— Десятки тонн. — Мрачный взгляд Кастильи был прикован к адмиралу.
— Этого нельзя допустить. Когда... — Броуз умолк, его бледные глаза сузились. Он оглядел пустые кресла вокруг стола. — Понимаю. Мы не можем задержать «Доваджер Эмпресс» в море и осмотреть его груз. Вы хотите, чтобы наша разведка прояснила ситуацию скрытно, так, чтобы никто ничего не пронюхал.
— Пока — да. У нас нет доказательств, по крайней мере — более надежных, чем в случае с «Иньхэ». Мы не имеем права спровоцировать еще один международный инцидент такого рода, особенно сейчас, когда готовность наших союзников к военным действиям понижена, а Китай почти согласился подписать договор по правам человека.
Броуз кивнул:
— Чего же вы от меня хотите? Кроме того, что я должен держать эти сведения в секрете?
— Отправьте один корабль следить за «Доваджер Эмпресс». Пусть он держится достаточно близко, чтобы в случае нужды задержать китайское судно, но за пределами прямой видимости.
— Даже если наш корабль не покажется китайцам на глаза, они все равно поймут, что их преследуют. Их радар засечет наше судно. Если они везут контрабанду, капитан «Доваджер Эмпресс» по крайней мере будет знать, что за ним наблюдают. Он переведет свой экипаж в режим повышенной бдительности.
— Тут уж ничего не поделаешь. Это положение будет сохраняться до тех пор, пока я не получу конкретные улики. Я рассчитываю на то, что ваши люди не допустят перерастания напряженности в прямое столкновение.
— Вы надеетесь получить дополнительную информацию?
— Да.
Броуз задумался.
— "Доваджер Эмпресс" взял груз первого числа, поздним вечером?
— По моим сведениям, да.
Броуз произвел подсчеты в уме.
— Насколько мне известны порядки в Шанхае и вообще в китайских портах, «Доваджер Эмпресс» не мог отплыть раньше утра второго. — Адмирал протянул руку к телефону, стоявшему у его локтя, и бросил взгляд на президента. — Вы позволите, сэр?
Кастилья кивнул.
Броуз набрал номер и заговорил в микрофон:
— Мне плевать, что сейчас раннее утро, капитан. Делайте, что вам приказывают. — Он умолк и вновь провел ладонью по коротким волосам. — Да, регистр Гонконга. Сухогруз. Пятнадцать узлов. Вы уверены? Отлично. — Он повесил трубку. — При скорости пятнадцать узлов он дойдет до Басры примерно за восемнадцать дней, сделав остановку в Сингапуре — а это обычный маршрут. Если «Доваджер Эмпресс» отплыл в полночь первого числа, он окажется в проливе Хор-Муса ранним утром девятнадцатого по китайскому времени или вечером восемнадцатого — по нашему. Сегодня тринадцатое, значит, через пять суток он войдет в Хор-Муса — последний пункт, в котором мы можем на законных основаниях подняться на его борт. — В голосе адмирала зазвучала озабоченность. — Чтобы разобраться в происходящем, нам остается лишь пять суток, сэр.
— Спасибо, Стивен. Я передам ваши слова своим людям.
Адмирал поднялся на ноги:
— Вашим целям лучше всего соответствует один из наших фрегатов. Резвые машины и среднее вооружение. Он невелик по размерам, и можно надеяться, что его обнаружат не сразу, особенно если оператор радара «Доваджер Эмпресс» — лентяй или заснет на посту.
— Сколько времени потребуется, чтобы снарядить и отправить фрегат?
Броуз вновь снял трубку телефона. На сей раз разговор оказался еще короче. Он дал отбой.
— Десять часов, сэр.
— Выполняйте.
* * *
Джон Смит еще раз посмотрел на зеленый фосфоресцирующий циферблат армейских часов. Три минуты одиннадцатого. Смит беззвучно выругался. Мондрагон опаздывал.
Смит сидел на корточках у острой как бритва коралловой формации, прикрывавшей вход в уединенную пещеру. Он напрягал слух, но до него доносился только звук волн, которые, нахлынув на темный песок, с громким шипением откатывались обратно в море. Едва слышно шелестел ветер. В воздухе чувствовался запах соленой воды и рыбы. На некотором отдалении вдоль берега выстроились лодки, неподвижные, блестящие в лунном свете. Туристы, бродившие днем по острову, с последним паромом отправились в Пенфу.
Смит вновь бросил взгляд на часы. Шесть минут одиннадцатого. Где же Мондрагон?
Два часа назад рыбачья лодка доставила Смита из Линьяна в порт Пенфу, там он взял напрокат мотоцикл и проехал по дороге, окружавшей остров. Отыскав ориентиры, которые значились в полученных им инструкциях, он спрятал мотоцикл в кустах и остаток пути проделал пешком.
Часы показывали уже десять минут одиннадцатого. Смит ждал — нетерпеливо, с тревогой. По-видимому, что-то стряслось.
Он уже собирался покинуть свое укрытие и осторожно осмотреть окрестности, когда вдруг ему почудилось, будто бы грубый песок под его ногами шевельнулся. Смит ничего не слышал, но по его спине пробежали мурашки. Он стиснул в руке свою «беретту», готовый метнуться в сторону, к песку и камням. Внезапно его оглушил отрывистый шепот:
— Не двигаться!
Смит замер на месте.
— Не вздумайте шевельнуть хотя бы пальцем! — Губы говорившего находились в нескольких сантиметрах от уха Смита. — Орхидея.
— Вы — Мондрагон?
— Уж конечно, не призрак великого кормчего Мао, — насмешливо отозвался голос. — Хотя он вполне может бродить где-нибудь поблизости.
— За вами следили?
— Думаю, да. Точно не знаю. Но если «хвост» и был, я его стряхнул.
Песок вновь шевельнулся, и рядом со Смитом возник Эвери Мондрагон. Он тоже опустился на корточки. Это был невысокий черноволосый мужчина, гибкий и худощавый, похожий на чересчур рослого жокея. На его суровом лице выделялись пронзительные, словно у хищника, глаза, внимательно осматривавшие все вокруг — тени у пещеры, фосфоресцирующие волны, кораллы, которые причудливыми изваяниями вздымались из темной воды за линией прибоя.
— Давайте побыстрее покончим с делами, — заговорил Мондрагон. — Если я не вернусь в Пенфу к половине одиннадцатого, то не попаду на Тайвань до завтрашнего утра. В таком случае моя легенда лопнет. — Он оглядел Смита. — Стало быть, вы и есть подполковник Джон Смит? О вас идет молва. Говорят, вы отличный агент. Надеюсь, эти слухи не преувеличены. То, что я вам принес, опаснее ядерной бомбы.
Он вынул простой конверт среднего размера и показал его Смиту.
— Это и есть ваши сведения? — спросил Смит.
Мондрагон кивнул и вновь сунул конверт во внутренний карман куртки:
— Помимо документа вы кое-что передадите Клейну на словах.
— Слушаю вас.
— Внутри конверта лежит список того, что на самом деле перевозит «Доваджер Эмпресс». Так называемая официальная декларация — та, что подписана комиссией по экспорту, — всего лишь дымовая завеса.
— Откуда вы это знаете?
— Подлинная декларация, как это принято в Китае, скреплена «чопом» — личным штампом главного администратора — и официальной печатью фирмы-отправителя. Она адресована компании в Багдаде для производства оплаты. В декларации также указано, что она существует в трех экземплярах. Второй должен находиться в Багдаде или Басре, поскольку на его основании будет осуществлен расчет, а где хранится третья копия, мне неизвестно.
— Почему вы думаете, что ваш документ — это не та декларация, которая была подана в комиссию по экспорту?
— Потому что я видел подложную декларацию собственными глазами. На ней нет штампа главного администратора.
Смит нахмурился:
— Судя по вашим словам, достоверность этих сведений не гарантирована.
— Никаких гарантий нет. Штамп администратора может оказаться поддельным, а компании в Багдаде — подставными. Однако декларация, которую я вам принес, — это счет-фактура со всеми необходимыми реквизитами, отправленная в адрес получателя для производства денежных расчетов. Это дает президенту Кастилье повод распорядиться, чтобы «Доваджер Эмпресс» задержали в международных водах, а нашим парням предоставляет возможность заглянуть в его трюмы. К тому же добытый мной документ — гораздо более весомая улика, нежели в случае с «Иньхэ». И если это дезинформация, то она лишь подтверждает существование в Китае заговора, цель которого — поднять шумиху. Никто, даже Пекин, не решится бросить нам упрек, если мы предпримем меры предосторожности.
Смит кивнул:
— Вы меня убедили. Давайте конверт...
— Это еще не все. — Мондрагон всмотрелся в тени крохотной пещеры. — Один из моих источников в Шанхае поведал мне историю, которую будет нелишне передать Клейну. По очевидным причинам документального подтверждения его словам нет. Он рассказал о пожилом человеке, которого содержат в заключении в сельскохозяйственной колонии ослабленного режима неподалеку от Чунцина — там во время Второй мировой войны находилась столица Чан Кайши. Американцы называют этот город Чуньцзинем. Утверждается, будто бы этого человека держали в различных китайских тюрьмах с 1949 года, когда коммунисты одолели Чан Кайши и прибрали страну к рукам. Мой источник сказал, что этот старик владеет мандаринским диалектом и многими другими, но внешне ни капли не похож на китайца. Старик утверждает, будто бы он — американец по имени Дэвид Тейер... — Мондрагон умолк, внимательно глядя на Смита. Его лицо казалось каменной маской. — А теперь покрепче держите свою шляпу. Этот старик называет себя настоящим отцом президента Кастильи.
Смит вытаращил глаза:
— Вы, верно, шутите. Всем известно, что отца президента звали Серж Кастилья и он умер. Пресса уже вызнала и опубликовала о президентской семье всю подноготную.
— Совершенно верно. Именно поэтому я так заинтересовался. — Мондрагон привел еще несколько подробностей и напоследок добавил: — Мой источник сказал именно так: «настоящий отец президента». Если этот старик мошенник, зачем ему утверждать то, что так легко опровергнуть?
Это было весьма логичное замечание.
— Насколько надежен ваш источник?
— Я еще ни разу не ловил его на лжи или дезинформации.
— Что, если это очередная уловка Пекина? С целью заставить президента отказаться от соглашения по правам человека?
— Старик-заключенный говорит, будто бы Пекин даже не знает, что у него есть сын, а уж тем более — что его сын стал президентом США.
Смит сопоставил даты и возраст старика и не увидел в них противоречий.
— Где именно его содержат?
— Ложись! — Мондрагон плашмя бросился на песок.
Чувствуя, как забилось его сердце, Смит нырнул за коралловый выступ, а справа, со стороны моря, донеслись звуки автоматных очередей и гневные выкрики по-китайски. Мондрагон перекатился за выступ и сел на корточки рядом со Смитом с 9-миллиметровым «глоком» в руке, наведя его в темноту и ища взглядом противника.
— Так, — мрачно проронил он. — Похоже, мне не удалось сбросить «хвост».
Смит не стал тратить время на упреки:
— Где они? Вы что-нибудь видите?
— Не вижу ни зги.
Смит вынул из-под ветровки очки ночного видения. Сквозь них ночной мрак казался бледно-зеленым, и стали отчетливо видны темные коралловые выросты, торчащие из моря. Смит также заметил невысокого костлявого обнаженного по пояс человека, который маячил у одного из похожих на статуи кораллов. Он стоял по колено в воде со старым «АК-74» в руках и смотрел туда, где прятались Смит и Мондрагон.
— Я засек одного, — негромко произнес Смит. — Шевельнитесь. Покажите ему плечо, как будто хотите выбраться из-за коралла.
Мондрагон приподнялся и согнулся, выставив плечо так, словно собирался броситься наутек. Костлявый мужчина у коралловой колонны открыл огонь.
Смит тщательно прицелился и выпустил две пули. В зеленом сиянии он увидел, как костлявый дернулся и упал лицом вниз. Вокруг него по воде расплылось темное пятно.
К этому времени Мондрагон вновь спрятался за выступ. Он выстрелил. Из темноты донесся чей-то вскрик.
— Там, справа! — рявкнул Мондрагон. — Там еще люди!
Смит повернул ствол «беретты» вправо. Четыре зеленые мужские фигуры бежали от моря к дороге, идущей вокруг острова. Пятый залег на пляже за их спинами. Смит выстрелил в человека, бежавшего первым. Он увидел, как тот схватился за ногу и упал, но двое из оставшихся подхватили его под руки и потащили к воде.
— Они окружают нас! — На лбу Смита выступил пот. — Отступаем!
Они с Мондрагоном вскочили на ноги и помчались по коралловому песку к гребню, замыкавшему пещеру с юга. Судя по автоматной очереди, раздавшейся позади, нападающих было отнюдь не трое, а гораздо больше. Пуля пробила ветровку Смита, и он почувствовал, как в его крови забурлил адреналин. Он вскарабкался на гребень, нырнул в густой кустарник и укрылся за деревом.
Мондрагон бежал следом, подволакивая правую ногу. Он упал плашмя за соседним стволом.
Еще одна очередь прошила листву, сбивая мелкие ветви и поднимая в воздух тучу пыли. Смит и Мондрагон расчихались, по-прежнему стараясь держать головы вплотную к земле. Мондрагон вынул нож из чехла на спине, разрезал брюки и осмотрел рану.
— Что-нибудь серьезное? — шепотом спросил Смит.
— Пуля прошла навылет, но по возвращении ко мне пристанут с расспросами. Придется уйти в отпуск либо сделать вид, будто я попал в аварию. — Он болезненно улыбнулся. — Но сейчас у нас совсем другие заботы. Меньшая группа, которая обходила нас со стороны, вероятно, уже добралась до дороги, а основной отряд прятался в пещере и должен был гнать нас навстречу остальным. Нам остается лишь продолжать движение к югу.
Смит согласно кивнул и пополз вперед сквозь кустарник, который под воздействием неутихающего ветра и соленых брызг стал особенно грубым и неподатливым. Смит прокладывал путь для Мондрагона, но двигались они медленно. Чтобы уберечь оружие от песка, им приходилось ползти на коленях и локтях. Стебли кустарника расступались неохотно, то и дело цепляясь колючками за их одежду и волосы. Мелкие веточки ломались и царапали им лица, оставляли кровавые полосы на ушах и запястьях.
В конце концов они очутились на другом пригорке, который обрывался к берегу, образуя выемку, обращенную входом к морю. Она была слишком широкой, чтобы ее можно было назвать пещерой. Упорно пробираясь к дороге, Смит и Мондрагон услышали там голоса, разносившиеся в безветренном воздухе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63