Герцог долго сидел молча, но Девеллин слышал его тяжелое дыхание.– Чем дольше ты держался на расстоянии, – наконец прошептал он, – тем легче было винить тебя.– Вы говорите о смерти Грега, не так ли? При всем моем уважении, сэр, вы с самого начала обвиняли меня.– Правда? Так говорит мне Элизабет. Но я совсем не помню те ужасные дни. Ни до, ни после. Наверное, таким способом рассудок защищает нас. Но я не знаю, то ли он защищал меня от трагедии смерти Грега, то ли… от чего-то еще.– А было что-то еще? – тихо спросил Девеллин. Какое-то время опять слышалось только свистящее дыхание отца.– Да. Мое ужасное поведение впоследствии. Мое… безумие, я бы сказал. Так мне это видится сегодня. Господи, Элерик, ты не можешь представить, как я страдал.– Представляю, сэр, – ответил Девеллин, сжав зубы. – Я потерял брата и лучшего друга. Практически лишился семьи. Но я нес вину как мог. У меня не было выбора.– Ты был так молод! – Герцог покачал головой. – Так неопытен в этой жизни.– Не так уж и молод, сэр. И не так уж неопытен, как вам хочется думать.– Но ты был моим ребенком, с болью произнес отец. – Моим ребенком. Элизабет не уставала напоминать мне об этом. А я не мог ничего поделать. Ничего.– Что вы имеете в виду, сэр? Что можно было тогда… да и сейчас поделать? Грег умер. Все было кончено.– Я не знаю. Извиниться перед тобой? Ударить тебя? Вместе горевать? Молиться? Рвать на себе волосы? – Дыхание со свистом вырывалось у него из груди.– Сэр, я думаю, вам не следует так волноваться. Но отец, казалось, не слышал его.– Ты считал это и своей потерей, Элерик. Так оно и есть. Да. Ты потерял брата. И отца тоже, полагаю. Но я потерял обоих детей. И не знал, как найти то, что потерял. Я до сих пор не знаю.– Отец, что вы хотите, чтобы я сделал? Что хотите от меня услышать?– Я хочу, чтобы ты вернулся домой, Элерик. В Стоунли. Хоть ненадолго.– Вернулся домой? – с сомнением повторил Девеллин. – Отец, я не знаю. Вы уверены, сэр, что хотите именно этого?Герцог попытался улыбнуться.– Разве имеет значение, чего я хочу? Умирающий человек не может позволить себе распоряжаться временем, Элерик. Я должен исправить ошибки. Умиротворить жену. Залечить рану, которую бездумно нанес семье.Девеллин не знал, что сказать. Он так долго ждал, когда отец протянет ему в знак примирения хотя бы тоненькую оливковую веточку. Но это оказалась не просто ветка, а целое дерево. И все же он колебался. Он должен подумать о Сидони, нельзя оставлять ее беззащитной, раз за ней идет по пятам Сиск. Кроме того, они должны, наконец, договориться, или он сойдет с ума.– Помнишь тот старый каменный дом у озера? – задумчиво спросил отец. – Я в этом не разбираюсь, но твоя мать говорила, что там очень романтично. В прошлом году она даже отремонтировала его.– Коттедж возле пристани, сэр? Да, он очаровательный. – Идеальное место, как утверждает Элизабет, для медового месяца. – Герцог откашлялся. – Мы думаем, вернее, твоя мать предполагает, что вы с Сидони, возможно, захотели бы провести там часть своего свадебного путешествия.Девеллин был потрясен.– Благодарю, сэр. Но Сидони еще не сказала «да».– Скажет. Я думаю, что сегодня подтолкнул ее к этому.– Простите?Отец с большим усилием встал.– Она скажет «да», Элерик. Потом она скажет, что я хочу того, чего, возможно, не заслуживаю, – прошептал он. – И это может быть правдой. Я хочу того, чего моя гордость не позволяла мне признать.– Чего, отец?– Я хочу возродить семью, прежде чем умру. И, если Господь будет милостив ко мне, хочу внука.Заслуживает ли этого его отец? А Грег заслуживал смерти? Заслуживал ли он сам наказания за это? Сегодня вечером какого-нибудь парня может сбить почтовая карета, а другой, смошенничав за карточным столом, положит в карман несколько сот фунтов. И ни тот, ни другой этого не заслужили. Люди в этой жизни редко заслуживают то, что им ниспослано. Все это для следующей жизни, где отца уже не будет. А он хочет еще немного побыть в этой.Девеллин обнял отца.Может, они еще не имеют права на объятие. Но они просто должны жить дальше и посмотреть, что из этого получится.– Думаю, вам лучше отдохнуть, сэр. И с поднятыми ногами.– Мне пора на тот свет, – проворчал герцог, опять становясь похожим на того человека, которого помнил Девеллин. – А то половина гостей в бальном зале только и делала, что советовала мне отдохнуть.Говоря это, он все же вытянулся на диване и положил ноги на подлокотник. Девеллин схватил подушку с ближайшего кресла и подсунул ему под ноги.– Кстати, – задумчиво произнес герцог. – Элизабет хочет, чтобы мы за ужином сказали хорошие слова, поблагодарили каждого гостя за добрые пожелания и все такое.– Отличная мысль, – ответил Девеллин , садясь.– И вот еще что, Элерик, нужно сказать. Если ты, конечно, согласишься.– Не знаю, сэр. Я не уверен, что мне следует говорить, сэр.– Ошибаешься, – возразил отец, складывая руки на животе. – Будь добр, Элерик, позвони.– Да, конечно. – Вскочив, Девеллин бросился к звонку. – Что вам требуется, сэр?– Племянник Джордж. Вели слуге разыскать его.Сидони облегченно вздохнула, когда появился Элерик, чтобы пригласить ее на последний танец перед ужином. После всех треволнений она с трудом подавила желание обнять его за шею и прижаться головой к его широкой, твердой, как стена, груди. Она была уверена, что ее легкомысленная девическая улыбка не осталась незамеченной.После танца к ним подошел сэр Аласдэр Маклахлан, у которого не было партнерши, галантно предложил руку леди Кертон, и они вчетвером отправились ужинать. Джентльмены, ненадолго покинув, дам, вернулись с полными тарелками, где лежали завитки лососины, креветки в сливочном соусе и охлаждённая спаржа. Девеллин невозмутимо сидел, однако раз или два его рука ложилась под столом на колено Сидони, чтобы успокаивающе сжать ее пальцы. Как ни странно, он почти не ел.– Все в порядке? – тихо спросила она, когда леди Кертон и сэр Аласдэр отправились к дальнему столу за сладким блюдом.– Вполне, – ответил Девеллин, хотя выглядел бледным. – Давай выйдем. Глотнем свежего воздуха.Пройдя через опустевший бальный зал, они вышли в портик, но Девеллин провел ее в дальний конец и нежно обнял за плечи.– Ты встретился с ним? Он был вежлив?Сидони обрадовалась, почувствовав, что Девеллин кивнул.– Он сожалеет. И я верю ему, Сидони. Мы поговорили. Хотя недолго. Я не знаю, что будет дальше, но по крайней мере начало положено.Она улыбнулась, и он поцеловал ее. Это был легкий, словно прикосновение крыльев бабочки, поцелуй.– Я люблю тебя, Сидони, – твердо сказал он. – Я очень тебя люблю. – Потом вдруг отстранился и сунул руку в карман. – Посмотри, у меня кое-то есть для тебя. Нечто вроде свадебного подарка.Он протянул ей свернутый лист плотной бумаги. Прочитав документ, Сидони с недоумением посмотрела на него.– Акт? На дом? – удивилась она. – Но у меня есть дом, Элерик. Я не понимаю…Девеллин с мальчишеской радостью улыбнулся.– Не просто дом, Сид. Публичный дом.– Ты купил… – Она проглотила комок. – Ты купил мне… публичный дом в качестве свадебного подарка?– Нет, ты взгляни на адрес, – встревожился он. – Видишь? Гаттерлейн. Дом рядом с гостиницей «Кросс-Кейз».– Боже мой! Девеллин снова улыбался.– Я говорил тебе, Сид, мысли шире. Теперь дом – твой. Если тебе не нравится, что он из себя представляет, сделай из него что-нибудь другое.– Но я не знаю, что из него сделать. – Она вторично просмотрела документ.– Сидони, подумай, – нетерпеливо продолжал он, – если ты выйдешь за меня, у тебя будут средства и влияние, чтобы перевести дело на более высокий уровень. Возможно… правда, я не судья в подобных делах… но, возможно, этот дом станет… не знаю… чайным магазином, к примеру.Она скептически воззрилась на него.– Чайным магазином?– В общем, дом большой. Чайный магазин, кафе, гостиница, что угодно. И все это дает возможность предоставить честную работу для тех женщин. Они не будут в западне, им больше не понадобится Черный Ангел, чтобы мстить за них. Попроси леди Кертон помочь. У нее громадный опыт в благотворительных делах.Привстав на цыпочки, Сидони поцеловала его в уголок рта.– Элерик, я люблю тебя. И это не глупая любовь, о которой говорят поэты. Я люблю тебя всем сердцем.– Сидони, – прошептал он. – Ты выйдешь за меня, правда? Бросишь опасную жизнь, а вместо нее у тебя будет долгая скучная жизнь со мной. Я знаю, что недостоин тебя, но, клянусь, постараюсь быть достойным, если ты согласишься. Кажется, моя мать уже планирует наш медовый месяц.– Ты шутишь?Девеллин улыбнулся и покачал головой:– Боюсь, что нет. Ты ведь сделаешь это? Дорогая, пожалуйста, скажи «да».– Да, – со счастливой улыбкой прошептала Сидони. – Я почту за честь стать твоей женой. Не потому, что ты купил мне дом. Просто я поняла, что не могу жить без тебя.Из сада вдруг донесся какой-то странный царапающий звук. Обернувшись, Сидони увидела маленькую золотисто-коричневую собаку, несущуюся по дорожке к портику с таким энтузиазмом, что из-под лап у нее в разные стороны летел гравий. Животное было в красном жилете, а высунутый красный язык походил на короткий шарф, раздуваемый ветром. Собака с восторгом бросилась к Элерику, начала прыгать на задних лапах, махая передними в воздухе.– Хорас, вот ты где! – послышался старческий голос.В круге света от фонаря появилась иссохшая, морщинистая леди в платье такого же красного цвета и пошла через газон к портику.– Элерик, негодник! – с улыбкой воскликнула она. – Хорас целый вечер ищет тебя.– Неужели?Маркиз присел на корточки, чтобы погладить собаку. В перерывах между восторженными прыжками Хораса и его тявканьем он представил Сидони тетушке Адмите.– Рада познакомиться, мэм. – Сидони протянула ей руку.Старая леди вдруг перестала улыбаться и повернулась к собаке:– В чем дело, мой дорогой? Чего ты хочешь?– Я не сказал ни слова, тетушка, – ответил Элерик. Та нетерпеливо покачала головой:– Я обращаюсь к Хорасу. Иди ко мне, дорогой, я возьму тебя на руки.Леди с удивительным для ее возраста изяществом подхватила Хораса и, пока он лизал ее в лицо, приговаривала:– Ты уверен? Да, сделаю. Непременно спрошу. – Она с сияющей улыбкой повернулась к Элерику: – Он говорит, что я должна вас поздравить. Он говорит, Элерик, что вы сейчас обручились! Это правда?Девеллин и Сидони удивленно взглянули друг на друга.– Это правда. Но пока еще не объявили.– А Хорас знает! – радостно засмеялась Адамита и указала на небо. – Он все сверху видит. – Хорас начал вырываться. – Да, да. Я уверена, что ты можешь.Леди передала его Сидони, и та, изумленно раскрыв глаза, приняла собаку.– Хорас хотел бы поцеловать невесту, – хитро произнесла Адамита.Что он и сделал, облизав Сидони от подбородка до уха.– Благодарю, – прошептала она и вернула собаку хозяйке.– Мы опаздываем на ужин, – заявила Адамита. – Наши самые теплые поздравления!Сидони только молча глядела им вслед.– Что это значит? – наконец спросила она.– Сам бы хотел знать, – сухо ответил Девеллин. – Она думает, что собака – это ее умерший муж. Или своего рода медиум. В общем, я понятия не имею, что она думает.– Этой женщине лет девяносто, если не больше, Элерик. Она просто не в состоянии подслушать нас из сада. Можс г, все не так уж и глупо?Покачав головой, Девеллин взял ее за руку, и они вернулись в дом. Гости уже заканчивали ужин. Вдруг зазвенел колокольчик, они быстро заняли свои места, но Сидони успела заметить, как Элерик подал матери странный знак.Герцог с герцогиней поднялись, и ее светлость осторожно постучала вилкой по бокалу.– Дорогие друзья! Благодарим всех вас за то, что вы приехали отметить столь радостное событие, как семидесятый день рождения Гравенеля. И отпраздновать с нами открытие этого прекрасного дома, который мы… – Герцог нетерпеливо кашлянул. – Хорошо, Фредерик, я предоставляю это тебе.– Друзья, сегодня мы с вами собрались не только отпраздновать мой день рождения, – начал герцог. – Есть более важный повод… событие, до которого я, честно говоря, не надеялся дожить. Итак, я хотел бы попросить моего племянника Джорджа встать. Джордж? Где вы? Да, он здесь.– Элерик, что происходит? – шепнула Сидони.Она повернулась и увидела брата, вставшего из-за стола в глубине комнаты. Герцог поднял бокал.– Некоторые из вас знают мистера Джорджа Кембла, другие, возможно, нет. Но мы оба просим вас поднять бокалы в честь помолвки моего любимого сына и наследника Элерика, лорда Дев… – Пораженные гости прервали его дружным вздохом. Герцог засмеялся. – Да, теперь вы понимаете, отчего я боялся не дожить до такого события. – Раздался столь же дружный смех. – Итак, Элизабет, Джордж и я просим вас поздравить Элерика и его невесту, мою племянницу Сидони Сен-Годар и сестру Джорджа.– За Элерика и Сидони, – четко и спокойно произнес Кембл, подняв бокал.Все поглядели на счастливую пару. В ответ Девеллин поднял Сидони с места и поклонился, не выпуская ее руку. Она ухитрилась сделать реверанс.– Дорогая Сидони, добро пожаловать, возможно, это звучит старомодно, – усмехнулся герцог, – но… добро пожаловать в нашу семью.Гравенель сел. Джордж незаметно покинул общество. Гости вернулись к своим тарелкам и сплетням, или чем они там занимались до того. Сэр Аласдэр и леди Кертон сияли: графиня от счастья, он от удовольствия. Сидони посмотрела на Девеллина:– Ты знал, что он собирается это сделать?– Ну, я не предполагал, что он сделает это публично.– То есть он избавил тебя от неприятности, – заметил сэр Аласдэр. – И тебе уже не пришлось делать из себя дурака.Сидони повернулась к нему:– Что это значит? Аласдэр с недоумением посмотрел на нее, затем на друга.– Я что, Дев, неправильно тебя понял? Разве ты не говорил перед балом, что удивишь Сидони, возьмешь быка за рога, и тогда ей придется…– Аласдэр, – холодно прервал его Девеллин, – ты хоть раз в жизни можешь прикусить свой болтливый язык?Тот весело пожал плечами.– Старина, я ужасно склонен к болтовне, – согласился он. – Даже сам порой не знаю, что могу сказать через минуту. Кстати, Дев, мы с твоей матерью поболтали насчет динария Веспасиана. Разве ты не хотел что-то сказать ей?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32