Если бы все дело было только в этом, Зак употребил бы все свои способности, чтобы убедить ее согласиться на роман. И в другом он тоже безусловно прав: ей не следовало вести себя с Троем как прежде. Трой стал мужем Абигайль… и просто удивительно, до чего мало трогает ее теперь этот факт. Нет, она уже не влюблена в бывшего жениха. Как возможно продолжать любить человека, если он оказался не чем иным, как плодом фантазии?
С грустной улыбкой сожаления она встала и принялась одеваться.
Теперь она должна думать о Заке. Да, она наделала много ошибок, но и Зак вел себя не лучшим образом. Он слишком поспешил со свадьбой и не дал ей времени привыкнуть к их новым отношениям. Он виделся с ней всего два раза перед венчанием. И почему-то во время их телефонных разговоров Эве казалось, что она снова говорит со своим шефом.
Но тут неожиданно Эва вспомнила, как Зак плюхнулся в ванну, и невольно рассмеялась.
Когда она спускалась вниз по широкой мраморной лестнице, навстречу ей попалась молоденькая горничная. Девушка с улыбкой протянула серебряный поднос, на котором лежал конверт. На конверте вместо адреса было размашисто начертано одно только слово — ее имя. С разгоревшимися от любопытства глазами Эва вскрыла конверт. Внутри лежал чек на сумму в два миллиона долларов.
7
С пылающими щеками, с учащенно бьющимся сердцем Эва пересекла холл. Шаги ее громким эхом отдавались под потолком. Она нашла мужа в гостиной.
— Я думал, что сегодня мы пообедаем где-нибудь в городе, — произнес Зак, растягивая слова. — Не хочешь пока чего-нибудь выпить?
Быстрым нервным движением Эва мотнула головой, и блестящие пряди волос упали вперед. Она украдкой оглядела свое черное выходное платье, которое казалось ей верхом элегантности, когда она покупала его неделю назад. Теперь, на фоне окружавшей ее роскоши, рядом с элегантным костюмом Зака оно совсем потерялось. Эве пришло в голову, что если еще надеть поверх него передник, то ее легко можно будет принять за горничную.
Она нерешительно переступила с ноги на ногу, ожидая, что он скажет что-нибудь о чеке, который она немедленно отослала ему тем же путем, которым он был ей передан.
Зак допил вино из хрустального бокала и отставил его в сторону.
— Значит, идем?
Эва стиснула зубы. Неужели она провела наверху за мучительными раздумьями столько времени только для того, чтобы услышать такой ответ?
— Тот чек… — натянуто начала она.
— Я открыл для тебя счет в банке и положил на него эту сумму. Ты говорила о честном расчете. — Зак мрачно взглянул на нее. — Теперь, когда мы поняли друг друга до конца, я не вижу причин снова обсуждать коммерческие вопросы.
Эва с силой втянула в себя воздух и с упавшим сердцем выговорила:
— Зак… если тебе нужен развод…
Зак, который уже встал и направился к двери, замер как вкопанный, затем круто повернулся к ней.
— Ведь если все дело в этом, почему ты так просто и не скажешь? — продолжала Эва, ее зеленые глаза горели как два изумруда на бледном лице. — Я имею в виду, нам незачем ходить вокруг да около. Я уже поняла, что очень разочаровала тебя; мое поведение в прошлом месяце вызвало твое неудовольствие…
— Мне не нужен развод. — Его лицо словно окаменело, зато глаза ярко вспыхнули.
— Мне так жаль, что я влюбилась в тот дом, который ты использовал как приманку для меня… но я согласилась стать твоей женой не из-за твоего богатства! Пока ты не выписал чек, мне и в голову не приходило, что ты считаешь меня настолько корыстной. Но если под словами «удачно устроиться» ты подразумевал…
Ее голос прервался, и, чтобы скрыть, насколько она расстроена, Эва отвернулась и устремилась к двери, но Зак опередил ее и быстрым движением притянул к себе за плечи. Крепко обняв ее сзади, он с шумом выдохнул.
— Я должен извиниться перед тобой, — грубовато произнес он.
Эва зажмурилась: так больно, как сейчас, ей еще никогда не бывало в жизни. Как же объяснить Заку, что она испытывает к нему, если сама не в состоянии разобраться в своих чувствах. Но мысль о том, что она может потерять его, переполнила ее паникой. Должен же он был понять, что она говорила все те глупости просто сгоряча. Ее пугало, что она теперь полностью зависит от человека, способного на все.
— Это все моя гордость, — сердито проговорил Зак, склоняясь над ее волосами. — Еще ни одна женщина не относилась ко мне с таким пренебрежением.
— Это не пренебрежение. Тебя не было со мной, и мне все представлялось сном… вплоть до самой свадьбы, — запинаясь, объяснила она. — Ты казался мне ненастоящим, но дом — он существовал на самом деле. А по телефону ты разговаривал так сдержанно, что я чувствовала себя неловко. Не знаю, чего ты ждал от меня…
— Слишком многого…
Эва нашла в себе силы продолжить:
— Я мечтала, чтобы ты был рядом… Но если тебе неприятно это слушать…
— Боже, именно это я и хотел услышать.
— Правда? — беззвучно прошептала Эва.
— Даже погруженные в работу маньяки хотят, чтобы по ним скучали.
Сладкая дрожь пробежала по спине Эвы, когда Зак развернул ее к себе, вгляделся в лицо, провел указательным пальцем по серебристой дорожке, оставленной на щеке слезинкой. Потом коснулся вздрагивающей нежной и пухлой нижней губки. Ее дыхание участилось, а тело напряглось в ответ на исходящую от него энергию.
— Если бы я знал, то вызвал бы тебя к себе, — задумчиво произнес он. — Правда, днем ты почти не видела бы меня, но зато ночи были бы полностью в нашем распоряжении.
Наверное, такая ограниченность свойственна всем мужчинам, отметила про себя Эва с сожалением. Ей было бы гораздо приятнее, если бы Зак в ее обществе думал еще о чем-нибудь, кроме чувственных наслаждений. Но, видимо, она тоже ждет от него чересчур многого. Но брак по расчету — это брак по расчету, и в нем нет места любви.
— Я вовсе не использовала тебя, — горячо прошептала Эва, безуспешно пытаясь хоть немного привести в порядок мысли. — Тебя не было со мной… а ты был мне так нужен.
Его напряженное лицо придвинулось совсем близко.
— А ты нужна мне сейчас, дорогая.
В значении, которое Зак вложил в слова, ошибиться было невозможно. Его рука опустилась ей на бедро, он крепче прижал ее к себе, и, словно внезапно лишившись костей, она вскинула руки и ухватилась за его плечи, чтобы не упасть. Щеки мгновенно заалели.
Рассмеявшись низким хрипловатым смехом, Зак окинул ее жадным взглядом. Его глаза переполняла страсть. Он внезапно подхватил ее на руки.
— Ты все еще краснеешь как невинная девочка, — поддразнил он, решительно направляясь к двери спальни.
Там он осторожно опустил ее на пол и расстегнул молнию на платье. Эва почувствовала, как ее будто опалило огнем. Все правильно, твердила она себе, так и должно быть, это нормально, естественно. Мы женаты. Нет ничего постыдного в том, что она испытывает сейчас такое жгучее желание. И глупо думать, что она для него всего лишь одушевленный предмет женского пола.
Платье соскользнуло на пол, и Эва подавила инстинктивное желание закрыться руками от пристального взгляда Зака. На его чувственных губах блуждала лукавая улыбка.
— Зак, я… — Эва хотела что-то сказать, но он шагнул к ней, приблизив темную красивую голову, и закрыл ей рот поцелуем. Пол качнулся, и в тот же миг исчезло все, кроме головокружительной черноты, в которую она летела, едва успев сомкнуть веки. Эва приподнялась на цыпочки и вернула ему поцелуй. Гулкий стук собственного сердца отдавался у нее в ушах, кровь заструилась по жилам с невероятной быстротой. Зак провел ладонью по ее груди, и Эва задержала дыхание. Не то всхлип, не то стон сорвался с ее губ, когда острое наслаждение, словно электрический разряд, пронзило ее.
Он подвел ее к кровати и, раздеваясь, не отводил от нее мерцающих серебром глаз.
— Ты всегда хотела меня, — сказал он.
— Н-нет… — Она допыталась что-то объяснить, но слова замерли на губах, и в памяти всплыло, как много раз при встречах с ним она неловко опускала глаза, отворачивалась и… категорически отказывалась объяснить самой себе свою реакцию на него. Она снова и снова делала над собой усилие и задвигала его образ на задворки сознания, избегала думать о нем, и это превратилось у нее в привычку, так что в его присутствии она не могла держаться естественно, была постоянно в напряжении, словно ей что-то угрожало…
— Это все твой железный самоконтроль и твое упрямство. Ты знала, что между нами существует взаимное притяжение, но ни за что не хотела в этом признаться. И это сводило меня с ума, — говорил Зак, снимая рубашку и не отрывая пронзительного взгляда от ее смущенного лица. — Я боялся подойти к тебе, предвидя, что ты оттолкнешь меня. Ты возвела между нами барьер, ты всегда от меня шарахалась и ни разу, даже случайно, не дотронулась до меня.
Эва невольно вспомнила ситуации, когда она в присутствии Зака напряженно следила за каждым своим жестом, бессознательно держась настороже. Воспоминания пугали ее. Жутковато было понимать, что ее тело давно чувствовало могучее влечение, возникшее между ними, но мозг, отказывался даже подтвердить его существование до того дня, кода он вошел в ее кабинет, и она убедила себя, что не страдает чрезмерной впечатлительностью.
— Я… не знала, — сдавленно пробормотала она.
— Зато теперь знаешь.
В одно мгновение Зак оказался рядом с ней и, заключив в объятия, увлек за собой на шелковые простыни. Тут ход мыслей Эвы прервался, словно он нажал на какую-то невидимую кнопку, ее ноздри расширились, вдыхая его запах. И она задрожала, почувствовав рядом его гибкое мускулистое тело. Грудь ее лихорадочно вздымалась и опускалась, возбуждение охватило ее в считанные секунды.
Зак принялся целовать ей грудь, его руки легко касались трепещущего тела, пульсирующих жилок у ключиц, и она блаженно таяла под этими ласками.
— Зак… — выдохнула Эва.
— Какое удивительное ощущение, моя красавица, — пробормотал он. — Это ни на что не похоже… Боже, ты так прекрасна.
Эва осторожно провела пальцами по его щеке. Она хотела его так страстно, что ей стало больно. С затуманившимся взором Зак продолжал покрывать ее тело быстрыми дразнящими поцелуями, а она прильнула к нему, погрузила пальцы в его волосы, и из ее горла стали вырываться прерывистые сладострастные вздохи. Теперь его руки гладили атласную кожу ее бедер…
— Сейчас… — произнес он беззвучно.
Эва чувствовала себя на пределе небывалого напряжения. Они достигли апогея страсти. Невидящим взглядом они посмотрели друг на друга… И в следующее мгновение он стремительно овладел ею. Эва громко вскрикнула от жгучего наслаждения, всем телом подаваясь ему навстречу. Она выгнулась, запрокинула голову; обжигающий жар внутри нее стал совсем нестерпимым, каждый мускул натянулся как струна… И вдруг тело стало потрясающе легким, и она словно оторвалась от земли и воспарила…
Потом Эва лежала, тесно прижавшись к нему, вызывая в памяти чудесное чувство уверенности, что и он в ее объятиях пережил те же удивительные ощущения. Она испытывала восхитительное блаженство. В ее душе наконец-то воцарился покой. Но постепенно она все отчетливее начала осознавать, что невероятно, безумно счастлива. Именно ощущение счастья и лежало в основе покоя и умиротворения. И это ни с чем не сравнимое чувство радостного восторга потрясло молодую женщину.
Зак шевельнулся, и тотчас ее руки обвились плотнее вокруг его горячего тела, потому что она не хотела отпускать его. Лежа щекой на его плече с упавшими на лицо волосами, она с удивлением поняла, как в ней шевельнулось собственническое женское первобытное чувство, и вздрогнула.
— Тебе холодно? — Зак осторожно натянул на нее простыню и снова довольно вытянулся рядом с ней, как кот на солнышке. Она знала, что он улыбается.
— Без бренди гораздо лучше, — пробормотал он хрипло.
Эва замерла.
— Я не была пьяна.
— Но в то же время не была и совсем трезвой, — заметил он многозначительно. — Тогда я пообещал тебе, что ты можешь на меня положиться. Я не кривил душой, моя красавица. Но я переоценил свое самообладание. Не знаю почему, но тебе захотелось быть со мной, и этого оказалось достаточно.
Всего одна безумная ночь, подумала Эва, полностью изменила всю ее жизнь.
— Зачем были все те цветы? — спросила она с любопытством.
— Чувство вины, — ответил он коротко.
— Чувство вины? — Она откинула волосы с лица и озадаченно взглянула на него. Его выразительный рот дрогнул.
— Я не ожидал, что для тебя эта ночь окажется первой. Для женщины это значительное событие, а ты ведь не была подростком, тебе двадцать три года, значит, ты до сих пор сознательно не желала вступать в близкие отношения. Я подумал, что утром ты вряд ли будешь чувствовать себя такой же отчаянной девчонкой, как накануне ночью.
— Ты был прав. — Кремовая кожа ее щек порозовела. Если бы она по-прежнему не стеснялась обсуждать их первую ночь, она сказала бы, что он и правда сделал это событие весьма значительным. Даже охваченная гневом и раскаянием, Эва понимала тогда, что Зак вел себя с ней по-особенному. Но,
Собственно, почему бы и нет. Ведь Зак такой многоопытный любовник. В девятнадцатилетнем возрасте, когда она еще только впервые робко поцеловалась на крыльце, он уже жил с женщиной много старше его. Интересно, кто из них кого обольстил? Но Эва тут же подавила эту праздную мысль и отругала себя за пошлое любопытство.
Зак заметил, что ее взгляд стал задумчивым. Блеснув глазами, он решительно высвободил свое плечо, рассеянно отодвинул ее на прохладную половину широкой кровати и встал.
— Я проголодался, дорогая. У нас еще достаточно времени, чтобы успеть поужинать.
Эва расстроилась. Она проводила его взглядом, испуганно заметив на гладкой бронзовой спине свежие царапины, и снова опустила голову на подушку. Ощущение чудесной внутренней радости быстро угасало. В голове вертелась беспокойная мысль-неужели она и впредь сможет чувствовать себя нужной Заку только в постели? Но зачем ей большее? Разве она не согласилась с ним, когда он назвал их союз браком по расчету?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21