Давай вместе поедем… А после обеда я отвезу тебя на виллу.
— Но твоя мама…
— Да, конечно. Тогда давай завтра съездим на виноградники, и я все тебе покажу. В конце концов, у тебя теперь тоже есть свой интерес в поместье.
— Теперь уже нет. И ты это знаешь.
— Я знаю, что ты хочешь вернуть нам виллу, но я не могу этого допустить. И моя мама тоже. Мы с ней совместно владеем поместьем, поскольку твой отец завещал ей свою долю. Позволить тебе отказаться от виллы будет равноценно тому, что мы украли ее у тебя. Давай я лучше куплю ее у тебя, дорогая.
— Нет,-решительно заявила Линн, очень довольная тем, что разговор перешел на деловую тему.-Я не хочу никаких денег.
— Но почему? Это из-за того, что я наговорил тебе поначалу, когда еще не знал правду? Отчасти-да. Но не только поэтому.
— Вилла принадлежит вашей семье,-уклончиво проговорила Линн.-А я вам никто, чужая.
— Зачем ты так говоришь? Почему же ты нам чужая? Вилла была собственностью твоего отца, а теперь она твоя по праву.
Упоминание об отце всколыхнуло в душе Линн целую бурю эмоций. Она ничего не ответила, боясь расплакаться.
— А вот и Химена. Сейчас будем завтракать,-сообщил Хуан.
Линн обрадовал приход горничной. Теперь у нее было время собраться с мыслями и взять себя в руки.
— Химене, наверное, любопытно, что происходит,-заметила Линн с кривой улыбочкой, когда девушка ушла.
. Думаю, она достаточно знает о взаимоотношениях полов, чтобы сделать правильный в Замечание Хуана удивило Линн. Она имела в виду совсем другое: то, что она так поспешно уехала из поместья, но вернулась в тот же лень. Хуан же понял ее по-своему.
—• Неужели тебя волнует, что она могла догадаться о том, что нас тянет друг к другу? Пусть даже в этом есть доля правды… Но об этом не говорят вслух.
— Мы едва знаем друг друга,-возразила Линн.
Хуан рассмеялся, запрокинув голову.
— Как это по-британски! Может, мы и не знаем друг друга… пока. Но у нас есть время…-Его голос сделался вдруг странно хриплым.
Линн склонилась над тарелкой, делая вид, что увлечена едой. После второй чашки кофе Хуан взглянул на часы и объявил:
— Ну что, давай отведу тебя к маме.-Он посмотрел на Линн и добавил, как будто прочитав ее мысли:-Не бойся. Просто помни о том, что она любила твоего отца. И не вини ее за мои ошибки. Она просила не делать поспешных выводов и не судить о тебе заглаза. Но я не послушал. Знаешь, я тоже очень любил твоего отца, и мне, наверное, было просто обидно, что ты его родная дочь, а я всего лишь приемный сын. Ведь ни моя, ни ее любовь не могли облегчить ему боль потери. Он так тосковал по тебе, так хотел тебя найти… Ну ладно, ты готова?
Хуан поднялся из-за стола. Линн молча кивнула и последовала за ним в дом…
— Там наверху мамины комнаты. где они жили с твоим отцом. Сначала мы с Мерседес думали, что ей будет тяжело в них находиться. Но похоже, знакомая обстановка действует на нее успокаивающе.
Они поднялись на второй этаж. Хуан постучал в одну из дверей, потом открыл ее и легонько подтолкнул Линн вперед.
Графиня сидела за небольшим письменным столом. В ярком утреннем свете она выглядела изможденной и бледной. И Линн поняла-то, что она приняла поначалу на непомерную гордость и холодное безразличие, было всего лишь отчаянным усилием держать себя в руках. Странное, незнакомое чувство щемящей жалости к этой женщине охватило ее.
Хуан меж тем наклонился к матери и поцеловал ее в щеку.
— Я привел Линн, мама. Теперь все зависит от тебя, сумеешь ли ты убедить ее остаться. После обеда мы с ней поедем на виллу, но сейчас я вынужден вас оставить. Меня ждут дела.
— Бедный Хуан. Он так много работает…-Графиня повернулась к Линн.-Не в пример его папеньке. И все же, мне кажется, Хуану это нравится.-Хотя она старалась говорить беспечным тоном, взгляд ее был неуверенным.-Хуан мне все рассказал. О том, как вы узнали правду об отце. Мы даже не подозревали… Эймон был таким замечательным человеком…-Голос графини сорвался.-Я не могу вам передать…
Линн вдруг захотелось утешить ее, сказать ей что-то теплое и хорошее. Хотя, по идее, это графиня должна была ее утешать. Но разве можно было не пожалеть женщину, которая так безмерно страдала?
Он очень хотел вас разыскать …
Может быть , хорошо, что он меня не нашел,-проговорила Линн, стараясь как-то разрядить напряжение.-Вдруг я его разочаровала бы?
К несказанному облегчению девушки, графиня улыбнулась.
— Да, теперь я вижу, вы дочь своего отца. Вы говорите в точности, как он. Тот же тонкий английский юмор.
Она открыла ящик стола, достала толстый альбом с фотографиями и с некоторой робостью протянула его Линн.
— Я подумала, вы захотите…
— Да, конечно!
Эти два слова, произнесенные с искренним пылом, сломали барьер между ними. Графиня раскрыла альбом и принялась показывать фотографии. С каждой страницей, с каждым новым снимком ее голос становился все увереннее и тверже.
Теперь Линн поняла, что очень похожа на папу. Он был высоким. А такие глаза, как у него, могли принадлежать только человеку доброму и сердечному. Здесь были свадебные фотографии. Папа с графиней. Папа с Хуаном. На одном снимке Хуан еще совсем юный. Он стоял очень прямо и напряженно, а папа обнимал его за плечи. Вот папа играет с Хуаном и Мерседес. Вот он работает на винограднике. Вот стоит перед мольбертом. Но Линн разглядывала не просто фотоотпечатки. Благодаря рассказу графини она видела живого человека.
Графиня перевернула последнюю страницу закрыла альбом, отложила его в сторону и неуверенно посмотрела на Линн.
— Я очень любила вашего отца… Мой пер вый брак оказался неудачным, но с вашим отцом я была счастлива, насколько вообще может быть счастлива женщина. Я бы хотела, чтобы вы стали мне дочерью, если только сумели бы простить…
Линн покачала головой, не давая графине договорить, и прикоснулась к ее руке.
— Давайте начнем все сначала, ладно?
Графиня встала, наклонилась к Линн и с благодарностью поцеловала ее.
— В конце этой недели мы собираемся в Мадрид. Пробудем там месяц. Вы обязательно должны поехать с нами. У нас много родственников, и все хотят вас увидеть…-Графиня на секунду умолкла и поспешно добавила, как будто испугавшись, что Линн начнет отказываться.-Пожалуйста. Если бы ваш отец был жив, он бы вас попросил о том же. Теперь мы одна семья.
— Я…
Вообще-то Линн могла бы договориться на работе и все устроить.
— Вы должны с нами поехать.-Теперь в голосе графине даже появились властные нотки.-Хуан будет настаивать. Ваш отец очень хотел, чтобы вы с ним встретились. Он так надеялся…-Она на мгновение умолкла и тяжело вздохнула.-Ваш отец был романтиком. Он мечтал, чтобы вы с Хуаном полюбили друг друга.
Каким-то чудом Линн удалось скрыть свое потрясение. Однако она уже плохо воспринимала то, что говорила ей графиня. А та тем временем доверительно поделилась с ней своими— видами на будущее дочери. Оказывается, она очень надеялась, что Мерседес всерьез заинтересуется кем-то из троюродных братьев.
. Только поймите меня правильно, я вовсе не собираюсь устраивать семейную жизнь моих детей… Я не ратую за брак по расчету. Но Диего-очень приятный молодой человек, к тому же безумно влюблен в Мерседес.
А папа, выходит, надеялся, что Линн влюбиться в Хуана?..
За обедом Линн обнаружила, что Мерседес отнюдь не такая замкнутая и робкая девочка, какой она ее себе представляла. Наоборот. Сестра Хуана оказалась веселой, общительной и открытой. Из тех милых беспечных созданий, которые сначала что-нибудь скажут и только потом подумают.
Также Линн увидела, что между графиней и ее детьми существует тесная душевная связь, которая и должна быть в хорошей дружной семье. Они много смеялись, подшучивали друг над другом. А Хуан то и дело перебивал безудержный словесный поток Мерседес, строго напоминая сестре, что они все договорились произвести хорошее впечатление на гостью. Тем более теперь, когда их отношения строятся заново.
— А я с самого начала утверждала, что ты был не прав, когда говорил о ней только плохое,-с детской непосредственностью заявила Мерседес.-Я всегда знала, что дочка папы Эймона должна быть хорошей. Что по-другому и быть не может.
Графиня печально вздохнула!.
— Нам надо было послушать тебя. Мерседес. Надеюсь, Линн простит нас…
— У вас были смягчающие обстоятельства.-Линн не дала ей договорить.-Как я уже сказала сегодня утром, нам надо забыть плохое и начать все сначала. На вашем месте я бы наверняка сделала бы те же самые выводы.
— Это очень великодушно с твоей стороны,-заметил Хуан.
Линн вдруг поймала себя на том, что ей было бы интересно узнать, а как сам Хуан относился к романтическим надеждам ее отца по поводу его самого и Линн. В южных мужчинах сильно чувство семейного долга. Но вряд ли настолько, чтобы жениться по воле родителей.
— Химена сказала, что вы провели с мамой все утро,-обратилась Мерседес к Линн.-Надеюсь, мама уговорила вас поехать с нами в Мадрид.-Она сделала кислую мину. — Семейство у нас многочисленное. Все больше скучные и старомодные тетушки. Но я вам обещаю, Линн, вас они встретят как родную. Они все обожали папу Эймона.
— Линн поедет с нами,-подтвердила графиня и добавила:-И ты не должна так отзываться о тетушках, Мерседес. Я тебя уже столько раз просила. Иногда мне кажется, что лишние два года в школе…
— Школа…-сморщила носик девушка. — Все равно толку из меня бы не вышло. Ты же знаешь, мама, в учебе я не сильна.
— Я знаю только, что ты не хочешь стараться,-сухо заметила графиня и вдруг помрачнела.-Линн, Хуан хочет отвезти вас на виллу. Я бы отправилась с вами… Но вы, верное, меня поймете, если я скажу, что пока я не готова ехать туда, где мы впервые встретились с вашим отцом…
— Я рад, что ты согласилась ехать с нами я Мадрид,-заметил Хуан позднее, когда они с Линн остались вдвоем.-Теперь нам представится возможность лучше узнать друг друга. И мама будет рада познакомить тебя с родственниками. Это поможет ей отвлечься… хотя бы чуть-чуть. У нее самой неважно со здоровьем. Когда умер твой папа, мы даже боялись, что она не вынесет горя. Но теперь, когда ты приехала…
Пока они шли к машине, стоящей у входа в дом, Линн все думала, почему графиня поведала ей о сокровенных надеждах отца в отношении ее и Хуана. Неужели она тоже считает… Да нет, в наши дни родители уже не устраивают браки своих детей. Но с другой стороны, отец оставил ей наследство. Причем наследство, которое очень тесно связало бы Линн с ее новой семьей. Может, это было ее приданое? И приданое солидное. Такое, что даже Хуан… Стоп, стоп, стоп!-осадила себя Линн. Это уже полный бред. Хуан не из тех, кто позволяет другим решать за себя и распоряжаться его собственной жизнью.
— Знаешь, я каждый день вспоминаю твоего отца. Мне очень его не хватает. Он был поразительным человеком.
Хуан открыл перед Линн дверцу «ягуара». В машине пахло кожей и терпким мужским одеколоном. Девушка нервно заерзала на сиденье.
— Я тебе верю,-натянуто проговорила Линн.
И тут ей в голову пришла одна мысль. А как сильно Хуан любил ее отца? Настолько сильно, чтобы выполнить его пожелание и жениться на женщине, которую он не любит? Линн вдруг поняла, что ей страшно. Но это же нелепо. Чего ей бояться, в конце концов? Даже если дойдет до того, что Хуан сделает ей предложение, она просто откажет ему. Но хватит ли ей сил отказать? Вот в чем вопрос. Этот мужчина уже возбудил в ней безудержные бурные чувства, каких она не испытывала доселе. Буквально за один день ее ненависть к нему обернулась… любовью? Нет. Никогда! И все же… Линн невольно поежилась.
— Тебе холодно? Может быть, выключить кондиционер?
Линн заставила себя расслабиться. Хотя бы внешне. Как так могло получиться? И почему? Она приехала в Андалусию вовсе не в поисках романтической любви. И уж конечно, объектом страсти не мог стать ее сводный брат. Если бы Линн спросили, она бы сказала, что он не ее тип мужчины. Слишком уверенный, слишком красивый, слишком мужественный, слишком… Да, именно так. В нем все было слишком. Мужчины, с которыми встречалась Линн, были из тех, кого не заметишь в толпе. А Хуан… Хуан всегда будет выделяться и привлекать внимание. И особенно-внимание слабого пола. Линн вдруг поняла, что не хочет в него влюбляться. Она приехала в Испанию, чтобы обрести семью, теплоту и участие, без которых тосковала всю жизнь. Но чувства, которые она испытывала к Хуану, были отнюдь не родственные.
Линн вдруг поймала себя на том, что повернулась так, чтобы видеть Хуана. Это вышло собой, почти вопреки ее воле. И она Невольно загляделась на его густые, чуть вьющиеся черные волосы. На его загорелую сильную шею, на его жесткий и выразительный профиль.
Проводишь инвентаризацию ? Его голос звучал чуть насмешливо. А когда Хуан повернулся к Линн, она заметила чувственный блеск в его глазах и смущенно покраснела. Заметив это, Хуан усмехнулся и прикоснулся к ее разгоряченной щеке. Линн едва не отшатнулась.
— Чего ты такая дерганая? Из-за меня или?..
Девушка быстро покачала головой.
— Я… Просто я не люблю, когда меня трогают.
Бабушка редко ласкала внучку. Обнять, погладить по голове, поцеловать-об этом не было и речи. Еще будучи девочкой, Линн поняла, что бабушка не одобряет эти «телячьи нежности». Может быть, недостаток ласки сказался на характере Линн. Она выросла замкнутой и диковатой. Еще в школе ее бесило, если кто-то к ней прикасался.
И даже потом, когда Линн повзрослела, ей было трудно сдерживать себя и не морщиться, когда кто-то из друзей-не важно, женщина или мужчина-беспечно чмокал ее в щечку или прикасался к ее руке. Но от руки Хуана она отстранилась совсем по другой причине.
— Тебе разве не нужно следить за дорогой? При других обстоятельствах Линн первая посмеялась бы над своим менторским тоном. Но сейчас она была слишком встревожена тем пронзительным физическим возбуждением, которое породило в ней легкое прикосновение Хуана. Там, где он дотронулся до ее щеки, кожа горела огнем. Линн сосредоточенно уставилась прямо перед собой, боясь смотреть на Хуана.
Они уже миновали виноградники и теперь ехали по сосновому лесу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19