– Сейчас я усну, а завтра утром буду как новенький. – Маг повернул голову и посмотрел на Дария. – Ты как, нормально? Что с головой?
– Пустяки, – отмахнулся гном. – Меня больше волнует твое состояние.
– Ты же меня знаешь… – сказал некромант и моментально уснул.
Дарий подошел к нему. Мартин шагнул в сторону, и некроманта осветил слабый вечерний свет. Рихтер практически лишился одежды, все его тело было покрыто сочащимися ранами, особенно живот и руки. Зато лицо практически не пострадало. Видимо, оно начало восстанавливаться в первую очередь.
– Давай оставим его одного, – прошептал гном. – Пусть спит. Для него сон сейчас самое лучшее лекарство.
Мартин покачал головой и, не говоря больше ни слова, вышел. Рядом с хижиной валялось толстое, еще нетрухлявое бревно, и они на нем с относительным удобством расположились. Костер разводить не стали, боясь, что огонь может выдать их убежище. На свежем воздухе Дарию стало значительно лучше, в голове сразу же прояснилось.
– Я встретил Рихтера вон там, на пригорке, – сказал Мартин, показав рукой, где именно это произошло. – Признаюсь, тогда он выглядел намного хуже и от моей помощи не отказывался. Но его раны затягиваются прямо на глазах. Удивительно. – Он покачал головой.
– А где Тремс?
– Я отпустил его пастись. Надеюсь, у него хватит ума не уходить далеко. На этом берегу реки частенько появляются волки.
– Странно, леса больше нет, а волки есть.
– Степные, – пояснил Мартин. – Но когда они голодны, то становятся еще злее, чем те, к которым ты привык у себя на севере.
– Волки всегда голодны, это всем известно, – изрек Дарий. – А Рихтер не рассказывал, как ему удалось выбраться с площади?
– Нет. Только рявкнул, что не собирается обсуждать со мной этот вопрос, – Мартин вздохнул. – А я ведь его еще не успел ни о чем спросить. Я так рад, что в итоге все обошлось. Сегодняшний день и вправду получился очень длинным. И непредсказуемым.
– Ты, наверное, тоже устал не меньше, чем мы.
– Да, вы оба заставили меня изрядно поволноваться, – признался монах, широко улыбнувшись и блеснув в темноте зубами. – И хоть моя жизнь находилась в относительной безопасности, мне все равно было нелегко. Кстати, раз я не могу вернуть тебе деньги, то моя лошадь теперь по праву принадлежит тебе.
– Не говори глупостей, – сказал Дарий.
– Нет, это очень важно, – возразил Мартин. – Я привык держать слово.
– Хорошо, – Дарий решил не спорить с принципиальным монахом, – в таком случае считай, что я ее тебе подарил.
– Получается не слишком честно, но делать нечего, – согласился Мартин. – И хотя я редко принимаю столь ценные подарки, в этот раз не откажусь. Мне же надо на чем-то ехать.
– Ты еще не переменил своего решения? – спросил Ном. – Все еще собираешься освятить Светом жизнь Рихтера?
– Конечно. Но почему ты спрашиваешь об этом? Думаешь, что меня могут отпугнуть возможные трудности вроде тех, с которыми мы сегодня столкнулись?
– Примерно так я и подумал, – признался Дарий.
– Чепуха, – Мартин набросил на голову капюшон, – трудности только закаляют. Я от своей цели не отступлюсь.
– Хотел бы я иметь твою уверенность, – грустно сказал Дарий.
– Отнесись к случившемуся, как к досадному инциденту во время пути. Забудь об этом.
– Легко сказать, сложнее сделать, – пробормотал гном, вспомнив об абсолютной памяти Рихтера. – Но я постараюсь.

На следующее утро Дарий проснулся оттого, что кто-то тряс его за плечо и бодрым голосом призывал вставать. Гном протер глаза и нехотя приподнялся. Перед ним на корточках сидел Рихтер, его одежда все также оставляла желать лучшего, но на теле не осталось ни одного шрама или язвы. Некромант снова был здоров.
– Рихтер! – Лицо Дария расплылось в улыбке.
– Означает ли твоя реакция, что ты рад меня видеть? – Некромант подмигнул другу. – Все как я обещал. – Он развел руками. – Несколько часов сна, и ожоги испарились.
– Вместе с твоим костюмом, – заметил Мартин, пакующий вещи.
– Да, – лицо некроманта омрачилось, – это так. И костюм, и сапоги – все сожрал огонь. Но в скором времени я это исправлю.
– Рихтер, мне нужно с тобой о многом поговорить. – Дарий пытался заглянуть некроманту в глаза, но тот упорно отводил взгляд.
– Зачем? – Рихтер отвернулся. – Считай, что это была очередная неудачная попытка. Мартин, прекрати прислушиваться к нашим словам, словно имперский шпион. Все равно ты не узнаешь обо мне ничего нового.
– Я просто задумался, – обиженно сказал монах.
– Будет не лишним еще раз напомнить, что от того, чтобы свернуть тебе шею, меня удерживает только Дарий. Мой друг – самое доброе существо на свете, но не обольщайся. Я неблагодарный черный маг, поэтому былые заслуги тебя не спасут.
– Рихтер, что нам теперь делать? – спросил Дарий, решив, что все равно серьезно поговорит с некромантом, но позже и без свидетеля.
– Берете лошадей и едете на главную дорогу. Она огибает город с запада.
– Что значит «берете»?! – возмутился Дарий. – Разве мы не вместе?
– Нет, не вместе, – отрезал Рихтер. – Мне нужно вернуться в Кальгаде. Подыскать себе подходящий костюм.
– Нечего тебе там делать, – сказал Дарий. – Нам с таким трудом удалось вырваться из этого проклятого города!
– Я тоже так считаю, – подал голос Мартин. – Не стоит лишний раз искушать судьбу.
– Я куплю одежду и провизию. Не могу же я продолжать путь в таком виде! Кроме того, в Кальгаде остались мои должники, – как бы вскользь заметил Рихтер.
– Должники?! – переспросил Дарий взволнованно, но Рихтер уже скрылся из виду, свернув за угол хижины.
– Поехали, – сказал Мартин ошеломленному гному. – Лошади ждут. Твои вещи я собрал.
– Его нужно остановить! – Гном бросился вслед за некромантом.
– Поздно, – сказал монах с невозмутимым видом. – Слышишь стук копыт? Ни тебе, ни мне его не догнать.
– Но одному Создателю известно, что он там натворит! Я не понимаю, почему ты так спокоен. Ведь ты же с нами для того, чтобы удерживать его от подобных поступков!
– Это месть, – терпеливо объяснил Мартин. – Месть оправданная, справедливая. И потом, я тоже считаю, что жители города поступили с нами премерзко. Они хотели тебя хладнокровно казнить, а ты их защищаешь.
Дарий нахмурился:
– Я их не защищаю. Меня беспокоит только Рихтер.
– Свет спасет всех невиновных. Он не оставит в беде того, кто живет честно, чья душа подобна безупречном кристаллу, – серьезно сказал Мартин. – А об остальных жалеть нечего. – Он немного помолчал. – Когда я увидел глаза Рихтера вчера вечером… он ехал без сил, согнувшись и, чтобы не упасть, держался за гриву своего строптивого жеребца, я… Как рассказать о том, что промелькнуло в моей голове? – продолжил он сбивчиво. – Сотни образов обрывки мыслей, и такая невыносимая, нечеловеческая боль, которую нельзя вынести, оставаясь в сознании. Но это были не мои мысли, а Рихтера. – Мартин посмотрел на Дария и виновато усмехнулся: – Дарий, с того момента для меня кое-что изменилось, стало понятнее, яснее. Рихтер заслужил свое право на месть.
– Не верю своим ушам… – Дарий покачал головой. – И это мне говорит монах.
Гном забрался на свою лошадку, безропотно подставившую ему спину. Его лошадь была прямой противоположностью Тремсу – кроткая, миролюбивая, она мечтала только о мешке овса и залитой солнцем лужайке с сочной травой.
Они ехали медленно, часто останавливаясь. По молчаливому согласию оба прижались к обочине, пропуская более торопливых путешественников. Торговцы, проповедники, актеры, менялы, безземельные селяне, мечтающие найти счастье в городе, коробейники, всякий сброд, которого в избытке на любой дороге, – все они спешили.
Рихтер нагнал друзей только после обеда. Они уже обогнули город и отдалились от него на приличное расстояние. Дарий услышал знакомый резвый стук копыт и обернулся. Рихтер с довольным видом помахал друзьям. На некроманте был новый, сшитый по последней моде костюм, жилет и рубашка. А также блестящие сапоги. Естественно, Рихтер остался верен себе, и поэтому новый наряд был исключительно черного цвета.
– Держи. – Он кинул гному сумку с продуктами. – Нам этого хватит на первое время, если, конечно, Мартин дальше будет проповедовать смирение желудка. Как вам мой новый вид?
– Ты, как всегда, сногсшибателен, – оценил Дарий.
– Можешь хоть сейчас отправляться на королевский бал, – сказал Мартин.
– Это потому, что я нашел практически мой размер. Немного длинноваты штаны, но я их заправил, поэтому они меня не беспокоят.
– А что с твоими должниками?
– Я все уладил, – уклончиво ответил Рихтер. – Они нас больше не побеспокоят.
Дарий, пораженный внезапной догадкой, обернулся и, приставив ладонь к глазам, посмотрел на город. Что-то было не так. Ему только кажется или над городом действительно поднимается дым?
– Рихтер… – Голос гнома дрогнул. – Неужели ты действительно поджег Кальгаде?
– По крайней мере, я оставил жителям шанс спастись. Далеко не все они сгорят заживо.
– Не все?!
– Да, я исключаю из их числа некоторых людей, которые тебя хладнокровно обрекли на смерть. Судью, например.
– Рихтер… – Дарий снова обернулся и вторично посмотрел на город, над которым уже был хорошо заметен столб дыма.
– Лучше не оборачивайся, – посоветовал некромант. – Я не хочу, чтобы тебя потом преследовали кошмары.
– Это ужасно… – Дарий побледнел. – Целый город…
– Это реальность, – с грустной усмешкой сказал Рихтер. – Для этого города было бы лучше с нами не связаться, но это случилось, и теперь через несколько часов от него останутся только дымящиеся развалины. С равнин хорошо дует ветер. Но оставим Кальгаде. У нас другая цель. Вернсток – вот куда нам нужно.
– А если в Вернстоке случится что-то подобное, ты его тоже сожжешь? – спросил Дарий.
– Нет. Подобное повторение маловероятно, да и в Вернстоке мне не позволят такое проделать. Это великий город. И его строили не для того, чтобы всякие заезжие искатели приключений вроде меня поджигали там дома.
– Несправедливо, что тот, кто рожден давать жизнь забирает ее, – сказал Мартин. – У некромантов странная судьба.
– Вот только проповедей не надо, – раздраженно огрызнулся Рихтер. – Это лишнее. Дорога всегда полна неожиданностей, как правило, очень неприятных, поэтому я не хочу больше удивляться нашим злоключениям. Сколько их еще будет? За годы путешествий я многого насмотрелся и мог бы рассказать о том, что подстерегает путников на дорогах, но зачем? Вряд ли это скрасит нашу поездку. – Рихтер поправил шейный платок и воротник плаща. – Поэтому предлагаю больше никогда не вспоминать о Кальгаде.
Некромант пришпорил коня, дав таким образом понять, что тема исчерпана.
Прислушавшись к себе, гном обнаружил, что судьба города на самом деле его мало волнует. Дарий порылся в сумке, нашел яблоко и принялся его жевать. Что бы ни случилось, а о своем желудке лучше позаботиться.

Хотел ли он это сделать?
Да, хотел. Он ощущал своей кожей раскаленный жар, чувствовал, что убьет их, и это радовало его сердце. Можно говорить что угодно, находить любые оправдания, но от самого себя правду не скроешь. Вернулись старые обиды, разочарование в окружающем его мире, в людях.
Он не сделал им ничего плохого, а они решили его убить. За что? Он всего лишь проезжал через их город. Жители Кальгаде сами виноваты, что из обычных людей – бледных теней, которые его не интересовали, в один миг превратились во врагов.
А что случается со всеми врагами Рихтера? Правильно, у них не было ни единого шанса. В бессмертии есть и положительные стороны. Всегда можно отомстить тому, кто осмелился покуситься на твою жизнь.
Кто сказал, что обиды вернулись? Они никуда не уходили. Дарий отвлек его от ненависти, приоткрыл завесу, окутывавшую его разум, и он увидел за ней солнце. Но это был самообман. Солнце оказалось факелом, который держало в руке ничтожество, зажегшее его костер. Нет, ну какова наглость! Знали бы они, кто он такой, не стали бы с ним связываться!
Рихтер повернул голову, чтобы найти на небе любимое созвездие. Три яркие звезды, расположенные в ряд. Ему не раз случалось ночевать вот так, на открытом воздухе, и, если погода была хорошая, он не видел в этом ничего дурного. Наломать веток, разжечь костер, чтобы его тепло согревало тебя остаток ночи, – дело нескольких минут.
Над головой то и дело проносились летучие мыши, охотящиеся за насекомыми, которых сейчас было в избытке. Ночь – это еще не повод для прекращения жизни. Жизни и в темное время суток достаточно, только она другая. С особенностями, присущими только ее создадим. Мимо лица некроманта пролетела ночная бабочка, едва не задев его щеку. Рихтер невольно вздрогнул.
Они движутся все дальше на юг, а это значит, что лето уже совсем рядом и скоро от этих насекомых не будет покоя ни днем, ни ночью.
Некромант лежал с открытыми глазами, смотря на звездное небо. Его мысли текли медленно, словно в вязком сиропе. Отныне у него есть кровный брат. Отлично! При мысли о брате в глубине души Рихтера что-то шевельнулось. Он привык быть всегда один, но теперь у него есть друг, ближе которого никого не может быть на свете. Удивительно… Он готов был отдать за это все, что имел, а Дарий считает, что это он в неоплатном долгу у него. Глупости! Для него нет ничего ценнее связывающей их дружбы. И то, что ему пришлось вынести за Дария казнь, – это не цена. Он перенес по собственной воле столько смертей, что еще одна для него, по сути, не имела значения.
На какой-то миг там, на площади, Рихтеру показалось что, совершив благородный поступок, фактически принеся себя в жертву, он заслужит прощение и Смерть придет к нему. Но огонь, разрывающий его тело и разум на куски, напомнил ему, что он не прав. Как он кричал от боли!
Рихтер без труда простил себе этот маленький миг слабости. Незачем без конца упрекать себя в малодушии. Он же не виноват в том, что его сознание выбрало на редкость неподходящий момент, чтобы вернуться.
Но рано или поздно наступит пора, когда жизненный путь Дария подойдет к своему логическому концу, и он, Рихтер, ничего не сможет с этим сделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49