Мы вышли. Автомобиль стоял на том же месте. Его большие передние
фонари освещали безлюдную дорогу двумя широкими струями золотистого света,
что было очень хорошо, так как за это время уже совсем стемнело.
Подойдя к машине, Марчиа, все время шедшая между нами, вдруг
пошатнулась.
- У меня кружится голова, и я очень слаба, кажется, - прошептала она,
- со вчерашнего вечера я еще ничего не ела.
Я сквозь зубы энергично выругался, посылая проклятия на своих врагов.
Затем быстро подхватил Марчию и нежно усадил на заднее сиденье.
- Мы это дело сейчас исправим! Какой же я идиот, что не подумал об
этом раньше!
С этими словами я открыл чемодан, и вынул бутерброды и фляжку с
виски, которыми меня снабдила тетя Мэри.
Марчиа поблагодарила меня улыбкой.
При первом же глотке алкоголя, нежная краска показалась на ее бледных
щеках и глаза заблестели.
Билли сел на свое место у руля, а я устроился рядом с Марчией,
хорошенько укутав ее пледом.
Обвеянные свежим ночным воздухом, мы покатили по дороге в Лондон.
- Марчиа, когда вас ждут Трэгстоки? - спросил я, совершенно
оправившуюся девушку.
- Я им сказала, что поеду на несколько дней, но точно не говорила на
сколько.
- Тогда лучше всего, по приезде в Лондон, оставить вас в каком-нибудь
отеле, и вы явитесь к ним завтра, как будто прямо из Будфорда.
- А вы? - спросила она с беспокойством.
- Я должен вернуться к себе, чтобы не случилось, я обязан прожить там
еще две недели.
- Какое безумие!... Неужели вы думаете, что они не будут мстить?
- Это все равно! - заявил я решительно. - Я не намерен бежать! Билли
будет со мной, а вдвоем мы представляем некоторую силу... Но вот, что мне
хочется спросить вас, Марчиа! - прибавил я и посмотрел ей прямо в глаза. -
Зачем вы ходили в Будфорд?
- Это Гуарец послал за мной, - открыто и просто ответила она. - Он
сказал, что вы на следующий день должны умереть, вот и подумала, что может
быть мне удастся спасти вас.
- А на что вы ему понадобились?
- Мне кажется, Да-Коста видел нас с вами в тот вечер в Парк-Лэйне! С
тех пор Гуарец стал подозревать, что вы... ко мне неравнодушны. Он хотел
воспользоваться мной, как...
Девушка в смущении остановилась.
- Как приманкой! - докончил я за нее. - Ловко придумано! Но как же он
узнал про нашу последнюю встречу?
- Ваш двоюродный брат предупредил его!
- Мориц? - воскликнул я. - Да он то откуда мог узнать?
- Но тут меня осенила внезапная догадка.
- Да, черт возьми, ему, конечно, мисс Йорк сказала!... Хотелось бы
мне знать, - с досадой прибавил я, - зачем Мориц поехал в Лондон? Что он
замыслил?
- В Лондон? - переспросила Марчиа. - Разве ваш двоюродный брат уехал
в Лондон?
В нескольких словах я сообщил ей о полученной телеграмме.
- Не могу догадаться, кто ее послал ему? Разве только исчезнувший
Да-Коста?
Марчиа покачала головой.
- Нет, только не он! Если у Да-Коста было важное сведение, он дал бы
знать Гуарецу! Вернее всего телеграмма была от Сангэтта!
- От Сангэтта? - удивленно повторил я. - А какое отношение к этому
делу имеет Сангэтт?
Марчиа смутилась.
- Точно не знаю, но боюсь, что ваш кузен что-то сказал ему! Они
говорили о нем вчера вечером, они... Марчиа запиналась. - Мне кажется,
Сангэтт соглашался им помочь с условием, чтобы они передали меня ему в
руки... Вот почему Гуарец не позвонил Роджасу убить меня.
- В таком случае, - сказал я тихо, - мне придется иметь беседу с
Сангэттом.
Последовало молчание.
- Марчиа, - спросил я опять, - почему вы называете себя мисс
де-Розен? Зачем вы скрыли свое настоящее имя?
- Я не хотела, чтобы убийца моего отца знал, что я нахожусь в Англии!
- ответила Марчиа. Затем она в страстном порыве вдруг повернулась ко мне.
- Ведь я вам верю, Стюарт, верю во всем, и верю всем сердцем, всем своим
существом! - пылко говорила она. - Так скажите же, наконец мне, кто вы? Вы
так похожи на Прадо, что даже Гуарец был введен в заблуждение!
Я многое дал бы, чтобы иметь право ответить на вопросы любимой
девушки, но слово, данное мною, стояло между нами...
- Еще несколько дней, Марчиа, - нежно умолял я. - Я бы все открыл вам
сейчас, если бы только можно было, ноя дал слово и не могу его нарушить.
Марчиа долго молчала, затем шепотом и не глядя на меня, сказала:
- Пусть будет так, как вы хотите! Я вам верю, потому, что... потому
что люблю.
Неожиданный сильный гудок машины, данный Билли, крутой поворот, и мы
въехали в предместье Лондона.
- Как вы относитесь к "Дворцовой гостинице"? - предложил нам Билли. -
Прошлый месяц я там жил около недели и хорошо знаком с директором.
Мы миновали городскую ратушу, повернули в Чипсайд и остановились у
входа в гостиницу.
- Я пойду сначала поговорю с директором, - заявил Билли, сойдя на
тротуар и исчезая в подъезде.
Мы с Марчией остались в машине.
На широкой улице, освещенной фонарями, не было ни души. Я взял ее
руку и поднес к губам.
- До завтра, дорогая, - произнес я с нежностью. - Завтра с утра я
позвоню вам, перед вашим отъездом к Трэгстокам мы тогда договорились
относительно встречи.
Она погладила меня по руке.
- Вы обещаете мне быть осторожным ради меня? - настойчиво попросила
она.
Я успокоил ее улыбкой. Теперь ведь у меня была она, мог ли я
бравировать своей жизнью?
- Все в порядке, - возвестил Билли, выходя из отеля в сопровождении
управляющего. - Мистер Поллан сам позаботится о том, что удобно устроить
мисс де-Розен!
Управляющий поклонился.
Открыв дверцу машины, я помог Марчии выйти. Ее глаза слипались и я
настаивал, чтобы она сейчас же легла спать.
Мы простились в коридоре гостиницы.
Марчиа поднялась на лифте, а мы с Билли вышли и снова уселись в
машину.
- Боюсь, что мы найдем дом запертым со всех сторон, - сказал Билли, -
напрасно я не дал телеграммы, чтобы предупредить о нашем приезде.
Мы быстро покатили и через несколько минут остановились перед домом.
Через стеклянную дверь я увидел в вестибюле свет.
- Кто-то все-таки есть там.
- Они, вероятно, пригласили к себе на ужин полицейского! - пошутил
Билли. Мы сейчас устроим им приятный сюрприз своим появлением, не так ли?
Вы пойдите и постучитесь, а я тут подожду и покараулю.
Я поднялся по ступенькам и сунул ключ в дверь: она распахнулась, и я,
очутился лицом к лицу с человеком, стоящим у самого порога.
Это был широкоплечий мужчина, с короткими усами и проницательным
взором. За ним виднелось испуганное лицо моей хорошенькой горничной.
- Если мой вопрос не покажется черезчур дерзким, - произнес я учтиво,
- позвольте узнать, кто вы такой?
- Я следователь Нейль из Скотлэнд-Ярда, - проговорил он отчетливо. -
Я, кажется, имею удовольствие говорить с мистером Джоном Бэртоном?
Это было ужасным ударом для меня, но я перенес его совершенно
спокойно.
- Ну, и что же дальше? - вопросом на вопрос ответил я.
Билли, оставив мотор, уже поднимался по лестнице.
Следователь Нейль поднял руку и опустил ее спокойно и решительно на
мое плечо.
- В таком случае, - заявил он, - я обязан вас арестовать!
Я был буквально ошеломлен.
- Арестовать меня... меня... Да за какие грехи, черт возьми?! -
разразился я.
- За убийство Стюарта Норскотта! - последовал быстрый и совершенно
ясный ответ.

20
Я посмотрел прямо в глаза новому знакомому и громко расхохотался: до
того нелепым казалось мне то, что я услышал.
Билли сел на решетку и тоже стал смеятьься, как сумасшедший.
Лицо следователя выражало недоумение.
- Простите, пожалуйста, - вырвалось наконец у меня, - не лучше ли нам
войти в дом?
Вытерев слезы, выступившие у меня на глазах от неудержимого смеха, я
первым двинулся вперед. Следователь шел следом за мной, Билли замыкал
шествие.
- Ну, а теперь, - сказал я, когда мы все вошли в вестибюль, - вы,
может быть, будете столь любезны и объясните нам, в чем дело?
Когда я говорил, послышались тяжелые шаги, и по лестнице спустился
полицейский.
Следователь с любопытством посмотрел на меня и пожал плечами.
- Тут нечего объяснять! Меня уполномочили арестовать вас за убийство
мистера Стюарта Норскотта. И я считаю своим долгом поставить вас в
известность, что отныне все ваши слова будут приняты, как улика против
вас.
- Но что дает вам повод предполагать, что мистер Норскотт погиб? -
спросил я.
- То, что его тело находится сейчас в мертвецкой Ист-стрита!
Мне в жизни не раз приходилось переживать неприятные пострясения, но
такого, признаюсь, я еще никогда не испытывал!
Даже Билли, чье непоколебимое равновесие могло нарушить разве только
землетрясение, и тот был до того ошеломлен, что свистнул.
"Итак, в конце концов, Норскотт все-таки попался им в лапы! -
пронеслось у меня в голове. - Длинному списку черных дел Ягнацо Прадо
настал конец!"
Я вспомнил о Марчии и порадовался за нее.
- Ваше сообщение, господин следователь, несколько лаконично, - сказал
я. Где же случился этот нежелательный инциндент?
- Я не имею права отвечать вам на ваши вопросы, - вежливо возразил
следователь - А если вы желаете посоветоваться с юристом, то эта
возможность будет вам дана, согласно существующим законам. - А теперь, -
прибавил он, обращаясь к полицейскому, - позовите извозчика!
Полицейский козырнул.
- Ну, до свидания, Билли, проговорил я и, в сопровождении
следователя, спустился по лестнице.
Я должен был отправиться в тюрьму, откуда мне предстояло предстать
перед судом за убийство, которого я не совершал.
Для меня почти не было сомнения в том, что Прадо получил смертельный
удар от исчезнувшего Да-Коста. Остальная шайка в этом деле не участвовала.
Но я совершенно не мог себе представить, когда и где разыгрался
трагический случай. И, против того, меня чрезвычайно интересовало, каким
способом полиции удалось раскрыть подлинность моей личности.
Поспешный отъезд Морица из "Аштона" был несомненно связан с этой
историей, и теперь я понимаю, почему прочитав телеграмму, он так испытующе
посмотрел на меня...
Несмотря на серьезность положения, я не был особенно расстроен. В
самом деле, кроме страстного желания лечь в постель, я испытывал еще
невероятное и самое искреннее чувство облегчения при мысли о том, что с
этим делом раз и навсегда все покончено. Стюарт Норскотт мне порядком
надоел, и я находил странное удовольствие при мысли, что снова стал Джоном
Бертоном, хотя бы и обвиненным в убийстве...
Наш экипаж тем временем, остановился перед Боунэ. Мы вошли в
канцелярию, большую и очень опрятную комнату, где стояли два американских
бюро. За одним из них сидел человек с военной выправкой, но в штатском. Он
что-то писал.
- Это - мистер Джон Бертон! - доложил мой спутник, и в его голосе
прозвучала простительная хвастливость.
Затем, обращаясь ко мне, он прибавил:
- Это следователь Кортис: он вам прочтет обвинительный акт!
Следователь Кортис быстро овладел своим минутным волнением.
- Где вы его арестовали? - спросил он резко, с любопытством и
интересом глядя на меня.
- В Парк - Лэйне! Я как раз наводил там справки, когда мистер Бертон
подъехал на автомобиле вместе с другим спутником. Мне не оказали никакого
сопротивления.
Кортис кивнул головой.
Встав, он перешел через комнату к целому ряду небольших папок и,
вынув из одной из них какую-то бумагу, сказал:
- Я прочту вам ваш обвинительный акт!
Боюсь, что сейчас не восстановить с точностью содержание этого
документа... Короче говоря, меня обвинили в преднамеренном убийстве
Стюарта Норскотта, совершенном в ночь на пятое сентября, в доме,
называемом "Боксе - Рентс" на Ист-стрит, в Стэпни...
Нечего и говорить о том, что несмотря на мою сонливость, я слушал
чтение обвинительного акта с величайшим вниманием.
- Очень вам благодарен, - сказал я, когда следователь кончил читать,
и я тут же зевнул, не имея сил дальше сдерживаться. - Простите
великодушно, вырвалось у меня, - за мой неуместный зевок, это было очень
интересно, но откровенно говоря, я так хочу спать, что еле держусь на
ногах.
Оба следователя улубнулись.
- Вы можете сейчас же лечь, если хотите, - заметил Кортис, складывая
документ, - вы также имеете право сообщаться с вашим поверенным и вообще,
с кем пожелаете.
Я покачал головой.
- Сейчас я мечтаю только о кровати! Завтра утром я успею написать
кому надо!
- В таком случае, следуйте за мной! - пригласил Кортис.
Он провел меня по длинному коридору в небольшую, просто обставленную
комнату, в окне которой красовались толстые, железные прутья. Но там
стояла кровать с чистыми простынями, и этого при моей непреодолимой
сонливости, было более чем достаточно. Я так устал, что через пять минут
после ухода следователя уже спал крепким сном...
Если говорить, что жить стоит исключительно ради новизны ощущений, -
я не имел никакого повода жаловаться на свою жизнь! Я проснулся на утро в
полицейской камере, меня обвинили в убийстве, и у моей кровати стоял
следователь с чемоданом в руках.
Это был тот самый чемодан, что я привез из Будфорда.
- Вот ваши вещи: сегодня утром я послал за ними в Парк-Лэйн.
- Вы удивительно любезны, господин следователь! - заметил я. - Теперь
я могу надеяться на вас, когда буду сидеть на скамье подсудимых!
Он усмехнулся.
- В одиннадцать часов вас поведут к судье. Все ваши письма будут
тотчас же доставлены по назначению, если только они соответствуют правилам
тюремной цензуры. Вместе с завтраком вам принесут бумагу и конверты.
Во время завтрака меня осенила внезапная счастливая мысль: написать
письмо лорду Ламмерсфильду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20