Первые сообщения Армена были достаточно правдоподобны и привлекли к себе внимание академических кругов. Он убедил видного французского зоолога профессора Теодора Моно написать предисловие к своей книге о мальчике-газели, а тот вполне положительно с научной точки зрения оценил этот труд. Но когда позжеМоно заговорил о доказательствах этого открытия, Армен повел себя уклончиво. «Каждый раз, когда я пытался получить свидетельские показания, — говорил Моно, — я наталкивался на отказ с его стороны». После множества просьб Армен все же послал Моно фотографию будто бы мальчика-газели. Это оказалось не чем иным, как подретушированным вариантом известной картинки мальчика-газели, обнаруженного в Сирии. Осознавая, что у него нет фотографии якобы открытого им мальчика, Армен послал просто фотографии газелей. Но Моно тут же понял, что такие виды газелей не водятся в Западной Сахаре. И в конце концов пришел к заключению, что Армен был «человеком неуемного воображения». СРЕДИ ЧЕЛОВЕКООБРАЗНЫХ ОБЕЗЬЯН Несмотря на скептицизм научных авторитетов, в нашем столетии не было недостатка в сообщениях об одичавших детях.В 1903 году мальчик примерно двенадцатилетнего возраста был, как рассказывали, захвачен в стае бабуинов в провинции Кунене в Южной Африке. Согласно сообщениям, он перенял многие привычки обезьян: непрерывно бормотал, дергал головой, чесался и передвигался вприпрыжку на четвереньках. Обследование, проведенное в больнице для людей с нарушенными функциями мозга, показало, что он обладал нормальными умственными способностями, и поэтому его перевели оттуда к местному фермеру в надежде, что тот поможет ему привыкнуть к цивилизованному обществу. Хотя Лукас, как назвал мальчика фермер, все еще предпочитал сверчков и червячков обычной человеческой пище, он научился говорить и радоваться своей новой жизни. Сохранив многие обезьяньи привычки, Лукас тем не менее стал добросовестным работником.В 1973 году пришло сообщение еще об одной схожей истории. В джунглях Южной Шри-Ланки среди обезьян был найден мальчик, получивший имя Тиссы ~ по названию деревни, вблизи которой это произошло. Он совсем не умел говорить, но часто лаял и визжал по-собачьи. Руки у него были непропорционально длинными, а ноги оставались слабыми, как будто он всю жизнь только тем и занимался, что крутился на деревьях и скалах, как обезьяна. Даже по прошествии длительного времени после его поимки ребенок сохранил недоверчивость к людям, кусал и царапал всякого, кто приближался к нему. В конце 80-х годов, по сообщениям, он был еще жив и находился в приюте для детей с врожденной нетрудоспособностью. МАЛЬЧИК-ПАНДА В начале 1996 года в одном из отдаленных районов Китая было поймано маленькое странное существо — покрытый шерстью ребенок, которого прозвали «мальчик-панда».Охотники обнаружили малыша в компании симпатичных и медлительных бамбуковых медведей. Это был уже третий случай в истории, когда человеческое дитя выросло среди панд: первый был зафиксирован в 1892 году, второй — в 1923-м.Обследовавшие мальчика ученые отметили множество аномалий в его поведении: передвигался он только на четвереньках, а на ногах даже не мог стоять — падал; не умывался, а вылизывал себя, как кошка; ел листья и молодые побеги бамбука; чесался и фыркал, как дикое животное; рычал, если был чем-то недоволен.— Вероятно, в раннем детстве его потеряли родители, — говорит Хоу Мэнь Лу, биолог из Пекина, изучавший мальчика-панду. — А может, и просто оставили в лесу, испугавшись его внешнего вида. И неудивительно: малыш родился со значительными генетическими отклонениями — все его тело было покрыто густыми волосами. Затем, очевидно, его нашли панды и по ошибке приняли, так сказать, за члена своей семьи. Соответственно и воспитали. Не считая нескольких несущественных отличий, мальчик-панда вел себя точно так же, как и его приемные «родители».Новоявленного маугли поймал 36-летний охотник Куан Вай. И сейчас приемыш живет вместе с ним, его женой и 5-летней дочкой.Ученые считают, что этому ребенку должно быть от полутора до двух лет. На руках и ногах у него длинные крепкие ногти, больше похожие на когти, он проворно лазает по деревьям и поначалу кусал и царапал всех, кто к нему приближался. Однако после нескольких недель пребывания в семье немного пообвыкся и даже начал проявлять привязанность к новым «маме» и «сестренке». Он научился стоять на ногах и произносить несколько слов. Но до сих пор если чем-то расстроен, то не плачет, а скулит, как собачонка.— Семья Куана очень полюбила малыша, несмотря на его странный вид и повадки дикого животного, — отмечает доктор Лу. — Они говорят, что хотели бы оставить его у себя. Однахо мальчик представляет большую научную ценность: изучая его, мы сможем лучше понять процессы развития человека в обществе и вне его. А поэтому мы собираемся взять ребенка в Пекинский университет, чтобы провести детальные исследования. Впрочем, после этого я не вижу особых препятствий для его возвращения в новый дом. А был ли дикий мальчик? Недавняя история якобы одичавшего ребенка в Центральной Африке, приковавшая к себе внимание буквально всего мира, стала достоянием общественности в 1976 году. По рассказам местных жителей, опубликованным в «Санди тайме» в Йоханнесбурге, небольшой отряд солдат, совершавший патрулирование в тропических лесах Бурунди в 1974 году, наткнулся на группу обезьян. Когда животные рассеялись по окружающим деревьям, один солдат заметил небольшую обезьяну, отличавшуюся меньшей ловкостью по сравнению со своими собратьями. Она отчаянно карабкалась по стволу дерева, сердито ворча и медленно пробираясь наверх. Когда солдат подошел ближе, он понял, что существо это — небольшой мальчик.Солдаты поймали ребенка и доставили его в ближайший миссионерский приют. Там было решено назвать его Джоном — в честь Джона Баптисты, который также бродяжничал в этих диких местах. Скудное питание задержало рост мальчика, и хотя выглядел он, судя по его фигуре, года на четыре, из-за большой головы доктора пришли к заключению, что ему в действительности на несколько лет больше. Джон представлял собой классический пример человеческого существа, выросшего среди дикой природы. Он ходил на четвереньках, не издавал никаких звуков, кроме обезьяньего бормотания, у него были красивые темные волосы, покрывавшие тело. У докторов была лишь слабая надежда, что мальчика удастся воспитать и приобщить к цивилизации. Хотя он и научился прямой походке, другие человеческие навыки ему привить не удавалось, и для него были характерны ограниченные умственные способности.Из-за ажиотажа вокруг этого случая на него обратили внимание два американских профессора — психолог Харлен Лейн и психиатр Ричард Пиллард. Лейн, написавший ранее книгу о Викторе, диком мальчике из Аве-рона, не мог упустить шанс для изучения современного одичавшего ребенка.В мае 1976 года Лейн и Пиллард прибыли в Африку, чтобы лицом к лицу встретиться с мальчиком-обезьяной. Материал о первом знакомстве с Джоном, опубликованный Лейном, свидетельствует, что перед психологами он предстал как классический пример одичавшего ребенка. «Он сидит со скрещенными ногами на полу, — писал Лейн, — и ест пальцами с тарелки, стоящей перед ним. Совершенно очевидно, что это странный ребенок. Я стою почти прямо перед ним и вижу не зрачки, а только белки его глаз, взгляд его жесткий и устремлен вперед. Губы оттянуты назад, зубы обнажены, и создается такое впечатление, будто лицо его искажено от боли или страха. Он беспокойно взмахивает правой рукой с растопыренными пальцами перед лицом. Он постоянно что-то бормочет, его губы и щеки вибрируют, как у обезьяны, иногда он переходит на крик, в то время как тело раскачивается взад-вперед».Оба профессора надеялись, что наконец-то они столкнулись со вполне достоверным, документально зафиксированным случаем человеческого существа, выжившего среди дикой природы. Однако после первого обнадеживающего впечатления их исследования скоро зашли в тупик. В процессе проверки они показывали фотографию Джона руководству различных местных приютов для сирот, в том числе и того, который расположен в Бужумбуре. Именно глава этого приюта узнал в Джоне умственно отсталого пациента по имени Бальтасар, чьи родители умерли, когда ему было около года. Лейн и Пиллард вскоре пришли к выводу, что Джон в действительности был умственно неполноценным ребенком, перемещаемым из одного сиротского приюта в другой, пока записи и достоверная история его жизни не затерялись. И очень быстро эта версия подтвердилась. Выяснилось, что весь рассказ о диком мальчике из Бурунди не более чем искусно придуманная небылица, бытующая в местном фольклоре для развлечения слушателей.Хотя ученые после длительного путешествия пришли к разочаровывающим результатам, они не потеряли надежду, что когда-нибудь все же встретят настоящих одичавших детей. И история этих детей, верят Лейн и Пиллард, даст ключ к разгадке эволюции человеческого интеллекта. В любом случае простое общение с индивидуумом, выросшим без влияния цивилизации, должно быть захватывающим и поражающим воображение само по себе. Почти два столетия тому назад французский философ так выразил свое соображение по поводу одичавшего ребенка по имени Виктор из Аверона: «Я предпочел бы провести один час с этим мальчиком, — писал он, — неделям с прекраснейшими умами Европы». ЖИЗНЬ ИЛИ ЛЕГЕНДА Вначале — вот такое письмо.
«Каждое лето я езжу в леса под Тамбовом охотиться на волков. Эти кровожадные животные в последнее время буквально терроризируют местных жителей, и мне, как и многим другим охотникам, еще и платят за каждого убитого волка.Состоялась такая поездка и в этом году.Вышли мы в один из будних дней вместе с Дарси, моей собакой, из автобуса на лесной дороге и сразу углубились в непроходимую глушь. К вечеру я развел костер, поел, что с собой взял, подбросил в огонь дров и лег спать. Спал часа три, не больше. Что-то заставило меня открыть глаза. Костер уже затухал. Дарси сидел рядом со мной и рычал. Таким я его еще не видел: шерсть грозно топорщится, глаза и клыки блестят в темноте. Он смотрел куда-то в ночную чащу.— Что там, Дарси? — спросил я, поднимая ружье. Здесь, рядом, вполне могла оказаться стая волков, встреча с которой ночью не сулила мне ничего хорошего. Однако ничто не нарушало тишину, и я слегка успокоился: вероятно, какой-нибудь зверь прошел недалеко и собака учуяла его.— Ну, ну, Дарси, успокойся! — похлопал я собаку по спине. — Тебе, наверное, показа…Резкий свист вдруг прервал тишину. Это было так неожиданно, что я чуть не вскрикнул. Свист был явно человеческим. Почти сразу за свистом раздался вой волка. За ним завыл другой, третий… И, наконец, остатки тишины разорвали десятки подобных голосов. Дарси как с цепи сорвался, и я еле сдерживал его. Уже через минуту вой стих, и тишину больше не нарушало ничего, кроме испуганного хлопанья крыльев сонных птиц.Свист я слышал совсем рядом и, когда немного пришел в себя, решил пойти в ту сторону. Возможно, требовалась моя помощь.Подбросив в костер дров, чтобы не заблудиться, я взял ружье наперевес и осторожно стал пробираться сквозь частые деревья. Идти пришлось недолго: буквально в ста шагах оказалась большая поляна, по которой метались какие-то странные тени. Было полнолуние, и, присмотревшись, я понял, что это волки.Дарси уже не рычал. Он скулил и, дрожа, жался к моей ноге. Я тихо опустился на землю. Волков было много: я даже сбился со счета. Они все время бегали по кругу около чего-то, что я никак не мог разглядеть. Это было похоже на большой камень, но, что самое ужасное, он издавал звуки, которые ни с чем нельзя было спутать, несомненно, это была человеческая речь.Внезапно этот камень как бы разломился, и я перед собой увидел… человека! Он был старым и седым, на плечи была наброшена большая серая накидка, которая и создавала иллюзию камня. Старик раскинул руки, поднял седобородую голову к небу и затянул какую-то дикую звериную песню. Казалось, он молился луне.Меня обуял ужас; волки не трогали его. Они остановили свой ритуальный бег и, тихо поскуливая, как щенки, стали подползать к его ногам, он, не обращая на них внимания, продолжал свою первобытную песню.Вдруг он присел. Волки на мгновение закрыли его своими телами и вот… старца уже нет, а на его месте — огромный белый волк! Он обежал поляну и бросился вон, а за ним — вся стая.Что это было: сон, бред, мираж? Я тихо позвал Дарси, но он не отозвался. И сколько я потом ни высвистывал его, он так и не появился.Я дошел до костра, собрал свои нехитрые пожитки и с первыми лучами солнца покинул этот странный лес.Позднее я узнал, что с того самого времени волки в округе стали просто невыносимы и уже не ограничивались нападениями на домашний скот. На них устраивали облавы, но какое-то сверхъестественное чутье помогало волкам ускользнуть. Они всегда знали, где их ждут охотники. Говорят, что вожаком их был большой белый волк. Павел Алехин».
Волк, хитрый и умный, с острыми клыками и горящими красными глазами, крадущийся в ночи, наводил страх на первобытного человека, как он наводит его — это видно по письму — и до сих пор на людей, оказавшихся в глухих уголках земли. Своими кровавыми делами и многочисленными загубленными человеческими жизнями волк обеспечил себе мрачное место и в естествознании, и в фольклоре. Страх перед волком в древние времена и в средние века трансформировался в представление о еще более страшном звере, некоем существе, мужчине или женщине, превращающемся в подобие волка, который бежит в ночи, одержимый жаждой крови, сея ужас и смерть. Многие из этих ликантропов были бессознательными жертвами напасти, превращавшей их против желания в зверей и подвигавшей на вызывающие дрожь деяния.Вакханалия казней в Центральной и Восточной Евpone, как мы уже видели несколькими главами раньше, обусловливалась лицемерными призывами к праведности и нравственной примитивностью суеверного века, когда сосед оговаривал соседа, муж — жену, жена — мужа, а публичный осведомитель почитался едва ли не за героя г выполнившего свой гражданский и религиозный долг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60