Гарет не почувствовал вкуса вина.
— Люси составит компанию девочке, — сказал он, слегка оправившись. — Ей будет приятно немного побыть в женском обществе, я уверен. Вы знаете, каковы женщины.
— Да, думаю, в целом имею представление, — ответил Джулиан, усаживаясь на диван и давая гостю знак присоединиться к нему. — Однако Тэмсин не обычная женщина.
Некоторое время Сент-Саймон цедил мелкими глотками вино, потом спросил:
— А как моя сестра? Я полагаю, брак ей еще не наскучил? Это был язвительный вопрос, Гарет отлично понял, куда метил хозяин. Сент-Саймон крайне неохотно дал согласие на их женитьбу, приводя в качестве контраргумента всем известную склонность Фортескью к свободному образу жизни, его загулы и мотовство. Но сестра была настроена решительно: просила, умоляла, твердила, что зачахнет, если не сможет заполучить мужчину, которого готова любить всю жизнь.
— О, Люси в порядке, — сказал Гарет. — Иногда страдает мигренями, как большинство женщин. Вы ведь их знаете.
— Кажется, мы уже установили, что я их знаю, — отозвался Джулиан и задумчиво посмотрел на зятя. — А вы ведете себя чинно и благородно, да, Гарет?
Гарет вспыхнул.
— Конечно, я ведь теперь… женатый человек. Что за вопрос?
— О, да просто вопрос заботливого брата, — сказал Джулиан небрежно, протягивая руку за графином, чтобы снова наполнить стаканы.
Наверху, в апартаментах Люси, Тэмсин уселась по своему обыкновению на подоконник и приготовилась к более близкому знакомству с сестрой Джулиана.
— Славные комнаты, — проговорила Люси задумчиво, пока горничная расстегивала ей платье. — Но я всегда чувствую себя не в своей тарелке, если не сплю в своей спальне, в своей старой спальне, когда я здесь. — Она стянула через голову рубашку. — Конечно, она недостаточно велика для женатой пары. И к тому же Гарету нужна гардеробная… Люси ступила ногой в неглубокую ванну.
— Можете нас оставить, Мэгги. Я позвоню, когда придет время одеваться.
Горничная сделала реверанс, собрала разбросанную повсюду одежду и поспешила из комнаты.
— Когда Гарет возвращается поздно, он спит в гардеробной, потому что не хочет меня беспокоить. Он в этом отношении очень деликатен.
— Приходит поздно, откуда? — Тэмсин пила мелкими глотками чай, наблюдая, как Люси погружается в воду. У нее была прелестная округлая фигура с очень тонкой талией, пышной грудью и красиво очерченными бедрами.
«Очень хороша», — подумала Тэмсин даже с некоторой завистью, впервые в жизни заподозрив, что, возможно, ей что-то недодано природой.
— О, из своего клуба или еще откуда-нибудь. Мужчины никогда не сидят дома. Я думала, что, может быть, женатые мужчины ведут себя иначе, но мой случай не таков. — В ее голосе звучала некоторая принужденность. — Расскажите мне, Тэмсин, как случилось, что вы оказались здесь? Джулиан в своем письме не сказал об этом. Он и в лучшие-то времена не был особенно общительным, — добавила она.
Тэмсин изложила одобренную Сент-Саймоном версию своей истории.
— Я думаю, ваш брат хочет просить вас помочь мне в октябре, когда будет мой дебют в обществе.
— О, я буду в восторге, — откликнулась Люси с искренней радостью. — Так весело всегда иметь спутницу. И обедать вместе. Гарет не часто обедает дома.
Она скользнула в воду и переменила тему разговора.
— Я помогу вам научиться вести себя в обществе, пока я здесь… Уверена, наше общество сильно отличается от испанского… Мы устроим для вас небольшой прием. Джулиан это, разумеется, одобрит. В Тригартане так давно не было настоящего приема, целую вечность. С самой моей свадьбы.
Люси щебетала, будто они всю жизнь были знакомы. Тэмсин никогда еще не проводила столько времени в обществе молодой женщины. Ее положение дочери Эль Барона в любом лагере ставило ее в особые условия, но она часто наблюдала за деревенскими девушками и завидовала непринужденности их дружеских отношений. И точно так же Люси, казалось, обнаруживала некую готовность поделиться своим женским опытом и взглядами на мир. Люси встала, опрокинула на себя ушат воды и потянулась за полотенцем.
— Как вы ладите с Джулианом? — робко поинтересовалась она, — С ним ведь непросто разговаривать, да?
— Думаю, вы правы, — сказала удивленная Тэмсин. — Но для меня никогда не составляло труда говорить с ним.
«По крайней мере, когда мы милосердны друг к другу», — добавила она про себя.
— Он очень суров? — Люси вышла из ванны. — Со мной всегда был суров.
«Да, — подумала Тэмсин, — не сомневаюсь, что это так. Он очень многого требует от представителей рода Сент-Саймонов».
— Я ведь не сестра ему, — ответила она равнодушно. — Он всего лишь отдает долг уважения моему отцу и следует указаниям герцога Веллингтона. Он недоволен, что оказался вдали от своего полка, и поэтому пребывает в постоянном раздражении.
— Когда Джулиан раздражен, это неприятно, — призналась Люси.
— Да, — согласилась Тэмсин. — Весьма. — Она резко встала. — Мне надо пойти переодеться к обеду.
— А что вы наденете? — Люси тотчас же забыла, о чем говорила. Закутанная в полотенце, она направилась к кровати, где горой была навалена ее одежда, еще не повешенная в гардероб.
— Надо договориться о наших туалетах, чтобы они сочетались.
— Сочетались? — Тэмсин заморгала, не понимая.
— Ну да, понимаете, если я надену розовое платье, а вы — красно-коричневое, мы будем выглядеть ужасно.
— У меня нет красно-коричневого платья, — сказала Тэмсин с облегчением.
— Ужасный цвет! Я его упомянула просто в качестве примера. Люси копалась в куче нарядов, быстро перебирая платья.
— Как вы считаете, которое мне надеть?
Тэмсин притворилась, что все ее внимание поглощено решением этого поистине важного вопроса. Синие, как фарфор, глаза Люси были не столь проницательны, как глаза Джулиана, но были так же красивы. Ее кожа была светлой, а темные волосы отливали каштановым и даже рыжеватым, но цвет был менее выражен. Совсем не то, что густая золотисто-рыжая копна ее брата.
— Темно-синее. — сказала Тэмсин наугад. — Как давно вы замужем?
— Десять месяцев, — Люси подняла платье, приложила к себе и посмотрела в зеркало. — Да, я надену его.
— И ваш муж спит в гардеробной? — переспросила Тэмсин, не отличавшаяся тактом. Люси покраснела.
— Когда он возвращается поздно, он чувствует себя виноватым. Все мужчины таковы.
Тэмсин посмотрела на нее с сомнением.
— Неужели все?
— О да, вы не знаете, потому что вы не замужем, дорогая" — ответила Люси, принимая несколько покровительственный вид. — Когда выходишь замуж, многое узнаешь о мужчинах.
Тэмсин потерла лоб. Люси была на год моложе Тэмсин и не производила впечатления много знавшей о чем бы то ни было. Но другого и не следовало ожидать. Она была добродетельной, защищенной от мира английской леди. Боже сохрани, если ей придется столкнуться с шероховатой реальностью жизни.
— Осмелюсь возразить, — сказала Тэмсин, не проявляя эмоций. — Испанские мужчины иные. Увидимся внизу.
— Ах нет, я должна посмотреть ваши платья, — остановила ее Люси, роняя полотенце и заворачиваясь в пеньюар. — Я так люблю делать покупки. А вы? Может быть, Джулиан разрешит нам взять на время ландо, мы смогли бы тогда поехать в Бодмин, а возможно, даже и в Труро. И купить туалеты, достойные нас.
Взяв Тэмсин под руку, она вышла из комнаты.
— В какой вы спальне?
— В угловой, в восточной башне.
— Это такая прелестная комната. — Весело болтая, Люси прошла по коридору, все еще крепко держа Тэмсин под руку.
Джулиан, появившийся на лестнице, заметил, как эти двое исчезли в спальне Тэмсин, а в воздухе еще слышался звук веселого щебета Люси.
«Тэмсин не настолько глупа, чтобы вести себя вызывающе», — думал он, входя в свои апартаменты. Они не помирились после размолвки, но он не верил, что она способна нарушить договор, только чтобы досадить ему.
Она была полным интриг, соблазнительным чертенком. Но ни в глупости, ни в мстительности ее не упрекнешь. Развязывая галстук, он подошел к окну и посмотрел на море, плещущее за лужайкой. Он никогда не жаловался на слабую волю, почему же против нее он не может устоять? Он хотел вернуться назад, в Испанию, к своим солдатам и друзьям, сражающимся и умирающим в этой удушающей летней жаре. Он хотел забыть об этой проклятой хитрой разбойнице… Разве не так?
Сент-Саймон бросил галстук на пол и освободился от сюртука. Весь день он провел, объезжая поместье, навещал арендаторов, разговаривал со стариками, мужчинами и женщинами, которые жили на земле Тригартана последние пятьдесят лет или около того. Он расспрашивал их, не помнит ли кто-нибудь об исчезновении юной девушки из семьи какого-нибудь землевладельца. Но никто ничего не мог сказать на этот счет. Разве что дочь Пенхэлланов, умершая в Шотландии. Похороны были пышные, и вся семья год носила траур. Все об этом помнили. Но в Испании никто не пропадал.
Он сбросил бриджи и подошел к умывальнику — плеснуть в лицо холодной водой. Может быть, Тэмсин происходила из семьи мелких землевладельцев откуда-нибудь с юга, из Труро, или земель, расположенных ближе к Пензанс.
Джулиан зарылся лицом в полотенце и сильно растер кожу. До октября ему надо разыскать ее родственников. А если найти их так и не удастся, это уже не его проблемы. Он честно выполнит свои обязательства в сделке.
Тэмсин, наконец убедившая Люси вернуться в свою комнату, задумчиво перебирала платья и расчесывала волосы, пока Хосефа суетилась вокруг нее.
Тэмсин напряженно размышляла. Приезд Люси оказался как нельзя более кстати. Устроить прием в Тригартане — что за удачная мысль! Важно было уже оказаться принятой в обществе к тому времени, когда дело дойдет до разоблачения Седрика Пенхэллана. Ее должны были воспринимать как респектабельную особу, которой покровительствует могущественная семья, а иначе никто не поверит ее истории. Но если она прозвучит из уст подруги и доверенного лица леди Фортескью, протеже герцога Веллингтона, неофициально опекаемой лордом Сент-Саймоном, тогда совсем другое дело.
И как только она расскажет правду о лорде Седрике Пенхэллане, все будет кончено. Тогда она сможет бежать от гнева полковника со всей возможной скоростью и забыть эту зарождающуюся любовь. Она вернется к своей прежней жизни, от которой теперь осталась лишь бесплодная пустыня.
— Господи! — бормотала она, в забывчивости уходя от Хосефы, пальцы которой деловито застегивали крючки на ее платье.
— Увы… увы… увы! — вторила Хосефа, следуя за ней. — Стой спокойно, нинья!
Тэмсин замерла и стояла неподвижно, уставившись на ковер. Если бы только можно было найти способ совершить задуманное, так, чтобы полковник остался в неведении… Если бы только она смогла это сделать, возможно, удалось бы изменить мнение Сент-Саймона о ней. Продемонстрировать ему другую сторону медали, показать, какова на самом деле та беспринципная авантюристка, которую он в ней видел. Не может быть, чтоб он не чувствовал того же, что чувствовала она. Возможно, он должен был всего лишь заглянуть в собственное сердце? И тогда всем его предрассудкам наступил бы конец…
Но прежде всего им следовало помириться. Она рассматривала в зеркале свое отражение, склонив голову набок, пытаясь увидеть себя глазами полковника. Перед ее взором предстала невзрачная женская фигурка в зеленом муслиновом платье. Джулиан довольно часто дразнил ее из-за роста, но обычно это случалось, когда он бывал раздражен. Может быть, следует надеть какие-нибудь драгоценности? Возможно, изумруды придадут ей некоторую величавость? Потом она тряхнула головой: уж какая есть, такая есть, прежде ее это вполне устраивало. Но сегодня вечером, попозже, когда они помирятся, она спросит Джулиана, что он видел перед собой, глядя на нее.
Когда она вошла, в гостиной находился только Гарет. Он повернулся к ней от буфета, где наливал себе шерри.
— А, добрый вечер, мисс… гм… Тэмсин. — Он улыбнулся. — Мы всех опередили. Но Люси всегда часами занимается туалетом.
Его глаза оценивающе оглядывали ее с головы до ног.
— Могу я предложить вам стакан шерри или, может быть, мадеры?
— Шерри, пожалуйста. — Тэмсин почувствовала, что он оценивает ее внешность. Ей и прежде приходилось встречать мужчин, похожих на Гарета. И лорд Пендрагон принадлежал к этому типу. Они смотрели таким взглядом на всех женщин, которые хоть в малейшей степени заслуживали внимания. Это было у них в крови.
Тэмсин взяла стакан.
— Я так поняла со слов полковника, что ваша семья из Сассекса. Я там никогда не бывала. Там так же красиво, как в Корнуолле?
— Там мягче и спокойнее, — сказал Форгескью. — Море у нас не такое бурное и вместо этих проклятых вересковых пустошей — Южные меловые холмы. Бодмин, Эксмур… и, конечно, Дортмур — это все в Девоне, но достаточно близко.
— Мы проезжали Бодминскуто вересковую пустошь по пути сюда. Нет слов, это холодное, неуютное место.
Она села и, в свою очередь, с любопытством оглядела Фортескью. У него было крупное чувственное лицо с мясистыми губами, которые оттеняли кустистые кудрявые усы. Серые глаза прикрывались тяжелыми веками, темные волосы вились. По-своему привлекателен и знает об этом.
Откровенность ее взгляда смутила его. Гарет привык к тому, чтобы его стати оглядывали исподтишка. Как правило, женщины не проявляли своего интереса так бесстыдно. Прищурив глаза, он пригладил усы и улыбнулся.
Тэмсин подумала, что он привык к подобным представлениям. Она снисходительно сменила тему разговора.
— Мне показалось, вы ценитель лошадей.
— Я горжусь тем, что понимаю в них толк, — сказал он, усаживаясь напротив. Эта тема вызвала у него энтузиазм, и его кошачья томность исчезла. — Но мне никогда не случалось видеть ничего подобного вашему коню. Вы, должно быть, отлично ездите верхом.
— У полковника на этот счет другое мнение, — сказала она скромно, отхлебывая глоток шерри.
— На какой счет? — спросил Джулиан, входя. Тэмсин быстро подняла глаза, и посмотрела на него, на этот раз не скрывая своей любви. Он был одет по-утреннему:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56