.. В нем было больше вибрации... Кроме того, интервалы между звонками были совершенно другими, более длинными... Не такими, как у телефона.
Со стороны было похоже, что этот ответ сильно разочаровал Мейсона.
– Вы можете присягнуть, что это были не телефонные звонки?
– За это я полностью ручаюсь.
– В этом вы уверены не меньше, чем во всех остальных своих показаниях?
– Да, сэр. Я абсолютно уверен.
– Знаете ли вы, сколько тогда было на часах?
– Около двух часов ночи... Точно не скажу. Через какое-то время, полностью проснувшись, я позвонил в полицию. Тогда на часах было два часа двадцать семь минут. Значит, прошло минут пятнадцать-двадцать. Повторяю, господин адвокат, за точность я не ручаюсь... Я дремал...
– Разве вам не известно, – медленно поднялся с места Мейсон, – что человеку, проживающему в апартаментах «Бейллэр», физически невозможно услышать дверной звонок в квартире "В" Колмонт-апартментс?
– Почему невозможно? Я же слышал! – возразил свидетель.
– Вы имеете в виду, что слышали звук звонка. Но почему вы решили, что это был звук именно дверного звонка?
– Потому что это ясно... Я его слышал!
– Почему же вам ясно?
– Я же не глухой! Я знаю, что такое дверной звонок!..
– Разве вам до этого приходилось слышать, как звучит дверной звонок в квартире "В" Колмонт-апартментс?
– Нет... Понимаете, ночь была душная и жаркая... Очень тихая... Ни ветра, ни грозы... Все окна были распахнуты...
– Прошу отвечать на вопрос. До этого вам приходилось слышать звук дверного звонка квартиры "В" Колмонт-апартментс? – повторил Мейсон.
– Не помню такого случая.
– После этого вы не проверяли на практике звучание звонка у соседей?
– Нет... С чего бы это я вдруг стал проверять... Но я сразу же понял, что это был звонок у двери...
– У меня все, – улыбнулся Мейсон, кивнув в сторону присяжных.
Лукас пожелал задать свидетелю несколько дополнительных вопросов.
– Независимо от того, каково расстояние между вашими домами в футах, вы могли бы определенно сказать, можно ли услышать дверной звонок у соседей?
– Возражаю, Ваша Честь! – Мейсон вскочил на ноги. – Вопрос, заданный в такой форме, подсказывает ответ! Свидетель только что показал, что до этого случая никогда не слышал звука дверного звонка у соседей. Поэтому нельзя спрашивать, можно ли его услышать на таком расстоянии. Дело Высокого Суда сделать подобный вывод. Поскольку мистер Крейндейлл никогда не слышал звонка в квартире Мокси, то может только предположительно высказать свое соображение по данному вопросу.
– Возражение принято, – постановил судья Маркхэм.
– Вы хорошо слышали телефонный звонок, мистер Крейндейлл? нахмурившись спросил Лукас.
– Да, сэр.
– Вы отчетливо его слышали?
– Совершенно отчетливо. Настолько, что в первый момент решил, что это звонит наш телефон.
– По вашему мнению, телефонный звонок сильно отличается от дверного?
– Вношу протест против наводящих вопросов! – возразил Мейсон.
– Протест принят, – сказал судья Маркхэм.
Немного подумав, Лукас нагнулся к своему помощнику и отдал какое-то распоряжение. На его лице появилась хитрая усмешка. Выпрямившись, он сказал:
– У меня все, у защиты есть еще вопросы?
– Нет, – покачал головой Мейсон.
– Объявляется перерыв, – объявил судья Маркхэм, – во время которого членов Скамьи Присяжных отвезут для осмотра места происшествия. В течение этого времени присяжные не должны формулировать или высказывать мнения по существу дела. Только когда дело будет полностью представлено им, они смогут приступить к составлению выводов. Присяжные не будут также дискутировать между собой и не позволят, чтобы о деле дискутировали в их присутствии. Обвиняемую следует отослать обратно в камеру.

19

Присяжных отвезли на место происшествия в Колмонт-апартментс. Им показали оба здания и окна квартир, после чего проводили в квартиру "В".
По указанию Джона Лукаса его помощник к этому времени договорился с Сиднеем Отисом и получил разрешение на осмотр квартиры. Лукас подошел к судье Маркхэму, отвел его в сторону и поманил пальцем Мейсона.
– Согласны ли вы проверить дверной звонок? – спросил заместитель окружного прокурора.
– Я не возражаю, – сказал Мейсон.
Полицейский нажал на звонок. Наверху послышалась не очень громкая трель.
– Поскольку эксперимент продолжается, то звонок следует снять, надлежащим образом идентифицировать и представить как вещественное доказательство, – заявил Мейсон.
– Хорошо, мы так и сделаем, – ответил Джон Лукас после небольшого раздумья. – Как зовут нынешнего хозяина этой квартиры?
– Сидней Отис, – ответил его помощник.
– Выпишите для него повестку, – распорядился Лукас. – Доставьте его в суд. Снимите звонок и тоже доставьте в суд... Тем временем мы проводим присяжных на второй этаж и покажем место преступления. Пусть они своими глазами увидят обстановку места убийства.
При этом он многозначительно посмотрел на сопровождавшего их полицейского.
Сначала присяжных провели в квартиру Крейндейлла. Когда все они столпились у раскрытых окон, из квартиры Отиса послышался настойчивый звонок.
– Это же равнозначно проведению следственного эксперимента, Ваша Честь! – возмущенно воскликнул Мейсон, схватив судью Маркхэма за руку. Такие вещи не делают без согласия защиты! Так вот о чем, господин обвинитель, вы шептались с полицейским перед отъездом и о чем напомнили ему только что!
– Вы меня обвиняете? – возмутился Лукас.
– Прекратите, господа, – вмешался судья Маркхэм. – Вы привлекаете внимание присяжных.
– В таком случае, мне придется просить членов Высокого Суда не обращать внимания на этот звонок, – заявил Мейсон.
– Что ж, – усмехнулся Лукас со злорадным огоньком в глазах, – из протокола такую запись можно убрать, но в головах присяжных она останется. Так что не советую вам настаивать на физической невозможности услышать такой звонок.
Судья Маркхэм сочувственно посмотрел на Мейсона, а потом спросил:
– Настаиваете ли вы еще на какой-то проверке?
– Нет, – ответил Мейсон.
Лукас лишь покачал головой.
– В таком случае мы возвращаемся в суд.
– Заседание по делу Народ против Роды Монтейн продолжается! – объявил судья Маркхэм.
– Вызывается свидетельница Элен Крейндейлл, – сказал Джон Лукас.
Миссис Крейндейлл была одета с необыкновенной тщательностью, на ее лице застыло выражение понимания всей серьезности миссии, возложенной на нее судьбой. Ее показания во всем соответствовали показаниям мужа с той лишь разницей, что она не была такой сонной, когда в соседнем доме происходила борьба.
К тому времени, когда подошло время делать вечерний перерыв в заседании, Лукас успел закончить прямой допрос свидетельницы.
Мейсон поднялся на ноги.
– После того, как Ваша Честь отпустит присяжных на отдых, я бы хотел обсудить один аспект дела, что лучше сделать в отсутствие господ присяжных заседателей.
– Хорошо, – согласился судья Маркхэм. – Слушание дела откладывается до десяти часов утра. Присяжные не должны обсуждать это дело друг с другом или с кем-нибудь другим.
– Ваша Честь, – обратился Мейсон к судье, после того, как присяжные покинули зал суда, – Рода Монтейн написала заявление о разводе с Карлом Монтейном. Чтобы оформить соответствующие документы для Суда, мне необходимо получить показания ее нынешнего супруга. Чтобы ускорить события, я могу взять эти показания под присягой сегодня же вечером, на что испрашиваю разрешение Высокого Суда.
Джон Лукас, к которому вернулась вся его былая самоуверенность, сделал нетерпеливый жест.
– И дураку понятно, что вся эта затея с показаниями под присягой имеет своей целью добиться свидания со свидетелем до того, как он предстанет перед Судом! – высокомерно заявил он.
– Что же это за свидетель, – усмехнулся Мейсон, – которого приходится держать взаперти, из опасения, что он передумает и скажет Высокому Суду не то, что от него ждут?!
– Прекратите, господа! – приказал судья Маркхэм. – Защитник имеет право получить от свидетеля показания под присягой, раз они ему необходимы. Это вполне законно.
– Я прошу разрешения на стенографию показаний мистера Монтейна моей секретаршей мисс Деллой Стрит, человеком известным и надежным. Во избежание неприятностей и пересудов при этом будет присутствовать адвокат, представляющий интересы Карла Монтейна. Но если мистер Лукас сочтет необходимым тоже присутствовать, я...
– Я имею право присутствовать, если пожелаю, без вашего разрешения! рявкнул Лукас.
– Такого права у вас нет! – парировал Мейсон. – Это чисто гражданское дело и не имеет ничего общего с делом уголовным. Поэтому Карлу Монтейну пришлось нанять другого защитника.
Судья Маркхэм стукнул молотком по столу и сказал:
– Суд удаляется на перерыв, заседание возобновится завтра, в десять утра.
Джон Лукас, не скрывая своего торжества, заметил Мейсону с едкой насмешкой в голосе:
– Что-то вы сегодня выступили без присущего вам огонька, господин адвокат. Вам не удалось даже как следует допросить Крейндейллов в отношении дверного звонка.
– Вы забываете, что я еще не закончил перекрестный допрос, – вежливо ответил Мейсон.
Лукас издевательски рассмеялся ему в лицо, повернулся и ушел.
Мейсон покинул зал суда, прошел к телефону и позвонил в отель, где остановился Филипп Монтейн.
– Мистер Монтейн у себя? – спросил он.
Ему ответили, что мистер Монтейн еще не возвращался.
– Прошу передать ему от имени Перри Мейсона, что если завтра в семь тридцать вечера он придет ко мне в кабинет, то мы с ним сможем обсудить вопрос о разделе имущества по делу о разводе Роды Монтейн с его сыном. Вы не забудете?
– Обязательно передадим, – заверили его.
Следующий звонок был Делле Стрит.
– Делла, я просил передать старшему Монтейну, чтобы он завтра пришел ко мне в контору в семь тридцать вечера для обсуждения условий раздела имущества между Карлом и Родой. Но я не уверен, что ему это будет передано. Так что позвони ему попозже и проверь.
– Хорошо, шеф. Ты едешь в офис?
– Нет, – ответил Мейсон. – До завтрашнего утра я решил исчезнуть.
– Послушай, шеф, ты не забыл, что Карл Монтейн не сможет к тебе приехать, поскольку окружной прокурор держит его в тюрьме?
– Я помню, Делла, – усмехнулся адвокат.
– И все же ты настаиваешь, чтобы старший Монтейн приехал?
– Конечно!
– Хорошо, – ответила секретарша. – Я позабочусь, чтобы твое приглашение было ему передано.
Этим вечером Алекс Босвик, главный редактор газеты «Кроникл», знакомый с методами работы Мейсона и знающий, что его кажущаяся безучастность всегда предшествует взрыву бомбы замедленного действия, неожиданному и точно рассчитанному по времени, был поражен своеобразным подходом Мейсона, когда он расспрашивал о дверном звонке. Он немедленно направил двух своих самых пронырливых репортеров к окружному прокурору, чтобы добиться от него разъяснения важности этого самого звонка. Но тут же переменил свое распоряжение – они должны были расспросить самого Перри Мейсона.
Но адвокат словно испарился и появился лишь утром – свежевыбритый, элегантный, уверенный в себе и веселый. Он вошел в зал суда ровно за пять минут до начала заседания.
Первой в свидетельскую ложу снова поднялась миссис Крейндейлл.
Мейсон поднялся и обратился к Суду с просьбой позволить электрику установить сухие батареи, чтобы можно было проверить звонок, снятый с двери квартиры Мокси.
– Обвинение не возражает, – самодовольно заявил Джон Лукас. – У защиты должны быть возможности проведения перекрестного допроса самым тщательным образом.
– Очень хорошо! – сурово сказал судья Маркхэм, чтобы пресечь всякую попытку со стороны Лукаса заранее праздновать победу. – Приступаем к проверке дверного звонка.
– Вызовите Сиднея Отиса, – распорядился Лукас.
Толстяк поднялся на возвышение, кинул взгляд на Мейсона, тут же отвел глаза и больше уже не поднимал их.
– Ваше имя? – спросил его Джон Лукас.
– Сидней Отис.
– Где вы проживаете?
– Квартира "В" в Колмонт-апартментс, Норвалк Авеню, триста шестнадцать.
– Чем вы занимаетесь?
– Я электрик.
– Возраст?
– Сорок восемь лет.
– Когда вы въехали в квартиру, которую занимаете в данное время?
– Если не ошибаюсь, двадцатого июня.
– Вам знакомо устройство вашего дверного звонка?
– Да, сэр.
– Как электрик вы должны разбираться в таких вещах?
– Да, сэр.
– Скажите, с того момента как вы переехали в эту квартиру, звонок не менялся? Или, может быть, ремонтировался?
– Я его заменил.
– Что?! – не смог сдержать удивления заместитель окружного прокурора.
– Я сказал, что заменил его, – улыбнулся свидетель.
– Заменили?!
– Ну да, теперь там другой звонок.
– Как это понять? – на лице Лукаса появились растерянность и злость.
– Я же электрик, – просто ответил Сидней Отис. – Как только переехал в эту квартиру, поставил другой звонок. У меня есть небольшой запас...
У Лукаса вырвался вздох облегчения.
– Понятно, вы решили поставить привычный вам звонок, не так ли?
– Конечно. Мой намного лучше.
– Хорошо, – сказал пришедший в себя Лукас. – А тот, что вы сняли, у вас сохранился?
– А как же! Только это был не звонок, а зуммер.
В зале заседаний наступила напряженная, драматическая тишина. Взоры всех присутствующих были направлены на простодушную открытую физиономию Отиса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23