Если этот момент прозевать, можно и отравиться, но чукчи хорошо знают, когда приходит срок откапывать яму. Как только верхний слой земли был снят, распространилась такая вонь, что Володька рванул было прочь, но Саша его удержал. Если чукчи обидятся, не видать им Америки. Дети мужественно терпели отвратный запах, по сравнению с которым, наверное, даже газовая атака ничто. Закрыв глаза, они отведали этой самой копальки, и рыба оказалась достаточно вкусной. Итак, их накормили, напоили, но везти к сопкам отказались.

– Не вышло из тебя штабиста, провалился твой план с треском, – с сожалением, но не без доли злорадства подвел итог Володька.
– Это они нас за так везти отказываются, – задумчиво ответил Саша. – Вот только заплатить нам нечем.

Но сдаваться мальчик не собирался, это было не в его характере. Теперь по вечерам он расспрашивал отца о чукчах. Среди прочего тот рассказал, что они не любят мыться, и, чтобы их заставить ходить в баню, придумали на выходе давать по бутылке водки, а за спиртное они готовы на все.

Так был найден выход и восстановлен авторитет штабиста. С чукчами сторговались за две бутылки спирта. В военный паек родителей входила бочка красной кетовой икры и бочка горбуши. Деликатесы быстро приелись, и ими в основном кормили свиней. Но самое главное – бочка спирта, который родители употребляли только по праздникам, когда в доме собиралась большая компания. Две бутылки – пропуск к заветным сопкам – вскоре были надежно спрятаны и дожидались своего часа.

Пока собирались, наступила осень, стало рано темнеть, а впереди была еще и полярная ночь. Америку пришлось отложить до следующего лета. За отцом рано утром заезжал военный «газик». Сестра с сентября начала ходить в школу, до которой было почти десять километров. Детей отвозил большой вездеход. Друзья почти прекратили дальние вылазки. Долго находиться на улице им строго-настрого запретили.

Оставаясь дома с матерью, Саша деловито собирал все табуретки в доме и связывал их кожаными ремнями. Так он мог играть часами, ему никогда не было скучно в одиночестве, но стоило зайти другу, как он бросал все.
– В вездеход играешь? – поинтересовалась мама, не найдя в очередной раз ни одной свободной табуретки.
– Это космический корабль! – чуть ли не с обидой ответил сын.
– Тоже мне Юрий Гагарин!
– Не хочу быть Гагариным. Он всего лишь вокруг Земли облетел. Это неинтересно. Я полечу к звездам.
– Тогда тебе надо хорошо учиться, – машинально, не задумываясь о последствиях, произнесла мать.

На следующий же день он напросился вместе с сестрой в школу. Не учиться, конечно, а просто прокатиться на вездеходе, который все равно возвращался в поселок. Мать решила, что ничего плохого в этом нет, и спокойно отпустила сына, договорившись с водителем. За несколько поездок он не только запомнил дорогу, но и знал расположение классов и расписание занятий. Убедить друга не составило труда.

– До школы прогуляться – это классно! Только нас сразу же по домам отправят.
– Если прийти после того, как вездеход уже уехал, отправить будет не на чем. Других машин у школы не бывает, и нас оставят до окончания уроков!

Через два дня решили совершить пробную вылазку, чтобы проверить, хватит ли сил. Пройдя в направлении школы примерно три километра и убедившись, что все ориентиры на месте, они успешно вернулись домой, разве что замерзли из-за поднявшегося ветра. А через неделю они отправились в школу уже по-настоящему, прихватив с собой горячий чай в термосе и бутерброды. Они одолели уже большую часть пути, сделали два привала для короткого отдыха и еды, когда ветер вдруг резко усилился, поднимая столбы снега. В метели невозможно было что-либо разглядеть.

– Бежим быстрее к школе! – запаниковал Володька. – Заметет…
– Если побежим, то скоро выбьемся из сил и наверняка потеряемся. Дороги-то совсем не видно.
– Что же делать?
– Надо оставаться на дороге. Давай возьмемся за руки и попробуем переждать. В крайнем случае, нас подберет вездеход.

Тогда им просто повезло, ветер вскоре стих. Хорошо, что еще оставалось по глотку спасительно горячего чая. С ног до головы в снегу, как два белых медвежонка, они ввалились в класс прямо посреди урока и заявили, что хотят учиться. Мальчиков попытались было отправить в медпункт, но они закатили такую истерику, что их оставили, посадив на первую парту. Это был урок то ли истории, то ли географии. Молодая учительница взахлеб рассказывала, как Христофор Колумб открыл Америку..

Земля. Центр космической связи.
Байконур. Стратег (продолжение)

Стратега не покидало чувство, что, наблюдая за атакой неприятеля на космическую станцию «Пионер-4», он упустил что-то важное. Какая-то деталь ускользнула от его внимания. Может быть, поэтому воспоминания детства овладели им, словно там он надеялся найти ответ? Сделав заметку в памяти, он сосредоточился на работе. Посмотрел на часы. Пять утра по Гринвичу. Немного поколебавшись, решил начать с Бати. В новгородских лесах уже восемь утра, Старик наверняка сидит с удочкой и не сразу откликнется на вызов. Зато Байконур ответил сразу. На экране появилась молодая симпатичная девушка с раскосыми глазами, в летней форменной рубашке с нашивками лейтенанта.

– Лейтенант Каримова, – доложила она. – Я в полном вашем распоряжении, Стратег.

Стратег не обольщался, что его сразу узнали. Просто его удостоверение по-прежнему было вставлено в считыватель, что давало доступ к закрытым каналам связи, и оператор на Байконуре знал, кто его вызывает.

Срочная связь с дежурным по комплексу. Защищенный канал связи.

Молодое личико исчезло с экрана, и на его месте появилась хорошо знакомая физиономия подполковника Звенигородского, с которым Стратег был достаточно хорошо знаком.

– Стратег? Рад тебя видеть. Защищенный канал связи! Ты решил поохотиться в заповеднике на сайгаков и не хочешь, чтобы об этом прознали?
– Ты себе представить не можешь, какая охота нам предстоит. Я ввожу желтый уровень космической опасности. Прилетаю через двадцать минут. Обеспечь посадку и встречу у входа в Бункер. Вызови Адмирала. Конец связи.

Стратег наблюдал, как игривое настроение покидало подполковника, и мысленно представил, какая там началась суета.

– Посадишь свою колымагу прямо на постамент перед Бункером, – сказал сержанту Стратег.

Бункером все называли расположенный глубоко под землей Центр космической связи. У входа в него уже давно стоял пустующий постамент, вокруг которого велись жаркие дебаты, какой памятник на него водрузить. Посадить корабль на постамент мечтали все военные пилоты.

– Это же запретная зона! Нас собьют без предупреждения, а за посадку на постамент меня сошлют…
– Я им так собью, что мало не покажется. А за посадку я возьму тебя к себе личным пилотом. Пойдешь?

Лицо сержанта просияло. Ему явно надоело развозить всяких депутатов и денежных мешков, опаздывающих на очередное совещание или просто в постель к очередной любовнице. Стратег, зная местных бюрократов, ввел свои приказы относительно сержанта в компьютер и поставил электронную подпись, чтобы у парня и впрямь не возникло неприятностей.

В это время на экране появилось лицо Бати, который так и не захотел расстаться со своими удочками.

– Это ты, Стратег, – облегченно вздохнул он. – Рад. Давно не виделись. Зачем пугаешь старика? По ошибке нажал не тот уровень приоритета связи? Я в спешке не успел даже смотать удочки.
– Удочки тебе придется смотать надолго. Я только что ввел желтый уровень космической опасности – вместо положенного оранжевого. У тебя час на сборы. Не рассчитывай, что скоро вернешься в свою берлогу. Ты мне нужен. Готовься встречать «кузнечик». Пилот – сержант Петров. До встречи в Бункере.
– Где мой календарь? Нет, сегодня не первое апреля, лето в разгаре. Ты не перегрелся? Вон какой загорелый…
– Батя…
– Извини. Понимаю. У тебя цейтнот. Считай, что Снежный Барс снова в строю.

Экран погас. «Кузнечик», заканчивая свой небольшой космический перелет, собирался устремиться навстречу Земле, на посадку. В иллюминаторах сверкали звезды, но Стратегу было не до красот.

– Сразу из Байконура отправишься за Батей, вот его координаты. Не откажи ему в удовольствии, он тоже не прочь приземлиться прямо на постамент.
– Это тот самый Батя? – возбужденно спросил сержант.
– Снежный Барс. Человек-легенда. Да, это он. На связь не выходить. На запросы не отвечать. Поступаешь в мое распоряжение. Твое начальство уже в курсе…

Детство Стратега. Дальний Восток
(продолжение)

Вечером, после похода в школу, предстоял тяжелый разговор с отцом.

– Как это все понимать, сын?
– В школу захотелось. Что в этом плохого?
– До школы можно на вездеходе доехать.
– Ага, можно, только так нас на занятия и пустят!
– Так вот почему ты столько раз до школы катался! Дорогу выведывал? Ну ладно, с этим ты справился, но вы ведь могли замерзнуть…
– И помереть от жажды и голода. Это я уже сегодня от матери слышал. А термос с чаем, а бутерброды?
– Я смотрю, ты хорошо подготовился. Только вот день выбрал неудачный. Пурга. Запросто могли по своей глупости погибнуть.
– Кто она такая, эта твоя пурга? Мог бы и рассказать мне про нее. Я ведь даже не знал, что такое бывает. А разве можно знать заранее, когда она придет?

Оказалось, что можно. Отец рассказал про прогнозы погоды, про метеостанцию в их части. О том, сколько людей погибло в пургу всего в нескольких десятках метров от своих домов, так и не найдя дорогу в непроглядной тьме, в белом круговороте. Как зимой, уходя в гости к соседям, натягивают прочный канат между домами. Если нагрянет непогода, только по канату можно найти обратную дорогу.

– Папа, но ведь я все предусмотрел. Дорогу разузнал. Мы даже пробную вылазку сделали. Про термос с бутербродами не забыл. Ну не знал я про эту пургу! Оказывается, надо было просто прогноз погоды послушать. Это моя единственная ошибка. Нельзя же предусмотреть то, о чем не знаешь.
– Тут ты прав, трудно предусмотреть то, о чем не знаешь, но можно стремиться узнать побольше. Пора, сынок, начинать твое обучение.
О том, чтобы ходить в школу, не могло быть и речи. Отец занят на работе, у матери полно своих забот, сестре просто не до младшего брата. Обучением занялись солдаты. Они же приносили сводки с метеостанции. Нет, о втором походе в школу Саша не думал. Он дал слово, что это не повторится. Но Америка! У них ведь будет всего одна попытка, и он не хотел выбрать неудачный день, когда будет плохая видимость, чтобы они, проделав огромный путь и взобравшись на сопку, так и не увидели ее.

Земля. Центр космической связи.
Байконур. Стратег (продолжение)

Сержант Петров элегантно посадил «кузнечик» прямо на постамент, чем вызвал переполох среди встречающих, а их собралось немало: помимо подполковника Звенигородского, начальники всех отделов и взвод автоматчиков. Все, согласно инструкции о желтом уровне космической опасности.

Стратег не удержался и несколько секунд попозировал на постаменте, выйдя из шаттла. Когда-то давно человек двадцать его друзей заспорили, кому первым удастся посадить свой корабль прямо на постамент. Вскоре об этом споре стало известно всем пилотам, и те с задором присоединились к этому пари. Вот Стратег воспользовался ситуацией и выиграл это дурацкое пари.

– С прибытием на Байконур, – обратился к нему подполковник, отдавая честь, и, не удержавшись, добавил: – «Кузнечик» неплохо смотрится на постаменте. Поздравляю, хотя думал, что пари выиграет Адмирал.
– Адмиралу некогда. Он бороздит космические просторы, – усмехнувшись, сказал Стратег и проводил взглядом взмывший в небо «кузнечик».

Прямо в лифте он начал вводить всех в курс дела. Офицеры были подтянуты, в опрятной форме, и на этом фоне его шорты и футболка выглядели просто издевательски.

– В 3 часа 47 минут по Гринвичу атакована и захвачена космическая станция «Пионер-4».

Офицеры мгновенно осознали всю опасность создавшегося положения. Их лица стали серьезными. Вопросов не последовало. Они умели ждать, понимая, что им сообщат все, что сочтут нужным.

– Пакет удалось уничтожить.
После этой фразы напряжение в лифте немного спало, но ненадолго.

– Эта новость – единственная утешительная. До сих пор неизвестно, кто нас атаковал.
– Станция не успела выйти на связь? – решился уточнить один из офицеров.
– Успела, – вздохнул Стратег. – У меня есть почти полная запись атаки, вплоть до абордажа и захвата центрального поста.

Стратег прошел в абсолютно изолированную комнату, в которой размещался пункт защищенной космической связи. Вставив карточку доступа, он вызвал Адмирала. Вообще-то должность этого человека звучала иначе: Верховный Главнокомандующий объединенным Звездным Флотом Земли и космических Колоний. Но этого никто не мог ни запомнить, ни тем более выговорить. Все его звали просто Адмирал.

Улыбающееся лицо Адмирала появилось на экране. Моложавый и подтянутый, в синем походном мундире, он уютно расположился в «коконе» – полностью экранированном помещении размером два на два метра, предназначенном для защищенных сеансов связи.

– Стратег, неужели на Мадейре испортилась погода? Или ты решил соблазнить сразу всех связисток Байконура? Тебя же всегда тянуло на восточных женщин! В этих шортах и майке ты просто неотразим. Пожалуй, я покажу эти кадры своим связисткам, они составят конкуренцию красоткам из Центра космической связи. У меня все рябит от оранжево-желтого уровня секретности вызова. Ты решил засекретить начало своей охоты за женскими прелестями?
– Ах, Адмирал, ты опять не угадал, – с торжеством в голосе отвечал Стратег, он был готов к каскаду шуток по поводу своего пляжного наряда. – Я просто забочусь о поддержании твоего имиджа и не хочу, чтобы все видели, как ты расстроишься, узнав, что я выиграл пари.
– Нет! Только не это!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71