Да и кто бы отказался от зарплаты в пять тысяч долларов!
Сказка продолжалась недолго. Банк оказался типичной для того времени финансовой пирамидой, руководство которой, хапнув денежки клиентов, растворилось в окружающей среде. В обществе поднялся очередной большой хай, и властям потребовалось срочно кого-нибудь посадить. Крайним оказался Герман Финклер, менее всего повинный в этой афере, но более других подходивший на роль козла отпущения: ведь это он проводил все рекламные акции и являлся "лицом" лопнувшего впоследствии банка. К тому же главных мошенников надо было еще найти, а этот - вот он, под боком.
Впрочем, на зоне Гера маялся всего-то года полтора, зато успел там завести полезные связи, которые ему впоследствии пригодились. В колонии он сумел войти в близкое окружение авторитетного блатаря Прохора, а когда был переведен в другой лагерь, то свел знакомство с наркодельцом средней руки Канатом.
И тем не менее, оказавшись на свободе, Гера поначалу не помышлял о криминальной карьере. Деловая хватка и связи в театральной среде помогли ему создать собственную антрепризу, причем коммерчески довольно успешную. И у Финклера появились кое-какие деньги, но его натуре требовался более серьезный размах.
Все изменилось, когда он повстречал лагерного знакомца Прохора. Тот теперь оказался лидером мощной коммерческой структуры с криминальным уклоном, но страдал от отсутствия кадров, которым мог бы всецело доверять.
Предприимчивый, обаятельный кореш, с которым вместе довелось "хлебать лагерную баланду", пришелся Прохору ко двору. Финк быстро стал вторым лицом в группировке, главарь ее доверял ему почти безгранично.
Но, теперь уже на свою беду, в это счастливое для себя времечко он повстречал другого своего лагерного знакомца - Каната. Тот знал, что Финк стал кассиром балаковской группировки, и предложил вложить контролируемые им средства в наркобизнес. Канат просто сразил Геру, назвав сумму будущих доходов. Речь шла о многомиллионных прибылях, и Финк в конце концов не устоял. И поначалу он не был разочарован...
Александру Ликину Герман приглядел, еще когда занимался театральной антрепризой, хотя тогда так и не познакомился с ней лично. Молодая актриса уже была настоящей звездой и по тем временам немало зарабатывала. Финклер даже не пытался привлечь ее в свою антрепризу, предназначенную, по сути, для не слишком преуспевающих актеров. Да и интересовала его Александра Ликина отнюдь не с профессиональной точки зрения.
Он обычно не знал особых проблем при знакомствах с женщинами, которые ему нравились, но уж больно неприступной, несмотря на свою "свободную" профессию, выглядела актриса Ликина. Герман же терпеть не мог неудач на любовном поле и долго размышлял, как произвести на Сашу должное впечатление уже при первой встрече.
Подходящая идея пришла, когда он любопытства ради знакомился, как работает Гангут со своими пацанами на автоподставах. Но сначала он реализовал возможности этой бригады, чтобы зацепить одного лоха, которого Гера потом использовал втемную для транспортировки и хранения наркотиков.
И вот для знакомства с ослепительной Александрой Ликиной он решил применить аналогичный прием. Но, чтобы не быть чересчур обязанным Гангуту, которого Финк недолюбливал, он обратился за содействием к его заместителю Куцему, попросив никому об этом не говорить.
Куцый провел операцию в лучшем виде. Вместе с еще одним мордоворотом он ловко подставил свой дряхлый, но свежевыкрашенный японский джип под "Шкоду" Ликиной и учинил ей натуральный Страшный суд.
Бедная актриса не имела, конечно, при себе требуемых двух тысяч долларов - сразу после дефолта это были большие деньги, - да и вообще пребывала в смертельном испуге: балаковские боевики и выглядели, и вели себя, как настоящие головорезы.
И тут появился он, Герман Финклер, что называется, в ослепительно белом фраке. На глазах у изумленной актрисы он отсчитал бандитам две штуки баксов - потом Герман полторы из них забрал, оставив пятьсот за работу, - и отправил ее "Шкоду" на эвакуаторе в ремонт. После чего пригласил Сашу в свой "Лексус".
Что и говорить, он все тогда провернул на славу: роман у них завязался и пошел по восходящей. В конце концов, как ему, во всяком случае, казалось, они стали испытывать друг к другу по-настоящему глубокие и нежные чувства. Герман снял для нее шикарную квартиру в Сокольниках и уговорил Сашу уйти из театра, предложив подобрать какое-нибудь менее обременительное занятие.
Но трещина в фундаменте их практически идеальных отношений все-таки возникла.
Финклер избегал посвящать подругу в свои профессиональные дела, уж не говоря о наркобизнесе, выдавая себя за топ-менеджера по кадрам крупного коммерческого многопрофильного холдинга. И до поры до времени ему удавалось блокировать случайные контакты Саши с его блатными коллегами. Но Прохор, увидевший как-то Финка вместе с Ликиной, пришел от нее в восторг и пригласил на свой день рождения. Отказаться было невозможно, но тот банкет прошел благополучно.
Однако уже на следующей аналогичной вечеринке произошло почти непоправимое: там оказался Куцый, и Саша узнала его.
Конечно, Герман что-то ей наплел, но, видимо, не слишком убедительное - он почувствовал, что его любимая стала относиться к нему прохладнее.
Да, прохладнее, но вроде бы только и всего. Это до какой же степени ненависти надо было дойти, чтобы выдать его Гангуту, фактически на лютую смерть! Ведь он ничем, абсолютно ничем не провинился перед Сашей, разве что чересчур сильно любил ее...
А по-настоящему виноват Герман был перед Прохором, втихаря от него прокручивая балаковские денежки в чужой, хураловской, группировке и кладя навар к себе в карман. Но босс, видимо, что-то пронюхал и собрался устроить своему кассиру форменную ревизию. И как раз в тот момент Финк подписался на покупку этой рекордной партии героина, оплатив ее наличкой...
Надо было, конечно, повиниться перед Прохором, поговорить с ним по душам, откупиться будущим наваром, но он избрал другой путь - раз уж его раскрыли, хапнуть все, что можно, и свалить куда подальше.
Безумный, как выяснилось, путь...
Когда его разбудили и он увидел Гангута со своими боевиками, то подумал - кранты. Финк пытался договориться с бригадиром, чтобы тот свел его с Прохором, да где там... Геру избили, вкололи ему какую-то инъекцию, и он снова уснул.
А дальше произошло то, что Финк и сейчас объяснить не в состоянии.
Когда Герман очухался, то достаточно быстро догадался, что оказался в багажнике автомобиля, как он тогда подумал, гангутовских бойцов. Он не знал, где находится машина, и какое-то время лежал молча и не шелохнувшись. А потом Герман решил, что он, собственно, ничего не потеряет, если попробует освободиться, но попытка открыть крышку багажника закончилась неудачно - та не подалась.
Однако его шумная возня, видимо, обратила на себя внимание. Багажник открылся, и перед Финком предстало лицо немолодого уже мужчины. Тот глядел на Германа, выпучив глаза и не в силах выдавить из себя ни звука. Наверно, на его месте - а это был, похоже, хозяин машины - Финк испытал бы такие же непередаваемые ощущения. А на своем месте Герман вытащил бумажник и сунул мужику несколько купюр, не слишком вникая в их номинал. После чего он покинул багажник автомашины, не вдаваясь в какие-либо объяснения.
Мобильника при себе у него не оказалось - сперли, конечно, гангутовские братки. Пришлось искать автомат, откуда он позвонил Канату с требованием задержать Гангута или Куцего, Ряху и Пионера, которые участвовали в его похищении. Финк предложил хураловскому бригадиру любой ценой выяснить у этих балаковцев, кто выдал его местонахождение, иначе, мол, окажется под угрозой гигантская партия наркоты из Афгана. На самом деле он просто испытывал жгучую жажду мести, совсем не предполагая тогда, насколько его фраза по поводу афганского товара близка к истине.
Поначалу он решил, что находится в совершенно незнакомой местности, но, побродив с четверть часа между домами, понял, что оказался каким-то чудесным образом в Малинине. В городе, где проживал лох Козлов и располагался гараж, куда должны были в течение нынешних суток пригнать машину с товаром на несколько "зеленых лимонов"...
Почуяв недоброе, он прямиком направился на квартиру Козлова. Дома того не оказалось, как и его "Жигулей" во дворе.
Герману до смерти захотелось заглянуть в гараж уехавшего за границу дипломата - ведь именно туда должен был поставить афганский курьер машину с товаром, но во дворе все время слонялся народ, и он решил подождать до темноты.
Финк зашел в ближайшую пивную и, нечаянно уловив несколько фраз за соседним столиком, узнал поразительную вещь - оказалось, тот самый лох Козлов был задержан сегодня утром гаишником, обнаружившим в багажнике его автомобиля человеческий труп!
Как такое могло произойти, Финк на тот момент совершенно не мог понять, однако ему стало ясно, что рекордная партия героина действительно под угрозой, а может быть, уже и кем-то похищена.
Но отсутствие мобильника, автомобиля, оружия, достаточной суммы денег, да и его побитая рожа не способствовали успешному проведению расследования. Тогда он вернулся в Москву, наведался к знакомому театральному гримеру, приведя физиономию в порядок, и запасся всем необходимым для небольшой, но обещавшей быть чрезвычайно напряженной командировки в город Малинино, поскольку звонок в Душанбе подтвердил его худшие опасения - курьер прошедшей ночью уже должен был прибыть в Москву.
Перед отбытием в Малинино он попытался разыскать Сашу, но, к его удивлению, ему это не удалось: дома ее не оказалось, а по мобильному она не отвечала. Тогда у нее возникли кое-какие опасения по поводу ее исчезновения, однако предательства со стороны своей подруги Герман еще не предполагал. Но он вдруг обнаружил, что до сих пор не знает, где ее официальное место жительства: раньше как-то не приходило в голову, просто не было нужды спросить Сашу об этом.
Приехав в Малинино, Финк сразу же наведался в тот морг, где содержала своих покойников местная милиция. Объяснив, что разыскивает не пришедшего ночевать домой брата, он был легко допущен для просмотра свежих поступлений. Правда, пришлось выложить тысячу рубчиков.
Афганского курьера Финк узнал мгновенно - тот привозил товар в столицу не один раз.
За дополнительную - и немалую - мзду смотритель морга пообещал собрать имеющуюся у милиции информацию по поводу обстоятельств смерти данного лица.
Вечером Герман вновь посетил морг, однако самый близкий к покойникам человек ничего существенного не смог добавить к тому, что Финк уже знал, кроме одного - задержанного по этому делу Козлова могут выпустить из изолятора ближайшим утром.
Ночью Финк проник в гараж дипломата, но, как и ожидал, машины с товаром в нем не обнаружил.
Картина представлялась Герману совершенно ясной. Этот мнимый лох Козлов, догадавшись, что на самом деле передавал ему на хранение Финк, решил с целью наживы завладеть товаром, для чего пошел даже на убийство. Однако при попытке избавиться от трупа он был случайно задержан сотрудником ГИБДД.
Но где же сам товар? Узнать можно только у Козлова. Смотритель морга сказал, что его, скорее всего, отпустят под подписку о невыезде как человека старого и больного. Что ж, возможно, Козлов и сумел каким-то образом запудрить мозги ментам, ведь смог же он так лихо, легко и непринужденно кинуть его, Финка!
Так или иначе, оставалось только ждать.
И Герман этого старика-разбойника дождался.
На козловских "Жигулях" они доехали до края леса, где Финк, сдавливая шелковый шнурок на горле кидалы, пытался вырвать из него признание.
Но Козлов опять прикинулся лохом и колоться не хотел. В конце концов Финк не выдержал и придушил подонка. Хотя, пожалуй, и поторопился. Но, с другой стороны, по ближней к лесу дороге с каждой минутой наступавшего дня стало проезжать все больше машин, что выглядело опасным.
С телом Козлова он решил поступить точно так же, как тот поступил с афганским курьером, - засунул его в багажник авто. Вроде как в воспитательных целях.
И тут он увидел, что к лесу, к тому месту, где он находился, бегут какие-то люди. Финк тут же скрылся за деревьями.
К его несказанному удивлению, в одном из бегущих мужиков он узнал Гангута.
Чувство мщения, помноженное на досаду от внезапных катастрофических ударов судьбы, захлестнуло его душу. И Герман, выхватив пистолет, стал палить по бригадиру автоугонщиков - злобно, беспорядочно и неприцельно. Но все же он быстро сообразил, что делает глупость и надо срочно уносить отсюда ноги.
Вернувшись в жилые кварталы, Герман зашел в какую-то забегаловку выпить кофе. Прихлебывая не слишком горячий, зато исключительно противный напиток, он вынужден был признаться самому себе, что оказался у разбитого корыта. Теперь его ищут не только люди Прохора, но и боевики Каната - товар по договору наполовину принадлежал хураловцам, а оправдаться ему перед этими головорезами нечем.
Да, погорячился он все-таки с Козловым - рановато затянул петлю на шее старика, может. и удалось бы его разговорить.
И тут ему пришло в голову, что украденный товар - это только одна сторона вопроса. А другая - кто все же его сдал Гангуту? Уж, конечно, не Козлов - он просто не мог знать, где Финк прячется!
Тогда - кто? Ответ напрашивался сам собой: Саша, только одна она знала о его местонахождении. Он еще раз набрал номер своей возлюбленной - вот и по телефону девушка не отвечает, с чего бы это?
Надо ее разыскать, решил Финк, и двинул в Москву, в театр, где она ранее работала. Его там знали как антрепренера и без проблем выдали ее домашний адрес с домашним же телефоном.
И выяснилось, что проживает девушка в Малинине... Такое совпадение не могло быть случайным.
Он набрал ее малининский номер телефона, и Саша подняла трубку Герман узнал ее характерное "алло!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43