Сквозь прежние, дорогие мне черты проступало чужое лицо. Лицо, которое я видела на фотографиях, снятых на Таймс Сквер, лицо подростка с немного раскосыми глазами и болезненным взглядом. Я думала о том, где мог Джоэл увидеть эти фотографии и заразиться комплексом супермальчика в магической куртке.
- Ну, ты, слушай меня! - его тон вернул к реальности. - Я приехал вчера вместе с тобой. Мы приехали вместе.
Я слушала его, остолбенев.
- Когда мы сюда приехали? Около полуночи? - спросил он.
Наконец я начала понимать.
Он собирается создать себе алиби, будто ехал из Нью-Йорка вместе с нами. Пока полиция будет разыскивать Тони Переса, Джоэл будет вне подозрений. Или, точнее, тело Джоэла. У меня возникло странное ощущение, что Джоэла в этом теле оставалось все меньше и меньше.
Тут мы услышали шум приближающегося автомобиля. Возвращался Ольсен. Джоэл поднял голову и прислушался. Я почувствовала грозящую нам опасность.
- Это сторож, - пояснила я. - Он возвращается, чтобы промыть трубы. Пожилой человек с артритом.
Я тут же пожалела о том, что сказала. Он мог почувствовать в моих словах угрозу, и разозлиться. Я не знала, на что он способен. Каждая секунда решала нашу судьбу.
Как только я договорила, он принял решение. Быстро подошел к стулу, на котором сидела Керри, схватил её длинные светлые волосы и одним движением намотал их себе на запястье. Когда он коснулся лезвием её шеи, у меня перехватило дыхание.
- Теперь, - сказал он, - мы сыграем.
Мы молча уставились на него.
- Видишь шахматы? - спросил он.
Питер был мертвенно бледен, но храбро посмотрел туда, куда было указано. На кухонном столе лежала найденная мною лишь недавно шахматная доска.
- Открой!
Питер взял доску и осторожно раскрыл.
- Давай живее, pronto. Расставь фигуры.
Питер перевернул доску и расставил фигуры - белые с одной стороны, черные - с другой.
- Вы будете играть в шахматы, - сказал Джоэл. Точнее Джоэл - Тони, от моего брата в нем уже ничего не осталось, ни единой черты: парень с намотанными на руку волосами Керри был смертельно опасным чужаком.
Он тихонько дернул Керри за волосы, как жестокий ребенок, взявший за уши кролика.
- Вы будете хорошо играть. Ясно?
Губы Керри шевельнулись.
- Да, - прошептала она.
- Я буду рядом с вами, посмотрю как вы играете. - Его голос стал мягким, почти ласковым. - Мой приятель полежит пока у меня в кармане. Секунды хватит, чтобы достать его.
Медленно отпустив её, он провел ладонью по волосам. Мне стало не по себе. Я вспомнила, что в ту ночь он так же гладил волосы Шерри...
Барон, вывалив язык, сидел возле раковины, удивленно наблюдая за нашим поведением. Затем он яростно залаял, защищая нас от Ольсена.
- Впусти его, - велел Джоэл. - Только не делай глупостей.
- Не буду.
- Правильно. Ты же в своем уме, - усмехнулся он. От этой усмешки я почувствовала слабость в ногах. Очень осторожностью я поднялась, подошла к входной двери и открыла её.
- Чем у вас так хорошо пахнет? - спросил Ольсен, держа в руках большую банка с кальцинированной содой. Я вспомнила, что суп из консервов все ещё стоял на плите.
- Мы ещё не завтракали, - услышала я свои слова.
Как же все-таки живучи наши рефлексы! Даже в самый страшный момент, когда жизнь Керри была в опасности, я все ещё находила силы разгуливать по комнате и болтать.
- Успокойся, Барон. Это мистер Ольсен.
- Хороший песик, - сказал мистер Ольсен с опаской. Было трудно понять, играет Барон или всерьез намерен облаять его.
- Он вас лишь приветствует, - сказала я. - И совсем не злится.
Ольсен нагнулся и осторожно погладил пса по спине.
- Из него получится хорошая сторожевая собака, он прекрасно лает, - он выпрямился и осмотрелся. - Привет, Питер. Хорошо порыбачил?
Питер кивнул, не поднимая головы от шахматной доски. Маленькая рыбка валялась возле стула. Он так и не донес её до раковины.
- Привет, Керри, - кивнул Ольсен. Его взгляд натолкнулся на Джоэла и, с проницательностью островитянина, изучил его с ног до головы. Я вспомнила, что он ни разу не видел Джоэла. Мы купили этот дом прошлой весной, а Джоэл вернулся в Штаты только в ноябре.
- Это мой брат, Джоэл, - сказала я.
- Рад с вами познакомиться, - кивнул Ольсен.
Джоэл одарил его лучезарной улыбкой. Теперь он был всего лишь молодым, добродушным дядей, с интересом наблюдающим за тем, как его племянники играют в шахматы. Ольсен не обратил внимания на его руку в кармане.
- У вас всегда такие туманы? - спросил Джоэл с неподдельным интересом. - Вчера ночью мы с трудом отыскали дом.
Я слишком поздно поняла его намерения. Он укреплял свое алиби, пытаясь убедить сторожа, что приехал вместе с нами. Но совершил ошибку. Ольсен с удивлением взглянул на меня.
- Вы хотите сказать, что живете здесь без воды уже сутки? - он замолчал.
Я вспомнила, как говорила миссис Ольсен о том, что мы только что сошли с катера.
Джоэл нахмурился. Я почувствовала - надвигается кризис.
- Мы провели ночь в Бей Шор, - быстро сказала я. - Но Джоэл прав. Туман был ужасный. Мы с трудом разыскали мотель.
- Разве? - спросил Ольсен. Он решил, что неправильно понял Джоэла. Теперь его интересовал туман:
- У нас не было тумана до утра. Артрит сильно беспокоил меня и около трех я вышел прогуляться во двор.
- Может, он шел полосами? - в отчаянии нашлась я.
- Может быть, - да, погода была его коньком. - Правда, это бывает не часто.
Я боялась, что он и дальше будет интересоваться этим вопросом. Было трудно предугадать, как поведет себя Джоэл под давлением любопытства Ольсена, потому я испугалась продолжения разговора о тумане.
- Я вижу, вы достали кальцинированную соду, - сказала я, чтобы перевести разговор на другую тему. Ольсен оглядел свою банку.
- Да, - сказал он. Думаю, его беспокоила моя наигранная живость. Он на миг задумался, и я почувствовала, как нарастает напряжение. Но он лишь сказал:
- Я только промою трубы, завтракайте и не обращайте на меня внимания.
И повернулся к раковине. Когда он нагнулся, чтобы развинтить трубы, я взглянула на Джоэла. Тот, казалось, был разочарован игрой детей. Глядя на них, я поняла, что их позы были совершенно неестественными.
- И впрямь, как насчет завтрака, сестренка? - спросил он, опять назвал меня этим словом. - Эй, Керри, смотри - твой ход.
Он подошел к ней, и Керри как робот передвинула фигуру. Глядя, как он стоит у неё за спиной, я вспомнила, как он стоял за спиной Шерри. Я вспомнила корону, волосы Шерри, которые были очень похожи на волосы дочери, и комок встал у меня в горле. Поборов страх, я занялась завтраком.
Двигалась я осторожно, как фокусник, который перед каждым пассом показывает зрителям свои запястья. Хлеб мы купили уже нарезанным, но, чтобы мазать на него масло, мне необходимо было раздать ножи, а я не знала, позволено это или нет. Я в растерянности остановилась, и Ольсен как раз закончил возиться с раковиной и открыл кран. Под шум текущей воды он сказал:
- Ну все, остальное займет лишь несколько минут.
Вскоре он поднялся, собрал свои вещи и пошел промывать остальные трубы. Воцарилось молчание.
- Все в порядке. Можешь взять ножи для масла.
Я раздала ножи, расставила тарелки вокруг шахматной доски, потом блюдца для масла, хлеб и все остальное. Джоэл принес стул и сел рядом с Керри.
- Садись, - приказал он.
Мы сидели вокруг стола и прислушивались к работе Ольсена - как тот включал и выключал воду, гремел инструментами... Вскоре он вернулся и застал нас застывшими в ожидании.
- Вот и все, - сказал он. - Кто выиграл?
Дети избегали его взгляда.
- Мы ещё не доиграли, - Джоэл улыбнулся своей лихорадочной улыбкой.
Мне хотелось попросить Ольсена присоединиться к нам, только я боялась подозрительности Джоэла. Но Ольсена, казалось, это не удивило. Подойдя к раковине, он перекрыл воду.
- Я закончил. Думаю, все будет работать. - Он топтался на месте и не уходил: обычно перед уходом я выписывала ему чек, но сейчас не хотелось, чтобы Джоэл подумал, что пишу какую-нибудь записку. Пока я раздумывала, зазвонил телефон.
- Вот, - сказал Ольсен, - и телефон ваш подключили.
Телефон был в противоположном углу кухни. Я не знала, позволит ли мне Джоэл ответить, но мое замешательство должно было казаться необычным.
Ольсен, видимо, списал все на женскую нерасторопность.
- Ну ладно, миссис Бенсон. Я ухожу. Заплатите потом, когда будете посвободнее.
Глаза Авраама Линкольна с грустью глядели на нас. Они казались такими знающими, добрыми и проницательными. Но это была лишь иллюзия. Он ничего не заметил.
- Надеюсь, вам понравится Файр-Айленд, - сказал он Джоэлу.
Когда он вышел, я заметила, что телефон продолжает звонить.
- Что мне делать? - спросила я. - Это, наверное, проверка связи.
- Ответь, - приказал он. Я поднялась, он подвинул стул, чтоб наблюдать за мной.
Я взяла трубку.
- Нора?! У вас все в порядке? - раздался крик Тэда.
Звук был необычайно громким.
"- Интересно, - подумала я, - слышен ли он у кухонного стола?" Я обернулась и поняла, что слышен. В руке Джоэла снова появился нож. Я с трудом поборола желание закричать. Джоэл улыбнулся в какой-то новой для него снисходительной манере, как бы спрашивая, зачем я нарываюсь на неприятности.
Я старалась говорить спокойно.
- Все в порядке, сторож только что ушел.
- Я несколько раз звонил, но никто не ответил.
- Мы выходили на пляж.
Молчание.
- Кто это "мы"? - спросил наконец Тэд.
- Керри и Питер, - сказала я и посмотрела на Джоэла.
Джоэл кивнул, чтобы я включила в этот список и его, а затем указал на что-то, лежащее возле стула Питера. Питер нагнулся и, подняв с пола пойманную на пляже рыбку, отдал её Джоэлу.
- И Джоэл, - добавила я. - Мы приехали сюда все вместе.
- Когда это было?
- Вчера вечером.
- Во сколько?
Наш разговор становился несколько необычным. Тэд говорил как полицейский, и в ином положении, я бы заартачилась. Может, своей покорность я дам ему знать, что происходит нечто необычное? Тэд хорошо соображал, он мог бы догадаться...
- Мы выехали в 9:45, - ответила я. - Опоздали на катер и провели ночь в Бей Шор.
- Все вместе?
- Все.
Я взглянула на Джоэла и у меня перехватило дыхание: у рыбки, которую принес Питер, была отрезана голова, вспорото брюшко, внутренности аккуратно выложены на блюдце для масла.
Джоэл был на рыбалке лишь один раз в жизни, тогда это кончилось тем, что он загнал себе рыболовный крючок под ноготь. Ему было тогда восемь лет. Сейчас же он освежевал рыбу с ловкостью профессионала. Тут в моем сознании что-то переключилось. Я представила себе пуэрториканского мальчишку в мясной лавке, туши океанских рыб, разложенные на леднике...
На лице Джоэла опять появилась улыбка. У меня возникло подозрение, что каким-то образом он угадал мои мысли и дает понять, что я не ошибаюсь. Но если так, то он открыл мне больше, чем намеревался. Никакое второе "я" не могло научить Джоэла свежевать рыбу... Эта мысль лишила меня дара речи.
- Ты меня слушаешь, Нора? - требовательно спросил Тэд.
- Да, да, - тихо ответила я, - видимо, что-то со связью.
- Ты слышала про Эрику? - спросил он.
- Я не знаю, - сказала я, промедлив, - в приемнике сели батарейки. Но Ольсен упоминал о чем-то, правда, не указывая имен...
- Теперь это Эрика. С ней случилось то же самое, что с девушками в парке и Шерри Тэлбот.
Я попыталась представить подставку для цветов в квартире Эрики. Я мысленно представила себе ковры, знамена с магическими знаками, поднялась по лестнице в кабинет с мебелью из тикового дерева, но так и не нашла подходящего места.
- Это произошло вчера вечером, - продолжал Тэд. - Она не пришла в клинику на утренний прием.
Она должна была принять Джоэла. Я оперлась о стену.
- Ее секретарь поехала к ней домой, где и нашла её, - сказал Тэд. Значит, вы прошлым вечером на Файр-Айленд?
- Да, на поезде в 9:45.
Наступила пауза - он взвешивал свои подозрения.
- Интересно, почему он выбрал Эрику?
- Не знаю, - спокойно ответила я.
- Может, из-за статьи в газете? Той, в которой она давала психологический портрет преступника. Может, это оскорбило его самолюбие?
Тут он явно перемудрствовал. Хотелось кричать в трубку, но я лишь сказала:
- Может быть.
- Психиатры не должны писать статьи в газеты. Ну, хорошо, теперь я знаю, где вы. Отдыхайте, - сказал он добродушно и повесил трубку.
Я стояла с телефонной трубкой в руках, и последние надежды покидали меня. Ольсен ушел, не заметив ничего подозрительного, и даже Тэд пустился по ложному следу.
- Повесь трубку, - сказал Джоэл. Голос был совершенно не похож на голос Джоэла. Точнее, тембр был похож, но интонация совершенно другая: в ней чувствовался некий кураж и самолюбование. Тем не менее, где-то под слоями болезненного комплекса вины, под таившейся в мозгу второй личиной, скрывался мой брат. Психиатрам в клинике понадобились бы месяцы, чтобы с пентоталом и гипнозом до него добраться. Но теперь, не имея в своем распоряжении ничего, кроме отчаяния, мне нужно было попробовать добиться этого самой.
- Джоэл, - твердо сказала я, положив трубку, - тебе не удастся сбить их со следа.
- Удастся, - спокойно ответил он.
- Но теперь, после Эрики, они будут подозревать именно тебя, - я старалась, чтобы в голосе не было осуждения.
Не знаю, что поняли дети из моего разговора с Тэдом, но если они не догадывались о том, что произошло с Эрикой, теперь им все стало ясно. Для них это было страшным потрясением, но они мужественно перенесли его. Их ребячьи лица стали не по-детски серьезными, они сидели молча и старались не шевелиться.
Джоэл кивком указал Питеру на лежащую на столе рыбку.
- Убери её в холодильник, - приказал он.
Питер вышел из-за стола, взял блюдце и понес к холодильнику.
- Заверни вначале. Всему тебя нужно учить.
Мы молча наблюдали за тем, как Питер пошел к буфету, достал из него рулон алюминиевой фольги, оторвал кусок и завернул рыбу. Когда он закрыл холодильник, Джоэл велел:
- Садись, - и Питер снова сел на место.
- Полиция будет продолжать искать Потрошителя, а это не я, - спокойно сказал Джоэл. - Они знают, что когда это все началось, я был в Марокко.
- Потрошителем был Тони Перес - сказала я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21