Как фурункул на заднице. Какой же я идиот!Рей промолчал Он все понял. Пеха мог пойти в нападение на него только по одной причине…Будто подслушав мысли Рея, немного успокоившийся Пеха глухо сказал:– Ты должен меня ненавидеть.– С какой стати?– Это я тебя вложил.– Я уже догадался. Ну и что?– Как это что!? Теперь по твоей милости я самая распоследняя сволочь, стукач. И правильно сделают, если меня замочат, правильно!– Пеха, я могу только посочувствовать тебе.– Твое сочувствие мне до лампочки, – пробурчал Пеха.– Мало того, – продолжал Рей, – считаю, что ты правильно сделал, когда навел людей этого Пал Сергеича на мой след.– Ты что… сбрендил!?– Пока нет. Но уверен, что в противном случае тебя просто забили бы до смерти или искалечили. Я не прав?– Прав. Как они метелили меня… Сволочи!– Вот-вот, и я об этом. А так у нас с тобой есть шанс. Пусть мизерный, но все-таки.– Что-то я не понял… Ты о чем?Рей приблизил свои губы к уху Пехи и прошептал скороговоркой:– Скоро поймешь, будем по делу говорить тихо, не исключен вариант, что в этой каморке полно «клопов», понял?– Да, – так же шепотом ответил заинтригованный Пеха.– Думаю, что нас отпустят, – бодро и в полный голос сказал Рей. – Мы ведь с тобой ни в чем не виноваты.– Верно, – тоже громко откликнулся Пеха, поняв игру Рея. – На кой мы им? Что будем делать? – спросил он уже тихо.– Мне бы от наручников освободиться…– Тоже мне проблема… Момент.Рей удивился уверенности в голосе Пехи, но благоразумно промолчал. Покопавшись в своей одежде, Пеха шепнул:– Повернись ко мне спиной.Рей послушно исполнил его просьбу. Какое-то время Пеха что-то делал с наручниками, а затем они как по волшебству разжали свои железные объятия, и Рей с удивлением обнаружил, что фокус удался.– У тебя был ключ? – спросил он шепотом.– Нет, всего лишь большая английская булавка, – ответил Пеха.– Ты что, всегда ее носишь с собой?Пеха немного помялся, но все же ответил:– Ну да…– Штаны поддерживаешь?– Как тебе сказать… Булавку я ношу от сглаза. Мне так посоветовала одна бабуля-знахарка.– И помогает? – не без иронии поинтересовался Рей.– Конечно, – бодро ответил Пеха. – Знаешь, сколько в этом мире завистников? Так и норовят ножку подставить. Особенно достают энергетические вампиры.– Это еще что такое?– А ты не знаешь? – удивился Пеха.– Да как-то не интересовался разной мистической чушью.– Это совсем не мистика. Доказано наукой.– Ну и чем занимаются эти энерговампиры?– Присосется такая падла и всю твою жизненную силу схавает. Потом человек ходит, как египетская мумия или деревянный истукан – никаких желаний, настроение хуже некуда, болезни разные появляются, дела идут из рук вон плохо… Некоторые из-за этого даже кончают жизнь самоубийством.– И каким же образом они это делают?– Энергию они высасывают через глаза. Заговорят зубы, забьют человеку баки – что-что, а языки у них подвешены, будь здоров – и хана.– Но причем тут булавка? Или ее нужно во время разговора воткнуть энерговампиру в глаз?– Не остри, – обиделся Пеха. – Булавка работает как громоотвод. Она отбирает все черную энергию, которой вампир пытается подавить волю контактера к сопротивлению.– Сиречь, волю жертвы…– Ну да.– Что ж, теперь и я просветился на сей счет. Если выберусь из этой передряги, приобрету себе дюжину булавок – на все случаи жизни.Рей с наслаждением начал разминать кисти рук. План освобождения, который в начале разговора с Пехой едва начинал брезжить, уже полностью вырисовался в его воображении.Нужно рискнуть, твердо решил Рей. Надеяться на милость Мясника и иже с ним не приходилось. И этот тип, худощавый… Судя по всему, для него убить человека, что муху на оконном стекле раздавить.А еще Татарин… Пахан – мстительная сволочь. Он не успокоится, пока не перережет Рею глотку. Рею уже приходилось встречаться с такими злопамятными ублюдками.Нет, надо было его кончать… Надо! Сказав «А», нужно говорить «Б». В борьбе за собственную жизнь места сентиментам не должно быть.– Ты готов? – тихо спросил Рей.– М-м… Да, – с некоторой запинкой ответил Пеха.Он пока не понимал, что задумал Рей.– Ходить можешь?– Если потребуется, побегу вприпрыжку.– Думаю, что скоро такой момент наступит.– Но ведь мы заперты.– Попытка не пытка, как говаривал незабвенный товарищ Сталин. Начнем с первого варианта.– Это что значит?– Ты с системой Станиславского знаком? – ухмыльнувшись, спросил Рей.– Что еще за Станиславский?– Дярёвня ты, Пеха… Был когда-то такой великий актер и педагог. Но мне рассказывать о нем более подробно недосуг. Как-нибудь потом… – «Если будет это потом», – мелькнула черная мысль. – Ты занимался в школьном драмкружке?– Было дело. Как все…«Наверное, изображал колобка в одноименной сказке», – едва не высказал предположение Рей, почувствовавший знакомый прилив энергии, что обычно случалось у него перед боем, но сдержался. Пеха мужик обидчивый.– Вот и ладушки. Будем изображать драку. Нет, даже не драку, а смертоубийство. Поскольку я сильнее тебя, то роль жертвы будешь играть ты.– Но нас ведь вряд ли кто услышит. Тут такое перекрытие… Не говоря уже о том, что это подвал.– Я все-таки надеюсь, что здесь есть «жучки».– Что я должен делать?– Орать благим матом «Помогите, убивают!». А вместе мы будем творить шум, как от настоящего побоища. Благо здесь, как я заметил, валяются какие-то ящики и прочий хлам.– Ты хочешь, чтобы нас прибежали разнимать…– Стоп! Больше ни слова. Люблю догадливых. Когда отворится дверь, мы с тобой должны быть вот здесь… – Рей зажег спичку и принялся втолковывать на ухо Пехе диспозицию.– Кстати, где и у кого ты научился так ловко управляться с замками наручников? – спросил Рей, когда подготовка к «спектаклю» была завершена.– У меня много интересных знакомых, – уклончиво ответил Пеха. – Они считают, что быстро освобождаться от «браслетов» при помощи подручных средств обязан каждый деловой. Ну я и… на всякий случай.– Предусмотрительный ты человек, Пеха.– Будь я предусмотрительным, не пустил бы тебя и на порог своего заведения, – сердито сказал Пеха.– Карма, – ответил Рей.– Что?– Судьба у тебя такая – как мозаика. А я – один из кусочков смальты, с которых творец всего сущего сложил ее замысловатые узоры.– Лучше бы он этот «кусочек смальты» выбросил в сортир, – пробурчал Пеха.– У всевышнего была такая возможность, и не раз, – парировал его выпад Рей. – Но, видимо, ему очень хотелось облагодетельствовать еще и тебя.– Сволочь ты, Ворон! – огрызнулся Пеха. – И каркаешь так же, как твой пернатый сородич.Рей ухмыльнулся и промолчал. О том, как переводится его фамилия на русский язык, знали очень немногие, в том числе и Пеха.– Ну что, начнем? – после небольшой паузы спросил Пеха, массируя горло.Похоже, он намеревался выдать целый концерт. Чего не сделаешь ради спасения…– Поехали, – кивнул Рей и повысил голос до крика: – Так это ты, козел, меня вложил!? Убью, гад! Мать твою!…С этими словами он начал расшвыривать ящика и пинать ногой дверь. Пеха тем временем завопил, как резаный:– Помогите!!! Убивают! А! О! Ух! Помогите!… Что ты делаешь… Что делаешь!? Не бей меня! Больно! А-о-ув… – Пеха захрипел, словно ему стиснули горло, и с силой затопал ногами.– Задавлю! – рычал Рей, с трудом сдерживаясь, чтобы не заржать во весь голос – он мысленно представил, как выглядит Пеха, изображающий борьбу с невидимым противником, который в этот момент душил его за горло.Артист, не без удивления подумал Рей. Наверное, Пехе немало пришлось поупражнялся в актерском мастерстве перед бандитской «крышей» и налоговыми инспекторами, чтобы достичь таких высот.Импровизированный «концерт» продолжался, но реакции от благодарных слушателей почему-то не было. Неужели подвал не оснащен прослушкой?Огорченный Рей на несколько секунд приостановил свой разрушительный поход против ящиков и выругался уже не наигранно, а от всего сердца.И тут он услышал грохот взрыва. Естественно, он был сильно приглушен расстоянием и толстыми стенами узилища, и тем не менее Рей мог побиться об заклад на что угодно и с кем угодно, что это именно взрыв, притом большой мощности. Скорее всего, кто-то пустил в ход армейский гранатомет.– Что это? – трагическим шепотом спросил испуганный Пеха, тоже прекративший свои экзерсисы по методу великого Станиславского, о котором он не имел ни малейшего понятия.– Стреляют, – философски ответил Рей.Выстрелы, последовавшие сразу после взрыва, были едва слышны, но у Рея уже имелся определенный опыт по этой части, поэтому он сразу определил, что дом окружен, и что стрельба ведется из автоматического оружия.Кто это? – думал сбитый с толку Рей. Менты? Или конкуренты бандитов, которые поймали в свои сети его и Пеху?Поди знай…– Кто? – снова задал вопрос Пеха, который вдруг задрожал как осиновый лист – так, что зацокали зубы.Наверное, у него было сильно развито воображение.– Какая разница, – ответил Рей. – Если это милиция, то мне точно каюк. С тюрьмы, судя по всему, я уже не выйду. Но в этом случае хоть ты, возможно, спасешься, и то хорошо. А если братва, тогда читай молитву с прошением, чтобы тебя взяли в рай нектар и амброзию по тарелочкам раскладывать да по бокалам разливать.– П-почему? С к-какой стати? – заикаясь от волнения, спросил Пеха.– А с той, что если это разборка, нас тоже отправят вперед ногами за компанию с Мясником и другими.– Мы-то им зачем!?– Затем, что имеем глаза, уши, и, самое главное, длинный язык. Свидетелей в таких делах живыми не оставляют.– Спасибо, утешил… – горестно всхлипнул Пеха.– Пожалуйста.На какое-то время они умолкли, с тревогой прислушиваясь к событиям наверху. А они явно происходили весьма бурно. Автоматы тарахтели, почти не умолкая, затем прогремел еще один взрыв, и послышались крики.– Дело близится к концу, – заметил Рей, усиленно ворочая мозгами.Он понимал, что нужно предпринять нечто неординарное. Но что именно?– Ты думаешь? – Пеха топтался, рядом, переступая с ноги на ногу и шумно вздыхая.Пеха уже немного оправился от обуревающих его дурных предчувствий и несколько приободрился.– Тут и думать особо нечего, – сказал Рей. – Бой идет, как я понял, лишь возле ворот. Там очень неплохая позиция. А позади дома уже все стихло. Значит, тыл оголен, и победа соловьев-разбойников (или кто они там) не за горами.– Мы пропали… – тоскливо молвил Пеха.– Dum spiro, spero.– Не понял… Что ты сказал?– Пока дышу, надеюсь. Это латынь, Пеха. Древние римляне были мудрыми людьми. Правда, и они в конце концов дали маху, развалив свое государство, но так получилось не от большой учености, а от того, что правящий класс погряз в роскоши, разврате и лени. Что очень напоминает нашу недавнюю и нынешнюю историю. Тебе так не кажется?– Мне не нужно читать тут лекции по обществоведению, – огрызнулся Пеха. – Ты лучше придумай, как нам сделать отсюда ноги.– Чего проще, – невесело осклабился в темноте Рей. – Нужно лишь дождаться пока победители спустятся в подвал. И тогда мы без особых затруднений вознесемся на небеса.– Тебе все хахоньки! – обиделся Пеха. – Эх, мне бы сейчас к Мусе… и детишкам… – произнес он тоскливо.– Перед большой опасностью, которая может закончиться смертью, всегда так.– Ты о чем?– Вспоминаешь все свои прегрешения и ошибки и усиленно каешься.– Ты серьезно? – дрогнувшим голосом спросил Пеха.– Абсолютно. Это я к тому, что нечего хоронить себя раньше времени и вспоминать всуе свою бывшую супругу. Такие воспоминания точно не к добру. Ты еще тещу вспомни. По твоим рассказам, она сущий крокодил.– А что мне остается!? – с надрывом воскликнул Пеха.– Нам. Не тебе одному, а нам, Пеха. Я вот, например, совершенно не чувствую необходимости предаваться экскурсам в свое прошлое. А это значит, что моя интуиция не чувствует приближения чего-то страшного и неотвратимого.– Может, она ошибается?– Не исключено. Но до сих пор интуиция меня не подводила. Поэтому мне хочется верить, что вся эта катавасия закончится со счетом один ноль в нашу пользу.– И что нам нужно сделать для этого?– Доиграть свою постановку до конца. Теперь нам требуется изобразить эффектный финал. Притом сценарий финала будем дописывать по ходу действия. Понял?– Приблизительно.– Это меня радует. А пока замри и слушай.Шум боя наверху продолжался еще минут пять, а затем громыхнула очередная граната и наступила тревожная тишина. И Рей, и Пеха стояли возле двери, едва дыша – прислушивались.– Никого, – наконец не очень уверенно, но с надеждой, прошептал Пеха.– Не может такого быть, – понял его мысль Рей. – Весь этот сыр-бор со стрельбой и шумовыми эффектами затеян вовсе не для тренировки. Если нападавшие победили (а, похоже, так оно и есть), то они просто обязаны обыскать дом от подвала до чердака.– Зачем? – слабо пискнул вмиг расстроившийся Пеха.– Хотя бы для того, чтобы ни в коем случае не упустить ни одного змея подколодного из этого гнезда, – ответил Рей. – Это аксиома для таких операций, Пеха, – добавил он не без рисовки.– А ты откуда знаешь?– Книжки всякие читаю, – отрезал Рей, мысленно выругав себя за ненужную фанаберию. – И в кино хожу.– Ну да, ты у нас шибко грамотный… – В голосе Пехи прозвучала злая ирония.Рей хотел еще что-то сказать, но тут громыхнул засов, и они услышали, что дверь в подвал отворилась. Глава 17 Вошли двое, судя по звуку шагов. На ногах у них явно были не легкие гражданские туфли, а тяжелые ботинки армейского образца. «Спецназ?» – мельком подумал Рей. И озадачился – с таким противником особо не повоюешь, тем более без оружия. Сомнут в два счета.Наверное, те же мысли мелькнули и в голове Пехи, который изображал связанного невольника, потому что он нервно заерзал. Скрючившись и держа руки за спиной, несчастный Пеха лежал в дальнем углу каморки, обильно потея от дурных предчувствий.– Никого… – пробасил один из вошедших.– И где теперь нам искать этого козла? – задал риторический вопрос второй.Этот был хриплоголосый; наверное, парнишка много курит, подумал Рей, услыхав, как он прокашлялся. Интересно, о каком «козле» идет речь? Ассоциировать себя с этим рогатым парнокопытным ему почему-то не хотелось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34