг побледнел и выскочил следом за мной на кухню.
– Продолжайте.
– Он сказал: «Боже, это же моя жена. Я и не думал, что ей известно это место. Спрячьтесь куда-нибудь. Уходите через черный ход, лишь бы она вас не увидела. Быстрее!»
– И что было потом?
– Я не знала, что делать, Он открыл заднюю дверь и почти вытолкнул меня.
– И что вы тогда сделали?
– Я побежала. Дом был между мною и автомобилем, было темно, я спотыкалась, запиналась обо что-то, потом я наконец взяла себя в руки, немного успокоилась и пошла шагом. И тут я вспомнила о моем саквояже. Обычно я ношу его с собой, но тогда оставила его в машине мистера Фэррела. Я испугалась, что жена мистера Фэррела может увидеть его там.
– Вы боялись, что это причинит неприятности мистеру Фэррелу? спросил Мейсон.
– Я боялась, что это причинит неприятности мне. У меня там были все мои вещи. Я научилась так все укладывать, что все умещалось в небольшом саквояже.
– И что же вы предприняли?
– Подождала немного и, когда она вошла в дом, вернулась к машине мистера Фэррела, спокойно открыла дверь и взяла свой багаж. Он лежал поверх всякого походного снаряжения.
– Понятно. Вы взяли саквояж. Что было потом?
– Потом я пошла прочь от дома. Я вовсе не хотела вмешиваться в семейные распри и тем более фигурировать в деле о разводе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22