OCR Вера; Spellcheck rifffa
«Тайна двух сердец»: Панорама; Москва; 1997
ISBN 5-7024-0619-2
Аннотация
Стремительно вспыхнувшая любовь молодой американки к испанскому бизнесмену обрывается весьма драматически: он прогоняет девушку из своего дома. Благородный сеньор испытывает естественное чувство презрения к женщинам, готовым вступить в интимную связь ради материальной выгоды. Но юная леди доверила жгучему красавцу девичью честь, будучи преисполненной искреннего чувства любви. Как доказать ему это? Распутать клубок взаимных подозрений и интриг третьего лица героям романа удается лишь спустя пять лет после первой встречи.
Элла Уорнер
Тайна двух сердец
ПРОЛОГ
Сколько же гадостей натворил Рой! Даже мысль об отчиме заставляла Бет содрогаться.
Пять лет назад, после возвращения из Испании, переполненная болью, Элизабет Харди не имела представления, чем ей заняться. Когда подруга спросила, не хочет ли она поработать летом в небольшом манхэттенском ресторанчике, специализирующемся на устройстве конфиденциальных деловых обедов и семейных торжеств, девушка с благодарностью приняла предложение. Она была рада заняться чем угодно, лишь бы заполнить пустые дни и отвлечься от мрачных мыслей о своем первом и таком быстротечном любовном романе, казавшемся сном. Дурным сном, потому что роман закончился позорным фиаско.
Узнав, что падчерица работает в столь любимом бизнесменами заведении, Рой подбросил несколько заказов на обеды. Бет была благодарна ему. Ей не хотелось обострять с ним отношения, особенно после того, что случилось в испанском городе Малага. Они с подругой обслужили несколько деловых обедов к полному удовлетворению клиентов.
Затем отчим организовал обед членов совета директоров одной небольшой компании и сказал, что Бет не останется в обиде, если только сделает все как надо. Когда она спросила, что он имеет в виду, Рой заговорщически подмигнул и показал ей маленький магнитофон, предложив спрятать его где-нибудь под столом незадолго до прихода гостей.
– Компания созрела для того, чтобы ее перекупили, – объяснил он.– Кое-кому интересно узнать, о чем люди будут говорить за обедом.
Бет с отвращением покачала головой.
– Вы хотите, чтобы я шпионила?
– Не шпионила, а зафиксировала разговоры, – без тени смущения поправил Рой.
– С магнитофоном? Это незаконно. Я не сделаю этого.
Отчим пришел в ярость:
– Ты глупа как пробка! Это – бизнес! Все так делают.
– Но не я! – яростно запротестовала Бет.
И тут Рой со всего размаху залепил ей пощечину.
Потом он неуклюже извинялся за то, что вышел, дескать, из себя. Но за то, что пытался втянуть ее в такое грязное дело, прощения ему не было. Вот тогда у девушки и зародилось неясное подозрение, что Рой сыграл какую-то роковую роль в ее отношениях с Эрнаном Дуаресом.
Вскоре после того скандального случая, связанного с магнитофоном и подслушиванием, Бет съехала из дому и сняла квартиру на паях с Дорианом, приятелем еще со школьных времен. Спустя какое-то время острота отношений между нею и отчимом немного сгладилась, но прежнего доверия к нему уже не было.
Хозяин манхэттенского ресторана, видя сколь старательна и любезна с посетителями Бет, направил ее на краткосрочные курсы кулинарии и ресторанного сервиса. Увлекшись неожиданно приобретенной профессией, девушка неожиданно почувствовала тягу и к другому занятию – стала пописывать статейки о нью-йоркских рестораторах, застольях знаменитостей и секретах кулинарного мастерства. Неожиданно ее пригласили работать репортером в известном специализированном издании – журнале «Кухня народов мира». Но самым неожиданным было другое. Однажды ответственный редактор отдела, увядающая, но еще полная сексуального запала рыжекудрая красавица Маргарет Милтон, вызвала Бет к себе.
– Что-то ты грустна в последнее время, недотрога ты наша. Все то же затишье на любовном фронте? – Редакторша игриво взглянула на зардевшуюся младшую коллегу.– Не пора ли подбавить в пресное блюдо личной жизни немного перчику?
Бет смущенно насторожилась: что там еще на уме у этой неугомонной почитательницы сильного пола? Но Маргарет уже сделала серьезное лицо, уставившись на подчиненную.
– Мы давно не писали о национальной кухне Испании. Они там организовали в Малаге международные курсы кулинаров. Слетай-ка проветрись и подготовь несколько отчетов в очередной номер.
Потерявшая дар речи, Бет немо открыла рот, но рыжекудрая уже не смотрела на нее. Она плотоядно закатила глаза к потолку:
– Ах, какие в Андалусии мужчины!
1
Бет вошла в гостиничный лифт. Старомодно вычурный, украшенный позолотой, он являл собой образчик типично европейской конструкции начала века. А главное – так напоминал лифт на вилле Сан-Рокес, что у девушки забегали мурашки по спине.
– Не беспокойтесь, милочка. Может, этот агрегат и выглядит допотопным, но я уверена, что он совершенно безопасен.
Молодая американка удивленно моргнула, внезапно поняв, что успокоительные слова адресованы ей. Еще одной пассажиркой была дама неопределенных лет.
– Простите, что? – очнулась Бет. Незнакомка доброжелательно улыбнулась.
– Я не могла не заметить, с каким страхом вы осматривались, – прямо-таки посерели. Если вы страдаете клаустрофобией, вам лучше пользоваться лестницей– будете чувствовать себя уверенней.
Наверное, я чувствовала бы себя уверенно, если бы вообще не приезжала больше в Испанию, уныло подумала Бет. Она оценила заботу женщины, однако ее обеспокоило вовсе не замкнутое пространство или ненадежность лифта. Дело было в другом: она снова оказалась в Малаге – том самом городе, где жил Эрнан Дуарес. Воспоминания о нем до предела натягивали нервы. Здесь все, на что обращался ее взгляд, напоминало об этом человеке. Щемящее чувство тревоги появилось еще в аэропорту.
Совершила ли она ошибку, согласившись лететь сюда по заданию редакции? Бет думала, что сможет безболезненно посетить эту страну пять лет спустя после первого визита, но, похоже, недооценила силу своей памяти. Казалось, что она была здесь не много лет назад, а вчера. Впрочем, даже если и совершила ошибку, жалеть о ней теперь слишком поздно.
Американка сглотнула комок.
– Со мной все в порядке... Спасибо вам. Видите, мы уже в полной безопасности, на первом этаже.– Она отступила в сторону, пропуская женщину в холл. Та вышла и протянула руку:
– Нэнси Мур.
– Бет... Элизабет Харди.
– Вы тоже посещаете кулинарные курсы? – спросила Нэнси, когда они направились в одну сторону.– В некотором смысле. Я пишу о них для журнала, в котором работаю... Он называется «Кухня народов мира», – объяснила Бет, радуясь, что может сосредоточиться на настоящем, а не на прошлом.
– Правда? Как интересно! Я отлично знаю ваш журнал, покупаю его каждый месяц. Это просто очаровательно – встретить кого-то, кто работает в нем. Элизабет Харди... Мне кажется, я читала ваши статьи. Так вы журналистка?
– Я пишу очерки.
– И вы здесь для того, чтобы написать об этих курсах?
Бет кивнула:
– Да, нам кажется, что они заинтересуют многих наших читателей.
– Конечно, в этом нет никаких сомнений. Я люблю испанскую кухню, но меня привлекло то, что здесь будут не только занятия по кулинарии, но и экскурсии. Ведь Испания – такая красивая страна, не правда ли?
Несколько ужасающе долгих мгновений Бет боролась со своим голосом.
– Да... Красивая...
Как же трудно далось ей это признание, – несмотря на неоспоримость истины. Пять лет назад Эрнан безжалостно разрушил все, что у нее было связано с Испанией. В девятнадцать лет она оставалась наивным подростком, все еще переживавшим крах брака родителей, впечатлительным и очень ранимым. А этот испанец казался мужчиной ее мечты... мужчиной мечты любой женщины, до тех пор, пока... Бет тряхнула головой и оборвала цепочку болезненных мыслей. Возвращение в Малагу замышлялось ею как своеобразный экзорцизм, этакий акт изгнания духов, способ доказать самой себе, что она похоронила часть своего прошлого раз и навсегда. И оно не должно больше бередить ее душу.
Краем глаза она увидела свое отражение в зеркале, мимо которого проходила, и невольно вскинула голову. В свободном льняном костюме, с золотисто-каштановыми волосами, модно уложенными кольцами, и неброским, но выигрышным макияжем Бет выглядела зрелой и опытной женщиной. Каковой и считала себя.
Сейчас ей двадцать четыре, и она стала куда мудрее, чем была в первый приезд в Испанию. Может, и не пополнила за последние пять лет свои познания в том, что касается мужчин, но уж точно приобрела большой жизненный опыт. И не позволит какой-то дурацкой подростковой выходке, как бы мучительно она ни закончилась, преследовать ее всю жизнь.
– Ну, вы видите блюда? – спросила Нэнси, когда они вошли в большой гостиный зал. – Стол выглядит просто восхитительно.
Работа курсов только началась. В день их открытия организаторы устроили вечерний прием. Его гвоздем была дегустация испанских вин и угощение яствами национальной кухни. Столы гнулись под тяжестью множества блюд в нежных мясных и овощных соусах. Здесь были и эстремадурские колбаски, и рыба по-астурийски, и клецки из лангуста по-валенсийски. И уж, конечно, такие популярные блюда, как олья подрига, паэлья, пучеро, андалусское гаспаччо, чанфайна. Бет глубоко вдохнула и, заставив себя расслабиться, принялась за еду. Она намерена насладиться пребыванием в этой сказочной стране и никто и ничто, в том числе и мысли об Эрнане Дуаресе, не испортят ей предстоящие дни.
– Простите, милочка. Мне нужно сказать несколько слов во-о-он той паре. Я познакомилась с ними в самолете по дороге сюда. Мы еще увидимся, – извинилась Нэнси.
Оставшись одна, Бет взяла стакан холодного белого вина, предложенного официантом, и сделала глоток. Очень неплохо, одобрила она про себя ароматный напиток.
– О, мисс Харди! Как вы устроились? Я надеюсь, ваша комната вам понравилась. По-моему, она одна из лучших в отеле.
Бет ответила улыбкой на приветствие Мигеля Родригеса. Он был главным организатором и распорядителем курсов. Массивное телосложение при весьма тонкой талии и добродушное лицо делали его идеальной рекламой испанской кухни.
– Комната превосходна, мне она очень нравится, – заверила его Бет.
– Отель недавно перестроен. Это одна из старейших гостиниц города, однако дела шли все хуже и хуже, пока один местный бизнесмен не купил ее в прошлом году. Он истратил на ремонт огромные деньги, – горделиво сообщил Мигель.
– Все здесь в прекрасном состоянии, так что, уверена, вложение больших средств окажется выгодным, – вежливо ответила Бет.
– Я думаю, да, – согласился испанец.– Хозяин проницательный человек и не из тех, кто тратит время на пустые дела. Думаю, что он может появиться здесь. Во всяком случае, был намерен посетить отель сегодня вечером, и я, естественно, предположил, что он смог бы присоединиться к нам и попробовать некоторые блюда. Кстати, вы знаете, что первый практикум начнется завтра ровно в девять тридцать утра?– спросил он, меняя тему.
Бет кивнула:
– Я получила полную программу еще до отъезда из Америки. С девяти тридцати до двенадцати тридцати каждый день, не так ли?
– Именно так. Это оставляет часовой перерыв на обед и всю вторую половину дня на осмотр города. Надеюсь, на экскурсиях вы тоже присоединитесь к нам?
Бет сделала еще глоток вина и покачала головой, стараясь говорить спокойным деловым тоном:
– Едва ли. Мой журнал все-таки посвящен кулинарии, и это то, на чем я намерена сосредоточиться.
– Что ж, это понятно. Хотя вы, несомненно, не увидите некоторые из наших прекрасных сокровищ. Мы планируем провести по несколько экскурсий в Малаге и Севилье, – уговаривающим тоном произнес Мигель.
Держащая бокал рука Бет едва заметно дрогнула, когда слова собеседника оживили воспоминания о днях, проведенных в этих городах с Эрнаном. Побывала она и в Кордове, и в Кадисе. А в Малаге, одном из самых древних городов мира, основанном финикийцами за много веков до нашей эры, они с Эрнаном бродили по развалинам древнего римского театра, побывали в арабском дворце Аль-Касаба, в замке-маяке «Хибральфаро». На старых улочках города множество прилавков было завалено сувенирами для туристов. Она примерила огромную соломенную шляпу, и Эрнан немедленно купил ее, объявив лучшим образчиком высокой моды из всех, какие ему когда-либо приходилось видеть...
– Я уже бывала в вашей стране, – сказала Бет, пытаясь затолкать тоскливые воспоминания назад, на отведенное им в самом дальнем уголке памяти место.
Глаза Мигеля загорелись– как у любого истово любящего свою страну. Для таких людей нет большего наслаждения, чем обмен восторженными замечаниями о предмете собственной любви с приезжими:
– Правда? Когда?
– Д-давно, – ответила Бет, с ужасом слыша дрожь в своем голосе.
Она разозлилась на себя за это проявление слабости. Сколько женщин так расстраиваются из-за мужчин, которые бессердечно отвергли их много лет назад? Да ни одна! Если не считать дамочек, сходящих с ума и превращающихся в поклонниц мазохизма, безжалостно заметила она себе. Большинство постарались бы познакомиться с кем-нибудь другим и полюбить его. Так какого же черта она не может этого сделать?
Молодая женщина яростно заморгала, заставив отступить казавшиеся неизбежными слезы. Это просто смехотворно. Почему она продолжает думать об Эрнане? В конце концов, нет ни малейшей опасности встретить его здесь. Если только придерживаться своего плана и посещать занятия по кулинарии по утрам, избегая экскурсий после обеда, то никогда и не натолкнешься на старого знакомца где-нибудь в городе.
Кроме того, ему сейчас должно быть тридцать два... или тридцать три? Он, скорее всего, женат! На душе заскребло. Ну почему эта мысль так смехотворно болезненна?
В зал приемов вошли еще несколько человек, и теперь помещение было заполнено небольшими группками болтающих людей. Усилием воли Бет заставила себя улыбаться, переводя взгляд с компании на компанию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17