Она потерлась щекой о его щеку.
– Ты благородный человек, Джек.
– Благородный? – резко переспросил Джек. – Если бы ты только знала, что я хотел бы сделать прямо сейчас…
Джулия почувствовала восторг, который переполнял все ее существо. Она положила руки на плечи Джеку и поцеловала его.
– Так сделай, – прошептала она, – возьми меня, Джек.
– С удовольствием.
Это были их последние вразумительные слова друг другу.
Джек прижал ее к себе, его рука скользнула между бедер Джулии, прикоснувшись к женскому естеству. Такого откровенного желания Джулия еще не испытывала. Она откликнулась на его ласки всем существом, выпуская на свободу страсть, которая ждала своего часа.
Плавая в чувственном наслаждении, она видела, чти Джек снял бриджи, потом положил ее на диван и накрыл своим телом. Его проникновение причинило легкий дискомфорт, но потом, когда он стал целовать ее, долго и страстно, действуя языком в такт движению его бедер, Джулия почувствовала восторг от слияния их тел. Она крепко прижимала его к себе, подхватывая мощный ритм его проникновения в себя. Джулия услышала, как из груди Джека вырвался стон, и он, тяжело дыша, опустился на нее всей тяжестью, зарывшись лицом в ее волосах.
Джулия наслаждалась ощущением силы мужского тела, исходившим от него жаром. Они словно были одним целым, одним сердцем, одной душой. Джулия провела рукой по влажным прядям его волос, и тихое счастье заполнило каждую клеточку ее тела. Джек должен испытывать к ней очень сильные чувства, раз любил ее с такой нежностью. Вместе они обрели рай на земле, и Джулия ни о чем не жалела.
Джек пошевелился. Он сделал глубокий вдох, поднял голову и пристально посмотрел на нее. Этот взгляд удивил Джулию. В темных зеленых глазах застыл… ужас.
– Джек? В чем дело? – Джулия попыталась улыбнуться, потому что уже знала ответ на свой вопрос. Знала и боялась этого ответа.
Джек переместился на край, потом встал, представ перед ней во всем великолепии мужской красоты. Его взгляд разрушил волшебство их единения, и Джулия почувствовала себя неловко. Она сдвинула ноги, но Джек наклонился и раздвинул их. На его лице застыло выражение недоверия и нарастающего изумления.
– Какого черта… Джулия! Ты была девственницей!
Глава 17
Самый лучший способ предсказать поведение мужчины после свадьбы – внимательно изучить его поведение до нее. Граф У. – пьяница и негодяй в молодости, и в старости он будет точно таким же…
«Записки повесы»
У Джека было такое ощущение, словно кто-то выбил у него почву из-под ног. Словно он окунулся в холодную, как лед, действительность.
Всего лишь мгновение назад он наслаждался полным удовлетворением. Джулия была восхитительна, он испытал восторг от близости с ней и чувствовал себя совершенно обессилевшим. Но в какой-то момент он вдруг вспомнил, как почувствовал преграду внутри ее тела. В неистовстве страсти он преодолел ее, торопясь к вершине блаженства.
Ему некогда было подумать о ее значении.
Но теперь доказательство лежало прямо перед ним. Его бриджи каким-то образом оказались под ними на диване, и теперь Джек смотрел на рыжее пятно на коричневой ткани. Он был потрясен. Даже самый безнадежный негодяй остерегался соблазнять невинных девиц. Последствия этого слишком дорого стоили.
Джулия приподнялась на локте. Она смотрела на Джека огромными серо-голубыми глазами. Ее темные кудрявые волосы рассыпались по плечам, несколько прядей прикрывали грудь. Джек снова почувствовал прилив неуместного сейчас желания и презирал себя за это. Нет, он презирал ее, что обманула его.
– Ну? – раздраженно произнес он. – Тебе нечего сказать в свое оправдание?
– Прости, – Джулия опустила ресницы, словно скрывая свои мысли, – я надеялась, ты не догадаешься.
– Не догадаюсь? – Джек пытался найти хоть какой-то смысл в этом обмане. – Мужчина обязан знать о том, что он лишает девственности свою подружку. У тебя есть носовой платок?
– В среднем ящике, – указал она на свой стол.
Проходя по кабинету, Джек взглянул на газеты, которые лежали на столе, и внутри у него поднялись тревога и гнев. Черт, предполагалось, что это обольщение станет его местью, а не ее!
Джек вернулся к Джулии и хотел ей помочь, но она покраснела и забрала у него носовой платок.
– Я сама могу справиться.
– Не сомневаюсь. – Джек отвернулся, чтобы не смущать ее. Она так часто смущалась и краснела, что он должен был все понять раньше. Возможно, если бы он не был так ослеплен страстью, он бы заметил признаки ее невинности.
Но кто бы мог представить, что молодая леди добровольно откажется от своего места в обществе, представив себя падшей женщиной? И что, черт возьми, заставило ее так поступить?
Джулия молчала, и Джек ходил взад-вперед по кабинету, чтобы успокоить свои бурные эмоции.
– Ты лгала мне, Джулия. Держала меня за дурака. И если только это не второе непорочное зачатие в истории мироздания, то ты не мать Тео.
В ярости Джулия села и воспользовалась его рубашкой, чтобы прикрыть свою наготу.
– Я мать ему, во всех отношениях, которые имеют значение.
Джек схватил бриджи и стал их надевать.
– Я скажу тебе, что имеет значение. Ты не сказала мне правду. Ты ввела меня в заблуждение. – О Боже, он верещит, как изнасилованная женщина, подумал Джек, но все таки продолжил: – Ты заставила меня поверить, что у тебя уже есть опыт в таких делах.
– Но какая разница? Я пошла на это по собственной воле. Я знала, что рискую, и не собираюсь тебя винить.
Да он сам себя винит. И хотя все произошло непреднамеренно, ведь это он лишил ее девственности. В таких обстоятельствах у джентльмена есть определенные обязательства, главное из которых… У Джека взмокли ладони. Нет, он не позволит себе даже думать о браке. Леди Джулия Коруин – его враг. Он не намерен провести остаток жизни с женщиной, которая очернила его в своей газетенке.
Кроме того, ее ситуация сильно отличается от ситуации какой-нибудь глупышки, которая впервые появилась в высшем обществе и кокетничала с недостойным мужчиной. В глазах общества Джулия уже согрешила. Ну что ж, она права, он не обязан совершать никаких благородных поступков.
И потом, разве это не его девиз: получать удовольствие без каких бы то ни было условий? Мечта каждого мужчины разделить постель с такой прекрасной и чувственной женщиной, как Джулия, и потом не страдать от взаимных упреков. Но почему ее безразличие вызывает в нем такую ярость, почему ему хочется закричать на нее?
Потому что, о Господи, она была девственницей. Джек видел, как Джулия подняла ночную сорочку. У нее нет ни братьев, ни сестер, поэтому матерью Тео могла быть, либо кузина, либо подруга. Может быть, та женщина по имени Элиза, хотя Джек не посмел произнести это имя вслух. Джулия не знала, что он открывал ее почту, когда пытался понять, каким образом она получает информацию для своей газеты.
Джулия стояла к нему спиной и надевала ночную сорочку. Но еще раньше он заметил, как отблески от пламени камина озаряют совершенные формы ее тела, и вспомнил восторг, охвативший его в кульминационный момент. Джек почувствовал, как в нем снова пробуждается желание. Страсть, которую Джулия воспламенила в нем, только усилилась. Он был ее первым и единственным мужчиной.
А Джулия твердит, что это не имеет значения!
– Кто мать Тео?
Джулия подняла глаза, и их взгляды встретились в полумраке кабинета.
– Не спрашивай, я все равно не отвечу.
Ее упрямство привело Джека в ярость.
– Черта с два! Мы играем в игру с вопросами, сейчас моя очередь. Я хочу знать, почему ты бросила все ради чужого ребенка.
– Тео – мой ребенок. – Джулия была похожа на волчицу, которая защищает своего детеныша. Она подошла к Джеку, держа в руках его рубашку. – И перестань сомневаться. Я его мать.
Джек поймал ее за запястье. Хрупкость фигуры только подчеркивала упрямство ее характера.
– Мне нужен честный ответ. Ты должна сказать правду, Джулия.
– Я ничего не должна тебе.
– Отвечай.
– Я отклоняю этот вопрос.
– Ты уже один раз воспользовалась этим правом, помнишь? – Джек понизил голос до шепота. – Несколько дней назад ты отказалась признать, что думала обо мне по ночам.
Джулия подняла глаза. Джек смотрел на ее припухшие губы и растрепанные волосы и чувствовал, как внутри его зреет тугой клубок желания. Ему хотелось перебросить ее через плечо и отнести в свой дом, где они смогут заниматься любовью много часов подряд. Чтобы избавиться от этот наваждения, ему потребуются дни, возможно, недели.
– Это не игра, Джек. – Джулия освободила руку и отступила назад. – Это должно закончиться здесь и сейчас. Я должна подумать о Тео.
– Закончить? Мы только начали, дорогая.
Джулия решительно покачала головой.
– To, что произошло сегодня, больше не повторится. Я не стану крутить роман с одним из своих работников. Мне нужно думать о Тео. Теперь забирай свою рубашку, – она бросила ее и попала Джеку в лицо, – и немедленно уходи пока, тебя не увидел кто-нибудь из прислуги.
С этими словами она прошла к двери и открыла ее. Джек всегда считал себя знатоком в деле разрыва отношений с женщинами. Всякий раз, когда он хотел отделаться от своей очередной любовницы, он призывал на помощь свое обаяние, чтобы утешить ее уязвленную гордость. Но теперь отставку дали ему.
Как назло, его остроумие куда-то пропало. Он онемел от разочарования и испытывал сильное желание ударить кулаком в стену. Теперь наступил его черед сказать ей свое настоящее имя. Заявить, что все это время он обманывал ее. Поскольку она его выгоняет, он может отомстить, уйти из школы и покончить со всем этим. Вместо этого Джек вышел в темный коридор и, повернувшись, заявил:
– Ничего не закончено, миледи, я обещаю.
Джулия высокомерно подняла бровь и хлопнула дверью.
Днем, когда Джулия сидела у себя в спальне за столом, раздался легкий стук в дверь. До этого она попросила Агнесс, чтобы ее никто не беспокоил, если вопрос не срочный.
Судя по робкому стуку, ничего страшного не произошло, поэтому Джулия решила проигнорировать его.
Обычно в это время она находилась в своем кабинете, занималась делами и решала неизбежные проблемы, которые копились каждый день. Но сегодня она чувствовала себя слишком подавленной, чтобы встречаться с другими учителями, и в особенности с одним из них. Сославшись на головную боль, она спряталась у себя в спальне, якобы для подготовки к урокам, но на самом деле в подробностях вспоминала их встречу с Джеком.
Джулия вертела в руках перо. Эта комната с мебелью из розового дерева и бледно-голубыми занавесками всегда повышала ее настроение. Но не теперь. Сегодня всякий раз, когда она пыталась писать, у нее машинально получалось: Уильям Джекман, или даже – миссис Уильям Джекман.
Джек не собирается делать ей предложение. Если и была какая-то надежда завоевать его сердце, то она своим поведением все разрушила. Он был в ярости, что она скрыла от него правду.
Истина заключалась в том, что она на самом деле заслуживала его порицания. Она умышленно ввела его в заблуждение. Джулия, ослепленная любовью, убедила себя, что можно скрыть свою неопытность в отношениях с мужчиной. И что у Джека никогда не появится повода спрашивать о рождении Тео.
Но он спросил. И когда Джулия отказалась отвечать на его вопросы, Джек обиделся, что она не доверяет ему. Он так посмотрел на нее, что она навсегда запомнила этот взгляд. Если бы только он знал, что у нее не было выбора.
«Ничего не закончено, миледи, я обещаю».
Несмотря на это волнующее, романтичное заявление, Джек почти не смотрел на нее за завтраком и обедом. Наверное, он пожалел о своих словах, сказанных в сердцах. Весь день Джулия старалась вести себя так, будто между ними ничего не произошло. Она улыбалась, разговаривала, хотя не понимала ни единого слова. Доркас, Маргарет и Элфриде пришлось несколько раз повторять свои вопросы. Даже Фейт, которая часто жила в собственном мире, с любопытством смотрела на нее.
А вдруг Джек решил покинуть школу навсегда? Нет, его финансовое положение требует, чтобы он остался. Но если ее отказ довериться ему обидел его?
Стук в дверь повторился. На этот раз он показался Джулии знакомым.
– Войдите, – откликнулась она.
В дверях появился Тео со взъерошенными, как обычно, волосами, выбившейся из брюк рубашкой.
– Привет!
Джулия была настолько напряжена, что при виде маленького веснушчатого лица у нее в горле застрял комок. Ей хотелось обнять сына и никогда не отпускать от себя. Но он был сейчас в том возрасте, когда излишнее проявление материнской любви приводило его в смущение.
– Привет! – Джулия улыбнулась и встала ему навстречу. – Иди ко мне. Агнесс принесла чай и вазу с имбирными пряниками, я одна все не съем.
Она едва притронулась к еде, стоявшей на подносе у камина. В желудке все сжалось, и голод, который она ощущала, не имел ничего общего с едой.
Джулия села на стул у камина и налила себе чаю. Тео подошел к подносу, посмотрел и ничего не взял. Он был не похож сам на себя. Не заинтересовался вазой со сладостями, молчал, когда раньше болтал без умолку.
– Ты не заболел, дорогой? – нахмурилась Джулия. – Дай я потрогаю твой лоб.
– Все в порядке, мама. – Тео, тем не менее, подошел к ней и дал потрогать абсолютно холодный лоб.
Джулия поправила ему воротник рубашки. Тео что-то тревожило, и ей хотелось выяснить, что именно.
– Как твой новый класс математики? Тебе там не слишком трудно?
– Ой, просто здорово! – Его карие глаза ожили. – Мистер Джекман дает нам кучу задач, чтобы мы их решали.
– Я рада, что он тебе нравится. – Нет, ей не хотелось говорить о Джеке. – А как другие уроки? Мисс Литтлфилд устроит вам на следующей неделе еще один тест по правописанию. Хочешь, я помогу тебе подготовиться?
– Я сам все запомню, – У Тео был возмущенный вид. – Как все другие ребята.
Джулия почувствовала острую боль. Ее ребенок очень быстро взрослеет. Кажется, только вчера он был в пеленках. Как только Джулия впервые взяла его на руки, она уже знала, что вырастит его как собственного сына. Тяжело было потерять положение в обществе, но Джулия ни о чем не жалела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37