Это я дополнительно занимаюсь благотворительностью. Я основала группу "Добровольные помощники", и мы помогаем больным детям. Конечно, в основном эта помощь заключается в выбивании средств… потому что по-настоящему тяжелые болезни без нанохирургии никак… а она очень дорогая, ее даже детям ведь не оплачивают. Вот и ищем спонсоров.
Вот как… Элис переваривала сообщение. Наверное, это многое меняет. Жаль, что Йэн - не больной ребенок, а просто искалеченный старый упертый инквизитор. Ладно, посмотрим…
Вики молчала - вести машину здесь было трудно, Элис разглядывала красивую - под дерево - панель управления. Ей вдруг вспомнилась собственная реакция на слово "больница", при мысли о том, что Вики работает все-таки в медицине…
Если уже образовалась внутренняя связь с медициной, если ты уже начал лечить больных или ухаживать за больными, ты никогда этого не забудешь. К этому всегда будет тянуть. Особенно, если ты это все-таки осознаешь, как призвание. И если тебе этого делать не дают - это все равно, что пилота отстранить от неба. Всегда будет болеть внутри. И подумать только, что живя здесь, в Эдоли, она уж медсестрой всегда могла бы работать. Никаких проблем. Да и собственно, закончить оставшиеся два курса и быть врачом - тоже можно. Вообще, может, и вернуться в Эдоли? А что, собственно, так уж держит ее там?
А здесь - мама. Подруги.
Правда, как растить ребенка одной… Макс, конечно, про алименты забудет вообще. Да и разрешит ли он, собственно, навсегда увезти Тигренка в Эдоли…
Конечно, лет через восемь-десять она, возможно, и в Сканти добьется своего… А возможно, и нет.
— Ну как ты? - спросила Вики, - рассказывай.
Вики жила в одном из этих новых домов - уж ее жилище никак не назовешь "блоком". Похоже на скантийские квартиры, причем дорогие, из категории "люкс", но пожалуй, еще шикарнее. С размахом. Потолки - далеко вверху, в туманной дымке. Стены зала обиты белым шелком, сантехника - расписной фаянс, зеркальные стены в уборной. Автоматический гардероб с поддувом. Из глубин этой необъятной квартиры выскочила крошечная белоголовая девочка, с размаху ткнулась в колени Вики. За ней шла женщина средних лет, аккуратно одетая, волосы убраны в пучок.
— Виктория, это уже вы? А мы гулять собирались как раз.
Вики подняла дочку на руки, целовала ее в пухлые щечки.
— Посмотри, Нельс, а это тетя Элис…
— Привет, - Элис ухватилась за тонкую ручонку.
— Гулять, это хорошо, - сказала Вики, спуская дочку с рук, - мы пока с подругой чайку попьем. Ну что, красавица у меня дочь?
— Да, - сказала Элис, - сколько ей, два, три?
— Два с половиной.
Няня одевала девочку. Элис прошла вслед за Вики в квартиру. Гардероб автоматически закрылся, пряча их осенние спарвейки.
— А муж твой чем занимается?
— А я так решила родить. Зачем они нужны, мужики-то? - обворожительно улыбнулась Вики, - я для себя.
Элис промолчала. Вики прошла на кухню, отгороженную лишь барьером из красного дерева. Что-то там шуровала с блестящими суперсовременными автоматами.
— Тебе чай, кофе? Как заварить?
Элис села на диван - темно-бордовая кожа, такие же кресла вокруг стеклянного столика, на столике - вытянутая ваза и пучок сухой композиции веток. Что-то подсказывает, что и столик этот Вики не своими руками оттирает.
Впрочем, она ведь всегда жила так - красиво, на самом современном уровне… и в детстве тоже. Привыкла.
Приятно вот так случайно оказаться в обстановке сериала о высшем свете…
Вики опустила на столик поднос, сверкающий золотом - крошечные драгоценные чашечки, черный ароматный напиток, свежие сливки, сахар, тонкая выпечка в вазе.
— Или ты голодная, Элис? Давай я тебе разогрею что-нибудь!
— Нет-нет! Я совершенно не хочу есть.
Элис по привычке перекрестилась… по давно забытой привычке - но вот недавно, с мамой и Йэном она была вновь восстановлена. Вики отнеслась к этому спокойно.
Взяла чашечку, забралась в кресло с ногами - длинные стройные прямые голени, обтянутые эйкрой.
Зачем ей мужики… их, наверное, у нее и так - вагон.
— Здорово тут у тебя, - искренне сказала Элис. Вики улыбнулась.
— У вас там, в обществе потребления, разве не так?
— Ну что ты… - Элис замолчала. Как бы это ей объяснить… Но тут мелодично запел мобильник. Вики подняла палец, прося тишины, и включила трубку.
— Да… - говорила она, - да, Айвен - это я. Вы можете приехать и посмотреть. Да, действительно, девочка сейчас в очень тяжелом состоянии… Да, требуется немедленная трансплантация… и поддерживающая терапия… Не хватает еще довольно много, около двадцати тысяч… Ну почему, мы собираем и бОльшие суммы. Главное - не отказываться от самой идеи помочь… да, я очень рада… Спасибо вам большое.
Вики выключила телефон. Глаза ее сияли.
— Кажется, нашла спонсора для Эйгри. Понимаешь, она шерга… девочка из Кари… а у нас сейчас многие настроены плохо по отношению к ним… мол, понаехали тут в Анграду… и вообще шерги - это наши враги, и так далее. Но ведь девочка не виновата! У нее такая тяжелая опухоль почки, метастазы, вообще еще неизвестно, смогут ли даже в Урби-Люксе вытянуть… эта нанотерапия пока знаешь, тоже не панацея…
— Ты молодец, - искренне сказала Элис.
— Ты знаешь… я через церковь туда попала. У нас инициативная группа в приходе, - рассказывала Вики, - как-то я с ними пошла в больницу… я ведь у дарит занималась, помнишь? Мне хотелось посмотреть. Посмотрела, и… вот с тех пор так и не ухожу оттуда. Это так ужасно, когда у тебя умирает ребенок, и ты ничем не можешь помочь… а помочь можно было бы, если бы были деньги…
— Да, - сказала Элис, - а как же медсестры, врачи? Неужели они оставляют ребенка… просто вот так умирать… только потому, что денег нет.
— А что им остается делать? Видно, что ты давно у нас не была… еще помнишь, что раньше не платили за лечение… но Элис, медицина не бывает бесплатной.
— Ну она была государственной…
— Да, но это государство сдирало с людей бешеные налоги, не давало жить по-человечески… а раньше вообще эти карты… мы фактически жили на положении рабов…
Элис попыталась представить себя в отделении детской онкологии - вот лежит ребенок, умирает, она знает, что он умрет завтра… и лекарство есть в шкафу… и нельзя поставить, потому что ребенок не может заплатить…
Ей казалось, она давно научилась спокойно относиться к смерти, к умирающим.
— А в каком ты приходе? - ей захотелось поменять тему.
— Святой Мейди… это новый приход, открылся уже при Мадаре…
Поговорили о том, о сем. Вики с удовольствием рассказывала о дочке, о работе - мало ("Я в основном занимаюсь администрированием"). У нее и увлечение есть - она полюбила водный туризм, ходит в байдарочные походы.
— А вообще времени нет совсем… ты не представляешь, - жаловалась она, - дочь практически не вижу. Люди ходят на всякие там вечера, концерты… У меня же все время: работа - больница, работа - больница - спонсоры… Света белого не вижу. Вот сейчас даже пообщаемся с тобой, и надо ехать… Вернусь поздно вечером. Ребенок все время на руках няни. И свои деньги, конечно, тоже туда вкладываю… Ну понятно, я не святая, я и себе на жизнь оставляю.
— Ты молодец, - снова сказала Элис.
— Ну ты о себе-то хоть расскажи… чем занимаешься?
— Да ничем особенно… работаю. Я знаешь почему сюда приехала? - спросила Элис, - у меня ведь отец умирает…
— Отец? Но.. подожди…
— Не родной. Он нас бросил давно. Живет в Эфесе. Но… есть один человек, он мне в общем-то заменил отца… помнишь, он еще в школу приезжал, на машине…
— А, помню. Да, инквизитор, вроде?
— Именно. У него был инфаркт обширный. Очень тяжелая аритмия. Врачи сказали, еще неделя, две…
— Ой, да ты что, - сочувственно произнесла Вики.
— Ага… - Элис не знала, как говорят такие вещи, и сказала просто, - кстати, ты там по своим каналам не можешь узнать… через отца, допустим… если нанохирургия. Мы узнавали, там надо около ста тысяч… много, конечно, нереально. Надо полностью сначала искусственное сердце ставить, а потом…
— Да-да, - лицо Вики сделалось сосредоточенным, - да, сумма где-то около того и выйдет.
Она задумалась, на лицо легла тень. Просчитывала варианты.
— Может быть, через отца узнаешь, - сказала Элис безнадежно, - ведь он же у тебя…
Вики сморщилась.
— Отец и так нам помогает. У него большая благотворительная программа… пойми, бизнес - это не мешок, куда можно запустить руку и черпать сколько хочешь.
— Я понимаю, понимаю, - быстро сказала Элис.
— И он сейчас только что виллу купил… Сейчас я не знаю, есть ли свободные средства…
— Да понятно. Я же просто так спросила, на всякий случай… ну а вдруг…
— Очень большая сумма, - сказала Вики огорченно, - и понимаешь… мы пишем про детей статьи, листовки, выходим на средства массовой информации… но кто будет собирать деньги для… извини, пожилого человека. Это очень сложно и больно все на самом деле. Легче всего собрать для маленькой харванской девочки, да еще с какими-нибудь способностями, например, хорошо рисующей или играющей на скрипке. Вот у меня двенадцатилетний мальчик - ничего особенного, учится средне, внешность обычная - на него уже с большим трудом собираем… у карийцев вообще мало шансов, их многие ненавидят. А тут… пожилой человек… да еще инквизитор бывший.
— Да, я понимаю! Я вовсе и не прошу собирать деньги, это невозможно…
Элис умолкла. Собирать? Об этом и речи нет. Только вчера она случайно посмотрела кусок современного фильма - некий "герой нашего времени", бизнесмен средней руки, узнает, что его сосед работал некогда в ДИСе. Просто работал! Без подробностей даже… Бизнесмен тайно от всех планирует и осуществляет убийство. Казнь. Запирается наедине со стариком в общественной уборной и убивает его из пистолета без глушителя. При этом произнеся пафосную речь о "тех, кого ты замучил". Инквизитор при этом дрожит и умоляет о пощаде. Йэн бы перекрестился и умер спокойно. Но не в этом дело. Если теперь постоянно показывают такие фильмы - как общество воспринимает слова "бывший инквизитор"? Понятно как…
Хотя многие из руководства ДИСа теперь депутаты парламента. Как и члены Консила - а в чем, собственно, разница, разве Консил не имел отношения к деятельности ДИСа, не спускал директив, не контролировал?!
Убивать можно лишь неудачливых бывших инквизиторов. Тех, кто не успел вовремя сменить ориентацию.
— Я просто думала, что твой отец ведь…
— Ну что отец… Пойми, у нас тоже есть свои проблемы.
— Ну конечно, я просто спросила… ничего такого! Я все понимаю.
Крис поменяла пододеяльник. Укрыла Йэна. Подоткнула одеяло. Он с удовольствием следил за быстрыми, профессиональными ее движениями.
Давящая тяжесть в груди. Она теперь совсем не уходит. Вот уже дня два ничего не меняется. Раньше ощущения были хотя бы разнообразные. Теперь почти все время одно и то же. Иногда еще темнеет в глазах и уходит сознание. Крис думает, наверное, что он спит. Вот так и умрешь однажды… Вчера Йэн исповедовался, принял соборование. Почему-то хотелось умереть в ясном сознании… но это уж как Бог даст.
Предстоящее пугало. Особенно ночью, когда и вообще активизируются темные стороны души. Днем - нисколько. Ведь все равно когда-то надо умирать.
Крис села рядом с ним. Она теперь все время сидит рядом. И смотрит с такой нежностью. С такой любовью. Как хорошо, все-таки… какое тепло от нее струится. Даже боль вроде бы уходит куда-то. Мог бы умереть в тюрьме, на заблеванном, залитом кровью полу, корчась от боли. А так… вот еще немного с Крис можно побыть.
Моя Крис. Кристиана. Мое счастье.
Она гладит волосы Йэна, проводит ладонью по лицу.
— Тебе хорошо, радость моя? Может, попить еще?
— Нет, Крис, спасибо.
— Давай я с тобой тут рядом прилягу. И ты тогда заснешь лучше, да?
Йэн полуприкрыл глаза, замер. Крис устроилась у него под боком. Обняла. То чего никогда, никогда нельзя было раньше… при жизни…
— Ты спи, Йэн, спи, мой хороший, я тут рядом с тобой побуду. Если хочешь, хоть всю ночь тут с тобой посижу.
Какая легкая, ласковая рука у нее. Какое счастье…
— Вот так и умереть можно, - пробормотал он, - не страшно.
— Йэн, - она подняла голову, - поживи еще немножко, ладно? Совсем немножко. Пожалуйста.
— Постараюсь, - сказал он.
Ее щека - рядом с его лицом. Ее теплая, шелковая щека. Ее дыхание.
— Я так рад… знаешь, Крис, я очень рад, что у вас… есть будущее.
— Да. Элис… Тигренок… я все еще не могу называть его этим именем… ты знаешь, он совсем не похож. Совсем. Маркус ведь был кудрявый, а он… Но все равно, когда он тут бегает, мне все кажется, что это он…
— Вы сказали Элис?
— Нет… пока нет. Но ведь это успеется… еще долго ждать. К сожалению. Я все время думаю, если бы они… если бы это было раньше… если бы ты дотянул…
— Не думай обо мне, солнышкин. Я что… кому я нужен…
— Йэн! Мне. Мне ты нужен! Господи, какая же я была дура, почему же я…
— Ты была… ты очень хорошая, Крис. Я тебе уже говорил. Слишком хорошая… слишком хорошая, чтобы хотя бы понимать этот мир…
— Это тебе кажется… какая я хорошая. Ты просто втюрился в меня, вот и…
— Ага. Я ужасно в тебя втюрился.
Он поднял руку - движение отозвалось дополнительной болью в груди - и неловко обнял Крис. Провел по ее щеке обрубками пальцев.
— Ты живи, Крис… живи… мы потом с тобой увидимся. Там.
Элис медленно шла по улице святого Антония - здесь тоже все изменилось. Построили большую автостоянку, охраняемую - меж машин бегала пара рабочих риггонов. Элис вспомнила свою Мору, и снова чуть слезы на глаза не навернулись. Она так надеялась увидеть собаку… может, даже забрать ее - теперь-то есть возможность. Мора уже старая, работать не может. Из питомника ей ничего не писали, хотя она неоднократно пыталась узнать о судьбе собаки. А теперь вот выяснилось, что Мора умерла в прошлом году, от рака. Могла бы еще пожить…
Не до собаки теперь. Бедная, бедная Мора… Элис ощущала себя предательницей.
Но кто же знал - ведь щенка она заводила тогда, когда не было никаких сомнений в дальнейшей судьбе, когда она знала наверняка - всегда найдется место для собаки, деньги, время…
Мора еще хоть прожила нормальную жизнь рабочего пса и умерла естественным образом, а сколько собак, даже породистых, оказались просто выброшены людьми, погибли, сбились в стаи полудиких зверей…
Дальше вдоль улицы выстроился ряд деревянных ящиков, на которых сидели бабушки - не профессиональные торговки, а просто женщины, торгующие продукцией со своей дачи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65