Единства в этой работе не было. Последнее
обстоятельство заставляло иногда ученых юристов XIX века,
придававших первостепенное значение классическому римскому
праву, сурово судить дигесты Юстиниана. Однако, дигесты,
несмотря на многие их несовершенства, сослужили большую
практическую службу, к тому же они сохранили потомству богатый
материал, извлеченный из произведений классических римских
юристов, которые далеко не все до нас дошли. Одновременно с
работой над дигестами Трибониану и двум его ученым помощникам,
Феофилу, профессору в Константинополе, и Дорофею, профессору в
Бейруте (Сирия), была поручена новая задача. По словам
Юстиниана, не все "были способны выносить тяжесть столь великой
мудрости", т. е. кодекса и дигест; например, молодым людям,
"которые, стоя в преддверии законов, стремятся войти в самое
святилище", [+46] было нужно хорошее практическое руководство. В
том же 533 году был составлен, преимущественно в учебных целях,
официальный элементарный курс гражданского права, состоявший из
четырех книг и получивший название институций (Institutiones);
последние должны были, по словам императора, свести "все мутные
источники древнего права в одно прозрачное озеро". [+47]
Императорский указ, которым санкционировались институций, был
адресован "к жаждущей законов молодежи" (cupidae legum
juventuti). [+48]
Во время работ над дигестами и институциями текущее
законодательство не бездействовало; было издано немало указов;
целый ряд вопросов требовал пересмотра. Одним словом, кодекс в
издании 529 года уже оказался во многих своих частях устаревшим.
Тогда было приступлено к новой переработке кодекса, которая и
была закончена в 534 году. В ноябре этого года второе издание
кодекса, исправленное и дополненное, было опубликовано под
названием Codex repetitae praelectionis. Последнее издание
уничтожало собой издание 529 года и заключало в себе указы со
времени Адриана до 534 года. Этим закончено было составление
Свода. Это первое издание Свода не сохранилось.
Указы, выходившие после 534 года, назывались новеллами (novellae
leges). В то время как кодекс, дигесты и институции были
написаны на латинском языке, громадное большинство новелл было
издано уже на языке греческом, что являлось серьезной уступкой
со стороны императора, пропитанного римскими традициями,
требованиям действительной жизни. В одной новелле Юстиниан
писал: "Мы этот закон написали не на отечественном языке, но на
разговорном греческом, чтобы закон всем был известен из-за
легкости понимания ". [+49] Сам Юстиниан, несмотря на свое
намерение, не собрал в одно целое выходившие при нем новеллы. Но
некоторые частные сборники новелл были составлены во время его
правления. Новеллы рассматриваются как последняя часть
законодательства и являются одним из самых важных источников для
внутренней истории его эпохи.
Все указанные четыре части - кодекс, дигесты, институции и
новеллы - должны были, по мысли императора, составить один свод,
или Corpus, права; но при нем они не были соединены в такой
сборник. Только позднее, в Средние века, начиная с XII века,
когда в Европе возродилось изучение римского права, весь
законодательный свод Юстиниана стал называться Corpus juris
civilis, т. е. Свод гражданского права. Так он называется и в
настоящее время.
Громоздкость законодательного творения Юстиниана и уже
малопонятный для большинства населения его латинский язык
привели к тому, что еще при жизни императора появился ряд
греческих толкований (парафраз, indices, комментариев) отдельных
частей Свода, более или менее дословные переводы институции и
дигест с примечаниями, различные переработки кодекса на
греческом языке, особенно при помощи изложения или перевода его
текста с примечаниями (так называемые indices). Эти вызванные
потребностями времени и практическими соображениями небольшие
юридические сборники на греческом языке, иногда заключавшие в
себе немало ошибок и искажений первоначального латинского
текста, оттеснили оригинал и почти заменили его. [+50]
Сообразно с новыми законодательными трудами было преобразовано и
юридическое преподавание. Были составлены новые программы. Курс
объявлялся пятилетний. Главным предметом изучения в первый год
были институции, во второй, третий и четвертый - дигесты и,
наконец, в пятый год - кодекс. "Ученики, - писал Юстиниан, -
раскрыв себе все тайны права, да не имеют ничего скрытого, но,
прочтя все, что для нас составлено Трибонианом и другими, да
сделаются прекрасными ораторами и хранителями справедливого
суда, превосходными мастерами в своем деле и счастливыми
правителями во всяком месте и во всякое время ". [+51] Обращаясь
к профессорам, Юстиниан писал: "Начинайте, с помощью Божьей,
обучать праву учеников и открывать им путь, который мы обрели,
чтобы они, следуя по этому пути, сделались превосходными
служителями справедливости и государства и чтобы вы заслужили на
веки вечные величайшую славу ". [+52] Обращаясь к учащейся
молодежи, император писал: "С величайшим вниманием и бодрым
усердием примите эти наши законы и покажите себя настолько
сведущими, чтобы вас ободряла прекраснейшая надежда, по
окончании полного курса права, быть в состоянии управлять
государством в тех частях его, которые вам будут вверены". [+53]
Само преподавание сводилось лишь к простому усвоению
преподаваемого материала и толкованию на основании последнего;
прибегать же к первоисточникам, т. е. к сочинениям классических
юристов, для проверки и лучшего понимания текста, не
разрешалось. Допускались лишь буквальные переводы и составление
кратких пересказов и извлечений.
Несмотря на вполне понятные несовершенства в выполнении и многие
методологические недостатки, гигантское законодательное творение
VI века имеет всемирное непреходящее значение. Свод Юстиниана
сохранил нам римское право, вписавшее существенные принципы того
права, которое управляет современными нам обществами. "Воля
Юстиниана, - как пишет Диль, - совершила одно из самых
плодотворных деяний для прогресса человечества". [+54] Когда в
Западной Европе началось с XII века изучение римского права,
или, как обычно называют это явление, рецепция римского права,
то во многих местах Свод гражданского права делается настоящим
законом. "Римское право, - пишет проф. И. А. Покровский, -
воскресло для новой жизни и во второй раз объединило мир. Все
правовое развитие Западной Европы идет под знаком римского
права, все самое ценное из него перелито в параграфы и статьи
современных кодексов и действует под именем этих последних".
[+55] Уже одно законодательное дело Юстиниана дает ему полное
право именоваться в истории Великим.
В новейшее время в изучении законодательного творения Юстиниана
замечается интересное явление. До сих пор изучение Юстинианова
свода, не считая новелл, служило средством для лучшего
знакомства с римским правом и имело, таким образом,
вспомогательное значение. Сам по себе свод не изучался, не
служил предметом "независимого" исследования. При такой
постановке вопроса главный упрек делу Юстиниана заключался в
том, что он или, скорее, Трибониан, извратил классическое право,
сокращая или дополняя тексты. В наши дни, однако, упор делается
на то, соответствовало ли творение Юстиниана нуждам его времени,
в какой мере оно успело их удовлетворить. Изменения классических
текстов надо, соответственно, рассматривать не как результат
произвола составителей, а как результат их желания приспособить
римское право к условиям жизни восточной империи VI века.
Успех кодекса в выполнении этой задачи следует рассматривать в
связи с общими общественными условиями времени. И эллинизм, и
христианство должны были оказать влияние на работу составителей.
Живые обычаи Востока также должны были быть отражены в
пересмотре старинных римских законов. В соответствии с этим
некоторые исследователи говорят о восточном характере
законодательной деятельности Юстиниана. Задача современной
историко-юридической науки - определить и оценить византийские
влияния на Юстиниановом Своде, а именно в кодексе, дигестах и
институциях. [+56] Новеллы Юстиниана как текущее
законодательство, конечно, отражали на себе условия и нужды
современной эпохи.
Острогорского не называет (у него оно только в примечании). В
основном же тексте А. А. Васильев по непонятным причинам пишет о
Г. А. Острогорском - "a German scholar". Ввиду того, что
последняя характеристика никак не соответствует истине, редактор
рискнул предложить замену.
Во время Юстиниана процветали три школы права. Одна - в
Константинополе, другая - в Риме и третья в Бейруте. Все
остальные школы были закрыты, ибо они служили базой для
язычества. В 551 году Бейрут (Берит) был разрушен страшным
землетрясением, за которым последовала приливная волна и пожар.
Бейрутская школа была перенесена в Сидон, но в дальнейшем
значения не имела. В России, при царе Федоре Алексеевиче
(1676-1682), существовал проект перевода Юстинианова Свода на
русский. Г. А. Острогорский [*4] опубликовал недавно статью по
этому вопросу, где назвал этот проект подвигом, достойным
Геракла (hoc opus Hercule dignum). К сожалению, этот проект
реализован не был. [+57] [*5]
Церковная политика Юстиниана
Как наследник римских цезарей, Юстиниан считал своей
обязанностью воссоздать Римскую империю. Но вместе с этим он
желал, чтобы в государстве был один закон и одна вера. "Единое
государство, единый закон и единая церковь" - такова была
краткая формула всей государственной деятельности Юстиниана.
Исходя из принципа абсолютной власти, он полагал, что в хорошо
устроенном государстве все должно было подлежать императорскому
вниманию. Понимая, какое прекрасное орудие для правительства
представляла собой церковь, он прилагал все усилия к тому, чтобы
она находилась в его руках. Исследователями обсуждался вопрос о
том, какие побуждения руководили Юстинианом в его церковной
политике; в то время как одни склонялись к тому, что в последней
политические мотивы стояли на первом плане, что религия была
лишь прислужницей государства для государственных целей, [+58]
другие писали, что этот "второй Константин Великий за делами
церкви готов был забывать свои прямые обязанности
государственные". [+59] Желая быть хозяином в церкви, Юстиниан
не только стремился иметь в своих руках внутреннее управление и
судьбу духовенства, не исключая самых высших его представителей,
но и считал своим правом устанавливать среди своих подданных
определенную догму. Какого религиозного направления
придерживался император, такого же направления должны были
придерживаться и его подданные. На основании вышеизложенного
византийский император имел право регулировать быт духовенства,
замещать по своему усмотрению высшие иерархические должности,
выступать в качестве посредника и судьи в клире; он
покровительствовал церкви в лице ее служителей, способствовал
постройке храмов, монастырей, умножению их привилегий; наконец,
император устанавливал вероисповедное единство среди всех
подданных империи, давал последним норму правоверного учения,
участвовал в догматических спорах и давал заключительное решение
по спорным догматическим вопросам. Подобная политика светского
преобладания в религиозных и церковных делах, вплоть до тайников
религиозных убеждений человека, особенно ярко проявленная
Юстинианом, получила в истории название цезарепапизма, и этот
император считается одним из наиболее типичных представителей
цезарепапистического направления. [+60] Глава государства был
цезарем и папой, т. е. совмещал в своей особе всю полноту власти
светской и духовной. Для историков, выдвигающих политическую
сторону деятельности Юстиниана, главным мотивом его
цезарепапизма было стремление обеспечить свою политическую
власть, укрепить государство и найти для случайно доставшегося
ему трона религиозную опору.
Юстиниан был религиозно образованным человеком, знал хорошо
Священное Писание, любил лично участвовать в религиозных спорах
и являлся автором церковных песнопений. Для Юстиниана
религиозные несогласия, как вносившие смуту в государство,
казались опасными и с политической точки зрения: они угрожали
единству империи.
Мы уже знаем, что два последних предшественника Юстина и
Юстиниана, Зенон и Анастасий, вступили на путь примирения с
восточной монофизитской церковью и тем самым порвали отношения с
римской церковью. Юстин и Юстиниан определенно встали на сторону
последней и возобновили с ней общение. Это обстоятельство должно
было снова оттолкнуть от Юстиниана восточные провинции, что
совершенно не входило в планы императора, желавшего установить
единую веру в своем обширном государстве. Осуществить же
религиозное соединение Востока с Западом, Александрии и Антиохии
с Римом, было невозможно. "Правительство Юстиниана, - по словам
одного историка, - в церковной политике представляло собой
двуликого Януса, одно лицо которого было обращено на Запад,
спрашивало директив у Рима, а другое на Восток, искало истины у
сирийского и египетского монашества". [+61]
Поставив в начале своего правления в основу церковной политики
сближение с Римом, Юстиниан должен был выступать защитником
Халкидонского собора, против которого были непримиримо настроены
восточные провинции. Римский престол пользовался при нем
наивысшим церковным авторитетом. В своих письмах к римскому
епископу Юстиниан называл его "папой", "папой римским",
"апостольским отцом", "папой и патриархом" и т. д., причем титул
"папа" прилагался исключительно к римскому епископу. В одном
послании император называет папу "главой всех святых церквей"
(caput omnium sanctarum ecclesiarum) [+62] и в одной из своих
новелл определенно говорит, что "блаженнейший архиепископ
Константинополя, Нового Рима, занимает второе место после
святейшего апостольского престола Старого Рима" [+63]
Юстиниану пришлось столкнуться с иудеями, язычниками и
еретиками;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87