Наверное, это было безрассудством, но что поделаешь? Я не робот. Оказавшись в тишине и одиночестве, на постели из мелкой гальки, я тут же провалилась в сон.
Вставать не хотелось просто дико. Нашла повод расслабиться, сказала я себе. Да ведь ничего не кончилось! В любую минуту меня снова могут найти. Чудо, что я продрыхла здесь несколько часов. Судя по темноте. Кстати, не так уж и темно - ночь здесь довольно светлая. Надо было вставать. Вставать, идти, принимать какие-то решения. Но голова словно впечатана в землю. "Расстреливайте, делайте со мной, что хотите, но я не встану".
Тогда я перевернулась на спину и стала смотреть в темное небо.
В небо, где слабые звездные узоры затмевались светом четырех лун!
Если до этой минуты я тщетно пыталась где-то в подсознании перебирать имена известных миров и определить, куда же именно я попала, то теперь все стало ясным. Перебирать названия бесполезно. Я пробила дверь в совершенно новый, незнакомый мир. Среди 12ти населенных и 9 исследованных планет нет ни одной с таким количеством спутников. Даже, кажется, есть астрономическая теория, гласящая, что у планет ниже определенной массы больше двух спутников быть не может.
Ну вот - передо мной опровержение данной теории. Масса планеты явно не больше земной (а наверное, даже меньше - что-то я ощущаю здесь необычную легкость). И однако в ночном небе сияют четыре луны. Это очень красиво. Невероятно, неописуемо красиво. Самый крупный спутник - красноватый, в виде полумесяца, и неподалеку от него яркий белый диск, ближе к востоку - маленький золотистый шарик, и еще дальше - нежно-розовый совсем узенький серп.
И звезды. Мы изучали астрогнозию для всех населенных миров. Здесь рисунок звезд был совершенно незнакомым. Ни одного известного созвездия. Матерь Божья, в какой же невообразимой дали находится эта планета? И как меня угораздило попасть сюда? Даже жутковато стало.
Но через мгновение мистическая жуть сменилась вполне естественным, уже привычным страхом. Я услышала треск наверху. Дорши? Да, скорее всего. Отследили ворота все же. Нашли меня. Правда, странно, если они не нашли ворота сразу - то почему сейчас? Нелогично.
Самым правильным пока было - оставаться на месте. Под прикрытием берега. Пусть поищут хоть немного. Да и пристрелить меня здесь непросто. Я замерла, ожидая врага. Шендак, и хоть бы было чем защититься. Пресловутая последняя граната. Взорваться бы вместе с ними. Так ничего нет - ни патрона последнего, ни гранаты. Впрочем, они все равно собираются меня убить. Да и выход у меня есть все же. Если бы не возможность петлять между мирами, я бы и суток не продержалась. А теперь я немного отдохнула даже. И рука вроде не так болит, хотя возможно, у меня просто уже сепсис, общее состояние совсем хреновое, температура, кажется. Но я смогу уйти в Медиану. Оттуда - куда-нибудь еще… Я поспешно достала келлог. Сохранила координаты последнего перехода. Конечно, они все равно не помогут - только я пробила сюда ворота, и только я теперь смогу открыть этот мир для других. Разве что еще одна такая же случайность - но случайности бывают редко. И все же для себя я должна была сохранить координаты.
Треск все приближался. Они ломились сквозь лес молча. Надеются, что я их не слышу? Глупо. Хотя странно, они ж не вовсе необученные, чего же идут так шумно? И лес здесь не такой уж густой, не джунгли. Темный силуэт навис надо мной. Намного больше человеческого. Прыжок.
Нет, это были не дарайцы. На другой стороне ручья, злобно скалясь, на задних лапах стоял огромный черно-бурый зверь.
Морда у него была скорее кошачья. И клыки. А вот повадками он больше напоминал медведя. Размером с гризли. Нет, не земной медведь - у наших таких морд не бывает. Однако поза его не оставляла сомнений - зверю не нравилось мое присутствие здесь. Зверь готовился перейти в атаку.
Я закрыла глаза и ушла в Медиану. Что еще оставалось делать?
Организм снова удалось мобилизовать. Он на какое-то время передумал умирать, и решил еще побороться. К тому же и с фантазией у меня стало получше после отдыха. Вначале я увидела двух доршей, обменялась с ними несколькими ударами, после чего они поспешили удрать, оседлав свои летающие маки - что-то вроде мотоциклов. Я не стала, конечно, их преследовать - не до того. Но уже через минуту на меня навалилась целая толпа. В обычном состоянии я легко уничтожила бы эту толпу. Но сейчас мне все еще было трудновато. Я запустила "змеиное гнездо", чуть модифицированное, тысячи пестрых лент устремились по земле к противнику, разворачиваясь и жаля огнем и ядом. Но меня обошли с флангов, и в воздухе засвистели шлинги. Не давая им возможности захлестнуть тело, я сразу же перешла на Твердь.
Здесь ворота открывались на Землю. Город вокруг меня был крупным.
И это вообще не Германия. Напротив на магазине было написано что-то… гм, да это французский. Я его и не знаю. Занесло же меня. Ну что ж, по крайней мере, удалось сдвинуть метрику. Выйти из круга, куда меня загнали охотники.
Что это за город? К черту подробности, страна какая? Впрочем, видимо, Франция. И холод же здесь. Порыв ветра прохватил насквозь. Я неловко, одной рукой застегнула куртку. Какая-то бабушка с тростью шарахнулась в сторону. Ну да, понимаю. Я скосила глаза на зеркальную витрину. Еще бы - я б тоже испугалась. Я и так, в общем-то, испугалась, впервые за несколько дней увидев себя в зеркале.
Лицо было совершенно черным. И вдобавок грязным. Хотя казалось бы, я только что окунала его в ручей - но видимо, это не помогло. Грязные разводы на щеках, совершенно черные круги вокруг глаз и рта. Обметанные сухие губы. Воспаленные глаза. Волосы похожи на темную паклю, и в них запуталась сухая трава - это еще откуда, интересно? И еще большой желто-бурый синяк на скуле и кровь на подбородке. Очень мило. Неимоверно грязная куртка, опять же, вся в пятнах крови. И повязка на правой руке, пропитанная чем-то страшненьким, уже не кровью, а чем-то похуже, вроде гноя.
Еще только ствола не хватает для общего устрашения, или хорошего ножика. Да, вот этого мне не хватает. Но что поделаешь? Затылком я почувствовала быстрое движение сзади. Обернулась. Ну так и есть - несколько человек преследовали меня. Я побежала по улице. Едва не снесла коляску с младенцем. Мать гневно кричала мне что-то вслед по-французски. Да иди ты… Хоть бы какой транспорт. Хоть бы что-нибудь! В Медиану сейчас не уйти, и пяти минут еще не прошло. Продержаться бы! Только бы четверть часа продержаться…
Прямо передо мной на тротуар вылетела полицейская машина, перегородив дорогу. Я метнулась в сторону, но из машины выскочили полицейские, наставляя на меня стволы. Зайчики, да я же никогда не поверю, что вы будете стрелять! Медведь, и тот был страшнее. Я метнулась к машине, легко оттолкнув в сторону одного из полицейских, вскочила на капот, прыжок - и я на другой стороне. Мне что-то орут сзади. Плевать. Плевать, потому что впереди…
Впереди тоже дорши. И справа. А слева - стена. Меня окружили. Я прижалась к стене. Неужели это все? Знакомый, мерзкий свист. Шлинг. Одуряющая боль. Тошнотное расслабление - я без сил свалилась на асфальт. Мое облачко висело в воздухе, охваченное золотистыми световыми петлями. Вот, кажется, и все.
Современный обыватель, особенно в Европе, живет странными представлениями. Например, ему кажется, что он хорошо информирован о том, что происходит в мире. Он слышит по телевидению, что в Чечне злые русские войска убили нескольких "повстанцев" или в Израиле произошла стычка между десятью евреями и пятнадцатью арабами. А между тем, например, в Либерии убиты сотни людей, и об этом, может быть, даже сообщат в новостях, но всерьез это никого не интересует. В Африке за год убили два десятка католических миссионеров - об этом и в новостях не скажут, подумаешь, мелочь какая. Албанские террористы создают целые концлагеря, в которых держат похищенных сербов - но в Европе об этом никто не слышал. Информация подается избирательно. Наверное, это и неизбежно - но любопытно, что при этом люди убеждены в собственной осведомленности и способности судить о происходящем в мире.
Хотя что они могут знать? Вот скажем, Северная Корея. Все в курсе, что там царит ужасный коммунистический режим, что жить там просто невыносимо - но в чем именно эта невыносимость заключается? Чем и как живут простые корейцы? Чего они боятся, на что надеются, чем питаются, в конце концов? Каков их реальный уровень жизни - по сравнению с другими странами? Ничего этого мы не знаем. Да и знать не хотим. Главное, запомнить основные штампы: Северная Корея - это ужасно. Так же, как Советский Союз был Империей Зла - а детали необязательны.
Да что говорить о дальних странах? Европейцы часто совершенно не представляют, что творится у них под носом. Благополучный бюргер представления не имеет, например, о том, что значит - остаться реально без работы и образования. Жить на пособие. Поэтому суждения о людях, живущих так, могут быть у бюргера самые дикие.
Европа кажется мирным, благоустроенным ландшафтом, где даже полицейские похожи на доброго дядю Степу. А между тем во всех крупных европейских городах есть тайные хорошо укрепленные и замаскированные места, где годами содержатся никому не известные заключенные, где их пытают и казнят. И это даже не наши тюрьмы - вполне земные, обычные заведения, принадлежащие неким организациям, не слишком афиширующим свою деятельность. Разведывательным, скажем, организациям.
О Дейтросе и Дарайе я уже и не говорю. Есть и подпольные штабы, и целые организации, и собственные фирмы Дейтроса или Дарайи, которые обеспечивают прикрытие и финансовую поддержку - мы же не можем печатать деньги в каких-нибудь синтезаторах, за отсутствием таковых. И конечно, есть и отделения Верса в крупных европейских городах, мне самой приходилось сдавать в Верс дарайских агентов. И есть соответствующие отделения дарайской разведывательной сети. Вот в одной из таких тайных, никому не известных тюрем, я теперь и находилась.
Меня даже не зафиксировали - а зачем, паралич пройдет лишь через несколько часов. Да и выбраться отсюда просто невозможно. Я валялась на каменном полу, глядя на собственное облачко, трепещущее в воздухе, плотно охваченное петлями шлинга.
Спускали меня сюда на каком-то лифте. Подвал, причем глубокий, второй или третий подземный этаж. Кажется, возле парковки - по крайней мере, мы вошли сюда через здание парковки. Логично - копать отдельно было бы неудобно, а так - отделили небольшое помещение подвального парковочного здания.
Одно только непонятно - все это время я была уверена, что меня хотят просто убить. А теперь оказывается, дело обстоит еще хуже…
Узкая полоска света упала из коридора. Вошедший повернул выключатель, я прищурилась, привыкая к свету. Дорш склонился надо мной. Кажется, я его уже где-то видела. Вполне возможно, мир тесен.
— Вот мы и увиделись, - сказал он по-дейтрийски, - приятно познакомиться, Кейта иль Дор. Говорить можете?
— Могу, - ответила я равнодушно. Я просто устала. Слишком устала. И сейчас я не боялась смерти.
— Что ж, вы заставили нас побегать. Приказ о немедленной ликвидации отменен. Мы намерены извлечь пользу из общения с вами. Но чтобы у вас не было иллюзий…
Он повернулся к моему облачку.
— Вам хорошо видно?
Дорш поднял рукоятку шлинга. Огненная тонкая струя вырвалась фонтаном. Молча и без слез я смотрела, как разрушают мое облачко… источник моей жизни. Моей силы. Через минуту все было кончено. Странно, казалось я давно смирилась с мыслью о смерти. И все же мне стало страшно.
Теперь осталось жить не больше трех месяцев. Они не оставили меня в живых. Они отрезали пути назад. Странно, что они просто меня не пристрелили - а впрочем, что тут странного?
— Тебе немного осталось, - сказал дорш, - немного, но мы все же постараемся максимально использовать этот срок.
Я молча смотрела на него. Плохо. Очень плохо. Кажется, мужества внутри не осталось, совсем. Нет готовности терпеть. Что же делать-то, шендак? Как мне заставить себя собраться? Ведь теперь только это и осталось. Пусть они сволочи, пусть они бросили меня, но не могу ж я их сдать добровольно.
Дорш подошел ко мне. Нажал подошвой на запястье раненой руки - от боли сразу потемнело в глазах.
— У тебя есть возможность умереть спокойно, в постели. Без боли. Подумай об этом немного. Мы дадим тебе немножко времени. Но совсем чуть-чуть, ты же понимаешь, у нас времени мало.
Он перенес вес тела на мою горящую руку, и потеряв всякий контроль над собой, я закричала.
Особенно страшной была обыденность, с которой они готовили меня. Без злобы, без какой-либо ненависти. Перенесли в другое помещение. Раздели. Уложили на стол, вроде операционного. Воткнули иголку, поставили капельницу. Прочно зафиксировали ремнями - ну да, паралич уже начал проходить. Содрали повязку с раненой руки. Руки положили и привязали к подставкам. Чтобы, значит, удобнее было производить с ними всякие действия. Наклеили на тело в разных местах проводки. А я все это время пыталась справиться с убийственным, затмевающим разум страхом.
Я труп. У меня нет облачка, и не сегодня-завтра начнется какой-нибудь острый лейкоз, или лимфосаркома, или просто смертельная инфекция - иммунная система все равно что мертва. Я труп, к сожалению, с сохраненной болевой чувствительностью. И с массой ценной информации в мозгу. Но важно помнить, что я все равно мертва. И что бы они ни делали дальше - они будут делать с уже мертвым телом. Оно не имеет никакого значения. Это не я. Я уже не здесь. Неважно, может, вообще после смерти ничего нет - в любом случае, меня здесь уже нет, я не важна - важно только то, что будет теперь с остальными. Если они опираются на предательство Инзы, то ничего не знают о европейской секции отдела информационной безопасности. Даже, скорее всего, не знают, где находится штаб, откуда я только что ехала. Они просто перекрыли дороги и стали нас ловить. Инза знал лишь направление.
Тот же самый дорш, с белесыми прямыми волосиками вокруг лысины, сел рядом со мной, глядя прямо в глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50